Литературная беседка.. Песенное чудо Николая Рубцова.
Материал для Литературной беседки подготовлен Натальей Бутаковой (по техническим причинам Наталья не может его опубликовать сама).
Сегодня мы будем говорить о Поэте Рубцове.
Смею предположить, что знаю, быть может, чуть больше о его жизни и творчестве, поскольку вот уже 10 лет в первую субботу января приезжаю в село Емецк, где проходит Фестиваль «Под рубцовской звездой», там каждый год узнаЮ о нём что-то новое…
Жаль, что творчество нашего замечательного земляка, Поэта с большой буквы, только начинают по-настоящему изучать. А ведь стихи Николая Рубцова живут в нас. Они не устарели, не потеряли своё звучание, а напротив приобрели новый глубокий смысл. Лирический мир, созданный поэтом, задевает самые тонкие струны человеческой души, и открывается тайна мироздания, скрытая от современного человека в вечной спешке и суете.
Люди, почитав его стихи, начинают чувствовать себя другими, они слышат свою душу как песню, в которой не только грусть, но и красота, надежда. Жизнь меняется, но, к счастью, основные ценности остаются прежними: человеческое общение, духовность, вера…И несомненно, способствует этому поэзия Николая Рубцова.
Могу от себя также добавить, что в школьную программу сведения о нём, произведения Николая Михайловича включены несколько лет назад. Причём самые скудные… Дети знакомятся со стихотворением «Звезда полей»…
Звезда полей, во мгле заледенелой
Остановившись, смотрит в полынью.
Уж на часах двенадцать прозвенело,
И сон окутал родину мою…
Звезда полей! В минуты потрясений
Я вспоминал, как тихо за холмом
Она горит над золотом осенним,
Она горит над зимним серебром…
Звезда полей горит, не угасая,
Для всех тревожных жителей земли,
Своим лучом приветливым касаясь
Всех городов, поднявшихся вдали.
Но только здесь, во мгле заледенелой,
Она восходит ярче и полней,
И счастлив я, пока на свете белом
Горит, горит звезда моих полей…
Информации о нём, действительно, немного, тем более правдивой. В биографии Рубцова необычно все – и жизнь, и смерть. Я старалась читать воспоминания друзей, с которыми он был близок. Такой трагичной печальной судьбы, пожалуй, не припомню больше ни у одного поэта… Судите сами: Рубцов Николай Михайлович (1936 — 1971), поэт. Родился в селе Емецк Архангельской области, рано остался сиротой: детские годы прошли на Вологодчине в Никольском детдоме. Вологодская «малая родина» дала ему главную тему будущего творчества — «старинную русскую самобытность», стала центром его жизни, «землей… священной», где он чувствовал себя «и живым, и смертным». Проходит армейскую службу на Северном флоте, затем живет в Ленинграде — рабочим, в Москве — студентом Литературного института им. М.Горького, совершает поездку в Сибирь.
В 1962 он поступил в Литературный институт и познакомился с В.Соколовым, С.Куняевым, В.Кожиновым и другими литераторами, чье дружеское участие не раз помогало ему и в творчестве, и в делА по изданию своих стихов.
Первая книга стихов «Лирика» вышла в 1965 Архангельске. Затем были изданы поэтические сборники «Звезда полей» (1967), «Душа хранит» (19691 «Сосен шум» (1970). Готовившиеся к печати «Зеленые цветы» появились после смерти поэта, который трагически погиб в ночь на 19 января 1971.
После смерти Н.Рубцова были опубликованы его сборники: «Последний пароход»(1973), «Избранная лирика» (1974), «Стихотворения» (1977).
О своей поэзии сам Николай Рубцов написал:
Я переписывать не стану
Из книги Тютчева и Фета,
Я даже слушать перестану
Того же Тютчева и Фета.
И я придумывать не стану
Себя особого, Рубцова,
За это верить перестану
В того же самого Рубцова,
Но я у Тютчева и Фета
Проверю искреннее слово,
Чтоб книгу Тютчева и Фета
Продолжить книгою Рубцова!..
Вот и всё…Как видите, не густо…
Позвольте мне воспользоваться, на мой взгляд, материалом, заслуживающим внимание, который открывает завесу нЕкоторых моментов его короткой жизни… Этого нет в его биографии…
Несколько фактов из жизни поэта.
1. Будучи человеком мистического склада, поэт любил разного рода предсказания и гадания, знал много небылиц про нечистую силу и порой темными ночами рассказывал их друзьям по общежитию Литинститута «на сон грядущий». Однажды он решил погадать на свою судьбу — из черной копировальной бумаги вырезал самолетики, открыл окно и, присвоив каждому самолетику имя одного из присутствующих, стал пускать их в окно. Первый самолет плавно пролетел несколько метров и сел на снег, второй -тоже. «А это — моя судьба», — сказал Рубцов и запустил третий самолет. Едва тот взмыл в воздух, его подхватило неизвестно откуда взявшимся ветром (погода в тот вечер была тихая) и резко швырнуло вниз. Увидев это, Рубцов потемнел лицом, закрыл окно и больше самолетики не пускал.
2. Рубцов очень рано остался сиротой — мать мальчика умерла, отец ушел на фронт. А шестилетний Коля Рубцов попал в дошкольный детский дом. Голодное время ударило по всем, но детям-сиротам пришлось особенно тяжело: кусочек хлеба весом в 50 граммов и тарелка супа в день — вот и весь детдомовский рацион. Иногда они воровали на поле турнепс и пекли его на костре… По воспоминаниям товарищей по детдому, Коля был мальчиком ласковым и очень ранимым. Прекрасно учился. Обычно под Новый год отличникам давали по два подарка, ему же однажды дали только один. «Мне два», — сказал он воспитательнице, выдававшей подарки. «Хватит с тебя и одного!» — ответила она. Он никогда не умел защищаться, так и ушел с одним, но долго плакал от обиды — обиды настолько сильной, что и спустя годы, став взрослым, он о ней не позабыл...
В детском доме его поддерживала единственная надежда: вот вернется с фронта отец, заберет его домой, и все снова будет хорошо. Но этим мечтам не суждено было сбыться. Нет, его отец, к счастью, вернулся с фронта живым. Но Михаил Андрианович просто забыл, что у него есть дети — он снова женился, и в новой семье скоро появились другие дети… Но совсем выбросить отца из сердца ему не удалось. Наверное, поэтому в двадцать лет он нашел его. Но эта встреча не принесла радости ни отцу, ни сыну. У Михаила Андриановича была молодая жена и маленькие дети, он занимал солидный пост, и появление взрослого сына, которого он почти не помнил, в планы Рубцова-старшего не входило.
3. В 1962 году Рубцов поступил в Литературный институт в Москве, поселился в общежитии и очень скоро стал известен в среде модных столичных поэтов. История учебы Рубцова в Литинституте была весьма драматичной: приказом ректора его три раза отчисляли, а потом три раза восстанавливали — как писалось в официальных документах, за «пьяные дебоши и скандалы в общественных местах». Правда, впоследствии оказывалось, что Рубцов был не так уж и виноват.
Учеба Рубцова в Литинституте продолжалась до декабря 1963 года, после чего его выгнали. 3 декабря он заявился в пьяном виде в Центральный дом литераторов и устроил драку. И уже на следующий день после этого ректор подписал приказ об его отчислении. Почему же с ним поступили так строго, а не стали ставить на вид или лишать стипендии? Все дело в том, что за время своего обучения поэт уже столько раз попадал в различные пьяные истории, что случай в Доме литераторов переполнил чашу терпения руководства института. Вот и не стали с ним церемониться.
Между тем свидетели происшествия в ЦДЛ затем рассказывали, как на самом деле возникла та «драка». В тот вечер на сцене Дома выступал некий оратор, который рассказывал слушателям о советской поэзии. В конце своего выступления он стал перечислять фамилии известных поэтов, но не упомянул Сергея Есенина. Это и возмутило Рубцова. Он стал кричать: «А Есенин где?», за что тут же был схвачен за шиворот рьяным администратором. Николай стал вырываться, что впоследствии и было расценено как «драка».
К счастью, правда об этом происшествии вскоре дошла до ректора Литинститута И. Н. Серегина, и он в конце декабря издал новый приказ, в котором говорилось: «В связи с выявленными на товарищеском суде смягчающими вину обстоятельствами и учитывая раскаяние тов. Рубцова Н. М., восстановить его в числе студентов 2-го курса...».
Справедливость была восстановлена. Правда, ненадолго. Уже через полгода после этого — в конце июня 1964 года — Рубцов попал в новую скандальную историю. И опять в ЦДЛ. Ситуация выглядела следующим образом. Наш герой и двое его однокурсников отдыхали в ресторане Дома литераторов. Время уже подходило к закрытию, но друзья не собирались закругляться. Они подозвали к своему столику официантку и заказали еще одну бутылку водки. Однако официантка им отказала, объяснив, что водка кончилась. «Тогда принесите вино», — попросили ее студенты. «И вино тоже кончилось!» — отрезала официантка. И в тот же момент ее окликнули с другого столика и тоже попросили спиртного. И тут друзья-студенты увидели, как изменилась их собеседница. Она вдруг расплылась в подобострастной улыбке и буквально бегом отправилась выполнять заказ клиентов. Вскоре на их столе появился заветный графин с водкой. Судя по всему, именно этот эпизод и вывел из себя подвыпившего Рубцова. Когда официантка вновь подошла к их столику, чтобы сообщить, что ресторан закрывается, он заявил: «Столик мы вам не оплатим, пока вы не принесете нам водки!» Официантка тут же побежала жаловаться метрдотелю. А тот не нашел ничего лучшего, как вызвать милицию. Всю троицу под руки выпроводили из ресторана. Самое удивительное, до отделения милиции довели только одного Рубцова (по дороге двое его приятелей куда-то «испарились»). В результате он стал «козлом отпущения», и 26 июня появляется приказ об его отчислении из института.
Можно только поражаться тому дьявольскому невезению, которое сопровождало поэта почти в большинстве подобного рода случаев. Будто магнитом он притягивал к себе неприятности и всегда оказывался в них крайним… (конец цитаты).
4. В 1969 году Николай закончил, наконец, Литературный институт и был принят в штат газеты «Вологодский комсомолец». В этом же году в его жизни (к тому времени он развелся с первой женой) впервые появилась женщина, сыгравшая впоследствии роковую роль. Поначалу поэт не произвел на Людмилу Дербину никакого впечатления — старый берет, потрепанное пальто. Но прочитав книгу его стихов «Звезда полей», Дербина влюбилась. Зная, что личная жизнь Рубцова не устроена, она приехала к нему в Вологду и пошла работать библиотекарем. Позднее Людмила вспоминала, что хотела только одного — сделать жизнь любимого человека лучше, счастливее. «Он был поэт, — рассказывала она, — а спал, как последний босяк. У него не было ни одной подушки, только одна прожженная простыня и прожженное рваное одеяло. Все восхищались его стихами, а как человек он никому не был нужен».
5. 5 января 1971 года после очередной ссоры они помирились и даже решили официально оформить свои отношения. В загсе регистрацию брака назначили на 19 января, а 18-го молодые случайно попали на вечеринку к друзьям Рубцова. Вот тут-то с ним и случился нелепый приступ ревности, который привел к трагическому исходу. О том, что случилось позднее, Людмила Дербина написала в своей книге «Воспоминания»: "… Я слышала, как он шарит под ванной, ища молоток… Надо бежать! Но я не одета! Однако животный страх бросил меня к двери. Он увидел, мгновенно выпрямился. В одной руке он держал ком белья (взял его из-под ванны). Простыня вдруг развилась и покрыла Рубцова от подбородка до ступней. «Господи, мертвец!» — мелькнуло у меня в сознании. Одно мгновение — и Рубцов кинулся на меня, с силой толкнул обратно в комнату, роняя на пол белье. Теряя равновесие, я схватилась за него, и мы упали. Та страшная сила, которая долго копилась во мне, вдруг вырвалась, словно лава, ринулась, как обвал… Рубцов тянулся ко мне рукой, я перехватила ее своей и сильно укусила. Другой своей рукой, вернее, двумя пальцами правой руки, большим и указательным, стала теребить его за горло. Он крикнул мне: «Люда, прости! Люда, я люблю тебя!» Вероятно, он испугался меня, вернее, той страшной силы, которую сам у меня вызвал, и этот крик был попыткой остановить меня.
Вдруг неизвестно отчего рухнул стол, на котором стояли иконы, прислоненные к стене. На них мы не разу не перекрестились, о чем я сейчас горько сожалею. Все иконы рассыпались по полу вокруг нас. Сильным толчком Рубцов откинул меня от себя и перевернулся на живот. Отброшенная, я увидела его посиневшее лицо. Испугавшись, вскочила на ноги и остолбенела на месте. Он упал ничком, уткнувшись лицом в то самое белье, которое рассыпалось по полу при нашем падении. Я стояла над ним, приросшая к полу, пораженная шоком. Все это произошло в считанные секунды. Но я не могла еще подумать, что это конец. Теперь я знаю: мои пальцы парализовали сонные артерии, его толчок был агонией. Уткнувшись лицом в белье и не получая доступа воздуха, он задохнулся… Тихо прикрыв дверь, я спустилась по лестнице и поплелась в милицию. Отделение было совсем рядом, на Советской улице..."
Как вспоминал впоследствии писатель Юрий Нагибин, в милиции ей долго не верили — думали, что «дама сильно выпимши». Когда в квартиру все-таки пришли, тело еще не успело остыть — если бы немного раньше, Рубцова можно было спасти… В протоколе о гибели поэта были зафиксированы икона, пластинка песен Вертинского и 18 бутылок из-под вина.
6. Вологодский городской суд приговорил Дербину к семи годам лишения свободы за умышленное убийство в ссоре, на почве неприязненных отношений. Она провела в неволе пять лет и семь месяцев и вышла по амнистии к 8 Марта. После этого приехала в Ленинград и устроилась на работу в библиотеку Академии наук. Все это время бремя вины не давало ей покоя, она молилась в церкви, исполняла епитимью — наказание за грехи.
«Меня немного отпустило, — пишет она, — только восемнадцать лет спустя — в 89-м, 3 января, на Колин день рождения. Мне и Коля приснился в его день рождения. Будто ведут меня на расстрел — за то, что его погубила. Идем, сбоку ров глубокий, а на той стороне — группа морячков. Один оборачивается, улыбается, я смотрю — Коля. Вдруг он отделился от группы и идет ко мне. Подошел, приобнял меня. „Вот видишь, — говорю, — меня из-за тебя расстрелять хотят“. А он в ответ с улыбкой: „Знаю...“ А в этом „знаю“ — тут все: и надежда, и утешение, и желание ободрить. Он вернулся к товарищам, а меня ведут дальше, и уже ничего черного, только покой...»
Погиб в ночь на 19 января 1971 года в своей квартире, в результате бытовой ссоры с начинающей поэтессой Людмилой Дербиной (Грановской) (род. 1938), на которой собирался жениться (8 января они подали документы в ЗАГС). Судебным следствием установлено, что смерть имела насильственный характер, наступила в результате удушения — механической асфиксии от сдавливания органов шеи руками. Дербина в своих воспоминаниях и интервью, описывая роковой момент, утверждает, что произошёл инфаркт — «сердце просто у него не выдержало, когда мы сцепились». Она была признана виновной в убийстве Рубцова, осуждена на 8 лет, досрочно освобождена почти через 6 лет, по состоянию на 2013 год жила в Вельске, виноватой себя не считала и надеялась на посмертную реабилитацию. Публицист и заместитель главного редактора газеты «Завтра»Владимир Бондаренко, указывая в 2000 году, что смерть Рубцова так или иначе наступила в результате действий Дербиной, назвал её мемуары «бессмысленными и суетными попытками оправдания».
Биографы упоминают о стихотворении Рубцова «Я умру в крещенские морозы»как о предсказании даты собственной смерти. В Вологодском музее Николая Рубцова хранится завещание поэта, найденное после смерти: «Похороните меня там, где похоронен Батюшков».
Похоронен Николай Рубцов в Вологде на Пошехонском кладбище… Кстати, его последнюю просьбу так и не исполнили …
| Хочу запеть про тонкую рябину, Или про чью-то горькую судьбину, Или о чем-то русском вообще. Н. Рубцов. |
Строки эти перекликаются с творческим, предощущением Афанасия Фета: «Не знаю сам, что буду петь, но только песня зреет». Но в них есть и свое, чисто «рубцовское», принадлежащее русской поэзии конца XX века. Об этом «своем» мы и будем говорить. Но сначала о сходстве.
Разумеется, мы далеки от мысли говорить о Н. Рубцове как о поэте, равном Фету. Скорее нужно сказать, что Н. Рубцов не успел реализовать всех своих возможностей.Интересные суждения о поэзии Н. Рубцова высказал его друг поэт С. Куняев: Рубцов, пишет он, «истинно народный лирик с такой концентрацией лиризма, от которой за последние полтора-два десятилетия наша поэзия уже успела как-то отвыкнуть». С. Куняев приводит слова Н. Рубцова: «Стихи не лирические!» — это было самым суровым приговором. «Не лирическое для него означало — не живое, безличное, не свое, лживое, не поэтичное… Да и, в конечном счете, смысл его появления в русской поэзии сводится, наверное, к напоминанию о том, что лиризм как понятие, противоположное театральности, не покинул ее и никогда не покинет». «Самородность» (выражение В. Кожинова) поэтического слова отличает поэзию Рубцова, как всякую большую поэзию. «Простота, Добро и Правда» — излюбленная триада Л. Толстого. На этих «трех китах», по его мнению, держится любое произведение искусства. Эти три важнейших критерия — верный ориентир для развития поэзии нашего времени.
Поэзия Н. Рубцова открывает то направление в современной поэзии, которое называли «тихой лирикой»—очевидно, за ориентацию на строгий классический размер, за стремление к глубине и ясности — за «простоту, добро и правду». В самом деле, что может быть проще:
| В горнице моей светло. Это от ночной звезды. Матушка возьмет ведро, Молча принесет воды… В горнице моей светло. Красные цветы мои Дремлет на стене моей Буду поливать цветы, Разумеется, речь идет не о тематике стихов и не о противопоставлении отдельных тем, а о том, как и с какой целью написаны те или иные стихи. Речь — об искренности поэтического слова. . Судьбы России и русского человека, прошлое, настоящее и будущее были осмыслены в творчестве Н. Рубцова с позиций нашего времени, под углом зрения исторической памяти. |
Народное мироощущение пришло к Н. Рубцову через жизненный опыт, через школу русской классики, благодаря чему голос поэта обрел свою, «рубцовскую» силу. Это произошло в результате недолгого, но нелегкого пути Н. Рубцова — человека и поэта.
Настоящей родиной поэта стало вологодское село Никольское (в стихах Н… Рубцова— «деревня Никола»). Семь лет, проведенных здесь, в глухом уголке северной Руси, сделались человеческой основой поэта.
Тихая моя родина
Тихая моя родина!
Ивы, река, соловьи…
Мать моя здесь похоронена
В детские годы мои.
— Где тут погост? Вы не видели?
Сам я найти не могу.-
Тихо ответили жители:
— Это на том берегу.
Тихо ответили жители,
Тихо проехал обоз.
Купол церковной обители
Яркой травою зарос.
Там, где я плавал за рыбами,
Сено гребут в сеновал:
Между речными изгибами
Вырыли люди канал.
Тина теперь и болотина
Там, где купаться любил…
Тихая моя родина,
Я ничего не забыл.
Новый забор перед школою,
Тот же зеленый простор.
Словно ворона веселая,
Сяду опять на забор!
Школа моя деревянная!..
Время придет уезжать —
Речка за мною туманная
Будет бежать и бежать.
С каждой избою и тучею,
С громом, готовым упасть,
Чувствую самую жгучую,
Самую смертную связь.
Тема Родины, проблема человека во всей полноте его жизненных связей, проблемы красоты нравственности — все это, органически присущее русской поэзии всех веков, волновало молодых поэтов — друзей Рубцова. Подлинным же итогом всей его предыдущей работы стала «Звезда полей» (М., 1967). Это уже была книга яркого самобытного поэта.
Рубцов много размышляет о месте человека в этом бренном мире…
<strong>Брал человек...</strong><br> <br> Брал человек<br> Холодный мертвый камень,<br> По искре высекал<br> Из камня пламень.<br> Твоя судьба<br> Не менее сурова —<br> Вот так же высекать<br> Огонь из слова!<br> Но труд ума,<br> Бессонницей больного, —<br> Всего лишь дань<br> За радость неземную:<br> В своей руке<br> Сверкающее слово<br> Вдруг ощутить,Как молнию ручную!<strong></strong>
Именно в эти годы В. Кожинов называет Н. Рубцова самым значительным поэтом нашего времени. Интересно отметить, что столь высокую оценку тогда не поддержал практически никто из критиков, а десять лет спустя она была повторена теми же критиками в один голос…В 1970 году выходит книга новых стихов «Сосен шум» — последняя из прижизненных изданий. Поэт успел подготовить к печати книгу «Зеленые цветы», но она вышла уже после его смерти.
В настоящее время общий тираж книг Рубцова приблизился к миллиону, его стихи читают по радио, включают в хрестоматии для школьников, без них не обходится ни одно антологическое издание советской поэзии. На стихи Н. Рубцова написано немало песен; музыка некоторых точно соответствует своей поэтической основе. Поэзия Н. Рубцова стала фактом русской литературы.В чем секрет ее непреходящего, глубокого успеха? Чем вообще интересна поэзия Н. Рубцова, каковы ее существенные черты?
Тема памяти — одна из главных в поэзии Н. Рубцова. Начинаясь в первой зрелой книге поэта—«Звезда полей» (1967), она проходит через его лучшие стихи. Характерное, чисто «рубцовское» ее решение — в стихии лиризма. Подобно стихии света, лирическое чувство поэта, выхватывая из глубины ушедших веков важные вехи нашей истории, соединяет воедино прошлое, настоящее и грядущее. Таково стихотворение «Видения на холме» — вещь программная для Н. Рубцова. Здесь все его идеалы, его «путь к России», осмысление той связи времен, которая станет основой поэтического мироощущения Рубцова.
ВИДЕНИЯ НА ХОЛМЕ
Взбегу на холм и упаду в траву.
И древностью повеет вдруг из дола!
Засвищут стрелы будто наяву,
Блеснет в Глаза кривым ножом монгола!
Пустынный свет на звездных берегах
И вереницы птиц твоих, Россия,
Затмит на миг в крови и жемчугах
Тупой башмак скуластого Батыя...
Россия, Русь-
Куда я ни взгляну!
За все твои старания и битвы
Люблю твою, Россия, старину,
Твои леса, погосты и молитвы,
Люблю твои избушки и цветы,
И небеса, горящие от зноя,
И шепот ив у омутной воды,
Люблю навек, до вечного покоя...
Россия, Русь! Храни себя, храни!
Смотри, опять в твои леса и долы
Со всех сторон нагрянули они,
Иных времен татары и монголы,
Они несут на флагах черный крест,
Они крестами небо закрестили,
И не леса мне видятся окрест,
А лес крестов в окрестностях России.
Кресты, кресты...
Я больше не могу!
Я резко отниму от глаз ладони
И вдруг увижу: смирно на лугу
Траву жуют стреноженные кони.
Заржут они- и где-то у осин
Подхватит эхо медленное ржанье,
И надо мной — бессмертных звезд Руси
Спокойных звезд безбрежное мерцанье…
В поэзии такой подход возник еще в прошлом веке:
Не то, что мните вы, природа:
Не слепок, не бездушный лик —
В ней есть душа, в ней есть свобода,
В ней есть любовь, в ней есть язык...
Это Тютчев. Рубцов захочет «книгу Тютчева и Фета продолжить книгою Рубцова». И здесь, как и в некоторых других особенностях своего творчества, поэтического видения мира, Н. Рубцов является наследником Тютчева.
Сопричастность души поэта «душе» своего народа, его прошлому, настоящему, будущему и через это — главным вопросам человеческого бытия, вопросам, волнующим человечество – в другом его стихотворении «Русский огонёк»
Погружены
в томительный мороз,
Вокруг меня снега оцепенели.
Оцепенели маленькие ели,
И было небо темное, без звезд.
Какая глушь! Я был один живой.
Один живой в бескрайнем мертвом поле!
Вдруг тихий свет (пригрезившийся, что ли?)
Мелькнул в пустыне,
как сторожевой…
Я был совсем как снежный человек,
Входя в избу (последняя надежда!),
И услыхал, отряхивая снег:
— Вот печь для вас и теплая одежда… —
Потом хозяйка слушала меня,
Но в тусклом взгляде
Жизни было мало,
И, неподвижно сидя у огня,
Она совсем, казалось, задремала…
Как много желтых снимков на Руси
В такой простой и бережной оправе!
И вдруг открылся мне
И поразил
Сиротский смысл семейных фотографий:
Огнем, враждой
Земля полным-полна,
И близких всех душа не позабудет…
— Скажи, родимый,
Будет ли война? —
И я сказал: — Наверное, не будет.
— Дай бог, дай бог…
Ведь всем не угодишь,
А от раздора пользы не прибудет… —
И вдруг опять:
— Не будет, говоришь?
— Нет, — говорю, — наверное, не будет.
— Дай бог, дай бог…
И долго на меня
Она смотрела, как глухонемая,
И, головы седой не поднимая,
Опять сидела тихо у огня.
Что снилось ей?
Весь этот белый свет,
Быть может, встал пред нею в то мгновенье?
Но я глухим бренчанием монет
Прервал ее старинные виденья…
— Господь с тобой! Мы денег не берем!
— Что ж, — говорю, — желаю вам здоровья!
За все добро расплатимся добром,
За всю любовь расплатимся любовью…
Спасибо, скромный русский огонек,
За то, что ты в предчувствии тревожном
Горишь для тех, кто в поле бездорожном
От всех друзей отчаянно далек,
За то, что, с доброй верою дружа,
Среди тревог великих и разбоя
Горишь, горишь, как добрая душа,
Горишь во мгле — и нет тебе покоя…
Поэзия Н. Рубцова удивительно лирична. Самые разные «школы» встретились в поэзии Рубцова: и Тютчевская, и Некрасовская, и Есенинская…
В поэзии Н. Рубцова, пишет В. Кожинов, «как бы говорят сами природа, история, народ. Их живые и подлинные голоса естественно звучат в голосе поэта, ибо Николай Рубцов… стремился внести в литературу не самого себя, а то высшее и глубинное, что ему открывалось».
«Как далеко дороги пролегли!» — как бы восторженно-удивленно сказал однажды поэт. И осмысляя поэзию Н. Рубцова, ее место в русской культуре, мы вдруг чувствуем неохватную многозначность этой фразы...
5 декабря 2019 г. в Холмогорской районной библиотеке прошло мероприятие «Песенное чудо Николая Рубцова».
Почитатели таланта Н. М. Рубцова собрались в уютном зале библиотеки.
Познакомила собравшихся с его песенным творчеством, музыкальностью и лиризмом его стихов Наталья Бутакова, очень необычно начав своё повествование:
«Жаль, что творчество нашего замечательного земляка, Поэта с большой буквы, только начинают по-настоящему изучать. А ведь стихи Николая Рубцова живут в нас. Они не устарели, не потеряли своё звучание, а напротив приобрели новый глубокий смысл. Лирический мир, созданный поэтом, задевает самые тонкие струны человеческой души, и открывается тайна мироздания, скрытая от современного человека в вечной спешке и суете".
Лирика Рубцова является подлинной, потому что не может существовать без музыки. Стихи Николая Рубцова удивительно музыкальны. Да и сам он был очень музыкален. Любил слушать классическую музыку, а известный многим «Вальс цветов» П. И. Чайковского, даже играл на гармошке. Стихи любимых поэтов Ф.Тютчева, М.Лермонтова, А.Блока и С. Есенина пел на свои бесхитростные мелодии. Музыкальный поэт! Музыкальные стихи! А в песнях они обретают вторую жизнь. Рубцов никогда не был поэтом-песенником. Его стихи становились песнями, как это происходило с поэзией Пушкина, Лермонтова, Фета, Есенина… Разные композиторы обращались и продолжают обращаться к творчеству Рубцова. Сегодня известно около 150 песен на его стихотворения. К некоторым стихотворениям обращались по 15-16 композиторов сразу…
Одна из них — «Берёзы». Эта и другие песни звучали в зале библиотеки.
С начала 70-ых годов наибольшую популярность приобрели песни питерского композитора А. Морозова, который создал более 50 песен, романсов, баллад на стихи Н. Рубцова. Наверное, самой популярной в то время была песня «В горнице » в исполнении Марины Капуро, в которой так гармонично переплелись слова и музыка, и которая по праву стала считаться народной. Примечательно, что Морозов создал дуэт под названием «Странное чувство», строчкой из стихотворения «Ветер всхлипывал, словно дитя». И по сей день стихи Рубцова остаются для Александра Морозова источником вдохновения.
А в начале 90-ых годов несколько рубцовских циклов создаёт композитор Борис Емельянов. Некоторые свои песни композитор исполняет сам, например, «В минуты музыки печальной», где его не очень броский, но глубокий, как бы изнутри голос, без излишнего пафоса, оттеняет удивительный лиризм поэзии Н.Рубцова.
Самыми популярными считаются песни «Журавли», «Зимняя песня», «До конца»… иногда её ещё называют «Молитва ». Не одна, не две песни, а целые рубцовские программы и циклы на собственную музыку исполняют А.Градский, А.Матюхин, Е. Матвеев, М. Козлов и многие другие композиторы.
Популярной стала песня«В этой деревне огни не погашены» в исполнении В. Толкуновой.
Люди, почитав его стихи, начинают чувствовать себя другими, они слышат свою душу как песню, в которой не только грусть, но и красота, надежда. Жизнь меняется, но, к счастью, основные ценности остаются прежними: человеческое общение, духовность, вера… И несомненно, способствует этому поэзия Николая Рубцова.
В мероприятии принял участие и гость из Архангельска, поэт Александр Клобуков.
А завершила встречу Наталья Бутакова своим стихотворением:
Памяти Николая Рубцова
Что это, совпаденье иль пророчество?
Ушел зимой, в суровом январе…
А может быть, побег от одиночества?
А может, вызов бросил так Судьбе?
Застыли присмиревшие березы,
А он любил, когда они шумят,
И вызывал восторга слезы
Их яркий, разноцветный листопад…
Он рано понял, что рожден Поэтом
И нес свой крест достойно, не ропща,
Ни благ, ни крыши не имея, но при этом
У власть имущих ни копейки не прося.
Любил Россию до сердечной боли,
Теснейшую с ней ощущая связь,
Росинку на цветке, пичужку в поле
Невольно растоптать, спугнуть боясь.
Прекрасно понимал летящих
С рыданьем на чужбину журавлей,
В душе с собою уносящих
Частичку родины своей.
Мне кажется, Рубцов не умер,
А просто с клином журавлей
Через моря, куда – то к югу,
Умчался до весенних дней.
По техническим причинам обсуждение в рубриках Литературная карта и Литературная беседка, посвященные творчеству Николая Рубцова, объединены. Присоединяйтесь!
Пролетел метеором, но остался с нами… Свой и близкий…
ТИХАЯ МОЯ РОДИНА
Тихая моя родина!
Ивы, река, соловьи…
Мать моя здесь похоронена
В детские годы мои.
-Где же погост? Вы не видели?
Сам я найти не могу.
Тихо ответили жители:
-Это на том берегу.
Тихо ответили жители,
Тихо проехал обоз.
Купол церковной обители
Яркой травою зарос.
Там, где я плавал за рыбами,
Сено гребут в сеновал:
Между речными изгибами
Вырыли люди канал.
Тина теперь и болотина
Там, где купаться любил…
Тихая моя родина,
Я ничего не забыл.
Новый забор перед школою,
Тот же зелёный простор.
Словно ворона весёлая,
Сяду опять на забор!
Школа моя деревянная!
Время придёт уезжать — Речка за мною туманная
Будет бежать и бежать.
(по мотивам картины «Вечный звон»)
В глаза бревенчатым лачугам
Глядит алеющая мгла,
Над колокольчиковым лугом
Собор звонит в колокола!
Звон заокольный и окольный
У окон, около колонн, — Я слышу звон и колокольный,
И колокольчиковый звон.
И колокольцем каждым в душу
До новых радостей и сил
Твои луга звонят не глуше
Колоколов твоей Руси…
Вспомнила «своего» Левитана, достала фотоальбом… У всех у нас один Левитан и один Рубцов, и у каждого и тот и другой именно свой и это дорого необычайно! Какие слова — алеющая мгла, колокольчиковый луг и звон… Всё это нами видано и слышано не раз наяву, а вот поди ж ты, как открытие.
Глядит алеющая мгла,»
Боже, какие шикарные строчки!
Всем бедам и души и тела.
И жизнь бессмысленно течет —
Как утро в доме опустелом.
Поэт тихого слова
Завтра день памяти поэта Николая Рубцова. Я не буду долго говорить о его жизни и творчестве, о нелепом и страшном уходе, который он будто напророчил в своих строках («Я умру в крещенские морозы»). Узнать о нем можно из книг, Интернета. Ничего нового я сказать не могу.
Но сегодня мне бы просто хотелось вспомнить его строки, такие безыскусные, но невероятно нежащие душу. Тихой лаской греющие ее. Человек я эмоциональный, но не слишком сентиментальный, и все же каждый раз, когда больно, плохо и тревожно на душе, когда сердце будто сжимает костяная рука страха, я вспоминаю именно эти строки. Бог его знает почему, но словно разжимается адское кольцо усталости, льются слезы и начинаешь верить, что все будет хорошо…
Зимняя песня
В этой деревне огни не погашены.
Ты мне тоску не пророчь!
Светлыми звездами нежно украшена
Тихая зимняя ночь.
Светятся, тихие, светятся, чудные,
Слышится шум полыньи…
Были пути мои трудные, трудные.
Где ж вы, печали мои?
Скромная девушка мне улыбается,
Сам я улыбчив и рад!
Трудное, трудное — все забывается,
Светлые звезды горят!
Кто мне сказал, что во мгле заметеленной
Глохнет покинутый луг?
Кто мне сказал, что надежды потеряны?
Кто это выдумал, друг?
В этой деревне огни не погашены.
Ты мне тоску не пророчь!
Светлыми звездами нежно украшена
Тихая зимняя ночь…
Звезда полей
Звезда полей, во мгле заледенелой
Остановившись, смотрит в полынью.
Уж на часах двенадцать прозвенело,
И сон окутал родину мою…
Звезда полей! В минуты потрясений
Я вспоминал, как тихо за холмом
Она горит над золотом осенним,
Она горит над зимним серебром…
Звезда полей горит, не угасая,
Для всех тревожных жителей земли,
Своим лучом приветливым касаясь
Всех городов, поднявшихся вдали.
Но только здесь, во мгле заледенелой,
Она восходит ярче и полней,
И счастлив я, пока на свете белом
Горит, горит звезда моих полей…
Послесловие:
Николай Рубцов (3 января 1936 -19 января 1971)
-огороды русские под холмом седым
-Блистал, как месяц над холмом( о Тютчеве)
-упаду в траву на холме читаешь, и не приедается — так свежо, просто, душевно!..
Рубцов родился не в Холмогорах, а в древнем селе Емецк ( 60 км от Холмогор), отца туда направили по партийной линии руководителем… Николай родился и жил в Емецке всего 1,5 года…
Рубцову
Я о нем очень мало знала,
Но любила его стихи,
И случайно в Емецк попала,
Где поэт родился и жил.
Все наполнено здесь Рубцовым,
Земляки его любят и чтут,
Его имя присвоено школе,
Музей замечательный тут.
Очень жаль, что совсем немного
Жить пришлось ему в этом селе,
С ватагой ребят босоногих
Не ходил по грибы на заре,
По цветущему лугу не бегал,
На горячем песке не лежал,
Не радовался первому снегу,
С любимой рассвет не встречал…
Вековые сосны у храма
На пригорке стоят, грустят,
Повидали они немало,
Могли бы многое рассказать…
Мое личное отношению к нему эквивалентно отношению к Есенину.
Уточнять не буду, скажу только, что Саня Ануфриев (ныне главреж одного из Самарских театров) в ЛИ-времена собирался написать пьесу о СА, но когда почитал архивы, то понял, что такого ПОЭТА он уважает, но про такого ЧЕЛОВЕКА он ничего хорошего написать не сможет. Бросил пьесу.
Рубцов в моей жизни имеет 3 этапа.
Первый начался (кажется) в 1983 году, когда я, еще аспирант мат-мех факультета ЛГУ, совершенно случайно посмотрел фильм «Дамское танго».
Этот фильм как кинокритик 31-го уровня я оценил бы в 10 баллов из 5 возможных.
Ясное дело, что в те времена он прошел незамеченным среди трогательно шуршащей Рязановской мишуры, но по уровню затрагиваемых проблем и споосбам их подачи он и сейчас ранит душу — в отличие от весьма поверхностных «ИСисЛП», «СР» и уж, подавно «НО».
О фильме говорить не буду, но в финале — когда лично мне хотелось плакать от тоски — пошел закадровый романс из Рубцовских «Журавлей».
Убогая советская публика, как всегда, встала ломиться к выходу, не дожидаясь конца фильма, а я сидел, слушал, и внутри у меня все переворачивалось.
Потому что я — прирожденный ресторанный певец-исполнитель, до сих пор помнящий около 3 000 песен и романсов — НИКОГДА не слышал ничего подобного.
Разумеется, о Рубцове я тогда даже не слышал.
В СССР гремели только вирши Твардовского над поднятой целиной, даже Пастернак был под негласным запретом, про Ахматову я уж и не говорю, а об отношении в Мандельштаму уже писал на сайте «Еврейская старина», не вижу смсыла повторяться.
Второй этап Рубцова настиг меня в Литературном институте.
Тут я ничего не буду сочинять заново, просто процитирую кое-что из имеющегося, без жупела «саморекламы», просто лучше сейчас уже не напишу.
*****************
* * *
Именно это общежитие стояло перед глазами, когда я писал кошмарные интерьеры, где происходило действие… — хотя ни в какую подобную мы с сокурсниками не играли.
До сих пор помню, как впервые вошел в это общежитие с чемоданом, приехав из приемной комиссии с Тверского бульвара — на троллейбусе, в числе первых абитуриентов, вместе с первым моим знакомцем, ленинградским (кажется, тогда именно ленинградским) прозаиком, молодым и бородатым Лешей Ланкиным.
Как пожилой вахтер — истомившийся в летнем одиночестве — взял связку ключей, сам привел нас на «заочный» этаж и выбрал лучшую из комнат.
А когда мы вошли в эту «лучшую», то увидели грязные обои, облупленную мебель, качающийся стол с настольной лампой выпуска 1951 года (дело происходило в 1989), не имевшей не только ни лампочки, ни выключателя, но даже шнура, когда вдохнули вонь, сочившуюся из каждой щели ободранного пола…
Когда оценили это все и обратили к доброму вахтеру лица, на которых стояло изумление по поводу того, как такое может быть в Москве…
Тот улыбнулся грустно и сказал лишь несколько слов:
— Вы еще узнаете, что такое общежитие, в котором живут поэты…
Мы узнали; Леша бросил учебу, не завершив первый курс, я продолжал узнавать и узнавать все пять лет.
Но та, последняя моя комната казалась сущей преисподней.
Инфернальности ей добавляло и то, что — согласно апокрифам! — именно в этой комнате много лет назад пьяная любовница-поэтесса зарезала такого же пьяного поэта Николая Рубцова.
(О чем я писал и в другом мемуаре.)
Тогда мы еще не знали, что Рубцова не зарезали, а задушили, и не в Москве, а в Вологде.
Мы знали только, что несчастный поэт тоже когда-то учился в Литинституте.
Ведь если в наше время мы страдаем от переизбытка информации (на 50 % ложной, еще на 25 — сомнительной), то в те времена ее не было вообще.
Рассказы вахтеров были одинаковы, содержали мельчайшие подробности включая количество сигарет, которые потушила та поэтесса о тело своего возлюбленного прежде, чем воспользоваться ножом.
Страшная аура комнаты оказала на меня самого такое влияние, что на протяжении доброго десятка лет после окончания института я всерьез считал, что остался жив после месяца, проведенного там, лишь по двум причинам.
Во-первых, у меня никогда не было любовницы-поэтессы. Ни пьяной, ни трезвой.
Во-вторых, у меня в Литинституте вообще не было любовниц. Никаких специальностей.
***************
И третий этап ознаменован просто стихотворением, посвященным Рубцову:
«Меж болотных стволов красовался восток огнеликий…
Вот наступит октябрь — и покажутся вдруг журавли!
И разбудят меня, позовут журавлиные клики
Над моим чердаком, над болотом, забытым вдали...»
(Н. Рубцов. «Журавли»)
Если мне суждено не дожить до утра этой ночью,
Я уйду все равно, раньше срока покинув свой дом —
По цепям фонарей мимо улиц пустых и порочных
Я уйду поскорей и никто не заплачет о том.
Далеко-далеко на востоке колышется осень.
Высоко-высоко диких уток прощальный полет.
У туманной реки среди бронзово гаснущих сосен
Все горят огоньки, предвещая крутой поворот.
Меж обугленных плит те костры шепчут путнику: «Грейся…»
Дальше город теснит подступивший к окраинам лес.
Там кричат поезда, там гудят беспокойные рельсы,
Там слетает звезда с утомленных от жизни небес.
Я родился — поэт — не на счастье, теперь понимаю:
Тех времен уже нет, а сегодня иная пора.
Я, конечно, грешил и у врат недоступного рая
Упаду я без сил под неласковым взором Петра.
Я, конечно, уйду – хоть никто никогда не заметит.
Слышу в жарком бреду октября ненадежную медь.
Я вернусь к вам опять, хоть на том, нами думанном, свете
Мне уже не писать, не любить и конечно, не петь…
2-3 октября 2017 г.
(На самом деле, пожив в той комнате литобщаги… Вы бы — уверен! — еще славнее стали бы шутить!)
Но, думаю, тут многое зависит от себя… женщинам проще превратить не знаю что… в конфетку, создать уют… на то они и женщины!
Оборони, Создатель, как любила говАривать одна из моих коллег- педагогов…
При общем педагогическом стаже около 30 лет (университет, академии, несколько школ) я давно пришел к выводу, что в учителя и полицейские особенно любят идти прирожденные садисты.
Причем в полиции опасней: там могут и подстрелить добрые люди, а вот учителю ничего не грозит, его власть беспредельна.
Мама говорила, например, что моя школьная воспитательница Фаина Гафуровна (1066-1970) — прирожденная фашистка.
В БГУ на физмате был доцент Х-в, жил в частном секторе, в 70-е годы студенты одной группы после экзамена скинулись и купили гроб (тогда продавались свободно еще), ночью принесли и поставили ему на крыльцо.
(Мне мои студенты, однажды тоже скинувшись, подарили «Паркер» с золотым пером, feel the difference.)
Во всяком случае, среди моих коллег по БГУ (про школы я и не говорю) было достаточно таких, которые виделись мне в черной форме с рунами «зиг» на петлицах.
Школьные учителя — звери и садисты, почти по всем им плачет Нюрнбергская виселица.
Никакого «Р-Д-В» они не сеют.
Самый страшный человек ХХ века — Генрих Гиммлер — был сыном простого школьного учителя, сам собирался идти в учителя, но у родителей не хватило денег на его образование.
Слава Богу, мои коллеги- друзья, пришедшие в школу по призванию, садизмом не страдают…
То, что вы написали, страшно.
Хотя… в сельской местности всё другое, там и жизнь течёт по- другому… у меня педстаж более 35 лет, я ни разу не пожалела о выборе своего пути… Думаю, даже уверена, призвание, осознанный выбор- успех педагогической деятельности.
Вы светлый человек, не сомневаюсь. И Вы пришли в школу по призванию.
И, полагаю, ученики Ваши тоже не полные дегроды.
Я в начале пути смотрел на все очень светло.
Но потом… как-то изменил свое отношение к студентам как таковым.
Ну и, конечно, надо сказать, что среди математиков садисты в самом деле редки, наука делает людей хаусдорфовыми, отстраняет от реальности, не до садизма, когда ходишь и думаешь только о связностях Леви-Чивиты.
Безобидны были все, кроме Лесоруба… но и ему навешивали время от времени, когда слишком всех доставал.
Хотя жизненная драма молоденькой украинской поэтессы Ирины Ш-ко до сих пор вызывает горечь в душе.
Это к Виктору!
Уже обогрели!!!
Спасибо 10 раз подряд!
Насчет поэзии и прозы… Их соотношение для литератора я озвучил на АС.
Из всех моих уважаемых прозаиков лишь Чехов не писал стихов, но он скорее демиург, чем стилист.
Поэзия прекрасна для выражения эмоций и высказывания мыслей.
Но для создания иллюзорной жизни — полноценной и полнокровной, наделенной деталями и приметами времени, более убедительной, нежели реальная — для этого годится только проза.
И таки, Елена… Прозы-то моей Вы ведь всерьез не читали (как не читал и никто из присутствующих!): рассказы есть побочный продукт, они недостаточны все-таки, при всех прочих качествах.
Да! Умру я!
И что ж такого?
Хоть сейчас из нагана в лоб!
Может быть,
гробовщик толковый
смастерит мне хороший гроб…
А на что мне
хороший гроб — то?
Зарывайте меня хоть как!
Жалкий след мой
будет затоптан
башмаками других бродяг.
И останется всё,
как было —
на Земле,
не для всех родной…
Будет так же
светить Светило
на заплёванный шар земной!..
А в глазах твоих цвета синь"?
Приятной всем встречи с поэзией Рубцова и песнями на его стихи.
Важно то, что мы вспомнили Рубцова, поговорили и снова подумали о нем.
Скажу еще раз: в моем литературном поколении он был практически неизвестен: даже когда вахтер литобщаги — после того, как хмельной латышский прозаик Улдис Сермонс вынес мне косяк — сказал:
— Радуйся, что тебе всего лишь разломали дверь. Рубцова именно в этой комнате вообще зарезали!
И т.д.
Так вот, даже после этого Рубцов для нас оставался в тени.
Видимо, время адекватного восприятие его стихов ушло в прошлое, а новая волна еще не народилась.
Например, авторство песни про велосипед я узнал лишь сегодня, хотя слышал ее 100 раз.
То есть — СПАСИБО Вам и всем нам за такую беседу…
Имя Рубцова затенялось до такой степени, что в ЛИТЕРАТУРНОМ институте мы узнавали о нем из вахтерских апокрифов!
Которые, естественно, не имели ничего общего с реальностью.
Не помню, кто назвал Николая Рубцова Звездой над бездной. По — моему, после его строк о Пушкине, Лермонтове — тоже " закатились" рано.
Попробую прикрепить ссылку на аудио.
matyuhin-songs.narod.ru/mabsongs/rubc/rubc_19.mp3
А все песни на стихи Н.Рубцова в исполнении А. Матюхина можно послушать здесь: matyuhin-songs.narod.ru/songs_rubc.html
Занимался черт-те чем, работал едва ли не истопником.
(Как известнейший белорусский поэт Анатоль Кудласевич — мой друг по ЛИ и нынешний сябр — чьи стихи можно увидеть на стене почти любого краеведческого музея Беларуси, работал даже церковным старостой.
А сейчас в 58 лет что-то где-то сторожит, чтобы расплачиваться по кредиту за свою испанскую гитару...)
Проклятье лежит на 1/6 части суши, однозначно.
И высокомерия во мне нет.
Просто я люблю все на свете сначала проклясть и обложить в 3 наката, по-немецки и по-испански, а потом уже и думать
Все мы разные люди.
У меня-то наоборот… если я подумаю, то начну обкладывать еще сильнее…
Ветер всхлипывал, словно дитя,
За углом потемневшего дома.
На широком дворе, шелестя,
По земле разлеталась солома…
Мы с тобой не играли в любовь,
Мы не знали такого искусства,
Просто мы у поленницы дров
Целовались от странного чувства.
Разве можно расстаться шутя,
Если так одиноко у дома,
Где лишь плачущий ветер-дитя
Да поленница дров и солома.
Если так потемнели холмы,
И скрипят, не смолкая, ворота,
И дыхание близкой зимы
Все слышней с ледяного болота…
Хочу вставить слово…
И талант и чувства к другу бывают мало коррелированы с постнатальной оценкой отношений…
Иосиф бывал прав ВСЕГДА, сколько я его знаю… а знаю… пожалуй, 35 лет.
И добавлю от себя, что слова насчет гения и злодейства — тезис в угоду публике.
Более нехорошего со всех точек зрения (пьяницы, буяна, развратника, картежника, сквернослова, богохульца, антипатриота и пр. и пр.) гражданина, чем Александр Сергеевич Пушкин, я не знаю.
Но разве этот факт умаляет его гениальность и как писателя и как человека?
Я-то всегда повторяю одно и то же: нужно дистанцировать творчество и личность.
А Пушкина, как человека, могли оценить только общавшиеся с ним современники, на объективность дошедших до нас сведений тоже полностью нельзя полагаться. Наше мнение о его личность в любом случае вторично.
Зачем писать себе пророчества?
Там вряд ли было всё иначе бы.
Любил он женщину порочную-
Она его до смерти присобачила.
Вообще, у Рубцова о любви удивительные слова и строки, удивительный в них смысл. Наверное, так Пушкин писал о Ленском" Ах, он любил, как в наши лета уже не любят..." Странная судьба и трагическая, а в стихах так много светлого, не смотря на грустные нотки.
Сколько бы мог ещё написать, да, нет, просто жить! Спасибо Наталье и Елене за встречу с замечательным поэтом, а Николаю Рубцову низкий поклон и светлая память!
— Как можно оставаться человеком с такой светлой чистой душой, когда тебя постоянно гнобят, обижают, не ценят, не считаются?..
Это надо быть либо сильным духом, либо святым…