Двери открыты у храма

Двери открыты у храма,

Окнами в небо глядит;

Белый – цвет святости чистой,

Зелёным жизнь вечность вершит.

Юный по веку земному,

Потрёпан забвеньем людей;

Но радостно купол злачёный

Уже раздвигает сень дней.

Купечества память сияет:

Перила, ступени, мостки;

Стены храм поновляет...

Можно наверх мне пройти?

Как ма́лы ступени крутые,

К вере в небо дороги трудны́;

Как безвре́менья годы лихие,

Своды ни́зки, проходы узки́.

Засветилась светом бездонным,

Колокольней распахнута ширь;

В старинный, любимый мой город

Льётся сверху Святая Псалтирь:

«Живый в помощи Вышнего, в крове,»

«К тебе, Господи, я воззову» –

Псалмов возвышенный голос…

Будто в ангельский Рай восхожу.

Поднимаясь в тумане над городом,

Омофор раскрывая святой,

Богородица, наша заступница,

Покрывает защитой дом мой.

Голоса разноликие вторят

Древних храмов, соборов, церквей;

Первый ласковый лучик солнечный

Пробивается к душам людей.

Город мой, цвети, укрепляйся

Верой, памятью, духом любви;

Пусть Никитская церковь поправит

Обветшалые краски свои.

У храмов открытые двери,

Заходи, не бойся, смотри:

Здесь святая русская вера,

Соль земли, спасенье души.

.

.

.

Евхаристии благодарение…

Прости, Боже, помилуй меня.

Вот «спасибо» моё: пусть прозрением

вновь молитвы на Небо летят.

.

Долог пост, и задумчивой ноченькой

подвожу я итоги свои:

Виноват перед милою доченькой,

что судьбу поперёк накроил…

.

Виноват пред собою и близкими.

Не сберёг, не простил. Позабыл?..

Старый дом наш со ставнями низкими

накрест дубом морёным забил.

.

Разорилось гнездо деревенское.

Высох дивный хрустальный ручей.

Разорили колхозно-советское.

Я теперь городской? Нет. Ничей.

.

Вырываясь из смрада бездушного,

Еду в старую церковь опять

слушать батюшку, Богу послушного,

сердцу, Небу, Мещере внимать.

.

Евхаристии благодарение…

Спас, прости и помилуй меня.

Преклоненно молюсь… Во спасение

никогда жизнь не поздно менять.

.