Любовь Селены
Пролог
1
Хаос незримый, могучий создатель Вселенной,
Силы на Землю потратив, сокрылся вдали,
Твёрдо уверился в том он, что станет нетленной
Эта планета, носящая имя Земли.
Грозный Уран доминировал сверху над нею,
Стала в дальнейшем супругой титану она.
Он безгранично любил плодовитую Гею –
Неповторимой была для тирана жена.
2
Дюжину мощных потомков явила планета,
И под отцом зашатался невидимый трон,
Но о другом повествует сказание это –
В коем вначале главенствует Гиперион.
Тейю в супруги он взял для продления рода
И не напрасно – могучею стала семья,
Дети узнали в ней сладкое слово «Свобода»,
Не угнетала их тяжесть земного житья.
3
Гиперион оказался родителем славным –
Им был зачат превосходный источник тепла –
Первенец Гелий огромный стал светочем главным,
Коему Гея была непомерно мала.
Ныне титан пребывает в угодьях Урана —
В небе нашёл он сияющий путь на века,
Стал освещать он владенья Земли и тирана,
Глядя на щедрую Гею с теплом свысока.
4
Гиперион призадумался, видя такое:
«Сын светоносный спалит нашу Землю дотла!
Жаром своим он лишает планету покоя,
Надо ему дать повозку, коня иль вола!
Пусть управляет мой сын золотой колесницей,
Мчащейся быстро над Геей по длинной дуге,
Станет зенит для потомка условной границей,
И не сгорит наша мать, как дрова в очаге!»
5
Гиперион рассуждал, как создатель планеты:
«Дочерью Тейя чревата совсем без нужды…
Девы в развитии щедрой Земли – пустоцветы
Или прелестные вестницы в мире беды…
Пусть дочь займётся рассветом пред выездом брата –
Солнцу начнёт открывать золотые врата,
К ним же вернётся прелестница после заката –
Делом сияющим будет она занята!»
6
Эос украсила нежностью край небосклона,
Дивные пальцы вонзая в небесную мглу,
И выезжал светоносный наездник из лона,
Слушая молча титанов земных похвалу.
Так и случилось, как думал могучий родитель,
Только ему не хватало ночной красоты,
(Не запрещал улучшений Уран-повелитель,
Глядя на действа потомков своих с высоты).
7
Младшую дочку титан ждал уже с нетерпеньем:
Думал отдать ей движенье во мраке ночном,
Верил, что станет Селена небес украшеньем,
В долгом пути над планетой, охваченной сном...
Путь Селены
8
Гиперион был в восторге от вида Селены:
«В вечную жизнь претворю мною задуманный план:
Младшая дочь станет ликом ночной Ойкумены,
Будет она волновать молодой океан!
И возгордится прелестницей наша планета,
Яркая Эос луну не затмит красотой,
Дочь овладеет искусством прекрасного света,
От серебра преходящего в блеск золотой!
9
Многое будет уметь молодая Селена:
В грусти утешит и даже подарит мечты,
Сможет порой избавлять от любовного плена,
Если влюблённый стоит у последней черты...»
Высказал мудрый титан предложенье Урану,
Тот, поразмыслив, изрёк: «Неба хватит для всех!
Ты, я уверен, не склонен в деяньях к обману,
Мир улучшаешь не ради тщеславных утех!»
10
И оказалась Луна на ночном небосводе,
Не утомляла живущих несносной жарой;
Стала она в одиночестве жить на свободе,
Каждое утро встречаясь с прекрасной сестрой.
И вечерами, как только Владычица Ночи
Чинно въезжала на небо в лиловом плаще,
Путь свой держа, чтоб объехать планету короче,
То и Селена не тратила время вотще.
11
Зорко смотрела на Землю Луна молодая,
Видела взрывы, пожары, потоки воды,
Как матерь-Гея дрожала всем телом, рыдая,
Что за престол стали драться сыны без нужды:
«Вот и Уран оскоплён и оставлен без трона,
В Тартар бездонный и страшный открыты врата,
Гея встаёт на защиту любимчика Крона –
Сила Верховных богов без поддержки — тщета…
12
Странное что-то творится сейчас подо мною –
Власть или зависть лишают титанов ума…
Будто Земля перестала для них быть родною,
Словно желают, чтоб вновь всё заполнила тьма!
Правильно мыслит о распрях любимый родитель
И остаётся от этой борьбы в стороне –
Тяжко страдают титаны и Крон-победитель,
Доброго нет и не может быть в братской войне!
13
Эрос бездействует долго на нашей планете,
Разве ему неподвластны потомки Земли?
Ведь создавать бы могли по любви в паритете,
Новых красивых детей, города, корабли…»
Крон, словно слыша красивой Луны размышленье,
Сам принялся созидать для планеты людей,
Часто смотрела Селена на их появленье,
Думая то, что Властитель времён – чудодей!
14
Многое видела дева внизу под собою:
Как получали творения Крона еду,
Были обласканы доброй, счастливой судьбою,
И не имели нужды приобщаться к труду:
«Им в полной мере завидовать могут титаны,
Только недолго – им жизнь без труда не нужна!
Даже с учётом того, что они – интриганы,
Часто трудиться приходится им допоздна!»
15
Думая так, выезжала на небо Селена,
А на земле пробегали года и века,
Было одно в этом долгом пути неизменно:
Бурная жизнь от прекрасной Луны далека.
Но постепенно порой замечала богиня
Дерзость и смелость детей олимпийских богов,
Мыслила долго, прекраснейший лоб не морщиня,
Что слишком много у них на планете врагов.
16
«Даже отец мой для Зевса стал слишком опасен,
С братьями в Тартар бездонный отправлен толпой
Только за то, что был в корне с царём несогласен,
Хоть на советы другим мой родитель скупой…
Жаль мне родных, но нельзя сократить заключенье,
Если их Зевс за бунтарство отправил туда,
Кажется мне, что титаны не терпят мученья,
И не останутся в бездне они навсегда.
17
Надо признать, ожила при Зевесе планета:
Стало здесь больше красивой любви и добра,
Брат для неё не жалеет волшебного света,
Стала с годами прекрасней и наша сестра!
А на земле изменения вижу во многом:
Люди возводят близ девственных рек города,
Весело мчат колесницы по горным дорогам,
Строятся возле причалов морские суда.
18
Ныне приятно смотреть на людские селенья,
Жители в них озабочены, как муравьи,
Стали заметны горячей любви проявленья
Ради надёжной, большой, многодетной семьи.
Мне доводилось подслушивать речи влюблённых,
Что не присуще титанам и грозным богам,
Слышать красивые песни певцов окрылённых,
И наблюдать их, склонённых к прелестным ногам.
19
Видела я пастухов на зелёных равнинах,
Игры и танцы весёлых людей без прикрас,
Долго мой взор оставался на сильных мужчинах –
Мне приглянулся тогда молодой волопас.
Этот пастух пас стада на Карийских просторах
И оставался на пастбище том на ночлег,
Он славно пел под звучанье свирели в дозорах,
И замедляла моя колесница свой бег...»
Неземная любовь
20
Гелиос быстро катил колесницу к закату –
Сам он устал в этот день от несносной жары,
Хоть и привыкли карийцы к такому диктату,
Но ожидали явленья вечерней сестры.
Службу свою для Земли отслужила Гемера,
Нюкта закрыла плащом угасающий свет,
В белой высокой горе осветилась пещера,
Рядом со стадом прошёл богоравный атлет...
21
Юный пастух гнал к Меандру огромное стадо –
Мучила сильная жажда могучих быков,
Благо большое в жару – вод глубоких прохлада,
Чистые пресные слёзы в глазах ледников.
Вскоре узрила Луна волопаса нагого
И восхитилась безмолвно его красотой:
«Я не желаю в супруги мужчины другого,
Без сожаленья б рассталась сейчас с высотой!»
22
И замерцала она, пребывая в волненье,
Остановить захотелось крылатых быков,
Но ощутила Луна от стыда покрасненье –
Вспыхнули чувства впервые в теченье веков!
Вдруг посмотрел волопас прямо в чёрные дали,
Словно считая блестящие искорки звёзд.
Он озирал необъятный простор без печали,
Видя Селену, быков и сияющий мост...
23
Юноша понял, что в небе неладное что-то,
И поспешил выгнать чистых быков из воды:
«Кажется, будет сегодня на стадо охота –
Предупреждает Луна о приходе беды…»
Долго он думал в ту ночь о светиле небесном,
Сидя на камне и глядя на пламя костра:
«Грусть и печаль отразились на лике чудесном,
Будто тревожит красавицу эта пора…
24
Свидеться мне бы с Луной под тенистой оливой,
Вместе бы встретили с нею прекрасный рассвет!
Стала б красавица неба супругой счастливой,
В Карии вместе со мною прожив много лет!
Я бы построил огромный дворец для Селены:
Свод расписал бы я в нём под ночной небосклон,
Звёзды алмазные смело повесил на стены,
Лалами щедро б украсил десятки колонн!»
25
Юный царевич мечтал о Селене охотно,
Частые взгляды бросая с земли на Луну:
«Если любезной судьбе это будет угодно,
То и с вечернего неба подарит жену!»
…Так повелось, что пастух с наступлением ночи
В небо смотрел, ожидая восхода Луны,
Только жалел, что становятся ночи короче,
И, что черты несравненной неясно видны…
26
И каждый вечер на небе смущалась Селена:
Так заманили красавицу взгляды его,
Что оказалась в «застенке» любовного плена,
Где возжелала любви от него самого.
«Кто он? Откуда? – Её занимали вопросы. –
Слышала я, что пастух этот — царских кровей:
Рослый атлет, шевелюра, сплетённая в косы,
Дивный изгиб шелковистых и чёрных бровей.
27
Он не чурается ни скотоводства, ни пашен,
Может легко отогнать от животных волков,
И в поединках с ночными врагами бесстрашен,
Люди о нём говорят: «Наш царевич толков!»
Неразговорчив красавец, а это немало,
Значит, у дивного юноши много ума,
Коим сверкнуть может ярче прекрасного лала!
Что удивляться, коль я молчалива сама!
28
Как я хочу повстречаться сейчас с волопасом!
Целую ночь провести бы в объятьях его,
Там, где озёрная гладь заблистала атласом,
Я подарила б красавцу страстей волшебство!»
Долго она опасалась сойти с небосклона
И не решалась оставить на небе быков,
Только любовь оказалась сильней, чем препона,
И возжелала Селена любовных оков...
29
И волопас одержим был мечтой непокорной,
Юное сердце пылало ночным очагом,
Не было места ему на равнине просторной –
Стала мерещиться юноше дева кругом:
«Неразделённой любовью жестоко наказан,
Жизнь на прекрасной Земле мне теперь немила,
С разными мыслями узел судьбой не развязан,
Накрепко в сердце застряла Эрота стрела!»
30
Взял он свирель, и мелодия песни любовной
Нежной волной поплыла над равниной ночной,
Стала трава под росой шелковистой и ровной,
Дивная ночь показалась ему неземной.
Вдруг он заметил, как дрогнула в небе корона,
И устремилась к земле торопливо она,
Крикнул он: «Вырвалось счастье моё из полона,
Скоро окажется рядом со мною Луна!»
31
Ветер стыдливо притих, не мешая напеву,
От удивления замерли в поле быки,
Видя идущую к юноше нежную деву,
Чьи в полумраке шаги были очень легки.
Только Селену не сразу заметил он в поле –
Очи его наблюдали за лунным рожком,
Самозабвенно он пел: «Ну, скажи мне, доколе
Буду с тобой, дорогая, заочно знаком?
32
Жизнь без тебя доставляет жестокие муки,
Очень жалею, что крыльев судьбой не дано!
Не долетают к тебе мелодичные звуки,
Кои влюблённых пьянят, как нектар и вино...»
«Ты, молодой волопас, и без крыльев прекрасен! –
Вдруг изрекла за спиною богиня Луны. –
В тёмное небо полёт человека опасен,
Смертные все на Земле оставаться должны!»
33
Юноша вмиг оглянулся на голос чудесный,
Выпала сразу из рук волопаса свирель,
И начался жарких глаз диалог бессловесный,
Лишь нарушал тишину молодой коростель.
«Я воспылал непомерной любовью, Селена!
От безысходности стал я совсем без ума,
Но не желаю спастись из любовного плена,
Как не желает лишаться морозов зима.
34
Сам – на земле, а душою – я в выси бездонной,
Сердце моё ныне бьётся лишь ради тебя,
Счастья не вижу в обители многооконной,
Где прозябаю, прекрасное чувство губя!»
«Имя своё назови, прояви угожденье!
Как обращаться к тебе позволительно мне?»
«Эндимионом меня нарекли при рожденье.» –
Вымолвил робко царевич в глухой тишине.
35
Остановилась богиня напротив эфеба,
Нежную руку ему подала, говоря:
«Эндимион, я свободна от тёмного неба,
Но до поры, как выходит из грота Заря».
Юноша принял прекрасной богини десницу
И произнёс: «Не пройти ль нам по брегу реки?»
Трепетно он посмотрел на Селену-девицу,
Чувствуя ясно дрожание женской руки…
36
Долгой была у влюблённых по брегу дорога,
Звёзды мерцали сильней любознательных глаз,
Юноша стал в разговоре смелее немного,
Напрочь о стаде забыл молодой волопас.
Вдруг встрепенулась богиня Селена в испуге:
«Эос вонзит скоро в тёмное небо персты,
И не увидит сестрица меня в полукруге,
Сразу поймёт: я на Землю ушла с высоты!
37
Вечером, если согласен, мы встретимся снова,
Только корона моя станет узким рожком,
После заката сойду с небосклона ночного,
Путь до тебя мне отныне прекрасно знаком!»
И, попрощавшись безмолвно с прелестной богиней,
Эндимион огорчённо смотрел ей вослед:
«Мне никогда не взлететь до обители синей –
Я не Пегас, не Гермес, а карийский атлет…»
Ошибка Зевса
38
Раннее утро, разлёгся туман над лугами,
Эндимион отдыхал в этот раз во дворце,
Думал о деве с красивым лицом и ногами,
С нежной улыбкой в сияющем лунном венце...
Переживал вновь царевич с богиней свиданье,
Вспомнились руки и блеск удивительных глаз,
Тяжким казалось вечерней поры ожиданье,
Он заключил бы в объятья Селену сейчас.
39
Думал о будущей встрече с мужской простотою:
«Только бы Случай великий не строил препон!
Трудно, конечно, расстаться Луне с высотою –
Кто достигает вершин, не оставит свой трон!
Если бы стала супругою дочерь титана
И поселилась со мной на прекрасной Земле,
То забурлило бы счастье сильнее фонтана
Солнечным днём, на заре и в загадочной мгле.
40
Я в единении нашем не вижу преграды,
Ночь в небесах без Селены и так хороша!
День для труда создавался, а ночь – для услады,
Тёмной порой от забот отдыхает душа!»
…В это же время Луна повстречалась с сестрою
И вопросила лукаво, немного хитря:
«Молви мне честно, тебе не хотелось порою
Сильно влюбиться, как люди, родная Заря?»
41
«Я без любви вышла замуж, но счастлива в браке,
Любвеобильный Астрей очарован был мной,
Даже в то время, когда находилась во мраке
Та, что сейчас стала Геей, богиней земной!
Скучно бывает, сестрица, в последние годы –
В Тартаре – муж, а потомки – в небесной дали,
Горько сейчас от навязанной Зевсом свободы,
Ведь не могу я коснуться ногою земли…
42
Лишь на границе владений божественной Геи
Есть очень дальняя, дивного вида страна.
Там я могу оказаться, мечтанья лелея,
Что в этом мире я буду ещё влюблена...
Я бы влюбилась, но нет никого на примете,
Нет средь бессмертных достойного мне жениха!»
«Есть молодые прекрасные люди на свете!»
«Ты предлагаешь, сестра, взять в мужья пастуха?»
43
Тут же смутилась Луна от услышанной фразы
И поспешила расстаться с красивой сестрой,
Очи Селены сверкнули, как будто алмазы:
«Надо спешить мне – бог Солнца уже за горой!»
Так с недомолвкой расстались две ярких сестрицы,
Вывел брат Гелиос в небо горящих коней,
Бросил свой взор на следы небольшой колесницы
И на Луну, восседавшую гордо на ней.
44
Мир осветился сияющим солнечным светом,
Тёмную Нюкту Гемера сменила с утра,
Думала долго Селена над странным ответом,
Что ей дала на вопрос дорогая сестра…
«Верно, что нет средь бессмертных красавца такого,
Чтоб оказался небесным богиням под стать…
Жёстким быть может и ложе земного алькова,
Если супругом не станет богатая знать…
45
Эрос всесильный довлеет сейчас надо мною,
Сопротивляться ему у меня силы нет!
Нравится мне быть пленённой любовью земною,
Хоть и печалюсь – она не на тысячи лет!»
…День показался Селене рекой бесконечной,
Гелий в зените, как будто застыл на века,
Словно смеялся над страстью слепой и сердечной,
Вниз на долину Меандра смотря свысока.
46
Но неминуем закат, и сокроется Гелий,
За горизонтом имея надёжный чертог,
Нет у могучего Солнца пиров и веселий,
Каждое утро его беспокоит восток…
Ночь опускалась на землю, даруя прохладу,
Весело звёзды мерцали в ночной синеве,
Заторопилась Селена к знакомому стаду,
Мысль о любимом царила в её голове.
47
Музыка мерно плыла над широкой равниной,
Эндимион восседал у большого костра,
Залюбовалась Селена могучим мужчиной:
«Ах, неправа в пониманье любови сестра!
Счастье великое — замужем быть за любимым,
Смело деля с ним и пищу, и кров, и постель,
Страстью пылать, словно ярким огнём негасимым,
Чтобы забыл он при этом и кнут, и свирель.
48
Песни о чувствах любовных приятны для слуха,
Только недолог на сердце девицы их след –
Не сохраняет их прелести нежное ухо,
Как это делает данный невесте обет…»
Лёгкой походкой приблизилась к свету Селена,
Смолкла свирель волопаса, ночь стала тиха,
Эндимион бросил в пламя сухое полено,
Остановилась Луна позади пастуха:
49
«С неба спустилась к тебе, как обещано мною,
Вижу, пастух, ты к свиданью ещё не готов!
Разочарован, возможно, невестой ночною
И не находишь себе оправдательных слов?»
Голос услышав, пастух повернулся мгновенно:
«О, это ты, дорогая богиня небес!
Хочется мне объясниться с тобой откровенно,
В сердце – любовь, а не просто земной интерес!»
50
Вспомнилось ей возвращенье к быкам круторогим,
Как повстречался в пути седовласый старик.
Мысль промелькнула: «Стал прежний красавец убогим –
Старость для смертных людей хуже тяжких вериг!
Время великого Крона не знает пощады
И неустанно сметает столетья с Земли,
Каждому дню быть должны люди смертные рады –
Годы уже не вернутся, как в порт корабли…»
51
«Можно о страстной любви говорить бесконечно! –
Эндимиону промолвила дева в ответ. –
Только прекрасное чувство, как жизнь, быстротечно,
Гаснет оно, словно дня уходящего свет!
Нужно ли мне объяснять, что желает девица,
Ночью сошедшая с неба на луг к пастуху?
От твоего малодушия я бледнолица
И не надеюсь на страсть у себя наверху!»
52
Эндимион перед нею упал на колени:
«Дева, молю я, услышь мой правдивый ответ!
Нет никого мне дороже тебя в Ойкумене,
Клятву даю, что других мной возлюбленных нет!
Только тебя я мечтаю увидеть женою,
Грежу об этом и днём и в полуночной мгле,
Дева, ответь мне, согласна ль остаться со мною
И оказаться счастливей всех жён на Земле?»
53
И зарумянилась нежно Селена, смущаясь,
Тонкую руку вложила в мужскую ладонь,
Знак этот принял царевич, Луне улыбаясь:
«Жизнь наша будет пылать, словно этот огонь!
Щедро украшу я жизнь несравненной богини,
Все драгоценности брошу к изящным ногам!
Станешь считаться законной царевной отныне,
Равной всегда оставаясь великим богам!
54
Будет для нас каждый день самобытен и ярок,
Страсть по ночам не угаснет почти до утра,
Каждый ребёнок появится, словно подарок,
Верю, окажется к нам Афродита щедра!»
«Эндимион! Обещания выглядят славно,
Но без меня некрасив по ночам небосклон,
Только со мной тьма небес велика и державна!
Не нанесёт ли ей свадьба огромный урон?»
55
«Всепоглощающий Эрос превыше Эреба –
Где правит страсть, там бессильна великая Тьма!
Да, я согласен, что ты – украшение неба,
Только дороже Любовь, ты увидишь сама!
Пусть же корона сияет в твоей колеснице,
Мерно пройдут по знакомой дороге быки!
Путь одолеют, совсем не нуждаясь в вознице,
Мы всё увидим, гуляя вдоль нашей реки.
56
Только и дел, что поставить их в стойло к рассвету,
В этом, Селена, готов я умело помочь,
Противоречить женитьба не станет запрету,
Вместе мы сможем быть в радости каждую ночь!»
Заулыбалась Луна за столетья впервые:
«Свадьба, любовь и богатства к изящным ногам…
Только вот страсть у людей, лишь пока молодые…
Надо бы мне обратиться к великим богам!»
57
… Ночь пролетала над Карией чёрною птицей,
Стал за восточным отрогом светлеть небосвод,
Но не желал расставаться мужчина с девицей –
Слишком поспешным казался Селены уход.
Быстро исчезла красавица в сизом тумане,
Им пред рассветом надёжно укрылась река,
Где-то вдали на дороге кричали пейзане,
На пастуха навалилась внезапно тоска…
58
Сразу к Зевесу направила стопы свои титанида,
Просьбу особую в сердце смятенном тая:
«Только б застать мне сегодня на троне Кронида,
Чтоб не умчал Громовержец в чужие края!
Выскажу просьбу ему от невесты счастливой –
Вечную молодость дать жениху моему,
Чтобы мой муж был всегда молодой и красивый,
Я же верна буду только ему одному!»
59
Хмурый Зевес восседал на сияющем троне,
В думах глубоких и тяжких наморщив чело,
Он вспоминал о вчерашнем душевном уроне,
Ибо узрил на Земле вопиющее зло.
Видя Луну пред собой, он изрёк: «Как некстати
Мысли мои о земном прерываешь с утра!
Лучше б пришла в Олимпийский дворец на закате,
Ты же вольна, не бежит за тобой детвора!»
60
«Ах, повелитель, да ты прозорлив, как Фетида –
Я, к сожаленью большому, как ветер, вольна! –
Зевсу печально в ответ изрекла титанида. –
А чтоб рожать, в этом помощь тирана нужна!»
Царь, хохоча, чуть не съехал с огромного трона:
«Вот уж не знал, что ты хочешь детей от меня!
Любвеобильность моя доведёт до урона –
Ведь от ревнивой жены не укроет броня!
61
Где предпочтёшь совершить это дело благое,
Здесь, в Олимпийском дворце иль на грешной Земле?»
«Ты, царь, не понял – меня беспокоит другое!»
«Что?» – Вопросил он, поправив венец на челе.
«Быть я желаю супругой красавца земного,
Но не хочу оказаться со старцем седым.
Чтоб не пришлось обращаться к правителю снова,
Сделай, чтоб муж оставался всегда молодым!»
62
Зевс улыбнулся в ответ: «Поздравляю, Селена!
Свадьба – хорошее дело, не то, что развод!
Жаль, что порой огорчает влюблённых измена,
Но я желаю, чтоб не было в браке невзгод!
Можешь идти, я исполню твоё пожеланье –
Не постареет избранник земной никогда,
Он избежит стариковских морщин и брюзжанья,
Не потеряет с годами и чувства стыда!
63
К свадьбе готовься, Селена, не думай о прочем,
Много хлопот предстоит жениху и тебе!
Можешь являться на землю в ненастные ночи,
Брак – это важное дело в девичьей судьбе!»
Дева спустилась с Олимпа невестой счастливой
И устремилась на берег знакомой реки,
Эндимион крепко спал под цветущей оливой,
Мирно паслись на лугу молодые быки.
64
Прямо в траву опустилась Луна на колени,
Долго смотрела невеста на лик жениха,
Вспыхнула после полудня тревога в Селене:
«Что побудило заснуть ясным днём пастуха?»
Нежно к руке прикоснулась небесная дева,
Чтоб пробудить волопаса от сладкого сна,
Он улыбнулся, слегка повернулся налево,
И удивилась такому движенью Луна.
65
Крепко схватила Селена мужскую десницу:
«Чувствую сердца биенье – царевич живой!»
Стала трясти пастуха, как повозка – возницу,
Но крепкоспящий безвольно качал головой.
И начала окликать жениха, пробуждая,
Громко кричала: «Открой, мой любимый глаза!»,
Бурно рыдала, от тщетных усилий страдая,
Так, что дрожала обвившая древо лоза.
66
«Что же мне делать? – бессильно шептала невеста. –
Не оставлять же его, хоть земля и суха!
Переместить бы красавца в укромное место,
Чтоб не загрызло зверьё моего жениха!»
Слёзы роняя, Селена направилась к стаду,
Выбрала там средь спокойных животных быка:
«Перевезти мне в пещеру любимого надо –
Сила у девы небесной не так велика…»
67
Тяжкое тело уснувшего Эндимиона,
На спину бычью взвалила с великим трудом,
Так на быке, что ступал по земле монотонно,
Переместила сновидца во временный дом.
Плача, смотрела Селена на лик волопаса:
«Каждую ночь я заглядывать буду сюда!
Зевс обещал, что не станет глава седовласа,
Но промолчал, что не будешь пасти ты стада…»
68
Девушка, ночь проведя перед спящим в пещере,
Утром отправилась в гневе к владыке небес,
Молвила резко: «Нельзя относиться, как к Гере,
К той, чьё желанье с твоим оказалось вразрез!
Ты обманул титаниду, властитель коварный –
Спит беспробудно возлюбленный сладостным сном!
В просьбе моей не был задан вопрос планетарный,
Мог бы ты лучше помыслить о муже земном!
69
Если жених не проснётся для свадьбы весёлой,
Значит, намеренно сделано это, тиран!
Ты вместо блага жизнь девушки сделал тяжёлой,
Чем же тебе стал вдруг выгоден этот обман?»
«Я полагал, титанида, всё сделать мудрее,
Чтоб непременно исполнить желанье твоё!
Спит твой жених, и во сне он не станет старее –
Сон сохранит молодое его бытиё!
70
Вызову Гипноса, спросим о сне безотрадном,
В коем убогость уже не придёт к жениху.
Не было мысли о деле дурном иль неладном —
Не для того мне доверено быть наверху!»
Бог белокрылый явился к престолу мгновенно,
Голову в добром почтенье склонив пред царём.
Тот вопросил: как случилось что так дерзновенно
На женихе оказался тяжёлый ярём.
71
«Разве не ты обратился ко мне за советом? –
Этим вопросом продолжил бог сна диалог. –
Я вечный сон содержу под строжайшим запретом,
И не нарушат его человек или бог!
Юноша жив, не умрёт никогда без указа,
Мойры плетут бесконечную нить для него,
Слышит он всё, но не видит пастух и вполглаза,
И в настоящий момент положенье его таково!»
72
«Мойры! Опять эти Мойры вмешались нежданно!
Опережают прекрасные мысли царя!
Думают девы, работа у них невозбранна,
Спрятались где-то в пещере, всем судьбы творя!
Гипнос, любимец людей, что ты скажешь на это?
Можно ль Селене помочь? Только вымолви, как!»
«Спрашивать надо у Крона такого совета –
Он отпускал драгоценное время на брак!»
73
Сдвинул Зевес золотую корону на темя,
Синие очи направил в большое окно,
Молвил себе: «Мой родитель не щедрый на время,
Только Гермеса отправлю к нему всё равно…»
Вскоре вернулся посланник Олимпа от Крона
И перед Зевсом озвучил суровый ответ:
«Время течёт не по воле царя-гегемона,
Мчится по кругу с цикличностью множества лет.
74
Время, оно, словно влага в Ливийской пустыне –
Не удержать уходящую быстро в песок
Даже тому, кто сидит на высокой вершине,
Не отколоть от него и ничтожный кусок.
Вечность, что ты обещал человеку, условна –
Только в тени одного временно́го витка!
Сменится род человеческий весь поголовно,
И возвратятся на Землю седые века.
75
Глупый Зевес! Сохранить человеку желая
Молодость вечно, забыл о бессмертии ты!
Смертный не старится, только во сне сохраняя
Данные в юности свежего лика черты!
Юноша, спящий в пещере без дум и сомненья,
Сможет восстать от условного вечного сна
При завершенье витка временно́го движенья,
Пусть наберётся терпенья Селена-Луна!»
Эпилог
… Не понимая великого ученья Крона,
Стала невеста Селена безмерно грустна:
«Долго я буду рыдать от такого урона,
Но жениху я останусь навеки верна!»
Каждое утро она направляется к гроту,
Эндимиону вещает о жизни земной,
Изредка даже сама там впадает в дремоту,
Слыша, как дышит легко человек ей родной.
Многих влюблённых чарует красою Селена,
И миллионы признаний звучат перед ней,
Только она ждёт возврата из сонного плена
Эндимиона, что спит возле древних камней…
Глоссарий к поэме
Ге́лий, Ге́лиос — бог Солнца, сын титанов Гипериона и Тейи, брат Луны-Селены и Зари-Эос.
Геме́ра (др.-греч. Ἡμέρα, «день») — в греческой мифологии богиня дневного света, олицетворявшая день
Герме́с — личный посланник Зевса, изворотливый, хитрый, ловкий, носящийся быстро, как мысль, по свету прекрасный сын плеяды Майи и бога Зевса. Он уже в раннем детстве своем доказавший свою хитрость и ловкость, служил олицетворением юношеской силы. Всюду в палестрах стояли его статуи. Он – бог молодых атлетов. Его призывали они перед борьбой и состязаниями в быстром беге. Кто только не чтит Гермеса в древней Греции: и путник, и оратор, и купец, и атлет, и даже воры. Ему открыт путь в три мира: мир богов, мир людей и мир мертвых. За возможность бывать во всех трёх мирах и владение тайными знаниями этих миров Гермеса называли Трисмегистом — Триждывеличайшим.
Ге́я — великая богиня земли и сама Земля. Родилась вслед за Хаосом. Гея — мать всего, что живёт и растёт на ней
Гиперио́н (др.-греч. «очень высокий») — титан, сын Урана и Геи, супруг Тейи, отец Гелиоса, Селены и Эос. Гиперион — «сияющий» бог, буквально «идущий наверху»,
Ги́пнос (др.-греч. «сон») — божество сна, сын Нюкты (Ночи) и Эреба (Мрака). Брат- близнец Танатоса.
«Дюжину мощных потомков явила планета» — Гея (Земля) родила Урану (Небо) шестерых сыновей-титанов, которых зовут: Океан, Кой, Крий, Гиперион, Япет, Кронос, и шесть дочерей-титанид: Тефиду, Фебу, Мнемосину, Тейю, Фемиду и Рею.
Зеве́с, Зевс — младший сын Крона и Реи, верховный бог Эллады, царь богов Олимпа.
Ка́рия — юго-западная часть малоазиатского полуострова.
Крон — титан, сын Урана (Небо) и Геи ( Земли); оскопив отца, стал верховным богом и богом времени. Свергнут сыном — богом Зевсом.
Крони́д — сын Крона. Крониды, это дети и потомки бога времени Крона.
Меа́ндр — — река в западной части Малой Азии (Турция).
Ныне — Большой Мендерес.
Мо́йры — великие и могущественные богини, плетущие (прядущие и перерезающие) нить судьбы каждого живущего в мире. Клото — «пряха» — пряла нить судьбы; Лахесис — «дающая жребий» — измеряла длину нити, определяя жребий, данный каждому живому существу; Антропос — рассекала нить судьбы.
Ню́кта — богиня ночи, дочь Хаоса, жена Эреба-Мрака.
Ойкумена, буквально — обитаемая земля, вселенная, мир.
Оли́мп – высокая гора в Элладе, место жительства высших эллинских богов, под властью великого Зевса. Именно из-за этой горы богов часто называют «олимпийскими».
Пега́с — бессмертный полубог, сын титаниды Медузы Горгоны и бога морей Посейдона. Является в образе крылатого коня. Он — любимец муз, и его считают другом и конём поэтов.
Та́ртар, это — глубочайшая бездна, находящаяся под царством Аида, куда после титаномахии Зевс низвергнул Крона и мятежных титанов, и где их стерегли сторукие исполины Гекатонхейры.
Те́йя — одна из шести сестер — дочерей Урана (Небо) и Геи (Земля), супруга титана Гипериона.
Ура́н-небо, сын Хаоса, супруг Геи (Земли), от брака с которой родились сторукие великаны — гекатонхейры, киклопы и титаны. Уран был жесток к первым детям и низверг их в страшный Тартар. По просьбе Геи, Уран был свергнут и оскоплен своим сыном Кроном, отцом олимпийских богов.
Фети́да —прозорливая морская нимфа, самая красивая и загадочная дочь морского божества Нерея и океаниды Дориды.
Ха́ос — (греч. Chaos: «раскрываться, разверзаться») в мифологии древних греков — персонификация изначального состояния мира до появления чего бы то ни было. Потом появилась Мгла, и тут началось великое зарождение истории. Именно Хаос и Мгла создали космос и богов. Никта (богиня ночи), Эреб (бог мрака), Эрос (воплощение любви истасти), Гея (богиня Земли), Уран (бог неба) и Тартар (бог бездны) — первые дети Мглы и Хаоса, давшие начало зарождению нашей планеты.
Эндимио́н — знаменитый своей красотой сын царя Карии, пасший лучшие стада отца в долине горы Латмос. Э́ос — богиня зари, дочь Гипериона и титаниды Тейи, сестра Гелиоса и Селены.
Э́рос — воплощение непобедимой, всеоживляющей и побуждающей к продолжению рода силы, родившейся из первоначального Хаоса.
Эфе́б — в древнегреческом обществе — юноша, достигший возраста, когда он обретал все права гражданина (16 лет, а в Афинах — 18), становясь членом эфебии — общности молодых людей-граждан полиса.
27 авг – 21 сент 2019 год
Прочли стихотворение или рассказ???
Поставьте оценку произведению и напишите комментарий.
И ОБЯЗАТЕЛЬНО нажмите значок "Одноклассников" ниже!
