Балеточка Часть 4 детектив

 

Прыжок в открытое море

часть 4

Балерины умеют прыгать выше вас, но, опускаясь, ещё и делают плие. Они очень выносливы. «План игры» (The Game Plan)Джо КингманМоник Васкес


Нинель крылатая

Нинель летела на самолёте Boeing 737.
Кто бы мог подумать, что деньги от проданного бабулиного домика  пригодятся, и можно сказать, спасут жизнь любимой внученьке. Она начинала догадываться, что за чередой мгновенных смертей её родных, кто-то  стоит.
Когда её  зашвырнули в кладовку и чуть не заморили до смерти, она поняла, оставаться в Саратове опасно.

Она прочла всю переписку, тут же решила узнать о судьбе домика в Турции, в деревне Чамьюва, заодно запутать следы, возможно, найти там работу аниматора. Клад, о котором ей было известно так же мало, как и её преследователям, может стоить ей жизни. Об одном жалела, что в горячке сборов забыла убрать письма со стола. Хотя самое главное письмо о том, что ценности прабабушка увезла с собой из революционного государства, она взяла с собой. Она купила турпутёвку в Анталью, поселок Чамьюва, в отель «Марко Поло».

За иллюминаторами кучерявились облака и простиралась бесконечная синяя даль, а мысли были совсем черные, без единой звёздочки.




Решила перечитать письма прабабушки

« Дорогые мои родные, внученька Дарья, Олежка, Павлинка, Зиночка, Павел, Сонечка, Татиана, и маленькый Антошенька!
Спешу сообщить, в первых строчках письма, что доплыли мы на турецкой двухпалубной яхте, за огромные деньжищы. Вернее, за ценности, что были отложены в тайничке. Народищу было невпроворотъ. На побережье Средиземного моря, у горы Тахталы, в рыбацкой деревеньке Чамьюва, купили домик. Место пустынное и тут селятся наши соотечественникы. Строятся. Это недалеко от города Анталья. Туркы, пока есть деньгы, нас не тревожат, наоборот носят молоко и фрукты на тележках. На рынок ездим в Кемер, на телеге. Знакомый фермер раз в неделю ездит, и нас берёт, за продуктами. Работников нет. Всё делаем сами. Но жить сдес, всё же не сможем. Дом отдам в аренду и уеду в Ниццу. Кто их знает, турков этих? Сейчас пошлю с этой же яхтой вам письмецё, и оно дойдет под другым именем, и с другым конвертом. Письма он нам перевозит исправно. Я думаю, революция скоро закончится и все будет хорошё. Поцелуйте Антошеньку, как я целую это письмо. И плачу. Так соскучилась по дому и по вам всем. Такымъ-образомъ домик я завещаю Дарье, или её ближайшим потомкам, это я на всякый случай пишу.  Да, Дарьюшка, читай меня внимательно, все свои «вещи» с собой не возьму, это опасно, всё равно отберут на границе. Саквояж положу на то же место, что и первый с фотографиями и документами. К письму прилагается завещание на домик.  До свидания, будъте здоровекы, ваша Елена Гавриловна  Петрова, Королькова в девичестве»


На полях письма были размытые пятна застывших слёз…Она держала несколько писем, одно о том как добирались до Стамбула, а это уже как добирались до Антальи.
Она повертела еще одну  бумажку на турецком языке. Завещание, наверное. Все положила обратно в сумочку.

***
Сверху были видна уже панорама гор, в дымке облаков. Пролетали над зеркалом Чёрного моря, утыканного детскими корабликами, потом над Турцией. Мелькали небольшие селения и городки. Зеленые  и коричневые квадраты полей, небольшие горные селения. Мимо неслись мультяшные герои созданные белыми воздушными облаками.

Одно место в письме беспокоило и  не давало покою. «Потом, потом», отмахнулась она от назойливых мыслей.
Мысли теперь потекли в другом направлении.

Она думала с грустью об Алине. Все её действия выдавали в ней предательницу. Дом у бабушки Дарьи купила. Её дружба с шефом, ни о чём хорошем не говорила. В результате Витька стал её возлюбленным.
Смерть Лесси, испугала её. Где Лесси, она узнала только, когда позвонила мама Лесси и сказала, что Лесси мертва. А  Витька, работает на шефа  фирмы  «Нотанан», и Алина там же, и Лесси украли из машины Витьки, тоже мне друг. А ведь хотели убить её. Чистая случайность, что она, не замеченная никем, вышла попить кофе.



Ах, зачем она им доверялась.
Почему она написала Ботану, да ясно же, что Ботан будет её искать. Ведь любит он её очень давно. А значит, будет в опасности.

Она вспомнила, как они встретились в первый раз.

Она на костылях( это после аварии)  кондыляла под окнами, а Ботан кинул ей цветок из окна, она подняла голову и увидела его.

– Это кто у нас такой зайчик, прыгает под окошками? – он улыбался, и небольшая рыжая бородка, только что пробившаяся на подбородке, была рыжей, и сам он весь светился такой вселенской добротой, что даже его кошка, которая глядела на неё со второго этажа, была похожа на ангела…

Вспоминать про аварию без слёз, она не могла. Погибли тогда не только мамочка и папочка, погибла карьера. Все её надежды погибли. С детства тренировки доставляли столько боли и труда, она не пропускала ни одного дня, до седьмого пота репетировала. Ценила самые незначительные концертные выходы на сцену.

Ботан тогда, очень ей помог морально. Он был еще юношей, но такой сильный и могучий, не раз легко заносил её на этаж на руках.
Смеялся заразительно, сам же над своими же приколами.  Ей тогда совсем было не до смеха. Она стеснялась, что в неё влюбился совсем еще пацан. Избегала его. Не допускала до себя. Но пламень разгорался и однажды вечером, когда они были одни и он прикоснулся к её волосам, светлой волной стекавшими по плечам, он взял ё прядь и поцеловал, потом шею, а потом ослепленный волнением, припал к открытой части  груди, страсть неудержимо повлекла их ещё дальше.
– Ручки мои сладкие, ножки мои шелковые – нежно задыхаясь, шептал он, обнимая и целуя её.
Тогда она не совладала и не смогла его оттолкнуть, и все случилось само по себе. Она стала первой женщиной, этого мальчика, неумелого и стеснительного в интимном плане. Но почему то именно эти минуты она хранила в сердце, выражая знаки внимания Витьке, или другим парням, наигранно и деланно, смеясь и рисуясь. Сердце её отныне было приковано только к нелепому Ботану и  к нелепой ситуации, когда девушка старше парня на много лет вперед, и любовь кажется насмешкой судьбы. Она сделала дреды, чтобы наказать свои волосы ставшие причиной влюблённости.
Она убегала от любви. Вот она летит в неизвестность, а он …


Чамьюва.

— Поймите, мы участвуем в чемпионате уличных танцев, а это ведь совсем другой мир.
Уличные танцы 3D(Street Dance 3D)Xелена Карли(Carly)

 

Ботан прилетел по горящей  турпутёвке, и странным образом, попал в ту же группу, и в тот же самолет Boeing 737,
  что и Нинель.
Одни и те же мысли и воспоминания промелькнули у них в течении полёта. А уж когда стали выкликать фамилии и сажать в автобусы туристов, они сразу увидели друг друга и кинулись в объятья, как будто специально прилетели, чтоб увидеться.
Разговаривать они о серьёзном не стали, но попросились в одно место, в отель «Марко Поло» в Чамьюву.

Ехали в комфортабельном автобусе, по Анталье, а потом вдоль голубых лагун, ехали в темноте по  тоннелю влюблённых, мимо яхт, домиков и пологих гор. Сосновый воздух проникал в легкие,  хотелось дышать и ни о чём не думать.
Экскурсовод  рассказывала и рассказывала:
– Обратите внимание на всех многоэтажках стоят бочки. Как вы думаете, что это такое? Правильно, товарищ, – она опередила толстого дядьку болтающего про самогон,- это самогонные аппараты стоят.
И тут же засмеялась, продолжила экскурс в историю:
– В Турции нет отопления, зимы теплые. А вот проблема горячей воды решается простым способом, каждый ставит бочку для подогрева на крышу, вот она и нагревается на солнышке.
Многие ставят на крыши высоток   солнечные батареи.


*Нас окружают горы Тавроны, у подножия течет  небольшая река Агва. Руины  города  Фазелис, находятся у подножия горы Тахталы (Олимпос), которую некогда описывал Гомер в своей «Илиаде». В гавани здесь всегда предостаточно яхт. История города относит нас к 7 веку до нашей эры, когда эти земли заселили колонисты с острова Родос. Здесь оставил след великий завоеватель царь Александр Македонский и великая царица Клеопатра, а так же священнослужитель Мир Ликийских Николай святитель.

Туристы, устав от перелёта, не могли спать, восхищаясь местностью и вертя головами.


Проезжая по дороге видели аллеи плодовых деревьев, неповторимо расцвели, огромными розовыми цветами. Росли и апельсиновые деревья, увешенные желтыми апельсинами. Как говорила гид в автобусе, апельсины снимают с дерева только тогда, когда это требуется хозяевам. Точного времени сбора урожая у них нет. Светолюбивые и быстрорастущие, они образуют обширные участки, которые насыщают воздух неповторимым ароматом. Вся эта красота очень удивляла, и будоражила воображение.

Приехали, в лесной район, с  возвышающейся недалеко древней горой Тахталы, с домиками коттеджами с одной стороны и огромными огороженными  зонами, выходящими к морю, занятыми отелями. Пахло хвойным воздухом, ароматным и терпким.

 

« Где то здесь прабабушкин дом» думала невесело Нинель.
На рецепшене им всё объяснили, долго разводя на денежки, но Нинель знала, что то, что предлагают на рецепшене, все экскурсии, есть и по более легким ценам, за пределами отеля. 

Bellboy отвёз вещи, в номер, на багажной тележке.

– Давай возьмём номер один на двоих? – предложила Нинель, – а то мне не по себе одной жить.
Ботан кивнул, и прижал её голову к себе, успокаивая, доплатил 25 долларов, и взяли одни номер на двоих.


Всё пошло, так как запланировала Нинель.
Они пошли в ресторан на тысячу мест, народу было много. Все были заняты роскошным ужином, никто не глядел друг на друга. Выпили вина, осмотрелись и поели.
Наступил вечер, публика пошла развлекаться. Небольшой открытый театр  показывал  шутливые сценки. Аниматоры в костюмах старались показать весь свой пыл и мастерство.

– Мама, Мама – орал красивый кудрявый молодой человек в обтягивающих брючках и маечке.
– Мама – он подбежал к пышной тётке и пытался усесться на колени!
– Мама, зачем ты меня бросила! Я жил один, терпел муки, и вот я тебя нашел! Дай мне молока, мама!
Он пытался обнять и упасть ей на большую грудь. Поднимал руки к небу и не выговаривал русские слова. Смешной акцент и хитрая мимика, еще больше добавляли юмора в шутливую ситуацию.
Народ, сидящий на белых пластмассовых стульчиках, покатывался со смеху. Сама «мама», явно не подозревающая подвоха тоже умирала от смеха и смущения.
Было свежо и каждому дали плед, и подушечку, на которой можно сидеть.


Играла музыка, светились огни, переливался подсветками огромный бассейн. Воздух был настолько прозрачен, что люди казались нереально красивыми и яркими, тем более что все они надели яркие летние одежды.  Все линии домиков оплетённых цветущими вьюнами, были контрастными. Недалеко грозно шумело море, это было самое приятное.
Еще одна площадка была занята танцующими парами, там играл мулат на гитаре. Площадка находилась под самыми пальмами. Они свешивали огромные листья и таинственная обстановка за пальмами и море манило влюблённых, и там, то и дело вспыхивал смех и женские всхлипы.

В центре работали бармены, то и дело, подкидывая, и вертя бутылки. Там стояла большая барная стойка, с напитками. Это излюбленное место мужчин и парней,  облепивших бар.

А по центру висела огромная желтая луна.

Они оба немного успокоились и даже прошлись по побережью. Разговор из-за шума прибоя не получился. Усталость взяла своё, они вернулись в номер.
Пришли, взявшись за руки, и заснули почти счастливые, без сновидений. А утром… Утром он проснулся один.
Ни записки, ни звонка.



Он побежал на море. Народу было мало. Окунулся с разбегу, бежать по гальке было больно, но терпимо.
Вода тоже нормальная, освежающая.
Быстро съел завтрак из йогурта с фруктами, куском куриной грудки, выпил кофе и стал думать.
А думы никак не находили нужное направление.

Тут к нему подсел Витёк.
– Привет, ты что, тоже отдыхаешь в Чамьюве? Какое совпадение? Ты один?
По нему было видно, что он знает, с кем отдыхает Ботан.
– Что за вопрос? С кем надо с тем и отдыхаю – отрезал Ботан.
Витёк и бровью не повёл.
– Со вчерашнего дня наблюдаю за вами, ты, что ль хочешь мою девушку увести, парень? – он картинно надвинулся на Ботана и заиграл желваками.
– Что тебе сказать? Нельзя присвоить то, чего тебе не принадлежит.
– Так, короче. Где Нинель? – спросил, начиная злиться, Витёк.
– Вот этого я тебе не скажу. Проснулся, её нет.
– Так я и поверил.
– Так и проверь.
– Ты сейчас пойдешь со мной, посмотрим твою хату.
– Иди ты, знаешь куда, с какой стати обыск?– тут уже и Ботан начал злиться.

Тем не менее, они пошли в номер и оба убедились, что Нинели нет.
– Слушай Ботан, не зли хороших людей, ты не знаешь, с кем связался.
– Да тут и гадать не надо, шеф твой, что ли за нами охотится?
Вот морда. Сам не знает чего ему надо, а туда же.
– А ты знаешь?
– И я не знаю. Поэтому и не при делах. Знал бы, прикуп, сейчас бы с Нинель был, а видно, не доверяет. Смотала удочки и не намекнула даже где она – обидчиво сказал Ботан.
Витёк почесал в затылке и, повернувшись резко, ушел. Ботан дернулся было за ним, но дверь была заперта.
– Выйти через окно было делом одной минуты. Далеко Нинель не могла уйти.
Он стал рыться в вещах и через некоторое время, не найдя ничего, стал читать старое письмо, благоразумно взятое из дому, со стола у Нинели.
Посмотрел адрес и его торкнуло. Адрес был деревни  Чамьюва.
Она ищет бабкин домик, догодался  он.

Он перепрыгнул через перила балкона и спрыгнул в мягкий остриженный газон.

Застегнув на руку желтый ремешок, на котором были написано, «Марко Поло»,  принадлежность этого туриста этому  отелю, и показал вахтеру,  адрес,  написанный на конверте. Вахтёр махнул вдоль улицы и защебетал на турецком языке.
– Понятно – сказал Ботан, и поплёлся по начинающей разогреваться пустынной улице.

Он плутал, показывая непонятные буковки на конверте, всем  подряд. В основном, вдоль дороги были открыты маленькие магазинчики и бутики, вся улица вдоль дороги с правой стороны была заполнена разнообразным товаром, расположенным, прямо на улице. С левой стороны тянулись отели. 

А за бутиками торчали  частные домики и пустыри. Еще дальше виднелась гора, покрытая сосновым лесом, на её склоне впереди, тоже были видны отели. Торговцы с готовностью, бежали к  единственному клиенту и разочарованно уходили, как только узнавали в чём дело. Почти все они, знали русский язык.

Ему махали вдаль, и говорили:
– Это там – разводили руками.
Он шёл и шёл.
Вдруг он увидел  небольшое скопление народа и полицейские машины, огороженное лентой небольшое пространство перед домиком.

Из домика вынесли накрытое простыней тело.
Сердце Ботана заколотилось со страшной силой.
Он подбежал к народу, и стал слушать, что говорят. В основном это были турки, соседи, и их постояльцы.
– Это девушка, очень молодая, очень красивая! – говорила очень яркая дама в летнем сарафанчике, с лямочками купальника, выглядывающими из-под сарафана. «Туристка»,– подумал он, про женщину. Туристы  ходили одетыми так, как – будто только шли купаться в море, или возвращались оттуда.
– Что с ней? – спросил Ботан.
– Убили, кажется,  сегодня утром въехала, сняла домик.
Остальные гутарили на своем языке, но всё и так было понятно.
Что делать дальше, Ботан не знал.
В который раз, тупиковое состояние.
Он вспотел и захотел пить. Зашел в маленький магазин на углу и попросил воды.

Одет он был как турок. Дело в том, что пока шел, купил просторную чёрную тунику, чтоб не сгореть, и намотал полотенце в виде чалмы. Одел  чёрные очки.
Горло так пересохло, что говорить не мог, показал на бутылку Пепси Колы.
Турок ответил ему на турецком, Ботан махнул, и ему дали напиток.
Сначала, не обратил внимания, на двух парней в ковбойских шляпах.
– Это точно не она – сказал первый.
– Турки наши лица не различают, – сказал второй – столько денег отвалили, заказчик будет недоволен, не ту укокошили – он понизил голос до шепота. Но Ботан стоял рядом и всё слышал, впитывая каждое слово спиной, по которой побежали крупные капли пота.
– Да тише ты, олух, лишь бы болтать, придёт её время.
Он пил жадно воду, и рылся в карманах, вытащив кошель, с приличным прессом денег, отдал турку за воду и махнул,– сдачи не надо. Они разговаривали, и не боялись быть услышанными, вокруг нет никого кроме двух турок, которым нет дела до них. Так видно думали.

Ботан быстро вышел и пошел, куда глаза глядят.
Его сверлила одна мысль, где же тогда Нинель?
Ясно, это не она.
Он вышел к берегу Средиземного моря. Вокруг было много народу. Он нечаянно попал на свой пляж.
Видимо ноги привели его обратно в отель  «Марко Поло».
Возвращаться в свой номер не хотелось. Эти люди на всё способны.
Искупался, опять с разбега кидаясь в волны.
Вышел с огромной территории отеля, крадучись, по парку и тропинкам, сел на автобус и поехал в Кемер. Нужно поехать в порт.
Если она и пропала, то только вышла в море или выйдет, на какой-нибудь яхте. Затеряться легче. Почему так подумал, потому что и самому ему хотелось спрятаться. Ближайший порт  в Кемере.
Автобус был старый, битком набитый местными и туристами, ехавшими на рынок в Кемер.
Каждый говорил на своем языке. Туристы приезжают со всех концов света. Германские старики любят путешествовать в Турцию своим ходом, украинские женщины с детишками, в сланцах и майках, одетые очень просто. Когда едешь в Турцию, думаешь здесь отдыхают миллионеры, а попадаешь в обычный поток, таких же, как ты, нищебродов.


Кемер –  это маленький городок у моря.  С красивыми улицами с буйно посаженными цветущими деревьями и цветами, с причалом для яхт и  небольших, морских судов и лодок. В середине городка огромный базар с разными товарами.
По сторонам главной улицы магазины с одеждой, продавцы на всех языках зазывают к себе туристов. На улице стоят и швейные машинки, ты тут же можешь подогнать себе одежду по росту, вплоть до курток и дублёнок.
Ботан спешил, он почти пробежал всю эту улицу, которая показалась длинной, хотел купить мороженного, но передумал, цены страшно дорогие. А вот дорогую пачку сигарет, пришлось купить. Табак здесь ого, какой дорогой.
Причал маленький. Он затесался в группу отъезжающих, и беспрепятственно попал на двухпалубную турецкую яхту. Со своей яхты, отходящей от берега, увидел на берегу двух типов из магазина, бросающихся в глаза ковбойскими шляпами и узкими туфлями с загнутыми носами, по-американски.
«Шарят  башками» подумал он.
Но на минуту ему показалось, что за ковбоями наблюдает Витёк, вот его голубая кепка мелькнула в толпе. Вот он подсел, и как бы со стороны наклонился ближе к двум людям. Вот он надвинул кепку ниже, явно не захотев, чтоб они его увидели. Жаль далее не удалось разглядеть, знакомы они между собой, или нет, но это было бы опасно, оставаться тут до выяснения.
Яхта была прогулочной, он подошел к экскурсоводу и оплатил поездку, попросив присоединить его к своей группе.
Узнал, что яхта будет останавливаться в Анталье. Возвращаться в отель ему не представлялось возможным. Море за бортом пенилось и обтекало яхту с двух сторон. Вокруг были счастливые лица.  Женщины и мужчины суетились, раздеваясь, чтоб позагорать на верхней палубе. Он прошел в самый нос, там  выступал мостик далеко в море и у него были борта. Мостик висел над морем. Он немного постоял, и вездесущий фотограф снял его, он отмахнулся, но фотограф не отставал. По сторонам были прекрасные склоны, в легкие при каждом вдохе поступал свежий,  морской воздух.
Внизу сидели люди и смотрели в иллюминаторы, вмонтированные в палубу, стараясь разглядеть морское дно, и якобы, затонувший город. Играла турецкая музыка. Сами турки хранили спокойное молчание, их усталая рабочая жизнь не трогала. Обычный рабочий день. Обычное море. Обычный воздух. Обычный ветер играет с волной. Обычные  барашки туч, над головой… чему радуются туристы? Черные и хмурые турки, похожи на сфинксов хранивших философское молчание.




Жесть


«Снова и снова она бестрепетно шла в этот огонь – и улыбалась. И вновь репетировала – до изнеможения, до обмороков, до кровавых мозолей».

Олег Рой. Писатель и балерина.

Нинель пробиралась к домику, и девушка с которой они познакомились по интернету, еще дома, ждала её в кафешке «Camyuva»
Это было маленькое уютное кафе.
Они встретились, как старые знакомые, и  почти сёстры, похожие друг на друга, обе в дредах, обе в маечках с логотипами, только  разными, обе в джинсовых рваных шортах.
Ботана она не стала будить и посвящать в свои планы, меньше знает – крепче спит.
Они вместе решили отдыхать, но Татьяна приехала на день позже и место в отеле не захотела снимать. Тогда по прежней договорённости, они решили искать домик, якобы сдающийся на любой срок. Адрес Нинель указала бабкиного домика. Татьяна хорошо знала турецкий, не раз здесь работала аниматором в отелях и Нинель хотела устроить.
Они быстро нашли домик, деревня была небольшой. В домике и вправду сдавали несколько комнат. Старушка и старик знали русский язык,  и они быстро договорились.
Сняли Татьяне комнату, договорились, что  она будет пользоваться столовой и кухней.
Нинель радостная, что нашла домик, решила осмотреть его.
Полезла на чердак, потихонечку пока все были заняты. На чердаке осмотрела большой старинный дымоход, по всему  построенный по типу русской печки, тем и странный для Турции.
Её звали, но она не отзывалась, глядя на  фото, вытащенное из кармана. Она, так же как и в том доме, в Саратове повернула неприметный рычажок, и вытащила саквояж. Это там, в Саратове дуралей Любомир кувалдой дубасил стены. Тут нужно найти  рычаг, и выдвигается жестяная площадка из стены около дымохода.


Тут она услышала шум и сдавленный хрип.
Через большую старую щель, она увидела двоих типов, кажется турок, они набросились на Татьяну и начали её душить. После короткой борьбы девушка упала и больше не подавала признаков жизни, а турки быстро убрались из дома.
Через некоторое время, какое, она не помнит, прибежали старушка, со стариком хозяева домика, и подняли шум.

Надо было бежать….бежать….бежать – стучало в мозгу. Это по мою душу.
Нинель, через заднее окно, спрыгнула в садик и пробралась в лес. Долго бежала по склону горы  Чамьювы. Сосны обступали её. Лес был тихим и прозрачным. Сосны тоненькие и не страшные совсем, зарослей нет, и никого она не встретила на пути, кроме нескольких белок и ежей.  Выбежала к берегу и, наняв моторную лодку, попросила докинуть до Антальи.
В Анталье на берегу она прошлась  по  причалу, чтоб прийти в себя. Около большого стенда толпились удивлённые туристы и вскрикивали, показывая то и дело на стенд.
А довольный турок, доставал что то со стенда, и показывал туристам. Она подошла из любопытства. Там висели яркие тарелочки с видами Кемера, Антальи и берегов моря, в центре тарелочек фото разных людей. Узнавая себя, все и волновались.
– Как это вы сумели? – спрашивала девушка. Мы же только приехали на этой лодке.
– Мы всё можем! – отвечал довольный турок,– покупайте недорого.
Девушка быстро достала деньги и купила тарелочку со своим фото. Все остальные тоже покупали тарелочки на память. Вдруг Нинель увидела на тарелочке Ботана!
– А этот парень он с вами был? – спросила она девушку.
– Не знаю, – у меня свой парень, мне некогда на чужих мужиков смотреть.
Девчонка засмеялась и тут же обняла прыщавого парня и прильнула к нему, откровенно целуясь на публику.

Она опросила еще пару человек. Купила пластмассовую тарелку с Ботаном, от греха подальше.

Стала ходить по причалу и искать его, показывая тарелку, но никто его не видел.

Что делать дальше? Она увидела кафе, вспомнила, что голодна, что истерзана мыслями и так устала, что появилась этакая лёгкость головокружения.
Присела за столик и заказала голубцы, которые здесь назывались долма, и кофе, и рыбный супчик.
Ветерок мягким бризом овевал её голову.
Дреды так надоели, что хотелось остричь их, напрочь.
Молодые красивые турки то и дело, стреляли глазами, делали знаки внимания, поворачивались.
– Девушка, вы не скучаете? Может, мы вам понравимся?
– Девушка, вы не хотите прокатиться на яхте?– они говорили по –русски, это уже не удивляло.

Она молча отворачивалась и быстро ела. Хотя торопиться ей было совершенно некуда.
Телефон зазвонил внезапно.
Это был телефон Татьяны!
– А, – вскликнула Нинель, это же я перепутала телефоны. Взяв её телефон со стола.
– Алло, кто это? – рискнула она ответить.
– Вы Татьяна? Мы вас ждем сегодня в отеле «Плаза!» Будете работать сольный номер. Вы же обещали. Так? Нам вас посоветовал хороший знакомый, Олег Иванович. Аллё. Вы меня слышите?
– Да, да…слышу. Я Татьяна – как вас найти?
– Это недалеко от Антальи. Автобус 253. До Кемера, и немного дальше по трассе. Скажете, куда вам надо и вам остановят.
Спросите Фати, на рецепшене.
Нинель так обрадовалась, что бросив еду, ускорилась искать остановку автобуса.
Через полчаса, она уже подходила к великолепному пятиэтажному зданию отеля «Плаза», еще через пять минут Фати, весёлый молодой человек, тащил её в подвальное помещение для артистов.
В длинном узком уютном коридоре располагались комнаты аниматоров и другой обслуги.
– Сейчас идешьна показ, и на разогрев публики…пока потусуйся, потом мы за кулисами посмотрим номер и подберем одежду и грим, вечером будешь готова, выпустим…работать.
Наш режиссер не любит, когда прохлаждаются, работать надо  с утра и до позднего вечера, некоторые и ночью работают. Платят тут хорошо, но работа не нормированная. Потом подпишем документ.

Татьяне выдали купальник, перья и короткую цветную юбочку. Разукрасили лицо до неузнаваемости. Она тут же присоединилась к группе аниматоров, работавших на пляже.
Они проводили игры. Смешили публику, и она пока  была на подхвате.

Прошло несколько дней, и вдруг, ей позвонила Алина.
– Привет, подруга! Как дела? Как отдыхается? Я тут скучаю, работаю, а ты? Совсем не ценишь друзей. Хоть бы раз звякнула.
– Привет, Алиночка! – она, почему то рада была слышать голос старой подруги, с которой прожила столько времени, и чувство опасности отступило на время – Всё хорошо, я работаю, в  отеле «Плаза», аниматором и танцовщицей. Времени нет совсем, вот и не звонила. Как там наши знакомые, все живы, здоровы?
– Ты знаешь, Витька, запропал. Может он с тобой, а ты скрываешь?   А помнишь, сосед твой, Ботан? Его тоже нет, в его квартире парнишка незнакомый.
– Ботан, это моя любовь! Зря ты меня к Витьке ревновала.
Мы тут вместе были, – дальше она запнулась и не могла толком сказать, где сейчас Ботан, поэтому отключила телефон. Дальше разговаривать было нельзя, можно наговорить лишнего. Снова вернулись сомнения на счёт Алины.


Вечером, она уже танцевала на шесте, в блестящем трико и поверх его, яркий золотой купальник со стразами.
Вечером, она уже не переживала, что её найдут.
Видимо, внутри сломалась какая-то пружинка страха. Лопнула, и все её органы, привыкшие к вечному страху, замерли и заморозились. Может работа успокоила её.
Работала так, что бесконечные восторги публики несли её по течению нереальности происходящего.

«Разве это я», – думала она?– «Разве не я утром видела убийство моей подруги, разве не за мной охотятся люди, и это не меня хотят убить? Не может быть. Мне это только чудится. Смотри, какой прекрасный закат над морем, смотри какие горы и воздух!»
Вот когда она совсем успокоилась, ей в купальные трусики сунули 100 долларовую купюру. Она развернулась и села на шпагат, на сцену, и хотела поблагодарить того, кто так щедр сегодня, и с лица её стала стекать дежурная улыбка. Страх сковал все члены её худенького тела. Перед ней был один из убийц Татьяны, а второй человек, улыбался белозубой улыбкой и медленно поднимал бокал вина за её здоровье.
Она вскочила  быстро убежала со сцены. Убийцы тоже не дремали. Они сначала медленно, а потом всё быстрее, двигались к сцене. Пулей вылетев, с обратной стороны сцены, она нырнула прямо в бассейн и поплыла на другую сторону.
Выскочив с другой стороны бассейна, побежала к морю.
Просто потому, что думать было некогда. Бежала в темноту, там легче спрятаться. Здесь было такое яркое освещение, так просматривалось все пространство, по всему периметру стояли камеры слежения, поэтому единственным местом, где можно пробежать незаметно ночью, был пляж.
Всё же она слышала мужские окрики на турецком языке, тяжелый топот ног.
Её искали, именно её. С одной целью – убить. В этом не было сомнения. Шаги всё приближались.

Она прыгнула в море и поплыла.
Плыть по волнам ночью страшно. Человеку, не привыкшему к морю, страшно так что, страх сковывает движение. Но исконная борьба за жизнь, двигает тебя, ты плывешь вдоль берега, и волна подталкивает тебя от берега дальше и дальше. Ветер не в пользу пловца, в этот вечер. Темнота сгустилась так, что вообще не видно  берега,  из-за высокой волны. Её безнадежно относило в море, она уже перестала видеть даже огоньки берега.
Вдруг, она увидела, что к ней плывёт небольшое судёнышко
Вернее, судно плыло само по себе, в нём сидели уставшие рыбаки, возвращавшиеся с рыбной ловли.
Они приняли её на борт, находящуюся почти без сознания, отнесли в каюту, мягко говоря, на своём гортанном языке.
Сознание покинуло Нинель окончательно, перед глазами плыли радужные картины Турции, счастливый Ботан с букетами трав бежал, торопясь прямо по морю, на берегу лаял пёс спаниель, и это был самый добрый лай, он смешивался с тарахтением мотора суденышка. Сны уносили её дальше и дальше от реальности.   Она летела низко над землей и выделывала балетные па, но кто-то, смутно знакомый, тот, кого она не могла разглядеть, подпрыгивал и пытался схватить ее за талию. Это был Чёрный лебедь…