Тайны Софраты или Легенда о Валчане Войводе
Софрата…Древнее каменное чудо, что притаилось в лесу недалеко от водопадов Скок, Малый Скок и знаменитой пещеры Сарая, веками будоражит воображение туристов и вызывает жаркие споры исследователей. Много тайн хранит в своих недрах это уникальное творение, созданное природой и прикосновением руки человека. Кто знает, может, когда-нибудь она откроет свои секреты избранным?
Белые кудрявые барашки облаков бесконечным стадом растянулись по васильковому пастбищу жаркого июньского неба. А длинношерстые овечки лениво разбрелись в малахитовой зелени на окраине села Веселиново. Звуки волынки, плывущие над ароматными лавандовыми полями, умиротворяли душу и настраивали на романтический лад.
Молодой пастух Валхан этим сказочным утром от счастья был готов взлететь на небо и обнять пушистые бока всего небесного стада. Еще бы, через неделю он женится на самой красивой девушке села — черноглазой и черноволосой Раде. Немного застенчивый и мечтательный юноша сразу приглянулся бойкой хохотушке Раде. «Какой-то ты особенный, не такой, как все», — стрельнула по нему глазами цвета маслин девушка. И действительно, Валхан даже внешне ничем не напоминал мужчин, проживающих не только в селе Веселиново, но и во всех окрестных селах Смядлово. Светловолосый и голубоглазый, он не был похож на дерзких смуглых любителей состязаний в силе и ловкости. Многие из них, те, кто постарше, уходили с гайдуками, чтобы сражаться с турецкими захватчиками.
Болгария стонала под Турецким игом несколько столетий. Обнищавшая к концу 18 века Османская империя озлобилась и, как дикий зверь, вцепившийся в добычу, с остервенением рвала Болгарию на куски. Дань, которую болгары были вынуждены платить туркам, вырастала раз от раза. А турецкие банды курджали нападали и грабили села. Девятнадцатилетнего Валхана печалило то, что происходило с его родной землей, но, пока в его селе было спокойно, он пас овец и сочинял песни.
Валхан достал из-за пазухи веретено из граба, которое сам смастерил для своей невесты и украсил незатейливой резьбой. Он сел на корточки, прислонившись спиной к дубу, закрыл глаза и представил, как Рада своими тонкими пальчиками выдергивает ворсинки из кудели и нежно оборачивает их вокруг веретена. Юноша не заметил, как задремал.
Листья дуба зашевелились, зашумели, по лицу застучали капли дождя, и Валхан открыл глаза. Он поднялся на ноги и, не увидев овец, стал озираться по сторонам. Все стадо исчезло. Небо сменило цвет с василькового на серый, а кудрявые белые барашки превратились в тяжелые темные тучи, за которыми скрылось солнце. Начинался дождь.
«Наверное, овцы пошли к водопаду. Скорей, надо перехватить их!» — юноша бестолково заметался на одном месте, а после бросился в погоню. Он выбежал на дорожку, которая вела к водопадам Скок, и помчался по ней.
«Эх! Говорил же дядя Андрей, — Валхан стукнул себя кулаком по лбу, — что сегодня солнечное затмение. Надо было овец давно домой загнать».
Валхан пробежал еще четыре километра, но так и не встретил своего стада. Пришлось взбираться по узкой тропе к верхней части большого водопада. Снова выглянуло солнце, погладив теплыми лучиками светлые кудри юноши, и Валхан залюбовался открывшимся ему видом. Вода с пятидесятиметровой высоты с грохотом обрушивалась вниз, разбиваясь на тысячи прозрачных осколков. Юноша спустился по тропе к сине-зеленому озеру, образовавшемуся из водопада. Валхан обошел несколько соседних водоемов, но не нашел даже следа овец. Юноша вздохнул и углубился дальше в лес. Оставалось последнее место.
И вот деревья почтительно расступились, и перед Валханом предстало каменное плато, Софрата. Испещренная таинственными символами плоская скала, не тронутая мхами, она одиноко стояла посреди леса. В ее центре еще с древних времен было вырублено природой некое углубление, похожее на бассейн высохшей реки со множеством полуистершихся порогов. Опоясанное с трех сторон стенами, на которые были нанесены различные символы, углубление находилось под наклоном. В одном из символов Валхан разглядел рисунок лошади, явно нанесенный рукой человека. Здесь и сгрудилось стадо овец. Овцы жались друг к другу и жалобно блеяли.
«Эй! Эй! — закричал Валхан. — Что вы тут делаете? А ну, мигом домой!»
Но стадо продолжало глупо перебирать копытами на месте. Потом одна овца отделилась от стада и спокойно пошла к вершине скалы. Валхан двинулся за ней. Он с интересом рассматривал желобки в скале неизвестного происхождения, по которым в древности текла таинственная жидкость. Дядя Андрей рассказывал, будто здесь обитали фракийцы и совершали разные загадочные обряды. А старый Януш говорил о магах-колдунах, которые на этой скале и время вспять повернуть могли, и мертвых воскресить. На селе же шептались, что парни здесь пропадают. Вот пошел как-то Милуш к девушке на свидание, да и не вернулся обратно. С тех пор его никто не видел. Да только байки все это! Не верил Валхан в такие россказни. А что Милуш пропал, так он жениться на Стоянке не хотел, вот в гайдуки и подался. Валхан взбирался все выше и, добравшись почти до вершины, вдруг ощутил странную тишину. Казалось, что воздух вокруг него замер. Ни птиц, ни волынки, ни единого звука не долетало сюда. Валхан почувствовал странное волнение и посмотрел наверх. В одно мгновение солнце исчезло, небо почернело, угрожающе пророкотали громовые раскаты, и молния яркой вспышкой прорезав небо, ударила в скалу. Овца, стоявшая на самой ее вершине, превратилась в огненный факел. Послышался грохот и шум голосов, бряцание металла. Валхан обернулся, посмотрел вниз и замер. Бассейн высохшей реки превратился в средневековую арену. На ней, размахивая оружием, дрались люди, одетые в странную одежду. Это походило на представление, которое Валхан видел на городской ярмарке с бродячими артистами. Только здесь все было по-серьезному. Рослые мускулистые мужчины, одетые в короткие пурпурные туники, с перекошенными от ярости лицами рубили своих противников короткими кривыми мечами. Прикрываясь небольшими квадратными щитами, первые теснили вторых, на которых были синие туники и которые держали в одной руке прямые мечи, а другую прикрывали железные наручи вместо щитов. Среди нападавших выделялся один мужчина громадного роста, мигом управившийся с двумя противниками. Третьего же он положил на землю и уперся в грудь коленом.
— Убей его, Спартак! — взревел многотысячный хор голосов.
Спартак вздохнул и вонзил меч в лежащее тело. Кровь нескольких поверженных противников брызнула и заструилась, стекая по каменным желобам скалы.
Валхан с ужасом заозирался по сторонам и обнаружил, что находится в древнем амфитеатре. А рядом с ним, облаченные в разноцветные тоги, украшенные драгоценными камнями, женщины и мужчины криками выражали свой восторг и гнев. Никто не обращал внимания на юношу, как будто его там и не было.
Но вот тот, кого называли Спартаком, поднял голову, и Валхан, встретившись с ним взглядом, чуть не рухнул навзничь. В этом могучем светловолосом и голубоглазом мужчине Валхан узнал себя. Конечно, это был он сам, только значительно старше.
Спартак усмехнулся и опустил голову. У Валхана перед глазами все поплыло, закружилось, подкосились ноги, и он, закрыв глаза, осел на землю.
— Что это, сон, или я схожу с ума? — Юноша прикрыл руками уши и еще сильнее зажмурил глаза, надеясь, что странное видение исчезнет. Наступила тишина. Но в тот момент, когда Валхан с облегчением разжал руки, грянули звуки литавр. И Валхан увидел совсем другую картину. Вместо арены гладиаторов внизу расстилалось широкое поле. По обе стороны которого встретились два вооруженных войска: легионеры и восставшие рабы. Во главе повстанцев Валхан опять увидел фракийца Спартака — точную копию себя. Из заряженных баллист и катапульт в повстанцев полетели смертельные огненные стрелы. Римские легионеры, экипированные железными шлемами с опущенными по бокам щитками, выставили вперед мечи, и, прикрываясь большими квадратными щитами с гербом Рима, бросились в атаку.
Валхан с удивлением наблюдал, как армия римлян, превосходящая по численности повстанцев, напоролась на жесточайшее сопротивление. Повстанцы выставили в два ряда свои щиты и приготовились отражать нападение.
Легионерам не удалось разбить армию рабов, хотя они их сильно теснили. Сцена разыгрывалась почти прямо под носом у Валхана. Но юноша оставался невидимым для них. Повстанцы дрались насмерть. Падали одни ряды, за ними вставали другие. И тут Валхан увидел совсем близко изможденное лицо Спартака с запекшейся на висках кровью. Его голубые глаза, потемневшие от ненависти к врагу, уставились прямо на Валхана, и воин воскликнул:
— Борись! Борись за свободу Болгарии! Будь яростным и беспощадным как дикий зверь! Рви на части захватчиков, как они рвут и терзают твою Родину! А посему и звать тебя отныне будут Валчан Войвода!
Дротик, вонзившийся в спину Спартака, прервал его речь. Воин качнулся вперед, но сумел удержаться на ногах. В тот же момент как будто опустился занавес — все исчезло. А Валхан сидел на вершине скалы и смотрел на стадо овец, сгрудившееся внизу.
— Вот и не верь после этого людям. — Юноша вытер рукавом рубахи мокрое от пота лицо. — Ведь расскажешь кому, засмеют. Скажут, сумасшедший.
Юноша на ослабевших ногах спустился со скалы и погнал овец домой. Ему казалось, что прошла вечность, а он за это время превратился в старика. Но на небе по-прежнему светило солнышко, кудрявые барашки облаков молча смотрели на него с синего пастбища. Валхан пересчитал своих овец и почувствовал сильный озноб. Одной не хватало.
— Неужели мне не привиделось? Неужели, то, что говорят про Софрату, правда? И это был какой-то знак свыше? — В душе змеей шевельнулось нехорошее предчувствие, и он прибавил шагу.
Когда юноша уже почти вошел в село, то увидел, что ближайший дом полыхает. Горят амбары и загон для скота. Вокруг суетятся люди.
— Что случилось? — закричал Валхан пробегавшему мимо юноше.
— Беда! — узнав Валхана, заголосили односельчане.— Пришли курджали, забрали скотину. Хозяин не хотел отдавать, они и подожгли дом. Прячь овец, а то все отберут.
— А где ты все время был-то? — спросил внучок хозяина, десятилетний Христо.
— Как это где? — удивился Валхан. — Овец пас.
— Неделю? — Из-за горевшего сарая появился, тяжело дыша, дядя Андрей. В каждой руке он держал по ведру воды. — Мы уже думали, беда с тобой какая приключилась!
— Как неделю? — вытаращил глаза Валхан. — Я с утра ушел пасти овец, вот и возвращаюсь сейчас.
— А где же ты овец-то пас, никак в самой Турции? — воскликнула жена хозяина.
— Да нет, — пожал плечами Валхан, — сначала на сельском пастбище. А как овцы пропали, так я пошел за ними аж до Софраты. Они там и были.
— На Сафрате, значит? –Дядя Андрей грохнул ведрами о землю. — Вон оно как.
Не успел Валхан выяснить, что хотел этим сказать дядя, как увидел, что к нему бежит младший братик Рады. Подбежал, ухватил его за штаны и, захлебываясь, закричал:
— Раду увели, сестру мою! Скорее! Помоги! Нужно быстрее!
У Валхана потемнело в глазах:
— Как? Когда? Кто? Говори толком! — Валхан встряхнул парнишку.
— Турок проклятый, — затараторил мальчик. — Вчера вечером пришел Мурад-бей. Говорит: «Скотину давай!» А как увидел Раду, засмеялся и сказал: «И ее тоже давай». Весь дом перевернули, последнее забрали.
— Раду! Не видать ему Рады! – взревел вдруг Валхан так, что его голос, похожий на рык, перекрыл все звуки.
Он выхватил из-за пояса нож каракулак, которым вырезал веретено для Рады, и бросился бежать.
— Стой! Куда? — закричали ему вслед. — Там же целый отряд.
Но Валхан уже никого не слушал. Он летел как ветер. Нужно было успеть, пока турки не добрались до горного массива Странджа, ведь там до Турции рукой подать.
Через день Валхан с пятерыми парнями из села, вооруженными дубинами и ножами каракулаками, подошли к месту привала турков. Их лагерь стоял на горной речке в самом начале Странджи.
— Эй, Мурад! — закричал Валхан. — Выходи сражаться. Я пришел за своей невестой.
— Сражаться с тобой! — из палатки послышался визгливый смех, и на пороге в синем шелковом халате появился Мурад-бей.
Подпирая руками жирные бока, с лоснящейся от самодовольства красной физиономией, он презрительно ткнул пальцем в юношу:
— Да кто ты такой? Ты, неверный вассал Османской империи, еще осмеливаешься ставить мне, бею, условия!
— Ты вор! — кровь отлила от лица Валхана, и его голос казался удивительно спокойным.
— Что?! Да как ты смеешь!
К Валхану молча подошли товарищи.
— Валхан! — Из соседней палатки выбежала перепуганная Рада и бросилась к жениху.
— Это еще что за новости? — Благодушие мигом исчезло с лица Мурада. — Слуги, взять их!
— Черта с два! — взревел Валхан и ударил турка по лицу дубиной.
Из других палаток выскочили еще четыре турка и бросились на приятелей Валхана.
Валхан, вцепившись в горло Мурада, все сильнее давил на него. Турок начал хрипеть.
— Валхан! Нет! — вдруг вскрикнула Рада. Ее высокий и пронзительный голос заглушил выстрел.
Один из турков выстрелил в спину Валхана.
В тот же миг Рада, раскинув руки как крылья птицы, заслонила собой любимого. Пуля, предназначенная Валхану, пронзила грудь девушки. Зажав рукой рану, девушка упала и из последних сил обняла ноги Валхана.
Валхан выпустил Мурада, отшвырнув его от себя, и опустился перед Радой на колени. Он смотрел в ее глаза цвета маслин, которые постепенно теряли блеск, и видел улыбку, застывшую на губах той, которая никогда не станет его женой.
И завыл от горя Валхан, как воют ночью в темном лесу волки. Оцепенели турки и выронили оружие. А когда поднялся Валхан, то товарищи его не узнали. Зарычал он, как дикий зверь, выхватил саблю и с одного удара отсек голову Мурад-бею. Из палаток, как старый горох, посыпались другие турки. Но, хотя их было значительно больше, чем товарищей Валхана, они ничего не могли поделать. Валхан сражался так, будто кто-то неведомый наделил его богатырской силой. Турецкой саблей он рубил направо и налево и положил здесь всех врагов. В живых никого не оставил. Разгромили они с товарищами лагерь. Собрали все то, что турки награбили, погрузили на повозки с лошадьми и отправились обратно в село. А Раду похоронили тут же, у горной речушки. Долго сидел рядом с ее могильным холмиком Валхан и поклялся мстить турецким захватчикам и днем и ночью.
Вскоре прибыли они в село и раздали все украденное турками людям. А сельчане смотрели на Валхана и с трудом узнавали. Только вроде вчера он был хрупким мечтательным юношей, а сегодня они видели перед собой взрослого, умудренного жизнью крепкого мужчину.
— Ты изменился, Валхан, — сказал ему дядя Андрей, — уходить тебе надо, пока вести не дошли до столицы. Иначе несдобровать тебе.
— Да, — невесело усмехнулся Валхан. — Я поклялся на могиле Рады, что как у меня отняли самое дорогое, так и я буду отнимать у турков все, что есть дорогого у них. Прощай, дядя Андрей! — Валхан поднялся со скамьи. — Ухожу я к грекам. Там у меня родственники дальние есть.
— Прощай, Валхан! — с чувством сказал дядя Андрей. — И да поможет тебе бог!
— Да, вот еще. — Валхан остановился в дверях избы.— Звать меня отныне не Валхан, а Валчан Войвода!
Два года прошло с тех пор, а турецкие власти все искали пастуха Валхана. В селе родственников у него, кроме семьи дяди Андрея, не было, да и они чудесным образом как будто бесследно растворились. А кто что-то знал, те молчали и слепыми прикидывались. Но вот стали доходить тревожные вести. На перевале Ришки пропал турецкий обоз с золотом. Насобирали они дать с болгар и повезли в Турцию. Но как подошли к перевалу, так среди белого дня скрылось солнце и потемнело так, будто бы ночь наступила. Не видели турки, как напали на них разбойники, половину отряда перебили и отобрали все золото. Перепугались они, побросали оружие и кинулись бежать. Бежали-бежали и заблудились. Кругом лес, да волки воют. Расступились тут деревья, и вместо дороги открылась перед ними скала Софрата. А на вершине, как король, сидит мужчина-богатырь. В парчовом кафтане, отороченном соболиным мехом и расшитом драгоценными каменьями, смотрит на турков и в светлую бороду усмехается. Около его ног сундуки с золотом открытые стоят. А у подножия скалы четники на ружья опираются и зло на турков смотрят.
— Ну что, испугались? — загремел богатырь. — Правильно. Пусть вся Османская империя боится Валчана Войводу. Пощады не ждите! Воевать будем с вами, пока Болгария не станет свободной! Отпущу я вас живых, чтобы вы поведали всем, кто такой Валчан Войвода. А искать нас здесь бесполезно. Приведете сюда войско — погибнете. Нас хранит высшая сила, та, что живет в этом месте, — дух наших предков.
И пошла греметь слава о Валчане Войводе. Он со своими четниками незаметно подкарауливал турецкие караваны по всей Восточной и Юго-Восточной Болгарии и внезапно нападал на них. Как ни старались турки его поймать, ничего у них не выходило. Зато Войвода всегда знал, когда караван с золотом пойдет, и никогда не ошибался. Его ни разу не постигла неудача. А турки и войско высылали, и засады строили — да все без толку. Обозлились турки. Как-то донесли им, что Валчану помог укрыться православный монастырь в Шумене. Пришли они туда, разграбили монастырь, вывезли святые иконы, да и подожгли обитель. Многие монахи погибли в огне, спасая монастырь. Дошла весть об этом святотатстве до Валчана Войводы. Приехал он с четниками в обитель и увидел: одни голые камни вместо монастыря остались, на земле валяются почерневшие от пламени кресты, горстка монахов под проливном осеннем дождем могилы погибшим братьям копает.
— Нет оправдания тому, что сотворили захватчики! — Валчан был похож на черную тучу, что появляется на небе во время грозы. — Клянусь, что зло не останется безнаказанным! А турецкие разбойники получат по заслугам!
Перед отъездом пожелал он монастырю заново отстроиться и одарил сундуком с золотом.
А по дороге Валчан с четниками нагнали турецкий отряд и казнили всех до единого. Кого саблями порубили, а кого и на деревьях повесили, чтобы видели турки и боялись их.
Как-то нагрянули турки на Софрату, сокровища Валчана искать. Как только показалась им скала, тут же солнце скрылось, покрывалом опустилась на них темнота, и в июле повеяло морозной стужей. Поднялась метель, да и раскидала всех турок по разным местам: кого на дерево, кого в холодный ручей, а других в обрыв спустила. Еле живые от страха бежали они от того места. А во второй раз другой отряд даже близко подойти не смог. Деревья, как солдаты с ружьями, поднялись им навстречу и не пустили их дальше. Слух среди турок пошел, что Валчан Войвода колдун, который прячет в пещерах скалы несметные сокровища. А стережет их нечистый дух. И поостереглись турки туда впредь соваться.
А Валчан Войвода еще полвека с турками сражался и не знал поражений. Богатством своим щедро делился с нуждающимися, православные монастыри новые строил и старые восстанавливал.
А когда настал его смертный час, пришла за ним Рада в белом свадебном платье. Посмотрела на него темными глазами и протянула Валчану тонкую руку. Улыбнулся Валчан и пошел за ней.
С тех пор многие ищут сокровища Валчана Войводы. Да хорошо хранит их Софрата. Не открывает никому. Видно, не пришло еще время, или не нашелся тот избранный, кому Софрата поверит свои тайны.
