Лиза

Лиза

Пятьдесят. С ума сойти, пятьдесят!!! Сам себе не верю! Было время, думал – тридцать, столько не живут. А тут, полтинник. Раньше казалось — заоблачный возраст, ведь многие просто не дожили до этой даты. Но оказывается, это не предел, а черта! И сейчас с полувековой высоты многие вещи, мнения, взгляды и привычки кажутся, иногда нелепыми, иногда откровенно глупыми и смешными или невероятно милыми…

Был июнь 1990 года (аккурат в такие же дни, что и сейчас – когда я кнопаю эти строчки на клаве), уже минуло полгода, как с Божьей помощью и по приказу министра обороны дорогого товарища Язова, был уволен из рядов доблестной Красной Армии, в простонародье – дембельнулся. И как подобает, бравому солдату из стройбата, бездельничал. С утра ко мне заявился Вовка Кушнарев, с трехлитровой банкой разливного пива. Посидев до обеда и прикончив пиво на крыше моей родной девятиэтажки, мы собрались продолжить вечер в диско-баре «Интер» (как смешно и старомодно звучит) и довольные собой, погодой и пивом поперлись на троллейбусную остановку…

Уж простите, но я сделаю небольшое отступление от своего основного повествования. Во времена Советского Союза, молодежь ездила на общественном транспорте, о личном автомобиле и не мечтала.

Так вот! На чем я остановился?! Ах, да! Значить шагаем мы с Вованом на остановку и я, не знаю, откуда у меня в руках оказалась алюминиевая проволока. Но творческий потенциал, заложенный в меня при рождении, кстати говоря, благодаря которому моих родителей часто вызывали в школу, как обычно одержал вверх. И в результате небольших манипуляций, проволока превратилась в экстравагантную подкову. На счастье – подумал я и стал непринужденно напевать веселую песенку из репертуара незабвенной Аллы Пугачевой. «Выходят на арену силачи. Подковы гнут они, как калачи…» Троллейбус подошел невероятно быстро и мы через заднюю дверь вальяжно заплыли в салон. «Подковы гнут они, как калачи» — продолжал напевать я, с благостным видом в кураже от своего вокала, сгибаю проволочную подковку. И тут, неожиданно раздается девичий смех, моментально среагировав на сигнал, мы с Вованом оглянулись и увидели два прелестных создания. От восхищения увиденного я оторопел. Передо мной сидела она! Высокая грудь, белая, нежная кожа и волосы. Ах, какие это были волосы! Сказка! Мечта! Поэзия!..

Оказывается, они с самого нашего появления в салоне троллейбуса наблюдали за нами и моя маленькая импровизация их изрядно рассмешила. Но вызов брошен. Отступать некуда. Одну из девушек звали Лиза. Лиза Бурмистрова. Это была самая невероятная девушка, какую я когда-либо встречал. Я был убит наповал, сражен в самое сердце. Глаза мои горели, сердце стучало морзянкой – СОС, погиб, пропал. Я был в ударе, такого красноречия не только Вовка, я сам от себя не ожидал. В результате Вовану пришлось ехать в «Интер» одному. Я вышел вместе с девушкой своей мечты на её остановке…

Это был волшебный вечер. Мы гуляли по городу. Смеялись. Её рука была в моей ладони. Пшеничная волна её волос, искрилась в лучах заходящего июньского солнца…

15.06.2019 Александр Литвинцев