Маша и журавлики

— Смотри сюда!

Голос «дуболома номер два» звучал так грубо, что я невольно сжалась, подумав, что он сейчас ударит меня, как и его коллега – сержант Дубов. Но вместо этого лейтенант Ломакин поставил передо мной смартфон и набрал по Ватсапу какой-то незнакомый номер. Видеокамера тут же показала мою квартиру. На кухне на стуле сидела моя мама. Здоровый детина в мундире с надписью «Росгвардия», как у этих двоих «дуболомов», держал большой нож для разделки мяса возле её горла.

— Хочешь, чтобы твоя мамка осталась жива?

Я была не в силах отвечать – только кивнула.

— Очень хорошо! – продолжал «дуболом номер два». – Тогда будь послушной девочкой. Сделаешь тысячу штук – и гуляй!

— И не вздумай затягивать, — предупредил «дуболом номер один», грозя волосатым кулаком. – А то…

— Спокойно! – оборвал его коллега. – Выкинешь чего-нибудь – крепко пожалеешь! Усекла? Не слышу ответа!

— Да, — ответила я еле слышно.

Дверь камеры закрылась за «дуболомами», как я успела прозвать своих мучителей. Зачем я только ввязалась в это дело? Зачем поддалась на уговоры Наташи принять участие в конкурсе оригами? Признания захотелось, призов. Поделки мои заметили, присудили первое место, дипломом наградили, денежной премией – радуйся, Маша Охлопкова! Да только недолго пришлось радоваться – с утра как вломилась в квартиру орава из «Росгвардии», скрутили и в автозак, не позволив маме даже собрать для меня тёплую одежду.

Напрасно я пыталась выяснить, в чём меня обвиняют. По митингам сроду не ходила, хотя в душе сочувствовала оппозиции. Но сказать хоть слово, хоть пост в Фейсбуке написать в защиту политзаключённых, осуждённых по надуманным экстремистским статьям, даже письмо поддержки кому-то из них написать – к стыду своему, так ни разу и не решилась. Боялась, как бы за одно доброе слово не повесили какую-нибудь уголовщину. Но видимо, берегись, не берегись, а что на роду написано, того не миновать. Всё равно в тюрьме оказалась.

Только обвинения мне так и не предъявили. Эти «дуболомы» уже на месте в грубой форме объяснили, что от меня требуется выполнить спецзаказ для самого президента. Гордись, Маша Охлопкова, для самого президента! За две недели я должна сделать для него тысячу бумажных журавликов. Вот уж не знала, что наш глава государства настолько повёрнутый на оригами!

Но лейтенант Ломакин мне потом популярно объяснил, что по древней японской легенде, если сделать тысячу журавликов, они могут исполнить любое желание. И если я не враг нашему нацлидеру, а заодно и всей России, то для меня будет большой честью поспособствовать тому, чтобы он правил нами ещё много-много лет. Почему такая «большая честь» выпала именно мне? Да потому, что мой день рождения седьмого января.

Седьмого января. Рождество Христово. С детства я знала, что родилась в один день с Сыном Божьим. И только недавно от Наташи, которая, собственно, и приобщила меня к искусству оригами, узнала, что в этот же день в Хиросиме родилась Садако Сасаки. И через два года после рождения стала жертвой атомной бомбардировки. Но атомная бомба убила её не сразу, а лет через десять. Надеясь вылечиться от лейкемии, она в больнице из любого клочка бумаги делала бумажных журавликов. Но чуда не произошло. Видимо, не успела сделать тысячу штук. Уже после её смерти друзья доделали за ней журавликов и вместе с ними её и похоронили.

А теперь у меня есть две недели, чтобы сделать тысячу штук для президента. В противном случае «дуболомы» сначала убьют мою маму, а потом, вероятно, и меня. Пытаться бежать бесполезно – охраняют меня, судя по всему, лучше, чем какого-нибудь опасного террориста, намеренно затягивать срок тоже рискованно – в назидание могут что-то с мамой сделать.

Схватив со стола первый лист, я сложила его прямоугольником, квадратом, по диагонали. Распрямила. Снова сложила. Крест, звёздочка… А вот и готовый журавлик! Поставив его на столик, я принялась за следующего. Не буду тратить время зря – сделаю поскорее, как хочет президент, тысячу журавликов. Он из заберёт, выпустит в окно, загадает желание править вечно. И желание исполнится. Только не его, а того, кто этих журавликов сделал. То есть моё. А я напротив, желаю, чтобы власть тирана поскорее закончилась, чтобы моя Родина, наконец, стала правовым государством с процветающей экономикой и работающим правосудием. Чтобы политзаключённые вышли на волю, а наша солдаты перестали гибнуть в военных конфликтах в поддержку чужих диктаторских режимов и ради денежных интересов наших толстосумов. И уверена, что душа Садако будет на моей стороне.