Не раз очаруй меня...

Сегодня день не задался с самого утра. Утром я проспала, горячую воду отключили в тот самый миг, когда я включила душ. Маршрутка не стала ждать, мне пришлось бежать на своих одиннадцати сантиметровых босоножках до работы.

Работа не порадовала тоже. Вообщем не самый удачный день. Рухнув в самую последнюю минуту на своё место и скинув, наконец, босоножки я издала стон наслаждения. Но минуты счастья длились совсем не долго. Через несколько мгновений дверь в кабинет приоткрылась и в щель просунулась рыжая кудрявая голова Валентины. Она сочувственно посмотрела мне в глаза и со смешком в голосе объявила, что меня вызывает на ковер наш местный монстр «болонка» мирового масштаба главный редактор.

Я подняла глаза к потолку, произнесла проклятие шепотом, надела свои пушистые тапочки на высокой платформе и поплелась на поклон.

Офис нашего международного журнала «Психея» был расположен в круговом движении. В центре помещения отгородили стеклом огромный круг и поместили туда стол нашего главреда, а также создали пространство «уюта». Этим пространством было отгороженное место, где лежал белый ковер с большим ворсом и по кругу были расставлены кресла «груши».

Именно здесь проводились всё важные заседания и разборы полетов. В остальное время наша всемирная «болонка» сидела за столом и отрабатывала свой имидж. Да забыла упомянуть, что в пространстве «уюта» были предусмотрены чаепития и кофемания. Для этого стоял низкий стол со всеми принадлежностями.

Для человека, не любившего общественные разговоры эти собрания были для меня мучительны. Во время «экзекуций» я всегда мыслями уходила в самое начало своей трудовой деятельности, когда трудилась одиноко за своим столом. Но это было давно в прошлом. Вот уже три года как меня повысили до зама и даже отвели отдельный кабинет. Что было роскошью и высоким скачком за принятые правила редакции. Остальные сидели по спирали от кабинета «болонки» и пытались привыкнуть к постоянному, монотонному жужжанию голосов и компьютеров.

Я шла мимо отгороженных столов сотрудников и ловила на себе сочувственные взгляды вперемежку с усмешками ничего не понимая. Но все, же решила, что лица терять не стоит, поэтому натянула на себя дежурную улыбку и ускорила шаг. И вот передо мной дверь она открывается, и я попадаю в мир тишины и еле слышимой релаксирующей музыки.

Лана сидела за столом и просматривала материал, который шёл сегодня на первой странице журнала. Её пышные белые волосы были, сегодня были подняты в хвост и накручены крупными локонами. Маленькая изящная фигура была затянута в белый комбинезон, с просторными рукавами и штанинами на шее красовался медальон. Она даже не повела бровью, при моем появлении. Как будто в комнате она была одна.

— Ты опоздала сегодня. — Голос Ланы прозвучал мягко в пространстве. Но у меня похолодели кончики пальцев.

— Ну что ты! Я пришла во время. — Наигранно веселым голосом ответила я. Самое большое наказание было тем, кто опаздывал у нас в редакции. И тут Лана подняла свои ангельские голубые глаза на меня и пригвоздила меня к месту как бабочку в коллекцию.

— Ты опоздала! Сегодня мы собирались в восемь тридцать. Об этом было сказано три дня назад.

Мои мысли стали лихорадочно бегать и вспоминать, наконец, в далеком запыленном углу памяти было найдена действительно заметка о сегодняшней встрече. Я даже растерялась от такого просчета. Обычно со мной такого не происходило. Ноги сами подкосились, и я упала на стул, который бережно стоял рядом для таких случаев. Перед глазами стали рушится надежды, которые были взлелеяны будущем. А «болонка» опять просматривала бумаги. Мне надо было, как то оправдаться. Но никаких оправданий правдоподобных в голову не приходило. Я, молча, таращилась на редактора.

Наконец, Лана опять оторвалась от бумаг, положила их в сторону и посмотрела на меня.

— Время вышло. — Она встала и прошла к «уюту» скинула туфли и скрылась за зарослями лиан, которые были естественной преградой. Я встала на ватных ногах и уже решила выйти, как за лианами послышался её голос:

— Какая ты сегодня замороженная. Я долго буду ждать?

Здесь до меня дошло, что пора бы и присоединиться я, скинув тапочки, последовала за ней.

Накатила волна тошноты, так всегда случается, когда самолёт отрывается от земли. Я с тоской посмотрела на удаляющую землю. Иллюминатор теперь показывал цветной разноцветный ковёр. Напряжение меня не покидало. Я повела плечами и перевела взгляд. По салону ходила стюардесса, отвечая на вопросы и подавая напитки. Рядом место пустовало, во мне поднялась волна маленького счастья позволяющего насладиться одиночеством. Томик Пушкина укромно лежал в сумочке, ожидая своего часа. Стюардесса поравнялась со мной, и я заказала два бутерброда и чашку кофе. Позавтракать мне не удалось, поэтому приходилось сейчас это наверстывать.

Ожидая своего заказа, я опять стала смотреть на разноцветный земной ковер под нами. Мысли опять вернулись к прошлому. Как оказалось мне предстояло лететь в Рим. Чего я больше всего не любила так это перемещаться за пределы своего города на длительные расстояния. Для меня это всегда было проблематично. И возвращалась я всегда с какой-то «заразой» в виде давления или головной боли. Но деваться было некуда, Лана поставила меня перед фактом. Хочешь лети, хочешь увольняйся. Выбор был за мной. Подумав до вечера, я решила полететь. Мне предстояло осветить международный показ мод. Другая бы на моем месте визжала бы от восторга, я лишь кисло сморщилась, взяла билеты и деньги и исчезла из офиса редакции.

И вот я уже лечу. Мои мысли были прерваны, приходом стюардессы поставив заказ передо мной, она улыбнулась и исчезла. Я, наконец, решила себя побаловать достала Пушкина и взялась за чашку. Но у судьбы видимо были на меня другие планы. Рядом со мной приземлился мужчина, бросив на меня быстрый взгляд, он пробурчал приветствие и уткнулся в газету. Я лишь успела только кивнуть. Следом за ним подошла стюардесса, и он отвлекся на неё. Я же краем глаза невольно стала его рассматривать. Мне хватило пару мгновений оценить своего соседа. Мужчине было за тридцать добившийся успеха. Это было видно по отличному костюму и ухоженной внешности. Его можно было отнести к категории привлекательных мужчин, но не более того.

Мне это хватило, и я удовлетворенно уткнулась в Пушкина. Прошло еще пара минут, и мужской голос ворвался в поэзию.

— Ну, как понравился?

— Простите? — Удивленно подняла я глаза. В глазах мужчины появилась усмешка.

— Вы тугодум? — Мужчина отложил газету. Я сделала неопределенный жест.

— Ну, хорошо только для вас сделаю исключение. — Вздохнул мужчину. — И повторю вопрос.

— Я вам понравился? — От такой наглости я поперхнулась недопитым кофе.

— Да вы наглец! — Я фыркнула и отвернулась. Мужчина рассмеялся.

Рим меня встретил теплой весенней погодой. Деревья стояли в зеленом одеянии, клумбы в цветах везде ходили улыбчивые итальянцы. Меня поселили в старинном особняке, который был переделан под гостиницу на втором этаже. Дверь была открыта на маленький балкончик, где размещался столик и кресло. На столе стояли фрукты, вино и бокал.

-«Сервис»! — Подумала я и улыбнулась. Ветер приносил аромат цветов. Я бросила на кровать сумку и вышла на балкончик.

Солнце катилось к закату, молодые люди сидели напротив в открытом кафе, что-то бурно обсуждали смеясь. Я глубоко вдохнула аромат и прохладу наступающего вечера и поняла, что счастлива. Но счастью недолго было длиться, его прекратил стук в дверь. Я открыла, и портье сообщил, что меня ждет джентльмен внизу.

Джентльменом внизу оказался помощник режиссера шоу, где я должна была работать. Что-то прощебетав по-итальянски он улыбнулся в тридцать два зуба сунул мне бумаги и скрылся. Я поднялась в номер и углубилась в них. Это была программа шоу, расписанная по минутам. Вторая бумага оповестила меня о графике моей работы. Неделя предстояла быть напряженной. Каждый мой рабочий день начинался в час дня и заканчивался в восемь вечера. Я улыбнулась опять, всегда любила работать в высоком ритме.

Утро следующего дня порадовало солнечной погодой. Я ранняя пташка и уже с семи часов напялив на себя спортивный костюм, спустилась на пробежку. Молодой портье за стойкой вместе с приветствием указал ближайший парк. В парке оказалась не так много народа, но все, же были такие «сумасшедшие» как я. Пробегав час я вернулась и застряла в кафе напротив гостинице. Плотно позавтракав, вернулась в номер. Мой план был прост надо было выйти по раньше и погулять, насладиться атмосферой истории.

Порывшись в сумке, я вытащила свою любимую индийскую юбку в пол зеленого цвета и топ белый с зеленым злобным кроликом. На ноги пошли открытые сандалии. Подойдя к зеркалу, бросила на себя критический взгляд. Оказалось вполне прилично. Зеленые глаза смеялись, а прямой нос был прямолинеен. Улыбчивые губы давали надежду, но только и всего. Длинная юбка удлиняла мою фигуру. В семье говорили, что мне с ней повезло, и надо было идти не в журналисты, а в модели. Но я отвергла все эти инсинуации и с отличием закончила журфак.

Положив в сумку новый блокнот, ручку и повесив на шею фотоаппарат, я покинула номер. Я никогда не докучала вопросами и не отвлекала от работы. Я работала вместе с теми, о ком писала и записывала их ответы в процессе, затем в минуту отдыха давала прочесть. Если мои герои были согласны с изложенным, то ставили свою подпись и материал шёл в печать. Вот и здесь я подрабатывала фотографом и записывала все, что мне рассказывали.

Вечер закончился далеко за полночь, поскольку вся команда решила отметить начало грандиозного проекта. В гостиницу я вернулась, валясь от усталости, но внутреннее была полностью удовлетворена. Так прошло два дня, а потом наступил он тот самый день, который перевернул всё и навсегда. А ведь когда он только наступил, было ощущение что жизнь прекрасна. Показ начался замечательно, сегодня приехало множество знаменитостей, я словно змейка мелькала то здесь, то там мой фотоаппарат раскалился, а блокнот заполнялся ускоренными темпами.

За кулисами стоял шум. Все бегали, орали, был бардак. Я стояла и ничего не понимала. Неожиданно ко мне подскочила Николь и куда-то потащила. Мы пропетляли пять минут и столкнулись с режиссером.

— Вот сэр я нашла. — Она улыбнулась.

— Что нашла? — Взгляд у него был не совсем адекватный.

— Как что? — Растерялась Николь. — Замену. Вы помните, Изабель сбила машину.

— А-а-а. Да-да. — Он скептически посмотрел на меня. — Вы считаете, она подойдет?

— Вполне. — Сухо согласилась Николь. Было видно, что она обижена его недоверием.

После этого меня подхватили за руки и потащили куда-то за развешанные полотна. Я попала в помещение с множеством полуголых девушек меня подвели к столику с зеркалом за которым полулежала модель с перевязанной ногой.

— Что с ней? — Я была удивлена.

— Изабель сбила машина. — С досадой сказала Николь. — Теперь ты будешь за неё.

— Я? — У меня расширились глаза от удивления. — Нет, нет, нет! — Возмутилась я — Я не модель, а журналист. На худой конец фотограф.

Я стояла на ватных ногах перед выходом. Николь показала мне две минуты. На меня натянули длинное узкое платье со шлейфом, я сразу предупредила, что не смогу пройти в нём. Но мне заявили, чтобы я не говорила глупостей. Время вышло, и меня вытолкнули на подиум.

Не передаваемые ощущения, свет слепит, в горле пересохло, прошла туда и обратно как страус. Меня похвалили и отправили передаваться. Второй мой выход состоялся через десять минут, в этот раз меня порадовали белым платьем. Я стояла и думала, когда это всё закончится и пропустила знак. Меня с силой вытолкнули, я пробежала по инерции и тут в туфле сломался каблук, вопль раздался над подиумом, и я рухнула прямо в первый ряд.

— Я рад снова с вами встретиться! — Неожиданно услышала я знакомый голос. Откинув волосы назад я, наконец, заметила, что сижу на коленях у своего соседа по самолету.

— Как вы смеете меня преследовать! — Возмутилась я, пытаясь встать.

— Вы смеетесь! — Брови незнакомства поползли вверх.

— Ничуть! — Мне удалось встать, наконец, и я твердой походкой прошла за кулисы.

Когда этот день закончился, было уже темно и повсюду горели яркие желтые фонари. Черная вуаль ночи плавно опустилась на старинные улочки вечного города. В гостиницу идти не было никакого желания. И я решила пройтись. Ведь ночная жизнь Рима не менее насыщена, чем дневная. Я шла по улицам, и мне встречались влюбленные пары, которые о чем-то шептались в густоте вуали ночи, где то смеялись, мне было хорошо и спокойно. Я наслаждалась. Впереди показалось милое кафе с небольшой танцевальной площадкой. Свободные столики еще были и я подумала: «А почему, бы и нет». И заняла столик. Сразу же подошёл официант принял заказ и испарился. Около площадке начал играть живой оркестр. Играли музыку прошлого мелодичную, завораживающую, таинственную. Душа начала танцевать.

— Да, вы я посмотрю романтик. — За столик приземлился мой злополучный сосед.

— Опять, вы. — Я нахмурилась.

— Опять. — Он улыбнулся. — Я надеюсь, вы меня не прогоните? — В глазах стоял вопрос. А я за сегодняшний день настолько устала, что махнула в сердцах рукой. Мужчина, увидев во мне перемены, подозвал официанта, поменял заказ и повернулся ко мне.

— Потанцуем? — Он поднялся и подал мне руку. Поразмыслив я решила согласиться.

Сбросив сандалии, встала, и мы направились к площадке. И сразу попали в центр внимания. Итальянцы любят оценивать музыку и танцы.

— Интересный выбор. — Хмыкнул мой кавалер.

— Люблю комфорт и свободу. — Улыбнулась я.

Танцевать он умел я давно так не получала удовольствие. Когда всё закончилось, на столе нас ждал заказ, и мы принялись за него. На танцполе нас заменили другие. А мы с удовольствием слушали и смотрели. Разговор был занимательный, он рассказывал курьезы из поездок. Оказывается, человек объездил много стран. Я делилась историями из своей жизни. Было легко приятно и свободно. Время пролетело быстро, и пора было расходиться.

— Что-нибудь на память об этом вечере. — Неожиданно попросил он. Я задумалась. У меня не было ничего. Я не золушка чтобы отдавать туфлю и не спящая красавица, чтобы бросаться розами. Рядом лежала салфетка, с изображением сапожка взяв ручку, я нацарапала на ней почту. Он посмотрел, усмехнулся и сказал:

— Пойдет.

Приехав домой, я окунулась в собранный материал, Лана требовала поскорей дать ей отчет. Жизнь и работа затянули меня в свои жернова, и я стала на прежние рельсы. Прошло полгода, наш город замело в высокие сугробы, вместе с ними пришел мороз. Как это у нас бывает «зима пришла неожиданно» в здании, где находилась редакция, прорвало трубу с горячей водой и вот уже третий день мы работали дома.

Я была на кухне, ожидая свою медлительную кофеварку, когда услышала сигнал, что мне пришло очередное письмо. Здесь я заскрежетала зубами, поскольку наш главред доведет кого угодно до белого колена. Сделав глоток блюмкнула по новому письму, экран мигнул, и высветилась предложение.

«Привет! Как бы ты посмотрела на то чтобы поменять местожительство на более теплое». Подпись «Сосед».

Я уставилась на экран ничего понимая. Усиленно соображая, кто это мне написал. Но, увы, память мне в этот раз изменила, и я ответила односложно «Кто вы?»

В ответ пришла мордочка смеющегося смайла и подпись первого письма «сосед». Моё недоумение зашкалило, я не могла работать пока не разрешу этот вопрос. Неожиданно на экране высветилось окно Зума и появилась Лана. Я быстро включила связь.

— Что происходить? — Спросила она.

— А что происходить? — Переспросила я.

— Это я хотела узнать от тебя. Сейчас был неожиданный звонок из Италии, они настоятельно просили послать тебя на освещение книжной ярмарке.

— Я ничего об этом не знаю. — Удивленно пролепетала я в ответ. Лану такой ответ не удовлетворил. Она нахмурилась. Прошло три минуты, и я опять услышала её голос, привлёкший меня к экрану монитора.

— Ну что ж. Хоть я и чувствую подвох, но не могу пойти наперекор головному офису, поэтому собирайся ты едешь через два дня. — Голос Ланы выражал всё невысказанное неудовольствие от навязанного ей решения. Я лишь кивнула в ответ, также теряясь в догадках и версиях. Но в голову так ничего не пришло.

Полёт прошел без происшествий, в аэропорту меня никто не встретил. Взяв такси я поехала в ту самую гостиницу, где жила в предыдущую командировку. Здесь было тепло. Суровая зима с морозом и снежными заносами осталась позади. Но мучавшие меня вопросы приехали со мной и не давали мне покоя. Начало смеркаться, меня потянуло погулять. Одевшись я, открыла дверь и столкнулась с портье он как раз собирался постучать. Передав мне записку, он улыбнулся, взял ключ и исчез за поворотом.

С унынием в глазах я побрела на улицу. Несмотря что сезон туристов был закончен, улицы были полны народа, отовсюду слышалась музыка. Я бродила и вдыхала благоуханный воздух, перемешанный с запахами трав и цветов. Неожиданно для себя набрела на кафе с танцплощадкой, мне вспомнился вечер, когда я так самозабвенно здесь танцевала. И меня потянуло остаться. Столики кое-где были свободны, и присев, я заказала кофе. Записка привлекла моё внимание. Мне сообщалось, что меня ожидают в главном офисе журнала в десять утра.

Моё напряжение явно выдавали сжатые руки. Я всегда не любила неопределённость и ожидания. А пришла за двадцать минут назначенного времени. И что удивительно меня проведи к кабинету главного редактора и владельца журнала. Спокойствие это не прибавляло. Наконец, часы пробили десять, дверь кабинета открылась, и меня пригласили войти. Тишина кабинета напоминало мне о многом. Но я, тёртый калач поэтому, дойдя до ближайшего стула, плавно опустилась на него. За столом сидел мужчина за тридцать в элегантном костюме и читал бумаги. Через несколько секунд он уже их отложил и поднялся, что-то в его манере двигаться и внешности говорило, что мне он знаком, но я никак не могла вспомнить.

— Добрый день! — Он сел напротив меня. Я лишь кивнула. От волнения горло пересохло.

— Кофе? — И опять только кивок. Он поставил чашку напротив меня. Я сделала глоток стало лучше, он молча наблюдал.

— Мне нравиться, как вы работаете. — Я удивлённо подняла на него глаза. — Я бы хотел вам предложить повышение.

— Благодарю, Вас! — Наконец голос вернулся. — Но почему именно я?

— Я ведь уже объяснил предпосылки. — Усмехнулся он. — Вы что тугодум?

После этой фразы память вернула мне воспоминания, и я от возмущения аж покраснела.

— Так это вы мне писали на емейл? — Проскрежетала я.

— Ну, наконец, то проблеск эмоций. — Рассмеялся он. — Да! Это я! Покалечите меня?

В глазах его играли бесенята. А я пыхтела как разогретый чайник.

— Что вам надо? — Взяв себя в руки, спросила я.

— Я же уже сказал. — Терпеливо ответил он.

— Какую должность вы мне предлагаете? — Хоть меня и трясло от возмущения, но любопытство взяло своё. Мужчина лишь усмехнулся.

— Должность моего помощника и по совместительству моей женой.

Такого я уже не могла стерпеть, моё негодование вылилось в брошенной чашке с недопитым кофе.

— Никогда, сосед! — Тут высказалась я и дверь закрылась.

Я сидела в аэропорту, рядом лежало пальто, и стоял чемодан. За окном светило солнце. Мысли бегали туда, сюда.

-«Как изменчива жизнь, — думала я. Плывешь себе по течению и неожиданно за поворотом попадешь в бурный поток, за ним в водоворот и жизнь твоя меняется неожиданно и безвозвратно».

Он подошёл тихо, и незаметно положив мне на плечи руки. Я закинула голову и улыбнулась ему, а он в ответ улыбнулся. Взяв чемодан, спросил:

— Готова? — Я как всегда кивнула. Встала, надела пальто, и мы направились на посадку. А мысли бежали рядом.

— «Да, именно термин „безвозвратно“ определяет то, что произошло в моей жизни. Я просто хороший журналист в одночасье стала женой и владелицей журнала „Психея“, который имеет свои филиалы во всех странах мира. Лана будет удивлена». — Я усмехнулась своим мыслям и вошла в самолёт.