Да воздастся


Середина осени… Октябрь…  Как-то быстро пролетело время… Коротким бабьим летом мелькнуло и спряталось, зарылось сначала в густые туманы, промочило частыми, мелкими, как из сита дождями и окунулось в тягучую хмарь низких, тяжелых туч.
Лес стоял темной мрачной стеной, пах отцветшим, запрелым летом, пропитанной влагой крапивой, черные, набухшие стебли которой еще стояли прочно, а жухлые редкие верхушки еще жалились, не желая сдаваться. Наносило горьковатым осиновым листом, в болотном сосняке повис плотный дурман душного багульника. Высокая недавно трава надломилась и постелила под ноги разноперый ковер. С деревьев срывались крупные капли воды и щелкали по земле, нарушая монотонность шелеста висевшей в воздухе мороси дождя.
ОН любил такую погоду, любил лес, любил в одиночку шляться по таким родным, сотни  раз исхоженным, исползанным тропам, вслушиваясь, вглядываясь в темь леса, подставляя лицо дуновению слабого ветерка, вдыхая запахи окружающего мира, ловя звуки, понятные только ему и тут же расшифрованные сознанием.
ОН был охотником… Охотником до мозга костей, до одури, до потери сознания. Знал лес, повадки зверей, птиц. Больше полувека страсть охоты преследовала его не давая покоя, постоянно зудящая, манящая, зовущая, будоражившая кровь. ОН и не сопротивлялся. Просто подчинялся первобытному зову и уходил в лес.
ОН был не просто охотником, ОН был добытчиком. И это его не смущало. Да ОН любил выследить, скрасть, перехитрить зверя. Любил охотиться в одиночку. Коллективные охоты были не по нему. Загоны, ор, лай собак, шум, ненужные пьяные разговоры, дележка…  Кому сколько досталось (кишки сантиметрами мерять…),  завистливые взгляды, сплетни за спиной…. Нет-не для него….
Были у него собаки…когда-то.  Хорошие — плохих ОН не держал. Кроме лаек  не признавал других собак. Работали по пушнине, по кабану, лосю. Работали надежно, намертво, как боги. Последнюю собаку у него украли. Долго искал — все бесполезно. Украли ради породы, из за рабочих качеств и скорее всего свои. С чужими бы Гурон не пошел.  Давно было, лет двадцать пять назад. Потом уже собак не держал.
Куда лучше одному, да и не так шумно.
Много загубил ОН зверушек, у многих поотнимал жизнь. Успокаивало одно – не на продажу, только для себя. Больше, чем надо, не брал.
Где то в глубине души ОН осознавал, чувствовал, что не надо бы убивать, не он дал жизнь, не ему и отнимать…  Но страсть пересиливала и ОН шел добывать.
Был ли ОН браконьером?...  В привычном понимании, наверное,  да. А если поразмыслить – получалось вроде бы и нет. Кого  добывал? Кабана да лося в основном. Когда-то промышлял пушнину: белочка, куничка, норка, ондатра, лиса да енот. Все сдавал в заготконтору, государству. Потом пушнина обесценилась, стала ни кому не нужна. На рынок стали поступать шубы, шапки из Греции, Китая. Конечно не для наших зим – мездра сильно тянутая, волос стриженый крашеный(ладно мы бобра щипали, а здесь стричь…), да еще хуже из мелких кусочков-отходов-пашки, головка, лапки –тьфу, смотреть не на что…
Кабан это так, баловство. Поразвели – теперь никак не избавятся. Бабло только на них зарабатывают. Посадят на вышку охотничка, громыхнут ведерком по контейнеру с зерном, а они, кабаны, тут как тут – морды из кустов высунут, хвостами вертят, повизгивают от нетерпения –пали какого хочешь! А то и совсем проще – подъедут на машине (джипы теперь у всех), стеклышко приспустят и, не отходя от кассы, с карабинов и лупят. Только баксы шелестят…  Не честно это. Ты перехитри зверя, выследи его и клади на месте.
На того же лося — соберут команду, для простоты объединят еще, что бы не так хлопотно было и давай загоны нарезать. Есть зверь, нет – почти никто сейчас и не готовит охоту, не обрезают заранее. Гоняют на удачу, собак в загоны тащат, орут, лают, стреляют в загоне, толи по зверю, толи для шума. Дисциплины никакой. Последнее время модно стало с собой баб брать… Потом просят егеря, мол не води далеко, поставь на номер поближе, а то девочка в туфельках, ножки промочит.
Нет, не те стали охоты, охотники…
Сегодня его целью был лось. Чернотроп — самая браконьерская пора…  Погода благоприятствовала. Конкуренты ждали когда упадет крапива, а для него в самый раз.
Чуть свет завел старенький «Урал», прокатился, почти еще в потемках по Дмитровскому проезду, переполошив поселковых собак и по разбитой, с глубокими  колеями дороге, затарахтел в лес. Бросил мотоцикл у Сачковой сторожки (одно название осталось да кучерявый кипрей), повесил на спину старый видавший виды рюкзак, вынул из чехла карабин. Маленький удобный чезетта, фулсток, 223 калибра. Много за свою жизнь перевидал ружей-карабинов. А вот выбрал только два. ТОЗовку курковую 16 калибра, да вот это чудо — кого хочешь  достанет- только клади пульку по месту.
Лесом прошел на Дальнюю Якоть и, перебравшись через старые бочаги, то что осталось от речки, перешагнув канаву, поскользнувшись на торфяных склонах, направился в сторону урочища, прозванное охотниками, "Восьмерка". Охотнадзор сюда не совался, не говоря уже о егерях Дмитровского общества охотников. Бывшие заросшие, торфяные карты, поросшие мелятником. Ивняк, осинки, редкий невысокий березняк. Лосиное раздолье! То и дело попадались раскисшие, выбитые лосиными копытами, полузатопленные мутной водой ямки. Нет -  нет, да еще слышались, иногда, поздними вечерами вздохи быков, не насладившихся коротким временем любви.
Его целью они не были. Куда его, разве съешь? И жестковат…  ОН любил готовить охоту, выбирать. Два дня назад был здесь, походил, понаблюдал, понюхал и нашел то, что искал — корову с двумя телками сеголетками. Вот один из сеголеток и был его целью. По следам определил, что не придется выбирать, кого бить из телят-оба были бычками. Не крупные, как раз на хороший рюкзак и то еле уволокешь.…
Семейка обитала в клочке крупного леса, на небольшом возвышении. Место было выбрано удачно – продувалось со всех сторон, да и такого надоедливого клеща было меньше. Спокойное место. Здесь лоси отдыхали. Кормиться выходили рано утром и к сумеркам в осиновый  мелятник с густыми ивовыми зарослями, пересекая небольшое болотце, с маленькими  сосенками, на которых были обглоданы верхушки.
По времени лоси должны были быть еще на жировке. Определив направление ветра, ОН, дослав патрон в патронник, скользнувший желтым металлом в ствол, стал медленно, с оглядкой,  пробираться сквозь чащу. Осторожно,  выбирая, ставил ногу, переносил тяжесть тела, останавливался, внюхивался, вслушивался, вглядывался через оптический прицел, ища цель.
Северо – западный ветер приносил в ноздри лесные запахи, щекотал, пронзительно устремлялся в  правое полушарие, выделяя знакомый запах. Но сначала в прицеле появилась серая тень и, тут же, мозг определил запах лосиного пота. Все, нашел. Успокоив дыхание, ОН внимательно рассмотрел лося. Далековато – метров восемьдесят. Это был один из бычков. Мать кормилась метрах в десяти от теленка. За ней угадывался силуэт второго сеголетка. Животные ничего не подозревали и, поднимая головы, обламывали веточки, спокойно наслаждались завтраком.
ОН присел, наметил направление и аккуратно улегся на землю. Подышал и медленно пополз к лосям. Несколько раз отдыхал, успокаивался. Время остановилось.
-Пора — подумал ОН.
-Не больше двадцати пяти метров и, спрятавшись за выворот давно упавшей сосны, осторожно поднялся, проверил выходное отверстие ствола (не попало ли что), полой фланелевой рубашки протер стекла оптики и поднял карабин. Слившись с оружием, качнулся из — за корней. Перекрестие прицела тут же нашло цель, переместилось на ямку за ухом животного. Большой палец сдвинул флажок предохранителя, а указательный нащупал холодный металл спуска. Выдохнул и надавил подушечкой. У телка подломились ноги и он рухнул. Корова со вторым теленком бросились в разные стороны и затрещали в чаще. Все стихло.
Подошел к добыче, осмотрел, отсоединил магазин и, сдвинув затвор, вынул гильзу, убрал ее в карман. Снял рюкзак, достал из него кислородную подушку и разложил по дну. Поправил не большой складничек  и принялся за дело. Костей не брал, так, соколок да немного ребер – остальное мясо.  За час управился. Рюкзак был полон под завязку – надо уходить.
Прибрался. Голову, кости собрал в кучку и накрыл шкурой — для приличия. Птицы, зверушки все равно растащат.

Взвалил ношу на спину, пристроил на плече карабин и подался в обратный путь. Не спешил, не оборачивался, как всегда уверовав в удачу. До мотоцикла не далеко – двух километров не наберется. Вот и пошли полянки перед бочагами. Повалился отдохнуть, радуясь  солнечным лучам  прострелившим верхушки сосен, переобул болотники, расправив голенища и снова закинул за спину тяжелый рюкзак.
Подошел к канаве и, не останавливаясь, качнув ногой, поставил ее на другую сторону. Первая нога погрузилась в грязь по щиколотку и никак не хотела вылезать. Груз надавил, согнув тело пополам и Он грохнулся плашмя лицом  в торфяную жижу, прижатый весом рюкзака.
-Вот оно,- мелькнуло в голове.
Он барахтался, стараясь перевернуться, хлебал торфяное месиво и никак не мог нащупать руками твердое. Больно сдавило легкие, ноги затяжелели. Он что-то кричал или старался кричать, все медленнее ворочаясь в грязи.
Где-то он читал или слышал:
-Да воздастся каждому по делам его -, да Библия,….От Матфея……
Давно было, еще по молодости. Ранней весной пальнул c дуру по мелькнувшему в кустах лосю на  правом берегу реки Ветелка. Вроде и далековато  было, но собачка залаяла вскоре на упавшего зверя. Со страхом подошел и увидел огромный живот лосихи. Подумав, вспорол ей брюхо и оттуда вывалился прозрачный пузырь, сквозь окровавленные стенки которого угадывались малюсенькие белые копытца.
Он натаскал на тушу валежника и запалил костер.
Проклинал себя всю жизнь, просыпался в холодном поту ночами и ждал…
-Вот оно-……
Красная волна нахлынула и разбилась на мелкие брызги.
«Се, гряду скоро,
И возмездие Мое со Мною,
Чтобы воздать каждому
По делам его»

«Откровение» — вспомнил Он, уже уходя…. 

 

Прочли стихотворение или рассказ???

Поставьте оценку произведению и напишите комментарий.

И ОБЯЗАТЕЛЬНО нажмите значок "Одноклассников" ниже!

 

+1
01:57
654
RSS
Нет комментариев. Ваш будет первым!