Балеточка

Ирина Уральская

 

Балеточка.
Детективная повесть.

Японская кухня – вот идеальная пища для балерины. Майя Плисецкая
 
Часть первая.

Ботан.

«Батман тандю» (напряженный, натянутый)

Ботан сидел за ноутом и наблюдал за карабканьем кошки по ветвям, прыг, и кошка взобралась на подоконник.
– Балетка, Балетка! – позвал Ботан.
Кошка заурчала и потерлась всем туловищем о лицо Ботана:
– Тьфу, шерстяная,- ласково сказал парень, – иди отсюда.- и легко стряхнул её на пол.
Время любви к кошкам прошло, как прошла школа и последние дни в ней. Он всерьёз думал о поступлении в институт Экономики и управления в Питере. Это не главное, утопия его простиралась гораздо дальше. Фата -морганой — он называл  двадцатипятилетнюю балерину местного варьете из ресторана «Огни  ночных дорог». Она жила в перпендикуляре дома. Дело в том, что их дом имел постройку в форме «г». Женщина его снов наяву, ходила по балкону, с отваливающимися балясинами и сбитым носом льва  на барельефе, вешала бельё, напевала, и её было всегда хорошо видно вместе с частью комнаты. Он мысленно сравнивал её грациозность с пластичностью кошки Балетки,  и прозвал женщину еще мягче, Балеточка.
– Вот Балеточка вышла на балкон, на ней  новая маечка с каким то логотипом. Что ей там надо? – говорил он кошке, приникая к распахнутому окну, с подзорной  трубой, самоделкой высокого класса, сделанной еще дедушкой.
– Логотип « 2021 год» – прочел он вслух, – отсюда видно изображение  3Д
— с удивлением сказал он.- Заработала видно недавно.
– Виктор Иванович? Вы сегодня так надушились, что ко мне идет ваш сладкий запах. Улыбаясь, Балеточка  свешивалась через перила своего балкона в стиле позднего модерна, и длинные дреды торчком стояли строго вниз, украшая  пилястры нижнего этажа.
– Нам с вами сегодня не по дороге? Я опаздываю в ресторан, не подвезете?
 Она распрямилась и изогнулась как амфора, руками красиво откинула дреды за спину.
– Опять заигрывает с этим мажориком! Чего она ждёт от него? Подумаешь машина и костюм. Всё не своё. К чему эти понты дешевые? — обняв опять, кошку Балетку, жалился ей Ботан.
Вообще-то он  был Валера, друзья звали его Валерманом, за пристрастие к музыке, а  враги Ботаном, за страсть к книгам. Три страсти: книги, рок 70 –х и любовь к Балеточке, делали его уважаемым  во дворе друзьями, но нелюбимым девушками. Очки сменились на линзы, но и это ничего не меняло. Хотя линзы отец привозил ему разного цвета, для прикола, хотя в чём тут прикол, Ботан не знал.
– Нинель, – окликнул девушку со своего такого же балкона, Ботан,
– давай я тебя на байке, с ветерком подвезу?
Виктор Иванович, а попросту, «Витька с четыркой», лениво посмотрел в сторону резкого Ботана, лениво же достал сигарету и лениво чиркнул несколько раз спичкой, пытаясь закурить на ветру…
Потом глубоко затянулся и всё так же молча, стоял, опершись на крыло не своей четырки, а нового «Лексуса», своего начальника.
– Алле, гараж, отвали Ботан. Ты мне всех голубков распугаешь.
– ответила противная сегодня, Нинель.
– Я иду! – крикнула она мягко Вите  и  скрылась в комнатах, насквозь просвеченных солнцем.
В бинокль было видно, её загорелое тело, мелькавшее то тут, то там, открытая дверца шкафа, рука, потянувшаяся за бюстгальтером,
Даже звонок телефона и то был слышен. Весёлый звук канкана резал ухо.
Ботан отложил дедовскую трубу:
– Аут, на сегодня развлечение окончено, звезда улетела в открытое окно, чёрт, как я красиво сказал, но кому оно надо?
Он посмотрел, как Виктор Иванович зашел в подъезд, видимо поторопить госпожу удачу.
Еще через некоторое время слышал звук отъезжающего автомобиля, он уже пил чай и ел большой бутер с сыром и колбасой, глядя в монитор своего большого экрана.
Через совсем небольшое количество времени, его отвлек неопределённый звук падающего предмета.
Но мало ли что, надо было зубрить физику.
Он подзабыл  закон Ома. Топтался на одном месте, повторяя про сопротивление внутреннее и внешнее.
За окном чего-то упорно тащили. Главное молча. Рабочие обычно ругаются между собой, если тащат шкаф, а тут молчок, подумал замученный физическими законами Ботан. Завелся байк. Этот звук он узнал сходу. Это был мотор его собственного байка. Недавно отремонтированного.
– Да, ну, не может быть – неожиданно спохватился он.
Подбежал к окну. Его собственный гараж, напротив окон, был открыт. На его собственном байке, кроваво-красного цвета, с черными подкрылками, восседал  чел, с огромным перекинутым через сиденье кулем, притороченным к заднему сиденью. Еще мгновенье и на глазах растерянного Ботана, байк умчался по рытвинам двора в сторону городских окраин.
Он обратил внимание на все пластиковые окна своего перпендикулярного дома, почти все от сумасшедшей  жары были открыты. Откуда свалился куль, было непонятно.
Под окнами Балеточки Нинели, была примята трава.
Он позвонил  в милицейский пункт, заявил о пропаже Байка. Ему велели лично явиться, иначе заяву не примут.
Позвонил  в ресторан, потому что, его терзало и не давало покоя, смутное чувство.
– Алле, ресторан «Огни  ночных дорог» слушает – голосом молоденькой девчушки пропищал телефон.
– Нинель приехала на работу? Спрашивает её сосед, Валерий.
– Мы на личные вопросы не отвечаем. Хотите, забронируем столик? – ответила пищащая девушка, явно зазывая клиента.
– Забронируйте, на самое ближайшее время.
Он знал, что просто так его туда не впустят.
Кошка Балетка опять влезла домой по веткам, как по канатам. Все лапы кошки были в крови.
– Эт, кто ж тебя так? – он взял кошку и понёс в ванну.
 Лапы, как ни странно были целы.
– А чья же это кровь, – он похолодел – не Балеточкина же?
Он быстро вышел под балкон и стал исследовать заросшее пространство садика.
Вот старые вишни, тюльпаны, вьюны, тарелки для диких кошек. Женщина кормила котят около подъезда
Ботан спросил:
– Марья Петровна, вы тут кого-нибудь видели?
– Видела, мужики втащили чего-то на мотоцикл и уехали.
– Откуда тащили?
– Да я не видела, откуда, я только пришла.
Подошла еще соседка:
– Что случилось, Господа?
– Да ничего – отмахнулся Ботан, прошелся под балконом Нинели и увидел мокрое пятно, он понял, что это, и не стал его трогать. Улика, однако, с холодным сердцем и плохими предчувствиями, поехал на автобусе в ресторан.

Ресторан в утреннее время, почему-то был полон. Шла презентация, показа мод маечек с логотипами «2021 год»,
местной пошивочной фабрики «Циклон».
В ресторане кишмя-кишит девчонок и парней местной шантрапы, любителей фастфуда,  мажоры постарше,   молодые девушки и парни.  Ловцы и дичь развлекались. Никто не мог сказать видели ли они Балеточку — Нинель.
– Я не знаю, она постоянно сматывает удочки, ищет замену на ночь или день. Сегодня директор сделал всем выговор, но её не было утром на выходе к клиентам, она не танцевала — рассказала её подруга Алина,– она стала странной и скрытной, так что я не знаю где она, но я её видела на набережной, там открылось летнее кафе «Волжанка». Может её туда переманили?

Он ехал на автобусе и думал, второй ключ от гаража он давал Нинель. Она иногда ездила на байке в деревню к бабке Дарье, а больше никому не давал.
В последнее время она нервничала, приехала с помятым крылом, как будто за ней гнались, сразу закрыла окна.
Дома включила музон погромче, видно не хотела, чтобы он, следивший за ней постоянно, не слышал разговора по телефону. Так он подумал тогда.


В «Волжанке» висел замок.
«Открываемся после обеда»  надпись на обычной бумаге приклеена на дверь,  рядом рекламная вывеска-приглашение
 
«По четвергам Японская кухня»
 
 Видно, не каждый день они закрыты, а только  сегодня. Сел на лавку около кафе и закурил. Нужно было всё обдумать. Тут же с заднего входа, вышли два парня, годов так двадцати. Как там Шерлок? В чём парни  одеты? Рост? Вес? Приметы? Применяя дедуктивный метод расследования, стал примечать  отличительные черты.
Да обычные челы, в тёртых, драных по моде, джинсах, кепках, среднего роста, лиц не видно, в медицинских  масках. А чего это они в масках? Может, шифруются? А может так положено. У одного завязана рука. Бинт свежий, подумал Ботан.
Из кафешки крикнули
– Диман, вы там аккуратнее, с товаром.
За ними еще двое тащили коробку, погрузили  в странно знакомую четырку, жигуль четвертой модели, и уехали.
– Ничего необычного, кроме четырки. — вслух сказал Ботан, не замечая, что разговаривает сам с собой.
– А? Что вы сказали молодой человек? – старик материализовался незаметно и сидел, кушал мороженное, на этой же лавке.
– Девушка моя пропала, с утра ищу. – непроизвольно выдал Ботан,
– Утром уехала, но как выходила из дома, я не видел, потом двое угнали мой байк, прямо из гаража, а второй ключ у девушки только был. Самое странное, в этом деле, кровь под её балконом свежая, алая прям, а у этого бинт вон свежий, рука замотана.
А у них позади на сиденье,  байка, куль большой был. Смахивает, что человечка везли. Уж мертвого или живого, не знаю.

Он говорил, и говорил, а поглядев на дедка, вскинулся и хотел бежать.
– Ой, извините, зачем я вам это рассказываю? Сегодня день такой странный.
Дед напротив, сидел так, словно крепко задумался и, подняв палец вверх, изрек:
– Выводы делать рано, но необходимо. Если они взяли байк для мокрого дела, он скоро найдётся. А вас, молодой человек, ждут неприятности. Так вы говорите, не видели, как девушка выходила из подъезда? Расскажите, а что вы слышали? Кстати, меня зовут, Антон Сергеевич Корольков, бывший следователь Саратовской прокуратуры. Окончил в давние года Саратовскую академию права, работал, где я только не работал, не важно. Сейчас давным-давно на пенсии.
Вот слежу за кафешкой, по случаю безделья. Интересные вещи наблюдаю. Все они чего- то с утра заносят и выносят, не открывались, а я по утрам пью тут кофе.
И байк я ваш видел. Наверное. Он  отъехал, но недалеко. Вон там под горкой стоит. Я его обследовал. Повреждений не обнаружил, крови, кстати тоже. Странно думаю, бросили новенький байк, кстати, номера у него интересные, запоминающиеся 55-54 .
Что он говорил дальше, Ботан не слышал, он побежал под горку и увидел свой байк, который облепила ребятня.
– Кыш отсюда! Ключ даже воткнут, сволочи.
Грязь налипла на сиденье, от ног пацанов, оглянулся, найти чего-нибудь,
подходящее, вытереть сиденья, и тут увидел маечку, с логотипом 3D «2021 год», ». Маечка, валялась около байка, практически новая, но на ней была кровь, густая и запёкшаяся. Он бросил майку обратно на волжский берег.  
 
Даже не удивился. Все перепуталось, но ниточки расследования, висели,  на самом виду, дергай, не хочу.
Завел байк и подъехал с маечкой, к старичку. Старик доел мороженое, и пил воду, видимо принесенную с собой.
– Вот вы молодой человек, как вас по батюшке? – спросил Антон Сергеевич
–  Валерий Эдуардович Половецкий, будущий студент Эконом- фака в Питере. Живу на улице  Щорса 11, города Саратова. Люблю рок 70–ых, книги: фантастику, детективы, фэнтези, исторические, мемуары. А еще я люблю балерину из ресторана «Огни ночных дорог», это новый ресторан, в сторону Покатиловки.

– Позвольте, а почему балерина пала так низко? Не в труппе театра, хотя чего я спрашиваю.  Опять банальная погоня за золотым тельцом?
Старичок снял очки и протер их обычным носовым платком, а не разовой салфеткой. Надушенным так густо, таким сладковатым запахом, что у Ботана запершило в горле,  он закашлял.
– Вы случайно не ковидный? – строго спросил старик, и достал из верхнего кармашка медицинскую  маску, и ненароком одел её.

– У вас едкие духи. Я не ковидный. А балерина она настоящая, но была авария, мать погибла, с отцом, падение и перелом костей, вот и не получилось из неё балерины. Да и авария тоже странная была, если поразмыслить. Всего лет пять  назад.

Весь этот разговор казался всё страннее и страннее, время уходило, он посмотрел на часы на айфоне, доходило 3 часа. Сердце ныло неимоверно. Подъехала машина Г.А.И.
– Ваши документы? Мотоцикл  числится в угоне. –  гаишники явно нехорошо глядели, уже выйдя из своей машины,  обступали с двух сторон.
– Документы дома. Я хозяин, это я заявил о пропаже. Валерий Половецкий.
– Пройдёмте с нами. – они явно не хотели сдаваться.
– Позвольте мне с вами поговорить, наедине.
  Антон Сергеевич, отошел со старшим, и что-то быстро и тихо стал говорить ему, потом тот позвонил, и гаишники резко уехали.
– Старые связи пришлось поднимать, – сухо и недовольно произнес  он, подходя к Ботану,– да ладно, не суть важно.
– Валера, я хотел вас спросить, вы говорите, что не видели как она вышла из подъезда? – старик глядел умными, всё знающими наперед глазами.
– Нет, не видел, может она вовсе не поехала с Витькой, мало ли бзик какой, или позвонил кто-нибудь.
 Он совсем запутался и растерялся и обычно, не зная ответы на вопросы,  краснел, как варёный краб.
– А почему вы сказали, что двое угнали байк? Ведь на заднем сиденье вы видели куль? Значит, второго человека вы не видели?  – старик явно расследовал дело, привычно делая пометки в блокнотике неведомо откуда взявшимся.

– Так  бабка у подъезда сказала, что мужики тащили куль. Я подумал, двое их было. – как на духу отвечал Ботан.
– А как выглядел куль? – задавал интригующие вопросы дед.
«Вот въедливый следак» – подумал Ботан.
– Как будто ковер закатанный, но не ковер. Я мало увидел – он помялся около байка, переступая с ноги на ногу.
– Надо гнать в деревню к бабке Дарье, спасибо вам, мне пора. Давайте телефонами обменяемся, на всякий случай.
Он записал телефон нового друга и поехал в деревню Аткарского района Саратовской области, название деревни затерялось в памяти, зато дорогу хорошо помнил.

Часть 2.

Волки.

Волка и балерину ноги кормят. Эмиль Кроткий

Сумерки навалились внезапно, вместе с речным сырым воздухом и комарьем, и мошками, облипавшими транспорт.
Они лезли в глотку и попадали в глаза, не смотря на толстые стекла  мотоциклетных очков плотно прижатых к лицу. Ботан уже въезжал на территорию деревни, когда обратил внимание на машину у дома бабки Дарьи. Недалеко бы дом деда Макара.
Сам он сидел на крылечке. Верный, так звали пса хозяина весело залаял.
– Верный, Верный…ладно, ладно
 Ботан погладил пёсика.
– Здорово, дед Макар, как жизнь молодая? – притворяясь, беспечным, сказал Ботан, подводя заглохший байк к изгороди.
– Хорошо, как в Греции. У нас всё есть. Чего это, ты сюда наладился?
– К бабке Дарье, как она жива, здорова? Я давно Нинель не вижу, думаю здесь она.
–  Эк, хватил. Бабка померла, уж похоронили, недели две как.
Царствие ей небесное – старик видно запереживал, отвернулся и вздохнул:
 – Коротка жизнь человечья. Прыг и в дамки. Хорошая была, красавица писанная, жениться хотел, куды тама!
Поздно я пришел с армии, и молод был на десяток лет она старше.
А може и больше. Мужиков в деревне не было после войны, совсем. Пришел один армянин или азербайджанец, без ног совсем.
Все бабы по очереди ходили к нему деток зачинять.
Вот и Нинели мамка родилась  от этого браку. Вся черная, как смоль. Русского в ней ничего не было. Тут полдеревни таких. А Нинель от отца Анатолия  уже родилась, солдат со службы вернулся уж в 60–х кажись, годах. Счастливо жили, пока не заладил ходить  к ним один заезжий любитель старины. Фольклор собирал все. А бабка возьми и скажи, что прадеды были казаками богатыми, купцами, что клад зарыли в гражданску войну. А где она не ведает, но где- то среди писем есть намёк и карта. Этот жених стал ухаживать за Ненель, а она тогда уже у тетки в городе жила, в балетную школу ходила. Мала была, а красотка. Лет 16 ей было. Все бегала от него у меня пряталась, когда приезжала на выходные.
А потом, как гром среди ясного неба, авария. Но не заладились отношения, он исчез. А бабка  всего  стала бояться.
Бывало, придет и рассказывает, как по ночам в огород ходят люди с миноискателями.  А то, всё перероют в доме. Да видно не могли они клад найти, изверги. А бабку напужали. Слегла и занемогла, и скрутило её. Да видно  было по всему, что пуганая. Озиралась, вертелась по сторонам, молчала, ничего не говорила. А потом и вовсе отошла на тот свет.
Нинель приехала, похоронила, опять же парни приехали с ней. Один в костюмчике всё похаживал, всё дом оценивал. Она не хотела продавать да, видать, они давили на неё. Видел, плачет она за сарайкой. У нас сарайки вплотную прилегают друг к другу. Я тогда ничего ей не сказал, неудобно было. А потом только парни стали приезжать. Чего они там делают не ясно?
Дед Макар замолчал, видать давненько хотел выговориться.
– Нинель пропала, с утра ищу её. Не могу найти. – сказал Ботан.
– Заявил в милицию? — спросил дед, по старинке называя милицией, полицию.
– Нет еще, некогда, да и времени для рассмотрения дела, прошло всего ничего, неполный день.
– Можно, я у вас заночую? До утра поразмыслю. Понаблюдаю, за этими волками?
 Ботан  кивнул головой в строну бабкиного дома.
– Валяй, все равно скучно старику. Да еще может, дров порубишь?
 Хитро ухмыльнулся добрый старик.
Ботан пошел в баньку на заднем дворе, ополоснулся и незаметно поглядывая, приладился рубить дрова.
Суета в бабкином дворе не прекращалась, подъезжали машины, ссыпали песок, привезли цемент в мешках. Привезли пару таджиков, видно рабочих.
Ночью он пробрался на подворье и обследовал его. Ничего интересного не обнаружил.
Коробки были спрятаны и закрыты, сквозь рейки сарая видны были обычные железные сетки с лимонадом и водкой, печенье или конфеты. Обычный набор магазина сельпо.
– Магазин что ли открыть решили?- по привычке вслух сказал он.
– А тебе тут чего надо?
Здоровый парень стоял с дубинкой и целился в голову.
– Я тут Нинель ищу…Погоди ты драться .
 Ботан и сам выглядел не слабо. Акселерат, акселератом и занятия баскетболом ему помогли вымахать и расправить плечи в косую сажень. С виду не скажешь что ему всего 18 лет.
– Нет тут никакой Нинели, есть Алина, она тут рулит.
Алина? Подруга Нинели. Странно. Она что дом этот  купила?
– Много будешь знать – плохо будешь спать, вали давай.
Ботан в два, три прыжка перемахнул через забор и отправился спать, не солоно хлебавши.

Алина.

Корова на пуантах,
как символ дилетантов.  Сергей Федин.

Алина всегда завидовала Нинели и родители классные, любят её.
Все что хотела по любому доставали. Пустили в город учиться в балетную школу и исправно платили все года. У Алины талант был танцевать, и она по выходным, училась у Нинели, когда та разминалась дома у тётки, а для балетной школы денег не было. Тётка была одинокой и с Нинелькой возилась как с собственной дочкой, в конце концов, отписала ей квартиру, а себе взяла новую по ипотеке, как только Нинельке 18 лет исполнилось.
Бабка и то говорила, что клад, где то есть. Вот бы найти и разбогатеть.
 Я б купила весь ресторан и пусть бы выдра работала на меня, – думала Алина, заваривая чай Нинельке. Жили они вместе. Добренькая какая, что не разрешить жить, коль самой не охота ни варить, ни стирать, ни убирать. Все парни дарят комплименты только её, влюбляются, сохнут. А она к Витьке приклеилась. К моему Витьке. Мы с ним замутили еще пять лет назад, я только приехала, он дурачок был, безработный. Я  его шефу любовницей стала, заставила Витька взять его на работу. Особые заслуги организовала, зарплату приличную. Так эта подруга проходу теперь ему не дает.
Так она мне обрыдла, что как то ночью,  Витька перерезал тормозной шланг на  машине отца Нинели, когда они все вместе собирались ехать к бабке Дарье, в деревню. Теперь Витька волчонком смотрит. Да, я уговорила, аварию совершить, пообещав золотые горы и молочные реки. Думала кокнутся они  и дело с концом. Выжила, стерва живучая, после аварии.
Витьке деваться некуда, шеф приказал держать Нинку под приглядом. Домик бабкин пригодится, надо отжать. Да и квартирка эта, если что пригодится, еще и теткина в будущем, почти бесхозная. В общем, все перед ней плясали, как могли. С бабкой легче пошло, напугали старую, до смерти.
Алина засмеялась, они напали на бабку в масках, в чёрных трико, пьяные и начали её потихонечку душить:
– Где клад, старая!? Где клад?  Сдохни, сдохни!
Проникли через окно веранды, а потом так же и ушли, не убив, а только напугав до смерти.
 Домик выкупили по дешевке, Нинель ничего не заподозрила, вообще, чуть недаром, продала Алине.  Письмо, про клад, никто не видел, но как то ночью Нинель намекнула, что есть письмо и клад. Нет возможности его достать. Так, что домик ей как мёртвому припарка, так на мелкие расходы. Всё это Алина Витьке рассказала. А хозяину не стали говорить. Зачем? Чтоб он их как свидетелей убрал? А клад себе? Так и жили, обнимались, секретничали, ходили танцевать в ресторан, но в последнее время Витька странный стал, избегает общества Алины, глаза отводит, сказывается занятым, и всё к Нинельке неровно дышит. Возит её на работу, а после работы уезжают в неизвестном направлении, на звонки не отвечают. А еще этот Ботан вертится, тоже мне долбаный жених, это выводило из терпения, окончательно.
Алина рвала и метала. Мало того родители никакие, работали в деревне,  и огород держали, еще им помогать надо. Брат малой. Еще тут всё через пень колоду идёт. Надо что-то делать, глядя в зеркало с огоньками и нанося макияж, думала перед выходом на сцену Алина.



Витька мажор.

Два сапога пара: она — балетная туфелька, а он — ботинок пианиста. Елена Сиренка.

Витька с детства был запущенным ребёнком. Никто на всём свете не обращал на него  внимания, отец геолог, мать по морям путешествовала. Витька сам по себе. Маленькому нанимали нянек. Все няньки попадались бессердечные. Видно таких и выбирали. Накормлен, напоен, жив, здоров и ладно. Вырос молчаливым и замкнутым. В его голове было что-то не от мира сего. Часами смотрел на речную воду, на уток, голубей. Ничего особенного ему не хотелось. Всё о чём раньше мечтал, никогда не сбывалось. Он ждал, что мать приласкает его, или как то обрадуется, или привезёт подарок из своих морей. Ждал отца, как бога ждал. А он приезжал, и они с матерью уединялись надолго в своих комнатах, ходили по гостям, принимали гостей. А потом он уезжал. Мать заводила любовников, строго приказывая, чтоб отцу ни слова не говорил.
Он научился обманывать и притворяться. Это было не трудно при такой  жизненной школе. Витька перестал мечтать.
– В жизни всё надо добывать самому – говорил ему шеф.
Шеф нравился Витьке. Он всегда хлопал по плечу, заглядывал в глаза и спрашивал:
– Как дела брат? 
На всех орал, а к Витьке по непонятным причинам прикипел.
Говорят, сына убили в девяностых у него.
Витька с ним только и начал жить, как бы, нормально себя чувствовать, нужным человеком. А это дорогого стоит.
Но и делать для этого приходилось многое. Для того чтоб добыть всё. Это самое всё, в его мечтах дальше Турции и Парижа не простиралось. О чём еще мечтать парню, 24 года? Поездить по миру. Купить крутую машину и дом. Не о детях же ему мечтать. В крайнем случае, еще на концерт  Тимы Беларуских попасть.
– Надо уметь ходить по головам — учил шеф.
Шеф имел в Саратове фирму  «Нотанан» и склады.   Фирма занималась продажей минеральной воды, разных марок, лимонада, и еще много наименований фасованного товара. Менеджеры предлагали товар по маленьким продовольственным магазинам, а шофера и  экспедиторы,  развозили товар по точкам.
Учил переманивать к себе клиентов, работая по повышенным ценам.  На возмущения работников, говорил:
– А вы должны свой товар, расхваливать, как эксклюзивный и единственный в своем роде, высококачественный. А дешево и дурак продать сумеет.
Без конца приглашал  из Москвы разных учителей маркетинга, обучая персонал офиса и менеджеров по продажам.
Увольнял без жалости. Стоит только заболеть или с  домашними  проблемами завалить работу и не сделать план. План повышали каждые три месяца. Зарплату – нет.
Через Алину Виктор попал в эту фирму личным шофером.
Работа, как работа. Шеф любил молчаливых и исполнительных людей.
Если б не Нинель. В один прекрасный день Нинель сказала Алине о кладе и понеслось. Вся жизнь перевернулась. Об этом узнал шеф Илья Данилович Феоктистов, через Алину.
Прикинул более реальные цели, через Алину и  приобрел домик бабушки Дарьи. Начал строить небольшой магазинчик. В мокрухе  не участвовал. А вот Виктор помог родителям Нинели уйти на тот свет. А потом только влюбился, как дурак, в Нинель. Что теперь делать с опасной Алиной не знал.
В тот день, когда они с Нинелью должны были ехать за кладом, изучив все письма и дома  предков  бабушки Дарьи в Саратове, объезжая и изучая обстановку на месте, и она свешивалась с балкона, играя на публику, Алина сидела и злилась в другой комнате. Витька договорился с ребятами, что они вывезут Алину подальше и подержат её в подвале кафешки, чтоб не мешала делу.
Но змея, украла ключ из кармана Гоши, порезав ему руку ножом, и смылась на свою работу, даже не просидев  двух часов.  Теперь она была опасна, как никогда. А Нинель, вообще пропала по дороге, когда Витька заправлял машину на автозаправке. Машина открыта, девушки нет.
Вернулся в офис за шефом и тоже стал работать, как ни в чем, ни бывало. Думал, найдётся Нинель, а если не найдётся, своими силами он её не найдёт.

Шеф Данилыч.

Тело никогда не лжет. Марта Грэм


Дураки эти молодые. Выследить Витьку с Нинелью, дело одного – двух дней. Так думал Данилыч, сидя на заднем сиденье и разговаривая по телефону с теми, кто вёз Нинель на заброшенную дачу. Выкрасть девушку тоже не составило труда.
– Ага, в порядке? Так вы там аккуратнее. Спит? Вечером буду – стараясь шифроваться, чтоб шофёр не догадался о чём идёт речь.
– Слава Богу, всё в порядке. Вечером я сам поеду – обращаясь теперь к Виктору, сказал шеф – Вить, наверное, устал, отдохнёшь.
– Ладно, Я вообще  не устал – отмахнулся Виктор
– Ты парень молодой, беги к девушкам. Выгуливайся – он устало откинулся на сиденье.

Вечером в самом лучшем виде, надушенный французскими духами, побритый Данилыч, как на свидание отправился на заброшку. Это был дачный массив С.Н.Т. Синап. Ребята ждали его у ворот. Открыли общие ворота, проехали еще две три жилые дачи. Дальше лужа, залитая доверху грязной водой, через которую надо было переехать:
– Опять машину мыть! — проворчал Данилыч.
Настроение начало портиться. Еще две дачи, где  хозяева появлялись только по выходным
Проехали дачку, где дети купались в цветном резиновом бассейне, какая-то полная красивая женщина в купальнике кричала:
–Леша, идите кушать!
-Не, мы еще немножко покупаемся, мам!– отвечал ребячий голос…

Наконец, прибыли на место.
Про себя думал, как же мне из этой чертовки выудить карту клада.
Зацепки у девчонки в голове. Нужна особая изобретательность.
Убивать её в планы не входило. Пока не входило.
Он вошел  в домик на курьих ножках. Деревянный куток с кроватью и шкафом, и верандой. Вот и вся дачка.
Он ослепленный с улицы солнцем, стал приглядываться к маленькой фигурке на кровати. Девушка сладко спала.
– Ну и снотворного вы вкололи, не померла бы раньше времени.
Он развернул девушку от стены к себе лицом, и обмер.
Во-первых, она была холодна, как лёд, а во вторых…
– Вы что, очумели? Это же не она!
– Как не она?  Она. Вы чё, Данилыч?
– Да еще мертва. Вы что ей вкололи? Двойную дозу что  ли? Да зачем мне висяк? Да и живая мне нужна была. Не эта…




Любомир.

Когда поднимаешь партнёршу, тяжел не вес, а характер.
Марис Лиепа



Любомир был доктором филологических наук.
Судьба забросила его писать диссертацию о народном фольклоре саратовских мужиков.
Любомиром его звали за глаза. За его вечно распатланные волосы, за папочку под мышкой, с которой он не расставался и наивный взгляд.
Он полюбил девчонку сразу, как увидел. Сидел, чаёвничал с бабкой Дарьей под цветущими  вишнями. Рассказывал ей народные сказки, хотя это она должна была ему рассказывать. И рассказала, когда он упрекнул её в обратном.
О кладе. С тех пор расследование клада сделалось самоцелью. К сокровищам бабка  причислила мало того иконы старинные в серебряных окладах, но и жемчужное ожерелье, серьги с изумрудами, столовый сервиз 18 века, бриллиантовое колье, и многое другое. Бабка Дарья рассказывала сама не веря в то, что он существует, пока Нинель не нашла вместе с Любомиром письмо из-за границы, на чердаке дома. Письмо было адресовано Дарье Филимоновне, из Ниццы, куда казаки переправились после долгих скитаний и осели.
На одной из фотографий был дом. На оборотной стороне написано, последний конфискованный дом, на улице…и тут стерто…
И карта… Карта старенькая, там расположение комнат и крестиком помечено место, видимо, схорона. Любомир с тех пор засиживался в архивах в поисках этого дома. Никто, ни Нинель, ни бабка Дарья более об этом кладе не говорили. Как воды в рот набрали. Пришлось по памяти искать, и нашел ведь. В доме находилась турфирма. Как туда попасть Любомир не знал. Фасад давно перестроен. Впереди огромные ворота с охраной. Там была еще какая- то организация.
Пришлось на время отпуска устроиться вахтером. Он обходил коридор за коридором, в свободное время. Просился в ночные смены. Брал ключи и искал, простукивая стены. Всё это было очень сложно.
Пока он ездил по деревням, он выменял у бабушек очень много ценных вещей, иконы продавал в музеи, а фарфоровые статуэтки, коллекционерам и через интернет. Доверчивым бабушкам привозил продукты и рубил дрова. Не задерживаясь подолгу на одном месте, сразу не просил, и только войдя в доверие, начинал умасливать, да уговаривать, да разводить на денежки, платя копейки.
У бабушек хранились и старые деньги, что тоже имело ценность. Медали войны 41-45 годов, они больше всего не хотели отдавать. В общем, приноровился и заработал себе на квартиру и машину. Не более.
А тут такой куш!
Буду богатым, и Нинель выйдет за меня замуж, думал новоиспеченный  доктор филологических наук, почти профессор Любомир.

 Часть 3

Дело почти в шляпе.


Нинель.

Не люблю суеты. Ни на сцене, ни в жизни. Лишние слова тоже не нужны.
       Майя Плисецкая

Нинель написала письмо и вложила в конверт. Зашла на почту и отправила заказным письмом, на адрес Ботана.
Витьке она доверила самую страшную тайну жизни. Они договорились уже ехать искать дом, как  увидели на обочине голосующую подругу Лесси, пришлось подсадить её в машину.
Лесси была балериной, вместе учились в балетной школе. Только  Лесси повезло больше, и она танцевала в местной труппе театра. Только сходили с Витькой в магазинчик, он платить за бензин, она выпить чашку эспрессо, как через стекло она увидела, как Лесси тащат к другой машине, двое ребят в черных футболках. Доверие к Витьке улетучилось, и она заперлась в туалете, а ничего не подозревающий Витька уехал. Симку она выбросила. Так что дозвониться он не мог. Потом вызвала такси и поехала искать бывший дом, в котором жили её купеческие предки.
Надо торопиться.  В турфирме её встретили хорошо. Долго объясняли, какие направления  модные, в этом сезоне. Про горящие туры. Нинель кивала головой и рассматривала проспекты.
Потом распрощалась, вышла и осмотрелась. Далее по коридору был другой офис. На стенде висело объявление, приглашали работать на должность секретаря.
Она зашла в кабинет, опять же встретили её неплохо и быстро оформили на освободившееся место ушедшей в декрет секретарши, благо все необходимые документы были с собой и ничего особенного не потребовалось. Можно было даже выходить танцевать по вечерам. Там тоже не каждый день нужны танцы.
Она до ночи  сидела, разбирая документы. Все уже познакомились с ней и потихонечку потянулись по домам, взяв обещание отметить первый день в первую получку. На часах было 18 -00.

Она потихонечку вынула план и стала рассматривать его. Не заметила, как сзади её обхватили руки, зажав рот, быстро связали скотчем, банально прикрутив к стулу. Стало трудно дышать,  от жары  потек пот градом. В отражении окна она увидела Любомира.

Любомир, схватил карту и быстро побежал на второй этаж.
Искать с картой было легче, но путаница была в перестройке перегородок. Он бегал по офису и не мог найти нужное место на карте.

 Следак

Писать о балете — это всё равно, что танцевать об архитектуре.
Переделанная фраза Френка Заппа.
 

Ботан приехал домой и лёг спать. Он тупо устал. Спал так долго, как только мог. Проснулся, ответил на звонки матери и с.м.с.ки друзей приглашавших на пикник на озеро, покормил кошку.
Другие кошки скребли уже с такой силой по сердцу, что терпения и мочи не было.
Позвонил новому другу следаку, тот долго не отвечал, наверное, искал телефон в недрах карманов:
– Здравствуйте Антон Сергеевич? Нинель до сих пор не отвечает на телефон. Я всё объехал. В деревне её нет. В ресторане тоже. Алина похоже замешана и Витька Мажор. Туман один. Может, посоветуете куда дальше двигать?
– А, Валерий, здравствуй, что же не звоните? Жду, жду. Давайте встретимся на стареньком месте у кафешки?
Ботан шельментом вылетел из квартиры, на ходу рассовывая по карманам деньги, ключи, телефон.
Антон Сергеевич, жмурился от солнца и сидел, вальяжно расположившись на лавочке.
– Еще раз приветствую вас – сказал Ботан, слёту планируя на лавку и неся два мороженых.
– О! Моё, любимое «Коровка из Кареновки».
Так, не будем рассусоливать. Я тут в архивах покопался. Да были такие богачи.
Первый доходный дом в Саратове принадлежал купцу Х. И. Образцову (ул. Московская, 31), второй доходный дом Скворцова-Хватова(Московская 81), остальные тоже по Московской, то Хватова, то Кузнецова, то Горина…но это очень богатые сословия, я стал искать помельче и вот что нашел интересное.
Дом купца С.П. Петрова, его потомки по сей день живут во Франции  их немного, но фамилии сходятся с бабкой Дарьей, она Петрованова. Видно изменили фамилию, в 37 году  им вполне бы грозил расстрел, за то, что имели родственничков во Франции. Я вообще удивляюсь их переписке. Видимо  письмо пришло не по почте.  Дом купца меня мало интересует, а вот его тётка жила в доме поменьше, недалеко на соседней улице и сейчас там располагается турфирма. Вот этот домик я и проверил на вшивость. Что узнал, недавно там, на вахте появился некто доктор  филологических наук!
Еще покопавшись,  я узнал, что это тот же человек, что собирал фольклор в деревнях и даже издал книгу, «Песни саратовских мужиков 18 века». А чего ему делать в этом здании? Не иначе как чует чуйка, где клад зарыт.
– Поехали туда, немедленно.
В  нетерпении, Ботан соскочил с лавки.
– На байке? – я сто лет не ездил на мотоциклах, а, была-не была – он резво вскочил с лавки и посеменил к байку.
Прохожие с удивлением оборачивались завидя байк с двумя седоками, огромным  парнем с рыжей курчавой  бородкой обрамляющей лицо в шлеме, и старого дядечки в  светлом помятом летнем костюме, крепко вцепившемся в парня.  Вот они уже проехали часть Московского проспекта  и поворачивали на нужную улицу.
Домик выглядел мрачновато и фасад перестроен в новом стиле. Весь первый этаж  одна сплошная черная витрина. Через витрину были видны девушки, сидящие за компьютерами.  Расхаживающие молодые люди. Вахту было не видно совсем.
Они  зашли и спросили, как им пройти в турфирму?
Им ответили и пропустили.
Не сговариваясь, поспешили пройти весь длинный коридор.
– Кстати, его на вахте нет – сказал следак
– Как вы узнали? – ответил растерянный Ботан.
 В таких делах ему еще не приходилось участвовать. Но держался молодцом.
– Есть фото. Я просто забыл показать его.
– Что мы здесь ищем? – тихо спросил Ботан
– Зацепки. — еще тише ответил следак.
Они подошли к стенду и увидели как девушка на старое объявление о том, что нужна секретарша, клеит новое.
– А почему вчерашнее объявление зачеркнуто?– вы кого-то принимали на работу? – спросил следак.
– Да, ответила девушка. А вы что работу ищете? – спросила, уже обращаясь к Ботану.
– Да, на лето, пока в институте занятия не начались, потом по обстоятельствам – не моргнув глазом соврал Ботан, не растерялся парень.
– Вы знаете, вчера приняли девушку, такая хорошенькая, умненькая. Целый день с документами возилась, такой порядок навела. Папочки все на месте. А сегодня на работу не вышла. Прямо на удивление.
– А зовут как, Нинель? – спросил Ботан тревожно.
– Да! А вы что её знаете? – удивилась девушка.
– Это что здесь за экскурсия? – спросил вахтёр, появляясь из-за угла.
Их вывели и на возмущения, не реагировали. Внятно объяснить, зачем они здесь, не смогли. А сказать точную причину, пока не хотели.
– Надо подключать настоящих полицейских, писать заявление – сказал следак.
– На это время уйдёт. Бог знает, что он с ней сделает – возмущенно отпирался Ботан. Давайте я останусь тут на ночь.
–Вот представь, что она тут в этом здании и еще мёртвая и найдут тебя? Это уже не шутки. Пошли, я тебя отведу куда надо.


Трагикомедия местного масштаба.

Каждое танго — это прощание.
Янина Ипохорская.


Пока они спорили, из здания быстрым шагом вышла Нинель.
Она шла, пошатываясь, и была бледная, но живая.
Ботан кинулся к ней:
– Балеточка! Я уже вторые сутки ищу тебя. Думал и живой не увижу.
– Она оглянулась, так странно, словно не видела его и пошла тем же путем, будто не хотела его видеть.
В правой руке держала странный кожаный саквояж, явно старинный.
Следак придержал Ботана за руку:
– Видишь саквояж? Не клад ли это? Тогда напрашивается вопрос, жив ли вахтер Любомир?
– Кто такой Любомир? – спросил растерянный Ботан.
– Доктор филологических наук — собиратель фольклора, охотник за кладами – быстрой скороговоркой сказал следак – пусть идёт, понаблюдаем.
Девушка вызвала такси и скрылась из виду.
– Ничего, далеко не уйдёт – он вытащил карандаш и блокнот, и записал номер такси, и только собрался звонить, как удивлённо вскинул брови вверх.
По ступенечкам здания полз усталый доктор филологических наук, помятый, но тоже живой.
– Ну вот, все живы пока. Дело надо закрывать, до следующего происшествия – сказал бывший следак, явно разочарованный.
Оглянулся, но Ботана и след простыл.
Ботан его уже не слышал, он мчался за такси, на байке.

– Можно вас на минутку? – Антон Сергеевич подошел к явно недовольному Любомиру.
– Что вам нужно? Кто вы такой? Мне немножко нехорошо, извольте я пойду – отмахивался он, и прытче побежал по ступенькам, явно желая скрыться побыстрее, с глаз долой.

На ходу вынимая из кармана старую, давно не действительную корочку следователя, Антон Сергеевич быстро шел за ним, догоняя и явно опережая:
– Старший следователь, Саратовского У.Г.Р.О. Антон Сергеевич – не вдаваясь в подробности, назвал явно не существующее место своей работы.
– Хорошо, хорошо я всё расскажу, пойдёмте в кафе, хоть кофе выпьем,  сутки маковой росинки не было во рту.

Лето начинало разгораться, и жара стала просто изнывающей.
Все торопились спрятаться в тень. Летние кафе были повсюду. Они сидели на улице и Любомир, которому и самому хотелось поделиться событиями, быстро рассказывал всю цепочку событий, половину из которых следователь уже знал, поэтому не задавал лишних вопросов, сверяясь с пометками в блокноте.

Мы все думаем услышать или увидеть, что то новое, но в этом мире уже давно все происходящее лишь дежавю прошлого и будущего.



Тупик.

Ничто не имеет значения – только Его Величество Балет. Любое препятствие на его пути должно быть беспощадно уничтожено – будь то собственные слабости или чьи-нибудь там чувства и желания.
Олег Рой. « Писатель и балерина»


Любомир долго и нудно тянул свой рассказ, явно избегая некоторых моментов. Добравшись в рассказе до того, как он связал или лучше сказать, соскотчевал руки и всю Нинель, он мялся и никак не мог рассказать об этом, но под давлением вопросов опытного следователя Антона Сергеевича, не раз слышавшего такие признания, он выудил-таки из себя:
– Да, я набросился на Нинель. Не забывайте, что я в конечном итоге решил жениться на ней. Что я мог поделать? Я хотел, чтобы она не видела, кто связал ей руки. Я оттащил её  в кладовку.
Я напрасно искал место схорона клада. Не мог найти. Я вспомнил про Нинель, и вдруг подумал, что могу её удушить своими действиями. Под утро я вернулся в кладовую и действительно увидел удручающую картину. Она задыхалась, и уже обвисла на своем месте, прикованная к стулу. Я разорвал скотч и дал попить ей воды, она даже не пыталась сопротивляться,  настолько ослабла.  Тут мое внимание привлекли керамические плитки одной из стен, изразцы. Я понял, что это бывшая настоящая стена, её не стали трогать. Тут был дымоход. Тот самый. Я сверился с картой, и понял что, то, что я ищу, находится немного ниже. Я стал спускаться по лестнице и нашел еще одну комнату для швабр и прочего инвентаря. Там я взял молоток и быстро стал дубасить, поднимая пыль, и вытаскивая по одному старинные красные кирпичи. Потом я нашел нишу и саквояж. Открыв саквояж дрожащими от усталости  и нервного состояния и возбуждения, руками, я увидел, что кроме двух икон и бумаг, и фотографий, там ничего не было ценного.
 Забрав иконы, я отдал Нинель саквояж, и страшно разочарованный пошел, отметился на вахту, сдал дежурство,  и вышел из здания.
Любомир вытащил из-под полы потрепанного пиджака две небольшие иконы.
– С паршивой овцы, хоть шерсти клок – устало сказал он, глядя вдаль водяными бесцветными глазами.


Пробка.

Театp звал,
Он манил,
С тpудом билет я купил.
Вот и долгожданный день настал...
Игорь Корнелюк
Билет на балет


 Обычная пробка на дороге.
Ботан попал в эту пробку уже в третий раз и отстал от такси, в котором ехала Нинель. Длинная вереница транспорта вилась змеевидным потоком растянутым далеко.
Пришлось сойти с сиденья байка, и вести его по проезжей части, но найти такси так и не удалось, и полпути до дому, а куда ему еще надо было двигаться, он не знал, шел пешком, ведя байк. Придя домой, он первым делом заглянул в ящик и увидел письмо.
Он в несколько прыжков через ступеньки поднялся к себе и посмотрел на окна Балеточки – Нинель. Её, кажется, не было. Он сбегал  к ней, позвонил, никто не ответил.
– Где она? – бубнил он под нос, вбегая по лестнице на второй этаж.
Вернувшись к себе, выпил на ходу кофе, распечатал письмо, притянувшее его внимание тем, что было оно без обратного адреса.

« Дорогой Валера!
Если ты держись это письмо я уже далеко.
На время мне надо уехать в Турцию. Билеты я купила недавно, в турфирме.
Я уеду в  Анталью по турпутёвке. Все концы моего дела там.
Я знаю, что ты узнаешь половину дела. Этого никто не скрывал, но ты не знаешь, что по моему следу идёт человек опасный, он бандит и убийца. Я тебя прошу, не ищи меня. А главное, никому не верь, в этой игре у каждого лица свои интересы.
Люблю. Целую Нинель. Прости меня».

Это была уже пробка другого рода. Разве влюблённого мужчину могут остановить предупреждения, особенно после слов «Люблю. Целую». Да у Ботана розы расцвели в груди. Соловья запели в ушах. Он целовал письмо.
Открыв окно он ловко перепрыгнул через свой балкон, на следующий. Пройдясь по выступу стены, держась за миньоны и другие отвалившиеся выступы, он достиг цели. Хотя это легко только подумать. На самом деле он вспотел, немного боялся, упасть и сломать ногу не входило в его планы. Ловко, это если смотреть со стороны, два раза чуть не упал, порвал рубаху, старая штукатурка то и дело откалывалась, а краска старого здания, окрасила его с ног до головы, как бешеного суслика в норе  засыпает землей.
Здания эти были построены  пленными немцами. Весь район. Строили они хорошо, но время здания не пожалело. Теперь их приравняли к наследию ЮНЕСКО. Ремонтировать запрещено. Вот они и разваливаются потихонечку. Крыши во многих квартирах протекают. Во всех  дамах, на стенах этого маленького района появились угрожающие трещины. Горячей воды нет, и люди приноровились ставить титаны. Они вспыхивали и зажигались странно, пыхая и издавая звук небольшого взрывчика, это когда батарейка заканчивалась, или ты неправильно включил воду. Работали от газа и были опасны, как все работающее на открытом огне газовки.
Попав в комнаты, он тихонько стал осматриваться. Увидел кожаный старинный саквояж и разложенные на столе фотки. Старые виды Турции, с надписями Анталья, Кемер и другие города.
Письма. Там были старинные письма, еще дореволюционные.
Взял несколько открытых, явно прочитанных писем, и полез обратно. Там действительно не было ничего страшного, и он сноровисто  добрался обратно, благодаря длинным ногам и рукам, и спортивным тренировкам, явно не лазания по стенам.
В письме на первый взгляд, не было ничего особенного, за исключением одной детали, в письме говорилось о том, что тётушка недавно купила дом в деревне Чамьёва, что недалеко от города Кемер, в котором можно будет отдыхать всем родным. Домик маленький, видимо, коттедж, но с выходом к морю, и видом на гору Чамьёва. На склонах Чамьевы прекрасная сосновая роща, куда она ходит гулять. Письмо было подписано Елена Гавриловна Петрованова.
– Надо ехать в Чамьёву. Я что дурак, сидеть и ждать, ей явно нужна помощь – он разговаривал вслух.
Сразу же позвонил своему другу  Андрею Агапову и попросил, забегать кормить кошку или лучше пожить у него, ключ будет лежать в почтовом ящике.
На банковской  карточке лежали деньги присланные матерью и отчимом  из Архангельска. Деньги были отложены на поездку в Петербург, для поступления в институт.

Отчим был человеком скупым, всегда жалел для пасынка денег, и всё откладывал на чёрный день. Под конец своей жизни ударился в интернет игры. Он тратил кучу денег на розыгрыши по интернету, но мать не давала ему разгуляться, купив Ботану квартиру в Саратове, и откладывая деньги на обучение. Северные зарплаты были большими. Работал отчим на заводе « Севмаш»
 — Это крупнейший в России судостроительный комплекс, работал в цехах, где производилось строительство атомных подводных лодок для ВМФ. Это было недалеко от Архангельска.
 В конечном итоге скопилась  неплохая сумма. На всё платное  обучение, и на проживание в городе Петербург. Мать Ольга Николаевна знала, что мальчику не поступить на бесплатное обучение в таком огромном городе. До  исполнения Валерием 18 лет, сумму нельзя было снять, но 18 лет ему исполнилось совсем недавно.
Он собрал небольшой чемодан и вызвал такси.
Садясь в такси, он краем глаза видел Алину, поднимающуюся к себе, в Балеточкину квартиру и с ней шли несколько человек. Такое впечатление, что шла она под конвоем. Он отвернулся и уверился, что ему надо спешить в Анталию, а там и в город Кемер. В интернете он видел, что это самый быстрый путь.


 



18.06.2021 год