Пара утренних предложений.

— Долго я буду терзать себя обидным ожиданием?- гудела зычным голосом Таисия Львовна.- Кто-нибудь соизволит обратить внимание на женщину уважительного возраста?- намеренно не сбавляла она своего возмущения. — Дети, если ваша мама выйдет из доброго и заботливого образа, всем здесь окажется одиноко, напоминаю вам об этом.

Однако ответа на её монолог не последовало.

— Михель, не доказывай мне, что тебе безразличен этот день.

— Ма,- раздался на этот раз недовольный мужской голос,- можно мне выспаться хотя бы один раз в месяц.

— Один раз в месяц, дорогой мой сын, ты мог бы уделить матери час своего внимания, которое я уделяла тебе всю свою тяжелейшую жизнь.

В комнате по-прежнему стояла тишина. Немного выждав, Таисия Львовна продолжила свой громогласный утренний монолог.

— В отличие от тебя, Михель, твоя сестра уже встала, но и у неё не находится для матери пара утренних предложений. Она бродит по комнате в образе привидения и делает вид, что меня это никак не касается.

-Касается,- отозвался спокойный женский голос, — тебя, мама, касается абсолютно всё, ты умеешь затмить собой всё наше жизненное пространство. Напоминаю тебе, что оно и без того возмутительно тесное.

-Михель,- зычно прогремел голос Таисии Львовны,- нас не хотят замечать, мы мешаем, и нам не рады уже с утра.

Сын продолжал отмалчиваться и не вступал в обыденное приветствие женщин.

— Ты что, решил оставить меня одну, на полное непонимание?

Не дождавшись ответа и на этот раз, она решительно устремилась на кухню и демонстративно плюхнулась на стул напротив дочери.

— Юся- сказал она, глядя на дочь неторопливо пьющую кофе,- воскресенье уже началось, мне бы хотелось услышать несколько выходных слов про наступившее утро. Я бы совсем не огорчилась, если бы вы с братом пригласили меня на завтрак, где-нибудь на милой лужайке. За окном уже тепло.

Юся продолжала монотонно крутить ложкой в кофейной чашке, не обращая на слова матери никакого внимания.

— Нет, сегодня ко мне все возмутительно невнимательны,- всё больше распаляясь, обиженно заголосила Таисия Львовна.- Если бы это видел наш папа, он бы не оставил меня одну так рано. Он бы непременно нашёл для меня большие радости в этой маленькой квартире.

— Да не будоражь утро, ма,- отозвался сонный мужской голос из ванной комнаты.- Я уже иду развешивать твои радости по всем стенам нашей кухни.

— Вот,- ткнула она толстым пальцем в стол,- наконец-то хоть один любящий голос отреагировал на материнское одиночество.- А ты, незаменимая часть моей истерзанной жизни, по-прежнему остаёшься возмутительно безучастной,- обратилась она к сидящей за столом дочери.

Та продолжала молча пить кофе и смотреть в окно. Немного погодя, тяжело вздохнув, она крикнула брату:

— Тебе заварить кофе, или ты сам себя накормишь?

-Вот до чего нас доводит равнодушие,- тут же встрепенулась Таисия Львовна,- тебе уже трудно налить чашку кофе измученному работой брату. А именно он, и никто другой не заботится о тебе с абсолютно нескрываемым трепетом в сердце.

— Да не трудно ей, не трудно,- бурчал входящий на кухню заспанный Миха. — Она просто хочет ещё раз получить причитающуюся ей порцию удовольствия, громко озвучив заботу обо мне.

— Вот–вот,- тянула нараспев Таисия Львовна.- Однако ни один из вас не намеревается отломить матери хоть маленький кусочек от этого вашего возмутительного утреннего удовольствия.

— Ну, что ты завелась, ма?- вяло отозвалась Юся, глядя на возбуждённую потоком своих речей мать.- Что ты так жаждешь от нас с первых утренних минут?

— Вот этот вопрос уже несколько ближе к моему подорванному настроению,- успокаивалась взбудораженная Таисия Львовна. – А хочу я, между прочим, чтобы мы сегодня выехали на природу, устроились на самом краешке цветочного лужка, расстелили малюсенькую скатёрку и получили от этого утра массу недостающих нам радостных эмоций.

Она артистично подняла глаза к потолку и смиренно скрестила на груди распухшие руки.

– И всего-то,- обречённо вздохнул Миха.

— Не надо ограничивать себя в приятном,- продолжила свой монолог Таисия Львовна,- мы скоренько собираемся и едем сливаться с прелестями окружившего нас мира. Конечно, если мы сегодня сможем их встретить, ещё же так рано.

— Ма, а ты не хочешь хотя бы на время слиться с чем-нибудь ещё? Сегодня у меня дела,- Юся, улыбаясь и сонно потягиваясь, направилась к окну.

-А у тебя есть хоть что-то стоящее на примете?- наиграно удивлённо уставилась на неё мать.- Тогда почему я до сих пор это не созерцаю?- продолжила она с явным желанием не прерывать начатый ею разговор.

-Юся, встрял в их разговор Миха,- прекрати так опасно шутить. Это плохо кончится, если в нашем доме вдруг появится ещё один любитель ранних воскресных завтраков на траве.

Юся с усмешкой взглянула на брата.

Раздался телефонный звонок.

-Как, это твоё кое-что, с чем ты предлагаешь мне слиться с самого утра, уже нам звонит?– глаза Таисии Львовны округлились до небывалых размеров.

-Ма, это определённо хотят обрадовать именно тебя,- шутливо произнесла дочь и подмигнула брату.

Таисия Львовна грациозно поплыла к телефону.

— Ты уверена, что это нужный мне звонок? — обратилась она к дочери, тыча пальцем в телефонный аппарат, прежде чем снять трубку.

Но уже через минуту она расплывалась в широкой улыбке, переключив своё внимание на звонившего.

-Здравствуй, Марочка,- щебетала она, на короткое время прервав свой утренний монолог. – Да, дорогая, конечно, я тебя очень понимаю. Зачем ты спрашиваешь? Мы как раз готовимся сливаться с прелестями заскучавшей без нас природы. Конечно, ты можешь это сделать с нами. Сейчас я только уточню маленькие подробности завтрака у моих всё ещё непроснувшихся детей.

Она повернула голову в сторону дочери и, не снижая голоса, спросила:

— Я могу предложить своей подруге разделить с нами завтрак, вы готовы уступить ей место на нашей поляне?

— Готовы, готовы, передавай ей привет,- привычно кивнула Юся.

-Не слышу полного одобрения,- Таисия Львовна укоризненно взглянула на сына.

— Да готов, конечно же, готов разделить что угодно и с самого утра. А что, у нас может быть иначе? Без тёти Мары ты закатаешь нас в траву, и забудешь где это было,- отозвался Михель.- Ну, какой завтрак может случиться без твоей обожаемой подруги, ма? Он же неминуемо закончится общим несварением. Кстати, почему она не позвонила ещё раньше? Я уже стал волноваться за её сон,- не переставая шутить, бурчал сын.

-Как, ты будешь даже не одна, к тебе приехал племянник?- не обращая внимания на его слова, продолжала расспросы Таисия Львовна.- Откуда? Он так скоро вырос? Как всё неожиданно. Тогда где же он так долго задерживался? Ровесник моей Юсе?- после этих слов она встрепенулась и заметно оживилась.- Ну и что ты там медлишь? Я уже хочу видеть этого племянника,- затараторила она, многозначительно посматривая на дочь.- Да, едем мы уже, едем, летим на крыльях неожиданного интереса. Как я тебе рада, Марочка,- щебетала Таисия Львовна, предвкушая интересные для неё новости.

Вдохновлённая услышанным, Таисия Львовна закружилась вокруг стола, перекидывая с него всё съестное в приготовленную с вечера корзинку.

— Мы уже выезжаем. Нас ждут очень интересные подробности,- тараторила она, многозначительно кидая взгляды на дочь.

— Не суетись, ма,- дай договориться с мыслями,- пытался урезонить её сын.

— Ты не договоришься с ними никогда. Вы не дружите, и давно. Ты всё время плетёшься сзади нужного. Не задерживай меня в принятых решениях, срочно просыпайся, и погружай нас в машину. Почему она до сих пор не тарахтит под нашими окнами? Ты удивляешь меня, Михель,- не затихала Таисия Львовна.

— Юся,- накинулась она на дочь,- быстро одевайся, нам приготовили такие неожиданности. Они явились из красивых тёплых мест, где я намереваюсь в скором времени побывать. Я это уже очень чувствую.

Не пытаясь остановить красноречие матери, брат и сестра, привычно вздохнув, стали собираться. Через полчаса они уже подъезжали к знакомому подъезду, где их нетерпеливо ждали тётя Мара и молодой человек с явно невыспавшейся наружностью. Обменявшись шумными приветствиями, они загрузились в машину. Молодой человек тщетно старался продолжить свой сон. Возбуждённая Таисия Львовна таращила на него глаза и донимала разговорами.

— Леонид,- совестила его тётя Мара, — это мои самые что ни на есть родные друзья. Ты хочешь проспать всё интересное? И почему они все хронически хотят спать?- обратилась она к подруге, открыто выражая недоумение.

— Да, именно так, – расплылась в улыбке Таисия Львовна,- у них у всех какие-то патологические недосыпы. А это мои Юся и Михель, — гудела она низким зычным голосом, не отрывая от молодого человека въедливого взгляда.

Трое молодых людей, переглянувшись и натянув на лица улыбки, приветственно понимающе кивнули друг другу. Мара не переставала болтать всю дорогу, её племянник и Юся напряжённо затаились на заднем сидении старенького автомобиля. Наконец, высмотрев небольшую полянку, Михель остановил машину и привычно без спешки принялся выгружать пакеты.

— Как здесь дышится,- восторгалась Таисия Львовна, оглядываясь по сторонам широко и артистично раскидывая руки,- этот пейзаж пробуждает во мне желание радоваться. Это так волнительно.

— Да, располагает,- соглашалась Мара, потягивая тонкую сигарету и умело выпуская кольцами дым.

Юся и Михель молча перекладывали из корзинки на скатерть маленькие баночки и стопку одноразовой посуды. Леонид скромно сидел чуть поодаль и грустно наблюдал за происходящим.

-И откуда мы прибыли в столь раннее утро ?- обернулся к нему Михель.

— С Житомира.

— И как оно там?

Представьте себе, точно также,- он мотнул головой в сторону удаляющихся женщин. — Те же восторженные приливы, временами переходящие в шквальные волны.

Юся прыснула от смеха, Михель тоже растянулся в понимающей улыбке.

— Ма, — крикнул он,- кушать подано, вас ждут именные места в партере.

— Лучи моего воскресного утра,- отозвалась Таисия Львовна, тяжело усаживаясь на предусмотрительно расстеленные цветастые салфетки,- прекрасней этого завтрака может быть только обед, и то при условии, что на нём будут все присутствующие. Как вам моё предложение вместе продолжить это утро на траве?

Обе женщины смотрели на молодых с нескрываемым обожанием.

Ма,- испуганно остановил её намеки Михель,- ты торопишь события быстрее, чем вокруг рассветает. У меня куча важных дел и обедать сегодня я вообще не планирую.

Таисия Львовна посмотрела на сына с чувством глубокого огорчения.

— Если бы ты знала, Мара, — обратилась она к подруге, аппетитно поглощающей толстый бутерброд,- их необдуманные планы погружают меня в постоянные конфликты с моим внутренним состоянием. Они умудряются не планировать даже собственные обеды. Разве им до того, как при этом без обеда обойдётся их мать?

Мара понимающе кивнула, и с улыбкой уставилась на Михеля. Тот постарался скрыться от её взгляда, закрывшись большой кружкой дымящегося чая.

Когда с завтраком было покончено, подруги, многозначительно переглядываясь, демонстративно удалились бродить по живописным окрестностям.

Молодёжь, вздохнув с облечением, блаженно растянулась на раскинутых подстилках. Воцарилась долгожданная тишина, каждый думал о своём.

— Марго,- Таисия Львовна ухватила подругу за плечи,- срочно поведай мне за своего племянника.- Ты же не просто так порушила моё утреннее уединение. У тебя есть планы, я это услышала ещё в трубке. Зачем он приехал, скажи? Меня просто разрывает от нетерпения.

— Конечно, не просто так,- отозвалась Марго,- этот парень до сих пор пребывает в ежедневном одиночестве. Сколько можно там зависать?- спросила я свою сестру по телефону на прошлой неделе. Когда жeон займётся более важными делами? А с кем же ещё ему туда погружаться, как не с моей любимицей Юсей? Вот я и подумала…

Услышав эти слова Таисия Львовна аж подпрыгнула, словно в неё неожиданно впилась оса. И, с особой теплотой посмотрев на подругу, обхватив её за плечи ещё крепче, зашептала на ухо, как будто кто-то чужой и ненужный мог их услышать.

— Ты правильно подумала. Как я жду этого, Марочка, ты же знаешь, как я этого жду. Сколько можно мне одиноко заботиться о ней? Цветок расцвёл, им же надо любоваться. Ты же знаешь, Юся – прелесть, и сейчас одна только потому, что не послушала меня в свои самые красивые годы, и выскочила замуж за непросветлённого болвана. Что он мог разглядеть в ней из своей полной темноты? Я как вспомню его бледную тупую физиономию, у меня случается несварение желудка на любые вкусности.

— Да,- утвердительно кивнула Мара, именно так. – Непросветлённая особь, точнее и не скажешь. Как только Юся усмотрела в этой пустой личности что-то интересное, а главное решилась пойти против твоего материнского взгляда? Для меня это до сих пор остаётся загадкой.

Она недоумённо повела плечами и прикрыла рукой глаза.

— Не будем вспоминать о ненужных нам историях,- оборвала подругу Таисия Львовна,- лучше остановимся на приятном. Как ты думаешь, они смогут увидеть друг друга?

— Должны, я так надеюсь. Смотри, как мирно они лежат на траве и даже, кажется, разговаривают.

В это время Юся действительно вела довольно оживлённую беседу с гостем. Михель старался в разговор не встревать. Он всё ещё надеялся погрузиться в сон, прежде чем услышит рядом зычный голос матери.

— А помнишь, Мара,- продолжала Таисия Львовна,- как мы с тобой вот также завлекали своих мужей? Какими в ту пору мы были очаровательными и наивными. Я до сих пор не пойму, зачем я тогда прилагала столько усилий, чтобы понравиться своему Моне. Представляешь, я даже красила губы на ночь, думала, вдруг он зажжёт свет и разглядит мою бледность.

Они обе прыснули, и зашлись в громыхающем смехе.

Михель вздрогнул и повернулся на другой бок.

— Миха, брось эту затею,- посоветовала ему сестра. — Сейчас они вернутся и всё вокруг взбудоражится. Ты же знаешь, сном от них не отгородиться.

— От них ничем не отгородиться,- еле слышно простонал Михель.

Он всё ещё пребывал в иллюзиях возможности выспаться и быстро перекатился от стола поближе к кустам.

— Что он там потерял?- увидев это, заволновалась Таисия Львовна.- Мара, нам необходимо вернуться, там что-то потеряли. Этих молодых нельзя оставить без присмотра ни на минуту, что бы они не нанесли мне какой-нибудь урон.

— Раскрой глаза, Тая,- твой сын, как всегда надеется выспаться, пока тебя нет рядом. У этой молодёжи всеобщий недосып. Интересно, как это может быть в твоём доме? Хотя, и у меня Леонид пытается делать то же самое.

Она, хитро улыбаясь, довольная собой, скосила глаза на подругу.

-И для этого надо ползать по кустам?- не обращая на неё внимания, возмущалась Таисия Львовна.

— Оставь сына в покое, позволь хоть здесь сбыться его крохотной мечте. Сейчас нам интересней те двое, пусть Михель пока сливается с природой,- и она руками развернула голову подруги в противоположную от кустов сторону.

— Да,- спохватилась Таисия Львовна.- Сейчас эти двое, только они. А что будем делать мы?

Она вопросительно уставилась на подругу.

— Дышать ароматами утра! Они ещё не всё спросили друг у друга. Пусть подольше повисят в своём прошлом. Там информации не меньше, чем в компьютере.

— Ты с ума сошла. Что там копаться? Это прошлое не блещет алмазами,- разволновалась Таисия Львовна.- Надо немедленно подключаться к их разговорам. Иначе они углубятся не туда, куда следует,- она красноречиво закатила глаза и прижала руки к груди.

— Не суетись, Тая, давай лучше я расскажу тебе за племянника и свою сестру, — уговаривала подругу Мара.

— Ну, давай, только не долго, мне и так будет всё понятно с первых букв.

Неожиданно раздался голос Юси. Та настойчиво предлагала им вернуться. Обе женщины незамедлительно устремились в сторону стола.

— Ма,- нарочито игриво обратилась та к матери.- Леонид зовёт меня отправиться к нему, причём, не раздумывая,- добавила она, слегка намеренно запнувшись.

Юся смеясь, в упор смотрела на мать и её подругу.

— Как это не раздумывая? Что прямо отсюда, от этих кустов?- возмутилась та. — Мы ещё не услышали в каком климате он проживает, а ты необдуманно туда спешишь? Может я пропустила что-то заглавное, пока Мара уводила меня дальше от этих зарослей, около которых твой брат безмятежно проводит утро?

Она укоризненно уставилась на сына, всем видом упрекая его в том, что он, находясь рядом с сестрой, позволил их разговору порушить её планы. Тот молчаливо приподнял брови, пожал плечами и сделал невозмутимое выражение лица.

Мара смотрела на всех с лёгким недоумением и нескрываемой улыбкой.

— Марго,- ты не сказала мне ничего за то, что твой племянник так скор на решения. — А за мои ответы ты его успела предупредить? — и она многозначительно глянула в сторону подруги. — Я ещё не вникла в погодные условия этого, как его там, Житомира, а на этой поляне уже сменили пейзаж. Молодой человек,- возмущённо обратилась она к Леониду,- Вы ещё пока не раскинули перед нами все свои красивые возможности, и я не поняла, есть ли они вообще. А около меня уже стучит ваш паровоз.

Она выглядела раздосадованной и даже несколько обиженной. Мара вцепилась ей в локоть, пытаясь остановить поток возмущённых и резких слов.

— Не тискай меня, Марго,- решительно отстранила её Таисия Львовна.- А вдруг там, куда они собрались, даже утро просыпается без интереса? А моя дочь знает, что она будет делать там в такие безрадостные моменты?

Мать буквально впилась в Юсю негодующим взглядом.

— Она знает, ма, знает, впрочем, как и все тут присутствующие,– подал голос Михель.

— Я надеюсь. Но, мне кажется, что кто-то на этой поляне понимает это не до нужного конца, — бурчала недовольная мать и косила выразительные глаза в сторону дочери.

-Ма, я же не замуж выхожу,- отозвалась Юся.

— Вот именно,- вспылила Таисия Львовна,- а давно пора. Нет, вы определённо поторопились с вашей экскурсией, молодой человек. Мара, что ты всё время молчишь? Что это за акция побега, спланированная без моего настроения?

— Михель,- накинулась она на сына,- ты намеренно уполз в кусты, чтобы дать возможность сестре уехать в неизвестность прямо отсюда? А я ещё собиралась с вами обедать. Так нет же, здесь уже пакуют чемоданы. Как только я отдалилась на два нужных слова, эти двое уже разместились на верхних полках.

-Тая,- пыталась успокоить подругу Мара,- это всего лишь предложение. В конце концов, что тут такого, если Юся поближе познакомится с Житомиром. Красивый старинный город, там живёт моя младшая сестра. На неё во всём можно положиться.

— Насколько поближе? — не унималась Таисия Львовна.- Лично я не вижу пока никаких нужных мне достопримечательностей.

— Всё, продолжаем отдыхать,- вступил в разговор Михель.- Все дышат, все любуются. И вообще, ма,- обратился он к матери,- мы тоже иногда строим личные планы, бывает, прямо с утра. Кстати, ты должна радоваться, что с тобой ими делятся незамедлительно, безотлагательно, сразу по мере их появления.

Да,- подтвердила Мара,- никто не собирался оставлять тебя в неведении или сообщить об этом в последний момент. Твоя Юся – прелесть, сразу подумала о тебе, не выходя с этой поляны.

После этих слов Таисия Львовна слегка притихла и удовлетворённо взглянула в сторону дочери.

-Ну, мы хотя бы успеем вместе отобедать,- несколько успокаиваясь, спросила она.- Всё утро вы перебиваете поток моих мыслей. Просто терроризм какой-то.

— Успокойся, ма, мы даже отужинать успеем. Леонид пригласил меня в принципе.

— Принципиальный, значит. Не успели мы намазать бутерброды, а к нам уже и принципы подсели,- отозвалась мать и укоризненно уставилась на Леонида.

Тот стоял с невозмутимо улыбчивым и спокойным видом.

-В чём собственно разногласия?- спросил он, дружелюбно глядя на Таисию Львовну. — Как Вы правильно успели заметить, в нашем купе есть ещё две нижние полки, и вы с тётей Марой приглашаетесь там удобно расположиться. Я буду только рад нашей общей задумке. Я просто уверен, что Житомир встретит вас, как родных, а я ему в этом активно помогу.

— И впечатлит нас своими красотами,- подхватила его мысль Марго.

— Ну, это несколько меняет направление моего самочувствия, — облегчённо выдохнула Таисия Львовна.- Но, напоминаю вам, что резкие перепады не для моего истерзанного вдохновения.

Таисия Львовна грациозно стояла напротив Леонида. В её воинственной позе чувствовалась стать недовольной тигрицы. Казалось, она едва сдерживает себя, чтобы не вступить в открытый бой. Леонид, нисколько не смутившись, смотрел на неё почти в упор. В его спокойном насмешливом взгляде чувствовалась уверенность и глубина. Воцарилась напряжённая пауза. Таисия Львовна интуитивно предугадывала вероятность предстоящей размолвки с дочерью. Но та тоже выглядела на удивление миролюбиво, сидела и с интересом наблюдала за развивающимися событиями за соседними кустами. Там молодая семья с детьми шумно выползала на поляну из большой, запылённой машины, и пространство вокруг них стойко наполнялось восторженными голосами.

— Ну, вот,- возмущённо фыркнула Таисия Львовна,- наш обед терпит фиаско.

-Мы его ещё не начинали,- попытался заметить ей сын.

Вот именно, а его уже сворачивают,- оборвала недовольная навязавшимся соседством Таисия Львовна.

— Тая успокойся, до обеда ещё далеко и мы, по правде говоря, здесь его не планировали.

— До него не дальше чем до вашего Житомира. А моя дочь, пренебрегая обедом, уже одной ногой там. Так может, тогда мы уже и поедем? Во сколько отходит наш поезд?- она, со свойственной ей артистичностью округлила глаза и с явным вызовом уставилась на гостя.

— С вашего разрешения, мы ещё немного задержимся, у меня не сведены кое-какие дела,- сказал Леонид, пытаясь смягчить накал.

— Успокойся,- шепнула ему Юся, — мать уже сдаётся, я её знаю,- и она кивком головы дала понять, что вопрос улажен.

После вынужденно недолгого пребывания за столом вся компания стала собираться домой. В машине царило явное напряжение. Таисия Львовна по-прежнему не хотела сдавать своих позиций без точных пояснений со стороны житомирского гостя. Все остальные тоже не решались начать разговор даже на другие темы. Тётя Мара периодически сжимала локоть племянника, давая ему понять, что он на правильном пути, и она его полностью поддерживает. Тот отвечал ей понимающей улыбкой и кивал головой. Юся не переставала улыбаться и поглядывать на недовольную мать. Та, видя дочь улыбающейся, сдерживалась из последних сил от своих обыденных въедливых комментариев. Леонид что-то шепнул Юсе на ухо, и та расплылась в широкой одобрительной улыбке. Это не осталось незамеченным зорким оком матери.

— Нет, они определённо перешагивают через все наши возмождности,- шёпотом процедила она подруге.

Та, улыбаясь, утешительно обняла её за плечи.

— У них всё ладится, и это хорошо, что так скоро и без нашей помощи. Я это вижу очень отчётливо, положись на меня, — заверяла она подругу.

-Может быть, может быть. Но почему так стремительно? Хотя… Кажется, я тоже начинаю что-то разглядывать, но всё-таки не так ясно, как бы мне хотелось,- кивала та с нескрываемым недоверием.

Быстро распрощавшись со всеми, Марго с племянником скрылись в полутёмном зашарпанном подъезде.

Машина медленно покатила по узкому проулку.

— Ты что вся в непонятных улыбках? — обратилась Таисия Львовна к дочери.- Что такого он нашептал в твоё ухо, чтобы так сиять с самого утра?

Она недовольно скривила губы и с шумным выдохом посмотрела в сторону Юси.

— У нас свои дела, ма,- отмахнулась от неё дочь. — Через пару дней я уезжаю всего лишь на экскурсию. Лично мне очень нравится это деловое знакомство. Я давно хотела куда-нибудь выбраться, а тут такой вариант подвернулся. Не тормози меня. Дай свободу мысли.

— Да уж, вариант, и как ведь подвернулся, просто прошмыгнул, протиснулся и прямо в наше утро,- цедила сквозь зубы Таисия Львовна.- Едва я позволила ему присесть за наш завтрак, а он уже дирижирует моим самочувствием.

В комнате раздался звук хлопнувшей двери, это Михель умчался по своим делам.

— В решительные моменты моего недовольства все несутся в разные стороны,- заметила ему вслед Таисия Львовна.

— Мне тоже пора,- Юся чмокнула мать в щёку и выпорхнула вслед за братом.

— А ты куда?- только и успела крикнуть Таисия Львовна,- но ответа уже не последовало.

— Разбегаются. Ох Мара, Мара, и надо тебе было так взбаламутить утро. Теперь эти двое не появятся до вечера, а мне изнемогать в думах.

Она не торопясь прошла в комнату дочери, на глаза попалась большая дорожная сумка. «А ведь умчится, налегке, с одной улыбкой» — подумала она, и стала заботливо укладывать её вещи. Когда сумка заполнилась до отказа, она со вздохом облегчения задёрнула молнию и довольная собой уселась с чашкой кофе у окна. «Теперь пусть едет, — размышляла она вслух,- хоть в этом я успела их опередить. Но если уж очень вдуматься… чем собственно он не партия? Скорая, конечно, просто напористая какая-то партия, но Мара..., она же не может навязать мне нечто безрассудное и нелогичное. Пусть уже едут, осматривают его достопримечательности, если они вообще там есть».

Негромкий телефонный звонок оторвал её от лирических размышлений.

— Тая,- раздался взволнованный голос подруги, — ты представляешь, оказывается они просто пошутили над нами. Никуда они не едут и мы с тобой тоже. Эти двое решили таким варварским образом быстренько свернуть наш отдых. Скомкали всё утро и умчались каждый в свою сторону. Порознь, представляешь по-ро-знь,- растянула она последнюю фразу почти по слогам.

— Порознь?- взорвалась Таисия Львовна,- это возмутительно,- я уже упаковала дорожную сумку и что мне прикажешь теперь её распаковывать? Я облюбовала нам нижние полки. В чём собственно дело, Марго? Откуда у тебя такой нелогичный Леонид? Почему ты навязала мне его с самого завтрака? Они что уже не едут в Житомир?

На том конце трубки что-то булькало. Было похоже, что подруга всхлипывает.

— Нет, этим их веселье над нами не закончится, я им устрою неповторимые обстоятельства,- распалялась в чувствах Таисия Львовна,- никто не может просто так порушить моих выстраданных планов. Если мы с тобой решили познакомиться с Житомиром, значит, мы с ним встретимся. Или ты не разделяешь мой интерес, Марго?- буквально рявкнула Таисия Львовна.

— Разделяю Тая, с тобой разделяю всё,- взволнованно выпалила подруга.

— Тогда едем мы. А они,- она гневно затрясла рукой, как — будто пыталась кого- то напугать,- они пусть улыбаются здесь. Нашли, чем испортить мне утренний отдых. А Юся, какова? Так разочаровать мать. Нет, — кипела она,- мои подорванные нервы — не плющ на житомирских заборах, чтобы ими размахивать во все стороны. Марго, немедленно собирайся, мы едем к твоей сестре. Я чувствую, что она уже очень хочет нас видеть. Не будем добавлять ей разочарований. Это ещё успеют сделать за нас эти двое.

— Когда едем, Тая?- в голосе Мары послышался испуг.

-Сейчас,- отрезала та,- пусть они знают, что принимать решения по выходным вразрез со мной невозможно по определению. Мы подождём твоего племянника там, и отобедаем с ним на их житомирских полянах. Он ещё очень увидит мои кулинарные способности. Я сумею удивить его на все дни нашего пребывания.

Из Таисии Львовны низвергался вулкан возмущений. Мара знала, что в такие минуты подруге лучше не противоречить. И она, набрав в лёгкие побольше воздуха, уверенно выдохнула.

— Я готова с тобой, куда угодно, на любые непредвиденные просторы, даже на те, которые не нанесены на карту, что двадцать лет пылится у Михи в комнате,- с этими словами она решительно положила трубку.

— Ну, сюжеты моего выходного дня, теперь уже я пакую свои вещи,- грозно шипела Таисия Львовна, выкидывая из шкафа лёгкие цветастые блузки.

Через каких-нибудь полтора часа две немолодые полнотелые дамы решительно вышагивали по заполненному суетой перрону, тяжело волоча за собой выцветшие полотняные сумки на колёсиках.

— Как ты считаешь, Марго, я должна предупредить этих весёлых о нашем решении? Или пусть они и дальше пребывают в утренних улыбках?

— Не волнуйся, Тая, я оставила Леониду сообщение. Там подробно указан адрес, где он сможет с нами встретиться, если решится на это. А заодно позвонила сестре и сказала, что мы с тобой надумали приехать сами, оглянуться на их красоты. Словом, намекнула ей на твоё внезапное желание ими любоваться.

Таисия Львовна понимающе посмотрела на подругу и утвердительно мотнула головой, давая понять, что полностью одобряет её мысли.

Водрузив пухлые сумки на верхнюю полку, подруги облегчённо вздохнули и устремили взоры в тусклое окно. По перрону сновали взмокшие от жары пассажиры, волоча за собой тугие видавшие виды чемоданы. Поезд, издавая скрежещущие звуки, дёрнулся и заскользил вдоль перрона. Мара с волнением перевела взгляд на подругу. Та, морщась от резких звуков, нервно обмахивалась цветастой салфеткой.

— Я не была там уже восемь лет. Как они могли так быстро пролететь? Ты помнишь, как прошли твои восемь лет, Тая?

— Вот, вот,- оставив без внимания этот её вопрос, откликнулась Таисия Львовна,- благодаря этой молодой поросли, ты, наконец, встретишься с сестрой. Это так трогательно, моя дорогая. А я …- она мечтательно закатила глаза,- когда ещё соберусь в дорогу? Однако, как это всё заманчиво. Мара, какое волнительное сегодня было утро. А этот милый завтрак на траве. Во мне бушует воспоминание,- и она томно закрыла глаза.- Расскажи мне за тот Житомир, куда мы едем. Я должна понять его ещё здесь, под стук этих проржавленных колёс, он уже выводит меня из равновесия. Твоя сестра охотно примет нас?- уточнила она немного погодя, вглядываясь в мелькающие пейзажи за окном.

— Не волнуйся, мы будем лучшими гостями, уверяю тебя. Вы с ней так похожи, так похожи. Она, как и ты, любит болтать долго и ни о чём. А Леонид… разве с ним поговоришь вволю? Вечно торопится, или сидит, уткнувшись в книги.

— И что она, уже готова заключить нас в объятья?

— Готова, Тая, готова,- у неё просторный дом и там хватит места для всего. Она тоже считает, что день нашей встречи наступил. Так что, дальше всё пойдёт, как тобой задумано.

— Лучше, чем на утренней поляне? Тогда ты тоже обещала мне много изумительного,- отозвалась Таисия Львовна.

Она вздохнула и расслабленно откинувшись, закрыла глаза. В её воображении поплыл тёплый вечерний перрон, наполненный стойким запахом спелых садов. Она представляла их безмятежно спокойную дорогу к незнакомому дому, где её ждут невероятно интересные беседы с женщиной, так похожей на неё. А Мара продолжала говорить и говорить о том, какие замечательные места там, куда они так неожиданно едут. Её детские воспоминания были наполнены манящими сюжетами и уютом.

— Мара,- тихо позвала она подругу,- какие они замечательные.

— Кто?- не поняла та,- достопримечательности?

-Наши Юся и Леонид. Как талантливо они всё придумали. Я уверена, что они именно так всё и видели. А как бы ещё можно было быстро и романтично собрать меня в дорогу? Это же надо знать. А Леонид, каков шельмец, он сразу понял авантюрную натуру моей дочери. Подыгрывал ей без лишних дублей. Мара, я, наконец, поняла, в каком достопримечательном городе живёт твоя сестра, и я её уже сильно обнимаю.

Таисия Львовна всё больше и больше расплывалась в широкой добродушной улыбке. Подруга смотрела на неё с обожанием и разливающимся внутренним покоем.

— И этот старый поезд, он почти удобный, так бережно волокёт нас туда, где мы будем наслаждаться и ждать их приезда. Мара, какой невероятный фантазёр твой племянник. Я поняла это сразу, как только увидела его рядом с моей Юсей. Ты же видела, что я поняла это сразу?- и она, вопросительно улыбаясь, уставилась на подругу. А за окнами плыли и плыли картины солнечного лета.