Россиятельнейшая
Россиятельнейшая
На холме зелёном старая церквушка,
Стёршаяся паперть, древняя старушка.
Нищая, убогая, и рука корявая.
Раньше была левая, а теперь вот правая.
Бело-сине красный носит мать салоп
И тайком от паствы осеняет лоб.
Говорят, что нищие сказочно богаты,
Мол, внутри сокровища, а поверх заплаты.
Богомольцам здешним очень жаль старушку.
Капать слёзкам медным в жестяную кружку.
Воздадим ей малость, не с корысти лжёт,
А иначе жалость, душу нам сожжёт.
Все здесь нынче свято — выстраданный рай.
Тюрьмами богатый захолустный край.
Здесь печные трубы — вехами разрух.
Черным красит губы время у старух.
Сняты с храма двери, купол без креста...
Нынче в Бога верит лишь один из ста.
В небе херувимы наблюдают, как
Ищет на руинах веру старый дьяк.
Ходим все под Богом, как живой компост.
А помрём — дорога прямо на погост.
По переселенцам с ближних деревень
На погосте плачет пьяная сирень.
Берега в тумане, речка в никуда.
И течёт сквозь пальцы время как вода.
г. Дубна, 1994г
Рождественское
Зимний вечер – души именины,
Печь пылает, стреляют поленья,
В полумраке избы скачут тени,
Стужа пишет на окнах картины.
Ребятишки, тепло выдыхая,
Окна греют, чтоб видеть как звёзды
В чёрном небе дрожат и мерцают
Сквозь прозрачный рождественский воздух.
Рождества непременные знаки -
На базарах мохнатые ёлки,
И гуляют меж них, словно волки,
Всех мастей городские собаки.
Для уюта, не холодно чтобы,
Кто-то снежные хлопья бросает,
Снег ложится в большие сугробы,
С фонарей и заборов свисает.
Но невидимой чьей-то рукою
Оторвёт вдруг лавину с карниза.
Та несётся до самого низа,
Рассыпается снежной мукою
У подножия голой берёзы...
А какие стояли морозы?
А сосулек хрустальные слитки?
Как трещали, чуть тронешь калитки,
Как пылали и щёки и нос,
И снежинки под валенком пели
Чистым хрустом: рродилсяхррисстос...
Рождество — это время подарков.
Долги ночи, короткие дни.
Это звёзды, горящие ярко...
Боже праведный, Русь сохрани!
г. Дубна 2010г
К заповедному
Ни к чему чужие палестины,
Мне б в село, где пруд и сеновал,
Где у церкви тонкий стан рябины
Дуб могучей ветвью обнимал.
Мне туда, где со святой иконы,
Что с поры неведомой висит,
Поглядит Господь недоумённо,
Будто спросит: ты ли, блудный сын?
Здесь теперь большие перемены,
Здесь опять "дают стране угля".
Так, что от стыда краснеют стены
Древнего российского Кремля.
Здесь всё просто — на кол, или дыба.
Проще — пуля или нож в спине.
Не велик, однако, нынче выбор
У людей в своей родной стране.
Память стёрла след о старых ранах,
Не скулит мятежная душа.
Счастье я искал в далёких странах,
Но его там нету ни шиша.
Попрошу спасительного шанса,
Прах стряхнув с отяжелевших ног:
Дай, Господь, мне время надышаться
Пылью от не пройденных дорог?
***
Ни соринки на полу некрашеном,
Стол накрыт, постелена кровать.
Ничего на свете нам не страшно,
Страшно только веру потерять.
г. Дубна, 2000г
Сергей ГОР (Горкин Сергей Алексеевич, г. Дубна, Московская обл.)