«Бал» Этторе Скола (1983) – победа музыки над словом
Фильм «Бал» Этторе Скола, снятый в 1983 году, необычен со многих точек зрения. Это мюзикл, однако мюзикл не столько развлекательный, сколько философский. Это фильм-плакат, центральные персонажи которого являются скорее узнаваемыми типажами, нежели сложными личностями, однако это не мешает картине быть пронизанной глубоким психологизмом. Наконец, это фильм без слов, но со столь значительным вербальным посылом, что его даже выдвигали на «Оскар» как «Лучшую картину на иностранном языке».
Сюжет «Бала» основан на музыкальном спектакле «Театра дю Компаньоль» Жан-Клода Паншена. Основной смысловой акцент сделан на истории Франции XX-го века с 30-х по 80-е годы; точнее, на обобщенных, изменчивых образах француза и француженки в эти полвека. История страны в фильме показана не с помощью ретроспективы глобальных событий, а посредством изображения ежевечерних будней людей, приходящих в кафе, чтобы знакомиться, флиртовать, танцевать, расставаться и снова встречаться. Завсегдатаи танцпола, живущие обыденной жизнью, органично включены режиссером в динамичный исторический поток как представители определенных культурных эпох и социальных классов. История страны, распадаясь на многочисленные истории жизней с их, казалось бы, малозначительными, но характерными приметами, одушевляется присутствием человека, становится антропоцентричной.
В «Бале» – семь эпизодов: шесть сюжетов из прошлого – это танцевальные вечера 1936-го, 1940-го, 1944-го, 1946-го, 1956-го, 1968-го годов и один, касающийся современного режиссеру времени – 1983-го года. Именно с этого эпизода начинается фильм, и – в канонах кольцевой композиции – им же он завершается.
В меняющихся танцах (от вальса до диско, от сальсы до рок-н-ролла, от танго до фокстрота), в бессловесных, но эмоциональных, а потому легко угадываемых «диалогах» персонажей прослеживаются обобщенные вкусы, общественные тенденции и социальные установки тех или иных годов, а наряды героев иллюстрируют модные направления и стили, меняющиеся от десятилетия к десятилетию.
Одни персонажи «Бала» являются сквозными, проходящими через весь фильм, другие выступают в эпизодических ролях, появляясь лишь в отдельных киноотрывках. И те, и другие являются во многом стереотипными, и ведут себя в соответствии с духом времени. Так, в 30-40е годы мы видим большинство женщин одетыми в романтическом ключе: на них длинные юбки, блузы с оборками, кокетливые шляпы с цветами. Они и сами похожи на пленительные цветы: влюбляющие, манящие, очаровывающие. К концу шестидесятых на танцполе появляются девушки в рубашках и джинсах – этаком стиле casual, сохраняющем популярность на протяжении уже более половины столетия. В эру студенческих волнений и «уличной эстетики» сегодняшняя каждодневная одежда была своеобразным признаком бунтарства, внешним маркером внутренней свободы, не подразумевающей акцентирования на различии полов. К восьмидесятым все больше нарастает тенденция феминизма и наряду с дамами, подчеркивающими – иногда чрезмерно и «крикливо» – свою женственность, в танцевальном зале присутствует и новый тип танцующих: независимых бизнес-леди в строгих костюмах, пускающих в воздух кольца дыма, неприступных, самостоятельных во мнениях, знающих себе цену. Мужской стиль тоже претерпевает определенную эволюцию на протяжении пятидесятилетия, пусть и чуть менее заметную. Так, к восьмидесятым все смелее и декоративнее становится мужская мода в одежде, уходят котелки, жилетки и трости, появляются новые аксессуары – стильные очки, яркие платки, длинные шарфы.
От десятилетия к десятилетию нарастает на танцполе буйство красок. Если довоенный быт показан лаконичным диалогом черного и белого цветов (общий рисунок этого отрывка будто бы имитирует старую кинопленку с ее высветленными и не вполне четкими лицами людей), то военное время уже окрашено в разные цвета и тона, однако превалируют среди них мрачные и нерадостные оттенки: черный, темно-синий, коричневый, серый. Подобная цветовая гамма подчеркивает тягостную атмосферу того времени.
Что касается героев-типажей, то часть из них («синий чулок», женщина-вамп, деловая женщина, франт, кутила, работяга, педант, жиголо и т.д.) представляет собой вечные архетипы, понятные зрителям вне зависимости от того, какой год и век на дворе. Другая часть типажей вызывает явные ассоциации с киноиндустрией и кинозвездами, то есть имеет аллюзивную привязку к конкретному времени. Так, сегодня не каждому очевидно, что один из киногероев «Бала» – это пародия на звездного Жана Габена с его мужественным стилем завоевателя и бунтаря, а одна из героинь – сниженный «двойник» утонченной Марлен Дитрих. В то время, когда был снят мюзикл, эти кинопараллели были более явными для зрителя.
Интерес режиссера картины, Э. Скола, лежит не только в сфере моды и психологии, но касается и более глобальных вопросов бытия, таких как жизнь и смерть, внутренняя свобода и конформизм, героизм и предательство. За эпизодами – смешными, драматичными, нелепыми, за любовными треугольниками и романтическими перипетиями стоят важные исторические события. Во многом именно эти события направляют, а порой и определяют жизнь людей. И, с другой стороны, – те самые «маленькие люди», обыватели, которых под «увеличительным стеклом» показывает нам режиссер, влияют на течение жизни в стране, способствуют движению колеса истории: то вперед, то вспять. Отражение в картине Скола нашли такие важные исторические вехи как победа Народного фронтаи борьба с фашистским движением во Франции, оккупация и освобождение Парижа во время Второй мировой войны, колониальные войны 1950-х годов, студенческая революция мая 1968-го года.
Говоря о фильме, стоит упомянуть и о тех наградах, которые он получил в 1984-м году: это и «Серебряный медведь», и премия читательского жюри «Берлинер Моргенпост» на Берлинском кинофестивале, и премия «Сезар» за лучшую режиссуру и лучшую музыку, и премия «Давид ди Донателло» за лучшую режиссуру, лучший монтаж и лучшую музыку; и, наконец, премия «Алиталии». В том же 84-м году произошел и уже вскользь упоминавшийся анекдотический случай: фильм был номинирован на «Оскар» как лучшее иноязычное кино!
Отдельно хочется отметить замечательную операторскую работу (Рикардо Аронович) – скользящая камера движется, внимательно исследуя пространство и человека, пытаясь уловить не только мимику и жесты, но и настроение, смену эмоций. Не меньшее значение имеет и монтаж: крупные планы героев сменяют массовые сцены, при этом почти равное количество киновремени уделено мужским и женским характерам. Поражает творческая многогранность всех без исключения актеров: в фильме 24 исполнителя представляют 140 различных персонажей! И, конечно, впечатление от «Бала» было бы неполным без завораживающе-медлительного музыкального лейтмотива композитора Владимира Космы. Фильм узнается по первым же нотам композиции “Le bal”. Музыка, в целом, играет огромное значение в «Бале», где само время отражается сменой музыкальных стилей. Начало космополитизма замечается (точнее, слышится) в том, что французские песни сменяются сначала немецкими, а потом и английскими, американскими хитами. Оркестр вытесняется магнитофоном, живая музыка – электроникой.
Что до переживаний, которые вызывает фильм, то в восприятии зрителями «Бала» смешиваются сосредоточенность (как постижение прекрасного посредством его обозрения) и восхищение идеей, ведь Э. Скола, вслед за античными мыслителями, своим фильмом утверждает, что настоящая красота кроется не в вещах, но в мыслях. Конечно, фильм представляет собой и отличное «лекарство от скуки». Лично меня удивило то, что от фильма – несмотря на то, что он длится более полутора часов и на протяжении этого времени не произносится ни слова – совершенно не устаешь, хотя, казалось бы, он лишен того накала драматичности, который заставляет зрителей завороженно прильнуть к экранам, как во время просмотра детектива, триллера или боевика. Ретроспектива танцевальных вечеров имеет довольно ровное течение, она подобна волнам человеческих отношений, в которых минидрамы оборачиваются миниконфликтами, а кульминации и вспышки плавно переходят в затишье. Настроение картины колеблется на грани между мажором и минором. Театрализованному, комедийному прологу фильма диссонирует финал с его печально-ироничными нотами и размышлениями о тщете жизни, о том, как легко утратить смысл существования. Увы, надежды большинства героев на судьбоносные встречи оказались иллюзорными... и если в начале картины мы видели героев с живым блеском в глазах и верой в себя, то их внешний вид после завершившегося вечера танцев кажется потускневшим, утратившим лоск, как лишается блеска и осиротевший без посетителей зал.
Символично, что последней покидает ресторан застенчивая женщина в очках, которой так и не удалось потанцевать: ни в 30-х, ни в 80-х. Возможно, в этом можно увидеть признак той дурной неизменности, которая всегда присутствует в человеческом существовании. И только танец, или хотя бы мечта о нем, помогает нам на миг вырваться из повторяющихся жизненных сценариев.