Я-казачка Цикл стихов

Я-казачка Цикл стихов


«Казаки — единственная часть русской нации, способная к самоорганизации. По этой причине они должны быть уничтожены поголовно." Лейба Бронштейн ( Троцкий)


Кубанская казачка

Я казачка душою и телом.
И несёт меня конь вороной
По полям, по казачьим наделам.
Люб мне ветер колючий, степной.
Я, в объятиях ветра – царица!
Он такие мне песни поёт,
Под мелодии эти пшеница
Не по дням – по секундам растёт.
А, когда я у крепкого тына
На часочек стреножу коня,
Запоёт вместе с ветром калина
Добавляя мне в душу огня.
Запылает, как пламя зарница
Над Кубанскою щедрой землёй.
Я – казачка! Родная станица,
Мчит к тебе меня конь вороной.

Та пыль, что выбивают кони...

Та пыль, что выбивают кони

В степи под стук своих копыт -
Мне слаще, чем духи в флаконе.
В ней запах страсти! Не разлит
Он боле на степных просторах -
Как в Божьих росах и дождях,
Как в поднебесных птичьих взорах,
Как в переполненных ручьях,
Тех, что все реки превращают
В моря, бездонные моря!
Ах, отчего так восхищает
Лишь пыль меня, как дикаря!

И умер казак на рассвете

Памяти моего великого народа.

Слова Светланы Донченко

Музыка и исполнение Сергея Алиманова

Спалось дюже сладко в степи казаку:
Пел ветер, как ридная маты.
Казак улыбался, щекой к башлыку
Всё жался и запахи хаты
Ноздрями ловил и глотал впопыхах,
Как вкусную тюрю с цибулей.
Враз тело покинули холод и страх
И боль в чёрной ране от пули.
Он спал, ну а может быть он умирал,
И смерть была сладко-пьянящей.
Был короток и непростительно мал
Путь жизни, лишь беды хранящий.
А бед было столько, что Боже спаси!
Шла смерть по пятам, как невеста.
Казак стал изгоем в родимой Руси —
Без племени, роду и места.
Лишь степь распахнула объятья, как мать,
И ночка хмельная, и ветер.
Они пригласили его умирать.
И умер казак на рассвете.
Он умер, но память казачья жива,
Летает, как песня народа!
И прорастает она, как трава,
Как всходы казачьего рода.

Юдоль

Отмыло время тёплою волной
С казачьих душ налёты всех загадок.
Народ у нас на них охоч и падок
До страсти, до безумных лихорадок,
Когда ответ не ясен, но так сладок
Своей, сокрытой в чреве, новизной,
Как будто мир доныне крепостной -
В плену плебейских нравов и повадок.
И до сих пор казачьим душам гадок,
Так гадок, как в степи полночный зной.

Заговорило время тихим гласом
Казачью изнуряющую боль,
Тоску свободы, горькую юдоль,
Сдалась судьба словам, и звук:«Изволь»
Взлетел над миром с возгласом: « Глаголь,
Душа, молитвой, ставшей миру спасом!»
На полотне судьбы – цветным атласом
Раскинулась и поперёк, и вдоль
Казачья вера. В ней земная соль -
Припрятанная в горе седовласом.

Отшлифовало время мягким взором
Казачки современной идеал:
Она теперь и мать, и атаман.
Ей Богом чин отныне вольный дан.
Расправив крылья, как степной орлан,
Стоит на страже Родины дозором,
Не доверяет забугорным вздорам,
Тем, что пусты, как призрачный туман.
Есть у казачки в голове свой план:
В нём мир царит, войну покрыв позором.

Люблю тебя, казачий край...

Люблю тебя, казачий край,
Омытый росами хрустальными.
Здесь в лето убегает май
Тропинками степными тайными.
Здесь море плещется у ног
И горы рвутся в высь зовущую.
Здесь острый солнечный клинок
На зорьке тьму вскрывает тьмущую.
Волшебный голос соловья
Тревожит душу до забвения.
Казачий край! Земля моя!
Частица Богооткровения!

Моя казачья, трепетная Муза...

Какой-то многогрустью захудалой
Наполнен каждый выстраданный день.
То муза ранит горестной опалой,
То в голове сплошная дребедень.
А мне бы в Лондон, пусть и на мгновенье,
Вдохнуть в Гайд-парке аромат травы.
И приступом лихого наважденья
Разлить по телу сладость вдохновенья.
Но мне заказан путь туда, увы....
Тогда в Париж, в Париж и на Монмартре
В уютном, тихом, маленьком кафе
Вдруг ощутить себя в счастливом фарте
И в диком, незадачливом азарте
Бросать слова родившейся строфе .
Какая, право, в мыслях ерунда....
Зачем мне Лондон, Рим или Париж?
К чему лететь из милого гнезда?
Чужие страны, парки, города....
Уймись, душа, уймись, а то сгоришь.
Что может быть милей родной земли?
Пусть многогрустье и опала Музы,
Пусть каждый год седые феврали
Ветрами гасят в сердце фитили,
Но не порвать им родственные узы.
И только здесь в распаханной степи,
Под гнётом бытия и жизни груза,
В родной России — бейся и кипи,
Моя казачья, трепетная Муза.

Атаманский восторг
Дышу тобой, мой край казачий.
Живу тобой. Среди хлебов
Летает д у х мой, не иначе -
Он так влюблён, что век готов
Тобою восхищаться. Вволю,
Не нарушая твой покой,
Поклоны бить: ржаному полю,
Казачьей воле и людской
Великой вере в труд крестьянский.
Хлеба созрели! Вот где рай!
Летит восторг мой атаманский:
«Люблю тебя, казачий край!»
Боль души казачьей...
Кто сохранит святую память
О наших предках казаках?
Все любят громко горлопанить
О том, как пронесут в веках
Боль рода, боль души казачьей,
Такой могучей и живой,
Той самой — самой настоящей,
Омытой Божию слезой.
Кому нужны пустые клятвы?
У них замес не на крови.
Казачьи честь и вера — святы,
Как жизнь, рождённая в любви.
Давайте вспомним, как когда-то
Казачью честь втоптали в грязь.
Как брат обманом шёл на брата
За чуждую казакам власть.
Как расказачивали дико,
Как истребляли хутора,
Как мир тонул в крови. От крика
Земля дрожала до ядра.
А дальше: лагеря, расстрелы,
Станицы выжжены дотла.
Беде казачьей нет предела,
Повсюду полчища из зла.
Террор и геноцид казачий,
Жестокий, зверский геноцид.
У большевизма сверхзадачей
Считалось уничтожить быт
И след казачьего народа
На нашей матушке Земле.
До растворенья, перерода,
До заточенья в кабале.
Россия кровью захлебнулась,
Часть русской нации — подвид,
Та, что злодеям огрызнулась —
Доныне в горести скорбит.
Скорбит народ мой истреблённый,
Да только дух у нас силён!
Казак — он, даже умерщвлённый,
Живучим геном наделён!
За всех невинноубиенных,
За павших казаков от зла,
Во всех краях, во всех вселенных
Звоните все колокола!

Аудиофайл:
sergei-alimanov-i-umer-kazak-na-rassvete.mp3

 

Прочли стихотворение или рассказ???

Поставьте оценку произведению и напишите комментарий.

И ОБЯЗАТЕЛЬНО нажмите значок "Одноклассников" ниже!

 

+1
10:14
16793
RSS
Комментарий удален
Большое спасибо!