Над суетою земли поднявшись… Вступление и глава первая

Над суетою земли поднявшись… Вступление и глава 1

(О творчестве В.С.Соловьёва)

Вступление.

Искусство Серебряного века – нечто трагическое и загадочное. Время, что назовут после «Русским Апокалипсисом». И, продолжение духовных традиций веков предшествующих – иначе бы «зачахло» искусство, подобно растению, корни не пустившему – и не было бы Века Серебряного.

Серебряный век — творчество рубежа веков – встреча наступающего века окаянного.

Кто-то будет смыт кровавой волною, бурей октябрьского переворота запущенной, кто-то Родины навек лишится, кто-то в «плен вавилонский» на Земле Родной попадёт. А кто-то мир земной до скорбей этих оставит.

И наша беседа об оставившем мир на рубеже — в преддверии прихода века окаянного...

Есть такое понятие, к скорби великой, почти забытое, — «Московское благочестие». В нём и пребывала замечательная профессорская семья знаменитого историка, которому Господь менее шестидесяти лет на земле даровал. Сыновья, дочери, внуки профессора русской культуре причастны. Четверо из этой семьи упокоены рядом с храмами Новодевичьего Монастыря – не на кладбище, а территории Святой Обители, ныне возрождённой…

Третий по старшинству из детей московского профессора – известный русский мыслитель и прекрасный поэт Серебряного века.

О ком речь? О семье Соловьёвых, конечно, — и прежде всего о Владимире Сергеевиче и его творениях поэтических.

Мы когда-то беседовали о нём – и как о «продолжателе» мыслей Ф.И.Тютчева, и, говоря о Рождественской традиции русской литературы. А теперь…

Часть первая «Написанная на Небесах история»

Глава первая «Свет Христа просиявший…»

Самым «актуальным» всегда было, есть и будет то, что вечно, как сказал в своё время А.А.Фет. Конечно, только некоторые «мотивы» в какие-то времена словно вновь особую «актуальность» обретают. Итак…

«С Востока свет, с Востока силы!»

И, к вседержительству готов,

Ирана царь под Фермопилы

Нагнал стада своих рабов.

Но не напрасно Прометея

Небесный дар Элладе дан.

Толпы рабов бегут, бледнея,

Пред горстью доблестных граждан.

И кто ж до Инда и до Ганга

Стезею славною прошел?

То македонская фаланга,

То Рима царственный орел.

О чём стихотворение, начинающееся и завершающееся словами о Свете, «из Востока исшедшем»? Для чего говорит поэт об известных фактах всемирной истории?

Всё в произведении будто в «развитии» показано, словно разворачивается перед читателем вся история в мировом масштабе – но не просто в виде изложенных «в учебнике» событий.

Стихотворение сродни философскому труду, хоть и эпитетов авторских преисполнено.

Итак,«толпы рабов бегут, бледнея, пред горстью доблестных граждан» — «стада рабов», как говорит поэт, даже выступая огромным войском, бессильны «пред горстью доблестных граждан – людей свободных, знающих во имя чего сражаются.

Звучит в стихотворении антитеза — вернее, — победа мысли, разума, нравственного начала – пусть пока ещё языческого. Победа над теми, кого «пригоняют» подобно скоту. «Стадо», «толпа», в которой нет самого человека – его совести и устремлений, даже превосходя числом, не может одолеть того, кто носит высокое имя «гражданин». Быть гражданином должно «учиться», как написал ещё Н.А.Некрасов в своей знаменитой поэме...

«Македонская фаланга, Рима царственный орел» — тоже примеры воинской доблести дохристианской.

Кстати, если поставить себе задачу — преемственность двух культур – двух образов мышления увидеть, то примеров немало будет. Прежде всего один из самых «симпатичных» любому христианину образ Орфея. Он из Царства мёртвых вернулся и музыкой своею всех примирил – в менее известной легенде. Оттого, наверное, и являл в древней иконографии Образ Христа.

И в философских трудах В.С.Соловьёва беседа о Сократе и Платоне через христианское мышление «преломляется». Но сейчас беседа несколько об ином. Итак, продолжим…

И силой разума и права -

Всечеловеческих начал -

Воздвиглась Запада держава,

И миру Рим единство дал.

Рим — образ, выходящий далеко за рамки просто названия города, даже такого известного, куда «все дороги ведут». «Вечный город», «Царство», «Второй Рим», «Третий Рим», а «четвёртому не быти». Об этом скажем обязательно — только немного позже.

Эти строки – логическое завершение мысли? Нет, конечно, — они лишь пауза перед тем, что намного важнее.

Чего ж еще недоставало?

Зачем весь мир опять в крови?

Недовольно значит, пусть и самого «совершенного» разума, пусть и самого «совершенного» закона «всечеловеческих начал», чтобы держава стояла, чтобы кровь не проливалась, чтобы жили люди в любви и не убивали друг друга...

И словно «ответ» звучат следующие строки:

— Душа вселенной тосковала

О духе веры и любви!

И потому «на смену» доблести и праведности языческой приходит «дух веры и любви» — веры во Христа Воскресшего, суть которого – любовь...

Вспоминается, как в год 900-летия Крещения Руси сказал Русский Мыслитель и Поэт европейцам, что мы были крещены во Имя Пресвятой Троицы, а не во имя «бесплотного единства». Возможно, эта мысль выражена и в том, что «миру Рим единство дал», — только мир почему-то снова «весь в крови».

А Слово, рождённое от «духа веры и любви», «не ложно»…

И слово вещее не ложно,

И свет с Востока засиял,

И то, что было невозможно,

Он возвестил и обещал.

Возвестил и обещал Победу над смертью, Жизнь Вечную во Христа уверовавшим и за Христом последовавшим. Свет Христов, что просвещает всех, но не спасёт «нас без нас», как сказал на Рождество один из Отцов Церкви. К этой мысли мы ещё вернёмся в финале...

И как не вспомнить в связи с этими строками, что Алтарь Православного Храма всегда на Восток обращён. Что даже по-английски название Самого Главного Праздника – Пасхи – «Easter» — от«East» — «Восток». Что в самом слове этом отражено «восхождение». Не о частях же света писал Великий Русский Мыслитель...

И, разливаяся широко,

Исполнен знамений и сил,

Тот свет, исшедший из Востока,

С Востоком Запад примирил.

Свет Христов, «исполненный, знамений и сил», «разливается» по миру и «примиряет» Восток с Западом. Примиряет Словом Евангелие, Словом, что было в Начале. Словом, что пришло «на смену» понятиям о доблести языческой, как уже говорилось.

И вот финал, дающий право говорить о «сверхактуальности» произведения В.С.Соловьёва:

О, Русь! в предвиденье высоком

Ты мыслью гордой занята;

Каким же хочешь быть Востоком:

Востоком Ксеркса иль Христа?

Слова, обращённые по сути к каждому из нас как к соотечественнику Великого Русского Мыслителя. И, думаю, к любому европейцу тоже.

«Мы были крещены, но не просвещены», — воскликнул однажды с горечью Н.С.Лесков. Оттого словно из глубины веков «вылезает наружу» язычество, прибавляя приставку «нео». Перечислять здесь примеры того мы не станем – исследование другой «теме» посвящено. И любой, мыслить не разучившийся, думаю, видит, понимает, отчего этот заданный в финале вопрос во всей ужасающей величине стоит перед каждым ныне.

Уподобиться утратившему стыд и сострадание языческому царю, море в злобе бессильной высекшему, попустить господство «Ксерксов», став их «послушными рабами» из страха или ради выгоды, или оставаться христианином, готовым вслед за Ним на жертву, готовым всегда поступать по Слову Его, какие бы испытания уготованы ни были.

И потому, как мы уже сказали, вопрос, обращённый к Руси, обращён к каждому из нас, независимо от времени. Потому что Родина наша, как сказал Ф.И.Тютчев, — «славянское племя, Православная Империя». И не должно христианину нечестивому, о совести забывшему Ксерксу поклоняться…

А о «Втором» и «Третьем Риме» в следующей главе побеседуем…

(Продолжение следует)