Аленький платочек.
Аленький платочек.
(по мотивам сказки С.Т. Аксакова «Аленький цветочек» 12+)
В некоем царстве, в некоем государстве жил-был бизнесмен именитый. Имел он своё производство, сеть магазинов женской одежды, акции и счета в криптовалюте. И были у него дочери: все три – красавицы писаные, а меньшая, Настенька, лучше всех. И любил он дочерей своих больше своего богатства по той причине, что был вдовец.
Собрался он по делам коммерческим в тридевятое царство – в китайский мегаполис Шанхай, на выставку международную. И говорит он дочерям своим любезным:
–Дочери мои милые, улетаю я по делам бизнеса за тридевять земель, и мало ли, много ли времени там проведу, – не ведаю. Ведите себя пристойно: по дискотекам не бегайте, до утра в Instagram не засиживайтесь, кавалеров в дом не водите.
Дочери послушно кивнули в ответ.
– Писать вам из Шанхая не смогу, ибо там закрытый интернет, разве только через VPN смогу подключиться. Так что: пока буду в пути-дороге, сообщите на мой WhatsApp о своих пожеланиях насчёт новогодних подарков.
Вскоре отец отправился в далёкий путь.
Когда на борту Singapore Airlines раздали безлимитный Wi-Fi, мужчина прочитал в мессенджере сообщения от дочек:
–Не вози ты мне, папенька, – написала старшая дочь, – сумочки да парфюмы заморские, а привези мне iPhone 15 Pro в чехле с серебряной фольгой, да с камерой на 48 мегапикселей.
–Хорошо, дочь моя милая. Цена за гаджет новейшей модели будет немалая. Но чего не сделаешь ради дочери славной?
Прослушал он голосовое сообщение и от средней дочери:
–Не вози ты мне, папенька, веера заморские, да статуэтки фарфоровые, а привези мне обруч в стиле «anime», да чтобы не простой был, а инкрустированный стразами Swarovski.
–Хорошо, дочь моя пригожая. Отправлю я на фабрику индивидуальный заказ – сделают для твоих пышных волос обруч с камнями Swarovski. Много придётся доплатить за эту прихоть, но для моего криптокошелька ограничений нет.
Сообщение от младшей дочери пришло лишь под утро: намедни она рано уснула, вернувшись с учёбы в мединституте.
–Папенька мой родимый, не вози ты мне платья батистовые да туфли модельные. Я мечтаю иметь платочек бренда Коко Шанель. Мягкий, из чистого шёлка, – как у маменьки был, да только цвету аленького, с фирменным принтом!
Приуныл честной коммерсант. Знал он, что эта лимитированная коллекция шейных платков давно снята с производства.
–Задала ты мне работу, Настенька! Что же, буду стараться. Но если привезу другой гостинец – не взыщи.
Летит по небу воздушное судно, качается, ветрами обдувается. «Коли знаешь, где товар искать, то как не сыскать? А как найти то, чего нет? – думает думу отец. –Аленького цвета платочек не хитро найти, а вот чтобы из лимитированной коллекции, да c фирменным принтом… увы и ах».
Вывела мужчину из тяжких дум лишь внезапная турбулентность, но вскоре она закончилась, и лайнер благополучно приземлился в международном аэропорту Шанхая.
Колесит коммерсант по выставкам да фабрикам, ищет новые модели товара для своих магазинов, заключает выгодные сделки. Отыскал он заветный гаджет для старшей дочери, приобрёл обруч с каменьями Swarovski для средней, не может найти лишь заветного гостинца для меньшой, Настеньки, – платочка аленького, краше которого не было бы на всём рынке текстиля. «Один шанс у меня остался, – думает любящий отец, – поискать платочек в Гонконге, славящемся производством тканей и одежды».
Через неделю перебрался он внутренним авиарейсом на полуостров высоких небоскрёбов.
Бродит усталый предприниматель по бутикам, наполненным людьми невысокого роста, внешности азиатской, да всё зря. И чем дальше идёт, то более надежду теряет. Вот и пришла тёмная ночь. Кругом – хоть глаз выколи.
Направился он в ресторан с витринами зеркальными. Заказал на ужин утку по-пекински со сладким соусом из лопуха, а самому кусок в рот не лезет, всё о Настеньке думает: «Как же я без подарка приеду?»
Вернувшись в гостиницу, всю ночь видел он во сне грустные глаза дочки своей младшей. А на утро подумал: «Пойду, куда глаза глядят».
Снова бродил мужчина по Гонконгу до сумерек и вдруг видит: о, чудо чудное, о, диво дивное! Откуда ни возьмись, будто вырос перед его глазами дворец хрустальный – ни в сказке сказать, ни пером описать. На фасаде дворца красуется неоновая вывеска: «Модный Дом».
Возрадовался изнурённый поисками бизнесмен. Распахнув изящную дверь дворца, очутился он в холле просторном. Пред ним – ресепшн ониксовый, а по сторонам бьют фонтаны, звучит фоновая музыка китайская. Из-за ресепшена вскакивает красна девица-китаянка, приветствует гостя словами: “Ni Hao!” Дивится он роскоши несказанной, а вдвое тому, что хозяина во Дворце нет. Подаёт ему китаянка чай зелёный крупнолистовой с жасмином, и идёт топ-менеджера кликать.
–Все ли это образцы? – спрашивает коммерсант на своем родном языке угодливого топ-менеджера, обходя шоурумы с заморским текстилем разнообразным.
Любуется он лучшими моделями шалей, косынок, изысканных платков, роскошных палантинов. А менеджер без акцента в словах лишь суммой заказа посетителя интересуется.
–Имеется у нас ещё один образец, для VIP-посетителей, – шепчет ему на ухо китаец с хитрым прищуром, – в кабинете директора. Да вот только в кабинет нельзя входить без его разрешения.
Затрепыхалось сердце у бизнесмена. Вложил он, будто невзначай, золотой червонец во влажную ладонь менеджера, и тот угодливо открыл ему кабинет владельца Модного Дома. И видит изумлённый мужчина: на пьедестале из слоновой кости в хрустальном ларце лежит платочек красоты невиданной, что ни в сказке сказать, ни пером описать! У честного коммерсанта дух занимается: платочек точь-в-точь, как Настенька заказывала – аленький, эксклюзивный, с принтом фирменным от Коко Шанель!
–Не продаётся он! – завидев блеск в глазах гостя, со страхом в голосе сказал консультант. – Платочек только для просмотра. Даже к ларцу прикасаться не велено. Подарила его владельцу Модного Дома его любимая бабушка, и хранит он его, как зеницу ока, в память о ней, родимой.
«Чего не сделаешь для любимой дочки?» – думает отец, и достает из портмоне ещё два золотых червонца.
Открывается пред ним изящный ларец, берёт он дрожащими руками платочек, радостно фотографирует его и отправляет скриншот дочери своей, Настеньке.
Но тут случается нежданное: владелец Модного Дома воротился из командировки раньше срока назначенного. Идёт он прямёхонько в свой кабинет и застигает непрошенных посетителей на «горячем».
–Как позволил ты чужеземецу этот ларец хрустальный открыть без моего ведома? – «заревел» хозяин неистово на мандаринском диалекте.
Менеджер задрожал весь от ужаса.
– Ты уволен без права на возвращение! – воспоследовал вердикт хозяина Модного Дома.
–А тебе, чужеземец дерзкий, за лукавство твоё грозит депортация из Китая без права въезда до конца твоей жизни, да c отметкой в загранпаспорте! – сурово возгласил на языке иноземца упитанный китаец с выпученными глазами.
Страшным чудищем показался он бизнесмену в тот час! Ведь депортация без права въезда грозила ему банкротством целого производства!
–Я принял тебя, как дорогого гостя, в моём Модном Доме, а ты презлым заплатил за предобрейшее!
Побледнел коммерсант от перспективы вовсе нерадужной, и, обличаемый совестью, заговорил к разгневанному олигарху голосом особо вежливым:
–Не гневайся, господин почтенный! То правда, что виноват я велико пред тобою. Но не губи ты души моей христианской за дерзость сию! Не вели меня депортировать, вели слово молвить. Не для себя, для дочки меньшой стараюсь, – видит Бог, не лгу.
И показал ему предприниматель фото Настеньки – дочери своей раскрасавицы.
–Для дочки меньшой, говоришь? – смягчился тучный китаец, любуясь карими глазами Настеньки: миндалевидными и раскосыми, как у бабушки его любимой. –Красивая у тебя дочь, чужеземец. Настоящая принцесса! Кожа белая, коса русая. В нашей стране это эталон красоты.
Гордость за дочь объяла отца при словах таких нечаянных.
–Так и быть! Коли страшишься ты депортации отсюда навсегда, – унявши пыл, продолжил хозяин Модного Дома, – бери платочек аленький и езжай домой, порадуй дочку!
Не поверил бизнесмен ушам своим и хотел было упасть перед благодетелем на колени.
– Но есть у меня условие, – продолжил собеседник, всё более удивляя коммерсанта чистым выговором слов на его языке. – Платочек этот эксклюзивный дорог сердцу моему, и его надо вернуть. Пусть полюбуется, да и воротит его дочка твоя Настенька, но лично передаст мне в руки. А ты мне расписку оставь, что не обманешь.
Опечалился бизнесмен печалью великою. «Хочет это чудище заморское дочку мою любимую, Настеньку, к рукам прибрать. Не бывать этому! Напишу я ему расписку, возьму платочек, чтобы дочь потешилась, а потом отправлю его обратно международной курьерской почтой DHL. Так и быть – пусть делает меня персоной нон-грата!»
Оставив на ресепшне Дворца расписку, улетел бизнесмен восвояси, прихватив с собой шелковый платочек цвета аленького.
Воротился он, измотанный, домой. Выбежали старшие дочери папеньке навстречу, начали его целовать, миловать, словами ласковыми называть. А младшая за поварами приглядывает: насколько хорошо кушать отцу готовят.
Получили старшие сёстры подарки желанные, но видят – отец не радостен, печаль у него на сердце потаённая. Стали они допытываться: дескать, расскажи – что да как? Открыл он им горе своё сердечное, а Настенька подслушала их речи в столовой зале, и сердце её кровью облилось из-за папеньки. Не хотела Настенька, чтобы сделали его персоной нон-грата, хотя платочек аленький ей чудо, как понравился!
Полюбовалась она аленьким платочком будто нехотя, выждала время немалое, да и купила тайно от отца авиабилет в Гонконг. Проведали про это сёстры её старшие. Нашли они в интернете каталог Модного Дома, да взглянули на фото владельца: «Прав был папенька: такого безобразного мужчину надо еще поискать». И сожгли они авиабилет сестрицы младшей накануне её вылета, ночью.
Да ведь Настенька не только красивой, но и умной была: сохранила заранее билет в электронном виде, и онлайн-регистрацию сделала. Собрала она чемоданчик, и втайне от всех уехала в аэропорт.
Проснулся отец: зарыдал, запричитал, не увидев Настеньки. Но что делать? Дочка не птица – за хвост не поймаешь.
Мало ли, много ли тому времени прошло: скоро сказка сказывается, да не скоро дело делается.
Прилетает Настенька в город небоскрёбов, а её возле трапа встречают, в лимузин сажают, в пятизвёздочный отель везут. Заходит она в номер класса «люкс». На комоде в вазе фарфоровой красуется букет из веток голубой сакуры. На столе стоят яства сахарные, да напитки медовые: манговый пудинг, моти-моти с разной начинкой, яблочки пекинские, морс из красной шелковицы. А в шкафу висит разноцветное платье из чистого китайского шёлка, стёганое золотыми нитями. Дивится Настенька готеприимству такому великому, насмотреться не может.
Накушавшись, легла девица опочивать с дорожки: склонила головушку на подушку из пуха лебединого, укрылась одеялом бамбуковым, сладко потянулась на матраце ортопедическом, многослойном.
На следующее утро продолжились дива. Везут ее на остров Коулун, гуляет она в по набережной, на шопинг ездит. А рядом с ней прислуга с белыми зонтами и опахалами.
Одни только сёстры старшие, завистливые, настроение портят, смс-сообщения пишут: «Ворочайся ты, бедная наша сестрица, домой. Верно, худо тебе на чужбине. Обратись в консульство нашей державы, там тебе помогут вырваться из лап чудища заморского».
Но Настенька не такова была, как сёстры её мелководные: умела она разглядеть душу человека через его поступки. Не видя своего виртуального покровителя глазами, возлюбляла она его день ото дня очами сердца своего юного: настолько была тронута его добротой и щедростью.
Как-то под вечер передал консьерж отеля девице письмо в конверте из мелованной бумаги: «Приглашаю Госпожу мою посетить ресторан на пике «Виктория» в тихом заливе, – писал её тайный воздыхатель. – Я забронировал уютный столик на двоих, с видом на бухты». Взволновалась Настенька, прочитав письмо со словесами огненными, влюблёнными. Чувствовала она, что не даром покровитель зовет её госпожою своею, и что любит её пуще самого себя. Захотелось ей голос его послушать, разговор с ним повести. И написала она ему такой ответ: «Не зови меня госпожою своею, а будь ты мне добрым другом: ласковым и обходительным».
Вернув письмо консьержу, одела она платье шелковое разноцветное, туфли на каблуке высоком, и обвила шею платочком аленьким, эксклюзивным.
На пике «Виктория» забилось у неё сердечко, как у пташки пойманной. Что, если иноземец отпугнет её видом своим, или зло сделает? Ведь сёстры говорили: он не в меру полный, а папенька уверял, что он гневлив. Что, если реакцией своей негативной обесценит она чувства китайца? «Не бывать этому!» – решила Настенька, и стала мыслить позитивно.
Войдя в ресторан в сопровождении прежних слуг, увидела она за назначенным столиком у окошка средней комплекции мужчину со смоляными волосами. В руках он держал букет белоснежных орхидей. Лишь по его глазам навыкате, искрящимся от счастья, узнала девица «героя своего романа». За ужином он поведает ей, какую цену заплатил за долгожданную встречу: занимался фитнесом с утра до ночи, соблюдал диету веганскую – только рис да зелень ел с семенами чиа, посещал сауну инфракрасную в термокостюме. Но сейчас он рассыпался в искренних комплиментах, располагая красавицу к себе: изысканно ухаживал, подавал разные блюда и напитки, шептал на ушко красивые слова влюблённого.
Разоткровенничавшись, поведал он прелестной гостье с раскосыми карими глазами, полными эмпатии, о своей психотравме: в юности его бросила девушка, от которой он был без ума.
–С тех пор я достиг больших финансовых высот, но так и не женился. Cтрадаю заниженной самооценкой, пищевым расстройством, гормональными сбоями и артериальной гипертензией. Только один человек на свете любил меня по-настоящему – моя дорогая бабушка. Но она умерла, оставив в память о себе лишь аленький платочек.
Растрогалась Настенька до слёз.
–С этим платочком на тонкой шейке ты выглядишь прекраснее ангела! Твои добрые миндалевидные глаза напоминают мне о ней…
–Не печалься, друг мой любезный, – ответила сострадательно Настенька, – твои болезни излечимы.
Об этом она знала, как будущий терапевт, внимательно разглядывая внешность и повадки собеседника.
–Излечить меня может только Любовь: искренняя, сердечная, не притворная, – в душевном порыве ответил влюблённый.
Вскоре его ласковые речи: умные, приветливые да разумные, расположили сердце девушки, и не видела она более его недостатков телесных. Почувcтвовал это и он, и стало у него на сердце радостно. С тех пор начали они переписываться в Instagram, посылать друг другу влюбленные гифки и «няшные» эмодзи. В отеле девице так нравилось, что не хотелось никуда уезжать.
И приснилось однажды Настеньке, что папенька её занемог. И испросила она позволения у друга своего любезного слетать на родину на несколько недель, проведать близких её сердцу людей.
–Пусть будет, как ты хочешь, любимая, – ответил он искренне. – Поезжай к папеньке и оставайся у него, сколько пожелаешь. Но знай: отколе я напишу тебе: «прилетай», и ты ровно через три дня и три ночи не воротишься, – то не будет меня на белом свете. Умру я той же минутой от тоски сердечной и повышенного давления артериального.
Стала Настенька заверять возлюбленного словами заветными и клятвами, что исполнит его желание, и непременно воротится.
И прибыла Настенька на родину свою, в дом отчий. Отец, завидев дочь родимую, не знал, куда деться от радости! А сестрицы только диву давались, рассматривая её наряды царские.
Рассказала она батюшке и сетрицам про своё житие-бытие за океаном, всё от слова до слова. И возвеселился отец доле её девичьей, а пуще всего тому, что по душе пришёлся ей иноземец, который ранее казался ему злобным. Только вот сёстрам завистно стало, что все прихоти Настеньки выполняет её суженый, и задумали они о ней худое: «Не воротится сестрица к жениху своему желанному! Пусть он лучше околеет от горя-тоски!»
Как настал день отлёта Настеньки за море-океан, напоили её зельем хмельным коварные сёстры. Поздно Настенька пробудилась, и пропустила свой рейс. Но всё равно вызвала такси и помчалась в аэропорт. «Если я милому моему за благодеяния заплачу его смертию лютою, то не буду я стоить того, чтоб на белом свете жить!» – рыдала она у авиакассы Singapore Airlines, делая перерегистрацию билета.
Но Бог был благ к девице честной да сердечной. Добралась она до Гонконга, хотя и с большим опозданием. Её смартфон разрядился, в повербанке сел аккумулятор. С аэропорта поехала Настенька прямо в Модный Дом, и, забежав в просторный холл, позвала хозяина зычным голосом. А в ответ – тишина, и холодом веет. А секретарша грустно на неё смотрит. Метнулась красавица в кабинет китайца, а он лежит в кресле кожаном без движения, и глаза закатил: будто заснул, её дожидаючись. Почуяла Настенька неладное, сделала ему искусственное дыхание, а милый по-прежнему лежит без движения, не шевелится. Тогда стала девушка обливать его слезами горячими, и, собравшись с духом, поцеловала страстно в губы.
–Ты встань, пробудись, мой сердешный друг, я люблю тебя, как жениха желанного! – запричитала она громким голосом.
И как только таковые слова она вымолвила, словно колебание земли произошло, ударила молния в небе, и жених её любезный вернулся в сознание из летаргии. Встал он с кресла, будто ожил, и видит: перед ним стоит милая Настенька, пуще прежнего его сердцу любезная. А платочек аленький снова лежит в хрустальном ларце на пьедестале из слоновой кости.
Обнялись они, поцеловались, и, не теряя ни минуты, объявили всем о помолвке.
Вскоре же влюблённые пошли под венец, тут и сказочке конец!
Сказка ложь, да в ней намёк, добрым девицам урок: «Деньги – прах, одежда – тоже, а Любовь – всего дороже!»
