​"О русской душе и отнятой у нас России". Гл. 5

Глава пятая «О троице Единосущной и об Игумене Земли Русской»

А сейчас перед нами, наверное, один из самых ярких примеров единения человека с окружающим его Мирозданием Божиим, впрочем, не единственный, конечно. Один из самых ярких примеров славянского мировидения, мироощущения.

Троицын День — Именины Земли, как говорит М.П.Горкин. Троичность, триединство во всем мироздании – и в свете солнечном, и в реке, и в деревьях, и в цветах, как написал безвременно ушедший Священник Даниил Сысоев.

Только снова беседа наша не о богословии, что с молоком матери народом русским «впитано». Догмат о Пресвятой Троице в русское сознание давно «пророс», как и все события Священной Истории. И без глубокого знания их не было подобных размышлений, рассуждений.

Потому при чтении замечательной повести о жизни народа русского, православного, не может не появиться великого множества ассоциаций и с литературой нашей, и с самой жизнью. Потому что — снова приходится о том напомнить — герои повести о Евангелие, о Церкви знают много больше нас – живущих ныне.

Об ассоциациях – чуть позже. А пока снова обратимся к детским воспоминаниям И.С.Шмелёва.

«На Троицу завтра кра-сный денек будет. А на Духов День, попомни вот, замутится. А то и громком, может, погрозит. Всегда уж так. Потому и жолоба готовлю.

– А почему – «и страх, в радость…» – вчера сказал-то?

– Троица-то? А, небось, учил в книжке, как Авраам Троицу в гости принимал… Как же ты так не знаешь? У Казанской икона вон… три лика, с посошками, под древом, и яблочки на древе. А на столике хлебца стопочка и кувшинчик с питием. А царь-Авраам приклонился, ручки сложил и головку от страху отворотил. Стра-шно, потому. Ангели лики укрывают, а не то что… Пойдет завтра Господь, во Святой Троице, по всей земле. И к нам зайдет. Радость-то кака, а?.. У тебя наверху, в кивоте, тоже Троица…»

Снова русские яблочки – чтобы понятнее было – хотя, конечно, на Самом Образе – Чаша Причастия написана. А самое главное, как говорит М.П.Горкин, — «и страх в радость» — трепет перед Господом и радость от встречи с Ним. Потому что мы не язычники…

Какие судьбоносные и для своей семьи, и для двух городов, что после будут с лица земли стёрты, «новости» узнаёт Авраам от пришедшего в Образе Трёх Ангелов Господа, многие сами, наверное, знают.

И вот чувства узревшего Триединое Божество Ветхозаветного Праотца Авраама – чувства от услышанного и увиденного словно через тысячелетия передаются русским, православным людям- и не просто как «формальное» знание.

И, конечно, присущи боговдохновенной литературе нашей размышления о том, что ходит Господь по земле и в каждый дом заходит. Разумеется, не только на Троицын День...

Давайте отойдём ненадолго от «Лета Господня» и обратимся к нескольким примерам.

В созданном недавно фильме по притче «Как Спаситель в гости ходил» благочестивая женщина Мария, услышав слова Христа о том, что Он к ней в гости придёт, усердно готовилась – и всё же не узнала Спасителя ни в обездоленном мальчишке, ни в одержимом грехом пьянства, плачущем соседе. Не узнала Христа и Матерь Его Пречистую и в женщине с младенцем, которым идти было некуда.

А жизнью не избалованной соседский мальчик, не задавая лишних вопросов, пригласил обездоленных к себе домой. А когда исчезли Матерь с Младенцем, проснувшийся отец бился в раскаянии, давая слово – себе прежде всех, — что никогда больше к зелью хмельному не притронется…

Помнят, наверное, многие и есенинские строки: «Шёл Христос пытать людей в любови» — и бедного старика в финале...

В одной из раннехристианских легенд, пересказанных Н.С.Лесковым, богоугодный дровокол на Рождество стол накрыл, желая Христа принять, а принял во Имя Его нищего мужика, помня Слова Спасителя. Оттого и богоугодный.

И вообще, несмотря на немалую разницу мироощущения литературных героев И.С.Шмелёва и Н.С.Лескова, у обоих простой народ философом становится – в самом высшем смысле – любви к Мудрости, от Христа неотделимой. И чистоту сердца сохраняет – вспомним финал «Очарованного странника» — где провещания открываются иногда только младенцам.

И герои И.С.Шмелёва – Христа в доме принять готовы — всегда.

В повести рассказывается, как нищим пирожки на праздник выставляли – и вообще — помогать сирым и убогим для благочестивых купцов, коим был отец писателя – Сергей Иванович, — дело чести, дело Божие...

И вот плоды воспитания – безо всякой иронии – размышления Вани.

«Я знаю. Это самый веселый образ. Сидят три Святые с посошками под деревцом, а перед ними яблочки на столе. Когда я гляжу на образ, мне вспоминаются почему-то гости, именины.

– Верно. Завтра вся земля именинница. Потому – Господь ее посетит. У тебя Иван-Богослов ангел, а мой – Михаил-Архангел. У каждого свой. А земли-матушки сам Господь Бог, во Святой Троице… Троицын день. «Пойду, – скажет Господь, – погляжу во Святой Троице, навещу». Адам согрешил. Господь-то чего сказал? «Через тебя вся земля безвинная прокляна, вот ты чего исделал!» И пойдет. Завтра на коленках молиться будем, в землю, о грехах. Земля Ему всякие цветочки взростила, березки, травки всякие… Вот и понесем Ему, как Авраам-царь. И молиться будем: «пошли, Господи, лето благоприятное!» Хо-рошее, значит, лето пошли. Вот и поют так завтра: «Кто-о Бог ве-лий, яко Бо-ог наш? Ты еси Бо-ог, тво-ряй чу-де-са-а!»

Как и в главе о Преображении Господнем, вслед за М.П.Горкиным обращается писатель к тому, что из-за греха Адама земля проклята была — и снова звучит покаянная молитва – от всего мироздания Творцу приносимая. Мы начали главу с единства, нерушимой связи человека с окружающим мирозданием. Помните, как на Медовый Спас «пчела не обижается» на человека? А здесь иной, если можно сказать, «масштаб» духовный – мироздание молится вместе с человеком. А иногда по Велению Создателя «громком, может, погрозится». Но прежде всего приносит молитву покаянную…

И, конечно, звучит молитва не только в повести И.С.Шмелёва. Природа в одном из лучших произведений А.М.Жемчужникова – «Храм Вселенский»…

Впрочем, не будем снова далеко от главного в исследовании произведения уходить.

«Ночью я просыпаюсь… – гром? В занавесках мигает молния, слышен гром. Я шепчу – «Свят-свят, Господь Саваоф» – крещусь. Шумит дождик, и все сильней, – уже настоящий ливень. Вспоминаю, как говорил мне Горкин, что и «громком, может, погрозится». И вот, как верно! Троицын День прошел; начинается Духов День. Потому-то и желоба готовил. Прошел по земле Господь и благословил, и будет лето благоприятное.

Березка у кивота едва видна, ветки ее поникли. И надо мной березка, шуршит листочками. Святые они, божьи. Прошел по земле Господь и благословил их и все. Всю землю благословил, и вот – благодать Господня шумит за окнами».

Берёзки – неотъемлемая часть Праздника, как ели на Рождество.

Встречается образ самого «русского» дерева и у немало отличающегося от автора «Лета Господня» И.А.Бунина. Берёзовый лес напоминает о том, что «скоро Троицын День» — и потому «всё цветёт и поёт…». А в другом стихотворении простой народ — такой же, как и в повести, принёс в храм «гирлянды молодых березовых ветвей, печали тихий вздох, молитву — и смиренье».

У И.С.Шмелёва, конечно, больше радости – и прежде всего оттого, что Господь «всю землю благословил, и вот – благодать Господня шумит за окнами». Так может только истинно русский, православный писатель, с детства благочестие впитавший, сказать. Отразить душу народа, с мирозданием Божиим Самим Творцом соединённую…

(Неслучайно после прихода к власти антихриста зазвучит в крестьянской поэзии трагедия распада Самим Творцом установленной связи)….

Троица! Конечно, возникает в душе и сознании Образ Святыни, что за семьдесят километров от Столицы – и железнодорожный путь к ней, что Троицким назывался. И Образ Преподобного, Святыню эту на века основавший. Игумен Земли Русской – Преподобный Сергий Радонежский – Батюшка Сергий!

Перед нами финал тоже очень известной повести И.С.Шмелёва, которая с «Летом Господним», можно сказать, «кровеносными сосудами» связана. Повесть, что тоже создавалась в течение многих лет вдали от любимой России и закончена была незадолго до того, как писатель этот мир оставил. Повесть с красивым и глубоким по сути своей названием — «Богомолье».

Итак, те же, что и в «Лете Господнем» герои, из жизни на страницы пришедшие, совершают путь в Троице Сергиеву Лавру – к Преподобному. И, конечно к Пресвятой Троице! Иду пешком – и маленький Ваня, и старичок Горкин, и ещё человек пять из дома купцов Шмелёвых – а телега только так, на всякий случай. Кстати, в далёком четырнадцатом веке сам Преподобный, будучи уже немолодым, ходил пешком из Лавры в Москву и обратно.

Повесть эта словно являет собою «Путешествие из Москвы в Обитель Пресвятой Троицы, Преподобным Сергием возведённой».

«…Небо над Лаврой — святое, голубое. Носятся в нем стрижи, взвизгивают от радости. И нам всем радостно, денек-то послал Господь! Только немного скучно: сегодня домой идти.

После ранней обедни прикладываемся к мощам, просим благословения Преподобного, ставим свечу дорожную. Пригробный иеромонах все так же стоит у возглавия, словно и никогда не сходит. Идет и идет народ, поют непрестанные молебны, теплятся негасимые лампады. Грустно выходим из собора, слышим в последний раз:

Преподобный отче Се-ргие, Моли Бога о на-ас!..

Мы крестимся. Все желают нам доброго пути. Из-за двора смотрит на нас розовая колокольня-Троица. Молча выходим за ворота. — Крестись на Троицу, — говорит мне Горкин, — когда-то еще увидим!..

Видно всю Лавру-Троицу: светит на нас крестами. Мы крестимся на синие купола, на подымающийся из чаши крест:

Пресвятая Троица, помилуй нас!

Преподобный отче Сергие, моли Бога о нас!.. Вот и тихие улочки Посада, и колокольня смотрит из-за садов. Вот и ее не видно. Выезжаем на белую дорогу. Навстречу — богомольцы, идут на радость. А мы отрадовались — и скучно нам. Оглядываемся, не видно ли. Нет, не видно. А вот и перелески с лужайками, и тропки. Мягко потукивает тележка, попыливает за ней. А вот и место, откуда видно — между лесочками. Видно между лесочками, позади, в самом конце дороги: стоит колокольня-Троица, золотая верхушка только, будто в лесу игрушка. Прощай!..

— Вот мы и помолились, привел Господь… благодати сподобились…говорит Горкин молитвенно. — Будто теперь и скушно, без Преподобного… а он, батюшка, незримый с нами.

Скушно и тебе, милый, а? Ну, ничего, косатик, обойдется… А мы молитовкой подгоняться станем, батюшка-то сказал, Варнава… нам и не будет скушно. Зачни-ка тропарек, Федя, — «Стопы моя направи», душе помягче.

Федя нетвердо зачинает, и все поем:

Стопы моя направи по словеси Твоему,

И да не обладает мно-о-ю-у…

Вся-ко-е… безза-ко-ни-и-е-э!..

Потукивает тележка.

Мы тихо идем за ней».

Даже этот небольшой отрывок даёт проникнуться тем глубоким неподдельным чувством благоговения, которое испытывает каждое верующее сердце к Святому Сергию – Заступнику Земли Русской! Оттого и небо над Лаврой святое — потому что смотрит на нас с любовью Сам Господь во Святой Троице и святой Угодник Его – Преподобный Сергий! («Звёзды смотрят, словно Божьи очи» — написал в стихотворении «Ночь» известный православный философ и поэт А.С.Хомяков – а в повести И.С.Шмелёва также «смотрит» небо над Троице – Сергиевой Лаврой).

И, конечно, одна из ключевых мыслей, вложенная в уста благочестивого Горкина: «Вот мы и помолились, привел Господь… благодати сподобились…говорит Горкин молитвенно. — Будто теперь и скушно, без Преподобного… а он, батюшка, незримый с нами». И объяснений никаких не нужно! Ведь всё это «говорит» душа самогО русского православного народа!

«Навстречу — богомольцы, идут на радость. А мы отрадовались — и скучно нам», — думает Ваня – и мысль эта словно общая для всех — и слова: «скучно», «грустно» — звучат неоднократно при прощании с почитаемой всем народом Святыней. Всё проникнуто светлой грустью, умиротворением. Все преисполнены благодатью, но грустно расставаться с Обителью Преподобного – с тем, что именуется русской Святостью. (См. также ««Святость Земли Русской, боговдохновенная русская литература и нравственное воспитание»).

Хотя, конечно, Святость, молитва в душе этих людей пребывает всегда. И Преподобный – «батюшка незримый…».

Чистому сердцем ребёнку, которым был тогда писатель, скучно не без возможности веселиться, развлекаться, без игр и сладостей. Скучно даже не без отца, который приехал в Лавру позже – дела задержали — и которого Ваня очень любил. Скучно без Великого Святого Русского — Преподобного Сергия! Сергия Радонежского, любимого и почитаемого всем народом русским. И ребёнок понимает, что есть нечто большее, чем радость сиюминутная, – есть то, что привычными чувствами не воспринять. Многие ли умудрённые опытом ныне способны воспринять? …

Схожие во многом чувства, детские воспоминания о Великой Святыне отразил и старейший звонарь Свято-Даниловой Обители М.И.Макаров – и дорогу к Лавре, и восторг пребывания рядом с Образом Пресвятой Троицы, одним из Последователей Преподобного написанном…

«Да воззрением на Святую Троицу побеждается страх ненавистной розни мира сего», сказал Преподобный Сергий – задолго до воплощение Образа на Иконе.

Разве не эта мысль красной нитью проходит по всей главе, по всей повести, по всему творчеству И.С.Шмелёва, по жизни людей, на страницы «Лета Господня» и «Богомолья» из жизни «шагнувших»?! ...

А потому о других Праздниках и о людях «с детской верой в Воскресение Христа» в следующих главах побеседуем…

(Продолжение следует)