Ганимед — в греческой мифологии сын троянского царя Троса и нимфы Каллирон. Из-за своей необычной красоты Ганимед, когда он пас отцовские стада на склонах Иды, был похищен Зевсом, превратившимся в орла (или пославшего орла), и унесён на Олимп; там он исполнял обязанности виночерпия, разливая на пирах богам нектар. За Ганимеда Зевс подарил его отцу великолепных коней или золотую виноградную лозу работы Гефеста.
(Мифы народов мира: Энциклопедия. Т.1)





Дорога была до уныния однообразной  и казалась бесконечной, как кольцо Мёбиуса. Из-за удушающей жары стало чудиться, что в сотый раз промелькнули одни и те же пейзажи. Чем ближе становилась долина, тем всё выше поднимался столбик термометра, будто автомобиль стремился не вниз, к земле, а всё стремительнее приближался к солнцу. Ослепительно белое светило, казалось, пожрало всю синеву небес и они стали выцветшими, безжизненными, безвоздушными.
Водитель автомобиля, иронично называя вслух свой джип колесницей, крутил ручку настройки радиоприёмника, но эфир почему-то безмолвствовал, — как вся угнетённая солнцем природа. Водитель хотел было выругаться, но неожиданно из-за поворота показались дома небольшого посёлка, отмеченного на лежащей на сиденьи карте. Ему даже не пришлось никого расспрашивать, как найти нужный дом: посёлок быстро закончился и каменный забор, увитый виноградом, подсказал, что путешественник-одиночка не ошибся, наугад выбирая маршрут по улицам незнакомого поселения.
Заглушив двигатель, водитель двинулся вдоль длинного забора искать калитку и, когда  терпение иссякло, а вместе с ним и надежда найти что-то подобное на неё, его взгляду представились огромные ворота, частью которых была едва заметная дверь — без всяких признаков ручки, замка и дверного звонка. Он постучал, но ни через минуту, ни через пять ему так и не открыли. Рядом с воротами на заборе водитель прочёл смешную надпись: "Мальчик по вызову оказывает услуги женщинам от 20 до 65 лет. Интим не предлагать".
— Видно, парень этот кому-то серьёзно насолил, — по привычке вслух высказал мысли водитель джипа. И решил постучать ещё раз. Результат остался прежним: та же неприступная тишина царила за массивными металлическими воротами.
           — Через забор лезть вынуждают, — продолжил размышление вслух путешественник. И легко взобрался на безукоризненно ровный забор, спрыгнул во двор и направился вглубь сада. Вскоре он услышал голоса. Их было двое. Разговор шёл на повышенных тонах.
В доме послышался звон бьющегося стекла, и на крыльцо выскочил парень лет 16-17. Незнакомец едва успел спрятаться в зарослях кустарника.
— Мне надоели твои поучения, — выпалил парень преследующей его женщине. — Я уже достаточно взрослый, чтобы принимать самостоятельные решения. А ты видишь во мне сопляка, сюсюкаешь вечно, позоришь меня перед друзьями.
— Я тебе добра желаю, а по-твоему значит — позорю. А твои друзья, которые учат всяким гадостям, благодетели? Посмотрим, кто будет виновником твоего позора.
— Был бы здесь отец, он бы выступил на моей стороне. Потому что он понял бы меня как мужчина мужчину.
— Вот потому-то я и не считаю его мужчиной, раз его здесь нет. Я запретила ему показываться нам на глаза ни под каким предлогом и он ни разу не посмел ослушаться, поскольку я знаю одно его больное место, его ахиллесову пяту…- выпалила разъярённая женщина и тут же осеклась, поздно поняв, что в гневе взболтнула лишнее.
— Ты жестокая. Ты никого не любишь, хоть каждый день твердишь о своей любви ко мне. Видеть тебя не могу! 
Женщина что-то кричала во след, слёзно просила вернуться, но парень сломя голову бежал вглубь сада, ничего не видя перед собой. Там его и нагнал таинственный незнакомец, зажал рот и нос платком, смоченным какой-то пахучей жидкостью, и обмякшее тело парня перенёс на руках (уже через калитку) в джип. Машина тронулась в обратную дорогу, в сторону гор. 
Вскоре парень стал понемногу приходить в себя. Был он довольно красив. Крупные черты лица, длинные густые чёрные волосы и такие же чёрные брови и ресницы, а также нежнейшая белая кожа (незнакомец невольно потрогал похищенного) могли принадлежать тому, кто уже перестал быть желторотым птенцом, но ещё не оперился толком, чтоб совершить без риска первый вылет из гнезда. Перед незнакомцем лежал полуребёнок, полувзрослый. И внешность этого юноши вполне совпадала со словесным портретом того, кого нужно было похитить и доставить в "Заоблачные выси". Незнакомец достал из багажника мобильный телефон, набрал номер и произнёс слова, которые услышал приходящий в себя парень:
— "Зевс", я — "Орёл". Задание выполнено. Двигаемся к "Высям".
— Что это было? — пробормотал парень, открывая глаза, и вдруг увидел рядом с собой за рулём незнакомого смуглолицего поджарого мужчину лет сорока. — Кто вы такой и куда вы меня везёте? 
— Я — друг твоего отца. Больше мне не велено ничего говорить. Подробности узнаешь на месте.
— Вы от отца? Где он? И как я оказался здесь? — вопросы сыпались на незнакомца один за другим.
— Извини, мне пришлось усыпить тебя, иначе бы ты в горячке, как обезумевший зверёныш, наделал бы глупостей.
— Я не совершаю глупостей. Никогда. Потому что всегда думаю, прежде чем что-то делать или говорить.
— А мать обидел незаслуженно. И после этого смеешь утверждать, что не совершаешь ошибок. Всем нам свойственно ошибаться, ибо мы люди, мы  смертны.
— И вы туда же, поучать? Остановите машину! Остановите или я выпрыгну на ходу.
— Не выпрыгнешь, — хладнокровно произнёс незнакомец.
— Ах так, — парень дёрнул за ручку дверцы.
— Ах так, — сказал водитель и, достав что-то весомое из-под сиденья, оглоушил парня. — Вот так-то, мой юный Ганимед. Старших надо слушаться. Хотя бы иногда.
          Остановив машину, он связал парню руки позади спины, но оставил рядом с собой на переднем сиденьи. Оставлять позади себя обезумевшего юнца не решился. От таких не знаешь, чего ожидать можно.
 Когда парень очнулся во второй раз, незнакомец сидел за рулём без рубашки и щедро поливал себя водой из бутылки. Крепкие мускулы волнами перекатывались под его смуглой кожей.
— Жарко. Советую и тебе раздеться.
— В гробу я видел ваши советы, — вспылил парень.
— Да не ершись ты. То, что ты связан,  — вынужденная мера. А рубашку я тебе расстегну сам, всё-таки легче будет. — Водитель придвинулся к парню и расстегнул первую пуговицу. Тот изловчился и укусил незнакомца за руку.
          Водитель ойкнул и отпрянул.
— Ты с головой хоть иногда дружишь, парень?
— Если ты педик, то учти: я просто так не дамся.
          Незнакомец улыбнулся сквозь боль.
— Не бойся: насиловать тебя не входит в мои планы.
— Так ты запрограммирован?  Человек-робот, что же входит в твои планы? — не унимался юный Ганимед.
— Заткнись, — гаркнул вдруг прежде невозмутимый незнакомец. — Или ты получишь такую затрещину, что долго будешь меня вспоминать. 
           Весь остаток первого дня они ехали молча. Когда машина забарахлила и отказалась везти  двух пассажиров, незнакомец сказал:
— Места здесь почти безлюдные. Машину редко встретишь в это время суток. Будем ночевать, а завтра что-нибудь придумаем.
Незнакомец разжёг костёр, приготовил на быструю руку ужин, но юный упрямец отказался принимать какую-либо пищу из его рук.
— Я не верю вам. Нисколько! Не верю, что вы меня везёте к отцу и что делаете это по его просьбе. Что вам надо от меня? Хотите потребовать выкуп за меня у матери? Но она бедна, как церковная мышь.
Водитель улыбнулся.
— Я всё тебе сказал. Верить или не верить — твоё право. А ложиться спать натощак нехорошо.
— Позвольте мне решать, что для меня хорошо, а что плохо, — снова огрызнулся парень.
Прошло полчаса. Покончив с вечерней трапезой, незнакомец любовался пламенем костра, меняющим свою окраску то на белый, то на золотистый, то  на голубоватый. И произнёс:
— Рудольф Карлович Тевс, твой отец то бишь, — прекрасный человек. Умный, талантливый, красивый человек.
Похищенный юноша приподнялся.
— Красивый говорите? У вас с ним какие отношения? Мама что-то говорила о его уязвимом месте. Может, вы ему мальчиков для утех поставляете?
— Идиот! — незнакомца охватила яркая вспышка гнева и он "одарил"  подростка звонкой пощёчиной. От удара парень повалился навзничь. — Как ты смеешь такое говорить о нём? Что ты знаешь о нём, сопляк? 
Гнев незнакомца погас так же быстро, как и возник. Минутная пауза словно охладила его.
— Извини. Я, кажется, не рассчитал силы. Давай поговорим по-доброму. 
— Да уж, поговоришь с вами по-доброму, когда вы, чуть что не по-вашему, — то по голове, то в фэйс.
— Ну прости, прости. Ты, я знаю, — неплохой парень. Только хочешь казаться современным циником. Это сейчас модно: презирать и втаптывать в грязь то, что предыдущему поколению далось кровью и потом. Но ведь ты не такой.
— Откуда вы меня знаете?
— Отец твой знает.
— Он никогда не видел меня, не попытался даже.
— Это тебе так кажется. На самом деле все эти годы он внимательно следил за тобой и вмешивался в ваши отношения с матерью настолько, насколько мог. Помнишь твои рождественские поездки по Европе, незнакомых людей, принимавших тебя дома, их дорогие подарки. Всё это устроил твой отец.
— Но мама утверждает обратное!
— Матерью твоей руководит ненависть. И она напрасно успокаивает себя мыслью, что оградила тебя от его "тлетворного" влияния.
— Объясните же, наконец, какую тайну она скрывала от меня, — взмолился парень.
Незнакомец добела сжал напряжённые губы.
— Видишь ли, я не уполномочен ничего говорить. Меня попросили только  доставить тебя в "Заоблачные выси" и я выполняю просьбу.
— Какой же вы друг, если от вас скрывают что-то важное, сокровенное. Может вы самозванец? 
— Мальчик, ты опять переходишь на оскорбления? Неужели неясно, что это  чревато для тебя? Моё терпение быстро иссякает. Так что советую попридержать язык. Ложись спать! Спокойной ночи!
Пожелание незнакомца "спокойной ночи" не исполнилось. Всю ночь юный Ганимед ворочался с бока на бок, но так и не уснул. Догадки мучали его. Кто этот странный похититель и чего он хочет? Тот ли он, за кого себя выдаёт? Что за тайна объединяет отца и мать и заставляет их молчать? Действительно ли его везут к отцу и зачем понадобилось похищать его? Он сам побежал бы на край света, только бы увидеть отца. А похищение казалось чем-то иррациональным, лишённым логики. Что всё-таки скрывается за всеми событиями этого суматошного дня?
К утру, измотанный бессонницей и бесплодными поисками ответов, он улёгся на заднее сиденье автомобиля и уснул. Проснулся от равномерного ритмичного покачивания. Незнакомец улыбнулся.
— Вздремнул? А мне пришлось покопаться в моей колеснице. Барахлит что-то. Менять надо на новую, да всё никак не решусь — привык к этой.
— А чего жалеть кучу металлолома? — слова его не понравились незнакомцу, и парень постарался перевести разговор в другое русло. — А давно мы едем?
— С полчаса. Скоро — "Заоблачные выси".
— Санаторий?
— Что-то вроде этого. Твой отец в последнее время не покидает его.
Внезапно впереди на встречной полосе показалась машина. Незнакомец, пытаясь избежать столкновения, резко вывернул руль вправо. Юноша видел, как мир за окнами их автомобиля накренился и полетел кувырком. А потом наступили темнота и безвременье.

…Прояснение сознания, приход в себя подобен неспешному приближению рассвета, когда очертания мира проступают словно сквозь бинты, стянувшие глаза, затылок и виски тонкой, но тугой повязкой.
Ганимед открыл глаза и первое, что увидел. — лицо улыбающейся незнакомой женщины.
— Доктор, он пришёл в себя.
— Я же говорил, что парень отделался испугом, — издалека раздался мужской голос и рядом с женским лицом возникло мужское. — Ну что, герой, благодари Бога, что дёшево отделался. От машины твоей осталась куча искорёженного обгоревшего металла в ущелье.
— Это не моя машина.
— А чья? Кто тебе доверил её? Не слишком ли ранний возраст для лихачества на горных дорогах?
— Это не моя машина. Меня похитили и везли к отцу. А он жив?
— Кто?
— Похититель мой.
— О парень, кажется, не всё так безоблачно, как мне подумалось сначала. Авария вмешалась в деятельность твоего мозга. Этот похититель, похоже, из твоих видений.
— Нет же, нет! Он был, был, был! И по-настоящему похитил меня!
— Где же он? При аварии тебя выбросило из автомобиля через лобовое стекло, и поэтому ты чудом остался жив. Никаких признаков твоего похитителя  — ни живого, ни мёртвого — не обнаружено.
— Но он вёз меня! — горячо доказывал подросток. — Вёз к отцу. Сказал: в "Заоблачные выси".
Доктор улыбнулся.
— В таком случае этот мифический  похититель доставил тебя по назначению. Ты — в "Заоблачных высях". Как зовут твоего отца?
— Рудольф Тевс.
Лицо врача помрачнело.
— Плохие новости, парень. Отец твой в коме. Вчера попал в аварию…по пути в какой-то посёлок.
  У парня перехватило дыхание.
— Вчера? По пути в посёлок? Когда это произошло?
— Ближе к полудню.
Парень стёр со лба крупные капли пота.
— Мистика какая-то, — произнёс он дрожащим голосом. — Примерно в это же время меня похитили и везли сюда.
— Понимаю, понимаю, — заговорил врач. — Всякое бывает. Бывает, что мы желаемое, сны принимаем за реальность. Но в твоей истории реален только твой приезд к отцу и его коматозное состояние.
— Я хочу видеть его! Он придёт в себя?
— Будем надеяться, — врач обнял юношу и похлопал по плечу. — Идём-ка, везунчик, к нему в палату.
В палате юноша едва ли не потерял сознание. Ноги подкосились, когда в человеке, находящемся в коме, он узнал…своего похитителя.
— Это он, это он! — прокричал парень и вдруг понял, что, если он скажет, будто перед ним вчерашний похититель, ему определят место в психушке. — Я побуду с ним. Можно? — врач кивнул головой и ушёл.
— Ну здравствуй, папа, — сказал юноша, усаживаясь на койку. — Неужели я действительно сошёл с ума?.. Пусть так, но я рад, что нашёл тебя. — Он припал к огромной отцовской руке, сжатой в кулак, прижал к лицу, и слёзы закапали и стали растекаться по смуглой коже отца. Он не мог видеть, как веки мужчины дрогнули, и глаза медленно открылись.
Когда кулак расжался, из ладони выскользнула и упала на пол золотая веточка виноградной лозы…