Сюжет мой стар, как тысяча чертей Таящихся под сердцем у влюблённых. Позвольте вам поведать о черте, Горящей между ними алым клёном. Так я начну рассказ о королеве? Любви её четырёхлистный клевер Подарен был безродному шуту… Ах, да, король?! Позднее приплету.
Всех благ желали царственной чете, Но даже в осень вереск был зелёным. Листку любви быть птицей в пустоте? И клён зардел, любовью опалённый! Яд яблока неискушённой Еве Искусно змей преподносил на древе. Но, как известно, что в ночи сплетут, Однажды будет явным на свету.
Те дни настали сталью на щите, И выщербили сладостную дрёму. Зачем молить о милости в тщете Заколотым кинжалом закалённым? На царственной кладбищенской аллее Бессменно вереск сохнет в повители. А клён, что за оградой на ветру, Роняет листья на могильную плиту.
Не знаю, можно ли это отнести к балладам? Вроде основным критериям соответствует.
Баллада о русалках Когда утомлённое Солнце шаром раскаленным Шипя погружалось в прохладную тёмную воду, Из самых глубин заискрило лиловым, зелёным. Казалось, что звёзды устали служить небосводу
И дружно упали на дно. Свет твоей зажигалки Из мрака ночного вдруг вырвал движение справа. Три девы прекрасных, три длинноволосых русалки Плескались в волнах и смеялись — такая забава.
Из белых и жёлтых кувшинок венки заплетали, Манили с собою и били игриво хвостами. И брызги, как искры, до самого неба взлетали, Чтоб лунной дорожкой у ног твоих тут же растаять.
Ты в чаши цветов наливал им напиток пьянящий, Целуя холодной улыбкой текущие губы, Врастая ногами в подводные топкие чащи, Не чувствуя страха, не веря, что девы погубят
Любого, кто им подчинится, влекомый страстями, Кто песнь их услышит и примет её за удачу… А царство морское считает года кораблями, Что в порт не вернулись. И вдовы с сиротами плачут
Напрасно. Безмолвно в глубинах покоятся с миром Ушедшие также на зов голубого с зелёным… Исчезли русалки… Лишь месяц с улыбкой сатира Протягивал к берегу луч, словно нерв оголенный…
Полина, красивая баллада! Слышу монолог лирического героя, он явный. В балладе приветствуется диалог, вот если бы еще и возлюбленная пару фраз произнесла, то было бы восхитительно. Как называется баллада? Это обязательно.
Баллада о любви. О храбром рыцаре Уильяме Уайте, вернувшимся со Святой Земли, от Гроба Господня, и его возлюбленной Марии из Лидса. Есть высшая любовь на земле. Пойми! Даже если погасли все фонари во мгле. И все одинокие сердца улетели зимовать в Канаду. К индейцам кри. А ты, бессердечная, сидишь В своей высокой башне, Вышивая жемчугом платки. И моя нестираная сорочка лежит в Корзине с грязным бельём. Нет, меня ты не обманешь! Я знаю, вечером, когда все уснут, Когда твой папа-престарелый тан- Повесит свой старый кинжал на стену из оленьих шкур. Ты её достаёшь, Чтобы вдохнуть родной запах. Почему же ты молчишь? У меня есть лишь горсть дукатов и храброе сердце. Не позволяй другому расчёсывать твои дивные волосы. Считать твои ямочки. Я вернусь с первым осенним дождём, Когда буки покраснеют. А если вдруг не вернусь, то Джон. Мой верный оруженосец Джон. Принесёт тебе на ладони моё любящее сердце. И вьюга завоет диким зверем. Оплакивая меня. Но пока у нас есть ещё время. И ровно в полночь я тихо стукну три раза В твоё окно. Распахни же его, Чтобы обнять меня.
Очень понравилось, Георгий! Получилось лирическое признание о возрожденной любви… Понимаете, да. Это мысли, чувства, переживания, признания, воспоминания. А эпос… сюжетность, и его здесь не наблюдается как таково, но опять-таки, как знать, может, это и есть современная баллада? В мире все так быстро меняется. Я чувствую здесь автора, он ведет это признание… А в общем, может, я ошибаюсь? Спасибо! Очень душевно.
Войду вновь в воду – видимо, вино игристое, бежит ручьем по венам, пьяня и радуя, как скошенное сено в стогу, где ночевать нам суждено с любимой, и глядеть, застыв, на звезды: они – как ожерелье, и как грозди, свисают виноградинками снов. И это – возрожденная любовь.
Любимая, я в сладостном бреду, и путаю виденья с явью сочной. Два берега любви — я знаю точно: по дну к другому берегу иду. А дно – бездонное. Тону. Но лишь крепчает любовь в душе, я ей одной дышу. Но не спешу. О, Бог мой! Не спешу, и ангел в такт моей любви качает «прекрасное мгновенье» предо мной, и твой портрет в нем, словно – в медальоне, а взгляд твой дивным музыкальным звоном завис, как ореол над головой моей: в меня ты веришь, как в мессию. Хотя я сам не знаю, кто я есть. Но может быть судьбы вселенской перст – твой взгляд: он зорче, даже, чем у Вия.
Не в этом суть. Суть в том, что я люблю, И для тебя готов я стать под стать тебе. И знаю: по судьбе ты – мать большого плаванья большому кораблю.
Спасибо, Ольга, за интересный рассказ о балладе! Я в детстве любила эти страшные истории Жуковского, Бернса, много думала над их загадочностью… Но никогда не думала о том, чтобы самой написать что-то подобное.
А вот это уже стихи, а не экзерсисы, Георгий! И улитка тут не курит, и за словами не прячетесь. Очень понравилось! Там тоже немало чего интересного было — перевернутые трамваи. надо полагать, детские игрушки, и т.д. и т.п. Но… осколки чего то, разного Считаете, что битое стекло слов -Хаос, дело ваше Но, ещё раз, это — последнее — по мне, это стихи; а всё обсуждаемое выше, скажем, авторский эксперимент. Всех благ вам!
В какой-то дальней стороне или
Баллада о старом доме
В какой-то дальней стороне,
Той, что приснилась ночью мне,
У леса, за большим холмом
Стоял красивый старый дом.
Он окнами смотрел на пруд,
В котором лилии цветут,
И часто думал по утрам-
Так хорошо должно быть там.
А в доме девушка жила,
Как лилия, она цвела.
Своею чудной красотой
Могла сравниться со звездой,
Что часто в тихий час ночной
Смотрела на земной покой
И улыбалась ей с небес,
Желая счастья и чудес.
Однажды в этот старый дом,
Что притаился за холмом,
Пришёл вдруг путник в поздний час,
Когда уж солнца луч угас,
И попросился на постой.
Сюжет обычный и простой.
Устал в дороге человек,
Искал он отдых и ночлег.
А старый дом своим окном,
Ступенькой каждой старой в нём,
Как будто говорил — гости,
Свои лишь не забудь пути.
Смотрел, как прежде он на пруд,
В котором лилии цветут,
Любуясь в зеркале воды
На отражение звезды.
Когда проснулась утром я,
Была светла душа моя.
Букет, что на столе стоял,
Забытый сон напоминал…
Вставало солнце за холмом,
И освещало старый дом,
Что окнами смотрел на пруд,
В котором лилии цветут…
2022
Баллада о ромашке и васильке
Веночек
Белая ромашка —
Нежный лепесток
Расцвела на поле
В нужный лету срок.
Все её сестрицы
Дружный хоровод
День и ночь водили
Лето напролёт.
Рядом с ними вырос
Синий василёк.
Для ромашки другом
Вскоре стать он смог.
Ветерок весёлый
В поле танцевал.
Василёк ромашку
Нежно обнимал.
Вечером однажды
Девушка пришла,
Из цветов веночек
Для себя сплела.
Тесен стал и крепок
Из ромашек круг!
Со своею милой
Оказался друг…
Был к лицу, конечно,
Девушке венок.
И в неё влюбился
Славный паренёк.
Девушка – ромашка,
Парень – василёк…
Так веночек счастье
Встретить им помог.
2022
Сюжет мой стар, как тысяча чертей
Таящихся под сердцем у влюблённых.
Позвольте вам поведать о черте,
Горящей между ними алым клёном.
Так я начну рассказ о королеве?
Любви её четырёхлистный клевер
Подарен был безродному шуту…
Ах, да, король?! Позднее приплету.
Всех благ желали царственной чете,
Но даже в осень вереск был зелёным.
Листку любви быть птицей в пустоте?
И клён зардел, любовью опалённый!
Яд яблока неискушённой Еве
Искусно змей преподносил на древе.
Но, как известно, что в ночи сплетут,
Однажды будет явным на свету.
Те дни настали сталью на щите,
И выщербили сладостную дрёму.
Зачем молить о милости в тщете
Заколотым кинжалом закалённым?
На царственной кладбищенской аллее
Бессменно вереск сохнет в повители.
А клён, что за оградой на ветру,
Роняет листья на могильную плиту.
Вроде основным критериям соответствует.
Баллада о русалках
Когда утомлённое Солнце шаром раскаленным
Шипя погружалось в прохладную тёмную воду,
Из самых глубин заискрило лиловым, зелёным.
Казалось, что звёзды устали служить небосводу
И дружно упали на дно. Свет твоей зажигалки
Из мрака ночного вдруг вырвал движение справа.
Три девы прекрасных, три длинноволосых русалки
Плескались в волнах и смеялись — такая забава.
Из белых и жёлтых кувшинок венки заплетали,
Манили с собою и били игриво хвостами.
И брызги, как искры, до самого неба взлетали,
Чтоб лунной дорожкой у ног твоих тут же растаять.
Ты в чаши цветов наливал им напиток пьянящий,
Целуя холодной улыбкой текущие губы,
Врастая ногами в подводные топкие чащи,
Не чувствуя страха, не веря, что девы погубят
Любого, кто им подчинится, влекомый страстями,
Кто песнь их услышит и примет её за удачу…
А царство морское считает года кораблями,
Что в порт не вернулись. И вдовы с сиротами плачут
Напрасно. Безмолвно в глубинах покоятся с миром
Ушедшие также на зов голубого с зелёным…
Исчезли русалки… Лишь месяц с улыбкой сатира
Протягивал к берегу луч, словно нерв оголенный…
Например, эта Ночная баллада
Вновь зажгла тебе свечу поздним вечером,
Когда тучами укрыта луна.
Но остался ее свет незамеченным -
Только зря сидела я у окна.
Задувал огонь свечи ветер северный,
Завывал тревожно старый мой пес…
Я весь дом уже шагами измерила:
Ну куда ж тебя нечистый унес?
Тихо скрипнула в сенях половица,
Ты вошел, тряхнув копною волос…
А вдали тревожно вскрикнула птица,
И стекал на стол расплавленный воск…
Все слова мои как бусы рассыпались,
Оборвались, как бывало не раз…
Поцелуев горький вкус, словно мытарство,
Словно пыточный костер — пламя глаз.
А от рук твоих таким тянет холодом,
Что дыханье застывает в груди…
И не знаем мы, по ком звонит колокол…
Может он звонит по нашей любви…
О храбром рыцаре Уильяме Уайте, вернувшимся со Святой Земли, от Гроба Господня, и его возлюбленной Марии из Лидса.
Есть высшая любовь на земле.
Пойми!
Даже если погасли все фонари
во мгле.
И все одинокие сердца улетели зимовать в Канаду.
К индейцам кри.
А ты, бессердечная, сидишь
В своей высокой башне,
Вышивая жемчугом платки.
И моя нестираная сорочка лежит в
Корзине с грязным бельём.
Нет, меня ты не обманешь!
Я знаю, вечером, когда все уснут,
Когда твой папа-престарелый тан-
Повесит свой старый кинжал на стену из оленьих шкур.
Ты её достаёшь,
Чтобы вдохнуть родной запах.
Почему же ты молчишь?
У меня есть лишь горсть дукатов и храброе сердце.
Не позволяй другому расчёсывать твои дивные волосы.
Считать твои ямочки.
Я вернусь с первым осенним дождём,
Когда буки покраснеют.
А если вдруг не вернусь, то Джон.
Мой верный оруженосец Джон.
Принесёт тебе на ладони моё любящее сердце.
И вьюга завоет диким зверем.
Оплакивая меня.
Но пока у нас есть ещё время.
И ровно в полночь я тихо стукну три раза
В твоё окно.
Распахни же его,
Чтобы обнять меня.
Войду вновь в воду – видимо, вино
игристое, бежит ручьем по венам,
пьяня и радуя, как скошенное сено
в стогу, где ночевать нам суждено
с любимой, и глядеть, застыв, на звезды:
они – как ожерелье, и как грозди,
свисают виноградинками снов.
И это – возрожденная любовь.
Любимая, я в сладостном бреду,
и путаю виденья с явью сочной.
Два берега любви — я знаю точно:
по дну к другому берегу иду.
А дно – бездонное. Тону. Но лишь крепчает
любовь в душе, я ей одной дышу.
Но не спешу. О, Бог мой! Не спешу,
и ангел в такт моей любви качает
«прекрасное мгновенье» предо мной,
и твой портрет в нем, словно – в медальоне,
а взгляд твой дивным музыкальным звоном
завис, как ореол над головой
моей: в меня ты веришь, как в мессию.
Хотя я сам не знаю, кто я есть.
Но может быть судьбы вселенской перст –
твой взгляд: он зорче, даже, чем у Вия.
Не в этом суть. Суть в том, что я люблю,
И для тебя готов я стать под стать
тебе. И знаю: по судьбе ты – мать
большого плаванья большому кораблю.
их загадочностью… Но никогда не думала о том, чтобы самой написать что-то подобное.
Баллада о прекрасной любви
Когда-то жил-был на Земле
Отважный, добрый воин.
Он, если верить всей молве,
Всегда был очень строен.
И храбр, и смел — во всей красе!
Скакал повсюду на коне,
С утра пораньше по росе
Спешил к любимой донне.
Его избранницей была
Прекрасное создание.
Она красой своей слыла,
Как лунное сияние.
И женихов на пору ту
В округе было много.
Но лишь один ей в милоту,
На все есть воля Бога.
Ей спать давно уже невмочь,
Из-за любви потерян сон.
В раздумьях проводила ночь,
А он в нее влюблен?
И он, конечно, был влюблен
И он любил и верил,
Что в ее сердце был лишь он,
И счастьем своим бредил.
Но вот однажды на пути
Отвергнутые тропку перешли,
И не проехать, не пройти,
И тут же диалог свели.
Эй, ты, уйди из ее жизни,
Оставь мадонну навсегда.
Она — лесная лань из песни,
А ты не стоишь и следа.
Ах, так, негодные, сейчас
Решили напугать меня?
Так, знайте, не боюсь я вас,
И он пришпорил вмиг коня.
Все женихи вдруг испугались
И тут же сразу разбежались.
Кто влево, кто направо…
И разнеслась повсюду слава.
И снова храбрый, добрый воин
Спешит к своей возлюбленной.
Лишь он, единственный, достоин,
Лишь он был ею избранный.
15. 07. 2025 г.
И улитка тут не курит, и за словами не прячетесь.
Очень понравилось!
Там тоже немало чего интересного было — перевернутые трамваи. надо полагать, детские игрушки, и т.д. и т.п.
Но… осколки чего то, разного
Считаете, что битое стекло слов -Хаос, дело ваше
Но, ещё раз, это — последнее — по мне, это стихи; а всё обсуждаемое выше, скажем, авторский эксперимент.
Всех благ вам!