Изтоков Игорь. Сказ о Светозаре и трёх драконах (конкурсный рассказ)
Изтоков Игорь
Живёт в Санкт -Петербурге. Увлекается фантастикой. Публикуется под псевдонимом.
Жили в ту давнюю пору на Земле три страшных дракона. Яромей, Послеслав и Пятигор.
Яромей обитал в неприступных морских скалах. Фиолетовым пламенем жёг корабли и торговые суда, нападал на прибрежные города и деревни. Боялся русский люд селиться рядом с кровожадным соседом, и за несколько веков берега, до которых долетал Яромей, опустели. Хитростью пытался коварный дракон вернуть мирных селян к синему морю. Разбрасывал драгоценные горсти золотых предметов в неглубокую воду вдоль побережья. Да все равно напуганные люди не спешили селиться семьями, и только отвергнутые отшельники иногда ставили хиленькие хибары на одичалом берегу. Вот и приходилось Яромею питаться китами, воняющими рыбьим жиром, и надоевшими акулами. Да ты поди их ещё поймай.
Послеслав нагонял леденящий ужас на всё живое своим морозным дыханием. Он жил в огромной горе, насквозь промерзшей и покрытой пушистым снегом. Когда ледяной дракон вылетал на очередную охоту, с белой горы всякий раз обрушивались смертоносные лавины и засыпали утрамбованным снегом и колючим льдом всю округу на десятки вёрст. Смекалистые люди научились прятаться от него в густом лесу под могучими кронами вековых деревьев. Спасались сами и сохраняли бесценный скот. Но успевали спрятаться не всегда и не все. Тогда свирепый дракон уносил зазевавшихся людей и тупую скотину в своё ледяное логово, топил свежий снег и варил свои нажористые похлёбки.
Пятигор почти всё время спал. За долгие годы он скопил достаточно золота, чтобы не охотиться. Ведь дракон любит спать на чистом золоте не потому, что золото мягкое и превращается для него в уютную кроватку. Правильное золото вступает в особую реакцию с драконьей чешуёй и не даёт дракону увядать. К тому же, ослабляет его безудержное чувство голода. Но для этого требуется очень много золота. Каменное логово Пятигора скрывалось в огнедышащих скалах. Люди туда не то, чтобы ходить боялись, лишний раз и посмотреть не отваживались! Считалось, что взгляды смертных способны разбудить ужасного дракона. А уж если он проснётся, огненная лава, вырвется из высоких гор и зальёт зелёные окрестности, а сам Пятигор выжжет близлежащие земли и унесёт в огромных когтистых лапах всё, что захочет.
Так и жили разноцветные драконы каждый в своём защищённом логове, и ничто их не объединяло, кроме одной древней вещицы. Много лет назад жил на Земле русский воин силы невиданной. Умел он огненной птицей обернуться и летал быстрее самого проворного дракона. И боялись его драконы. Но не за то, что любому их пламени супротив уворот имел. Растоптать, казалось бы, да и делу конец. Или зубами-иглами на куски разорвать. Да не тут-то было. Среди прочего навыка висел у воина на кожаном поясе дивный меч. Меч не простой, именем древним названный. Такой меч, что в правильных руках сам на мелкие куски бессмертных драконов рубит и улететь им не даёт.
Забрёл как-то в пятигоровы владения старый колдун. Не по своей нужде, а чтобы светлого князя за спасение от казни отблагодарить и в беде нелёгкой помочь. Красавице-супруге княжьей родом из южных земель никак разродиться не удавалось. То с кровью бедный ребёночек раньше отведённого срока выльется, а то и вовсе мёртвым родится. Горю княжьему не было конца и края. Войной на богатых соседей уходил, чтобы о беде родовой не думать. В одном из славных походов и спас он одинокого колдуна от верной гибели, да на службу взял.
– Как отблагодарить тебя, княже, за спасение моё? – много раз обращался к благородному князю пожилой колдун.
А несчастный князь всё отмахивается, боится вопрос личный колдовством неведомым решать. Бабка его беззубая сказывала, что расплата за колдунские чародейства больно суровая, и в делах любовных лучше его стороной обходить. А годы-то идут.
– Сделай так, чтобы любимая моя детишек здоровых нарожала, – не выдержал однажды разъярённый князь, – избавь от хворы неведомой.
– Эх, князь, – ответил седой колдун, – чтобы княгиню исцелить один только рецепт в мире и есть. Да непросто снадобье то изготовить.
– Говори, не томи, чародей!
– Раз в год зацветает в огненной горе цветок. Семена его, что под лепестками от жара прячутся, и есть ключ к спасению твоей любимой.
– Так поди и принеси эти семена, коли и вправду добром отплатить хочешь. Да поживей! – отрезал молодой князь.
Об огненных горах много ужастей всяких сказывали, да всех страшнее чёрного дракона встретить. Никакое волшебство на него не действует, острым мечом или тонким копьём чешую толстенную не пробить. Из ныне живущих никто из гор этих окаянных не воротился. Не стал старый колдун в набежавших страхах князю признаваться, да и отправился с утра пораньше в дальнюю дорогу.
Долго ли коротко ли, добрался сокрытый длинной рясой чародей до огненных гор. Учуял грозный дракон дух человеческий и проснулся. Интересно стало, кто осмелился так близко к нему подойти и зачем. Пятигор аккуратно, чтобы не растревожить раскалённую лаву, вышел из глубокой пещеры и огляделся. Ведающий многое колдун в приветственном жесте припал на одно колено и стал участи своей смиренно дожидаться.
– Почто тревожить мой покой явился, человечишко? – величественно прогрохотал огромный дракон так, что клубами поднялась чёрная пыль.
– Для снадобья целебного пришёл огнецвета собрать, – не поднимая седой головы, прошелестел слабеющим голосом колдун.
– Теперь понятно, кого ко мне занесло. Жалкий чародей в погоне за лёгким богатством головы бестолковой лишиться не убоялся.
Мудрый колдун промолчал.
– Что ж, всему в этом мире есть цена, – продолжил Пятигор, – ты наберёшь огнецвета столько, сколько сумеешь унести, но перед этим скажешь мне, где спрятан меч, древним именем названный, и где живёт воин, что мечом этим воевать умеет.
– Да откуда же я о таинствах таких узнаю? О мече с древним именем только в летописях ветхих сказывается. Да и то, немного слов совсем. Больше о воине, что тысячу драконов истребил и только троим жизнь оставил…
Разозлился могучий дракон и в колдуна из зубастой пасти смертельным огнём пыхнул. Тот едва успел спасительное заклинание произнести и боком одним к дракону повернуться. Так пол головы обгорело, а левая рука и обуглилась вовсе.
– Правильно сделал, что боком повернулся, и заклинание хорошее прочёл. Значит, способности у тебя и правда имеются. Стало быть, и меч, и воина чародействами отыскать сумеешь, – злорадно изрёк дракон, – а что руки больше нет, так это не расстраивайся, будешь знать, как дракону перечить. Иной раз не пощажу.
И принялся изувеченный колдун долгими днями и холодными ночами искать. И в шар магический смотрел, и духов безвременных на помощь призывал. И когда уже со счёту дням сбился, а боль от руки утраченной развеялась, нашёл-таки, где спрятан древний меч.
– Ну что, решил мою задачку, червяк? – пророкотал Пятигор, завидев измождённого колдуна на пороге оплавленной по краям пещеры.
– Нашёл только меч. А хозяин его, знать, давно умер от старости лет. Да так, что и следа не осталось.
– Следа не осталось? Врёшь, подлец! Говори, где меч спрятан!
– Есть в нашем княжестве одна захудалая деревенька Понарошка. И в самой её серёдке стоит очень глубокий колодец. Там на дне под каменной плитой и спрятан меч, древним именем названный.
– Что за имя у меча? – перешёл на клокочущий шёпот дракон и наклонился к бедному колдуну так близко, что тот почувствовал жар его огненного дыхания.
– Никто не ведает имени, – из последних сил сохраняя спокойствие, ответил затухающим голосом чародей, – только воин, чья рука сумеет его держать, постигнет этот секрет.
– Где могила воина?! – взорвался взбеленившийся дракон, – не ври мне, что не знаешь!
– А толку врать? Если бы знал, сказал. Нет воина, и след его простыл.
– Простыл, говоришь? Ну так смотри, сам не простудись! – рявкнул Пятигор и дунул оранжево-красным огнём в чародея. Тот только и успел повернуться здоровой рукой к смертельному пламени и пролепетать защитное заклинание. На этот раз сгорела только вторая рука, седая голова осталась обожжённой лишь наполовину.
– Иди, набери огнецвета, сколько сумеешь унести, недоучка! Ах-ха-ха-ха-ха! – прогрохотал повеселевший Пятигор, толкнулся от камня около входа в пещеру так, что всё вокруг затряслось, и стрелою взмыл в чистое, звёздное небо.
Понарошка стояла на песчаном берегу тихой и неглубокой реки Ельмы. Миролюбивым жителям маленькой деревни хватало еды, а основным занятием служило исконно русское земледелие.
Светозар с раннего детства боялся двух вещей: огня и смерти родителей. То в каменной печи неудобное полено поправит и руку больно обожжёт, то в жаркой кузне на искру раскалённую босой ногой наступит. А, однажды, на празднике Ивана Купалы красный уголёк из костра за шиворот белой рубахи залетел. Как он прыгал да извивался! Добрые люди не сразу смекнули, в чём дело, думали – шутит парнишка. А как увидали на белой рубахе прожжённый черный след да кровь проступившую, так и окатили ледяной водой.
Все знали, что в многочисленном семействе Богдановых не все дети свои. Дед да баба воспитали трёх могучих сыновей и двух красавиц дочерей в любви и заботе. Приучили их к добросовестному труду и любви ко всему окружающему миру. Возмужавшие сыновья женились. Прелестные дочки повыходили замуж, едва исполнилось по 14 лет. У одной к тому времени уже был маленький ребёнок. Дружная семья росла, а невысокие избы и бани в Понарошке множились как осенние грибы. Однажды, старший из сыновей принёс с неудавшейся охоты в кульке маленького мальчика. Поведал он народу о лесном пожаре и о найденном там розовощёком младенце в корнях обугленного с другой стороны древа. Не то воспитание у рода Богдановых, чтобы дитё новорожденное в лесу дремучем бросать. Приютили спасённого ребёнка и растили, как своего.
– Бать, а почему у нас в роду все светловолосые да черноволосые вперемежку, а я один рыжий? – спросил как-то маленький Светозар.
– Я же тебя в огне, почитай, нашёл. Вот ты у нас пламенный и растёшь на радость всем. Глаза карие вона как сверкают, аж жмуриться охота, – добродушно ответил светловолосый отец.
– А вы с матушкой, когда умрёте, что дальше будет?
– Никто тебе на это не ответит, кроме самой смерти.
– А она страшная, смерть?
– Не страшна смерть, Светозар. Страшна жизнь в неволе. Меж смертью и неволею русич завсегда выберет смерть.
– А я боюсь, что вас не станет, как дяди Добрыни прошлой весной, – понурился погрустневший мальчик.
– Чему быть – того не миновать, сын. У всех на Земле один век. Неспроста чело наши предки на век-то положили. Слово человек весь род людской названием отражает и на срок отведённый указывает.
Жили, не тужили в Понарошке. С весны, едва снег сойдёт, по осень глубокую сохой да мотыгой орудовали, а зимою студёной на всю округу ладный инструмент для земледелия заготавливали. Без дела не сидели.
– Светозарушка, помоги водицы набрать.
– Иду, матушка, – весело отозвался Светозар, взял отполированное временем коромысло и побежал к деревенскому колодцу. Поседевший уже отец не разрешал ему носить полные вёдра, мол, ещё мал – спину бы не надорвать. Послушный мальчик не перечил отцу, хотя и получил уже настоящее имя во время недавних пострижен. Он налил и без того тяжёлые вёдра до половины, повесил оглоблю на тонкие плечи и двинулся обратно в родную избу. Внезапно, Светозара насторожила повисшая в воздухе тишина. Ни пения летних птиц, ни хрюканья вечно голодных свиней. Ничего. Тишина такая, что зазвенело в ушах. Истошно залаяли сельские собаки. Увидев, куда они глядят, Светозар тоже посмотрел в залитое облаками небо. Один. Второй. Третий! Высоко в небе над Понарошкой описывали круги три разноцветных дракона. Один, синий с длинным похожим на гребешок тритона хвостом, спускался всё ниже с каждым новым кругом. Другой, белый, точно покрытый снегом, не отставал от синего и разрастался в небе взмахами огромных крыльев. Но больше всех и страшнее, с красными пылающими огнём глазами, снижался чёрный дракон.
Испуганные люди повыскакивали из домов. Бабы завизжали, а мужики взяли на тугую тетиву острые стрелы. Спустившись на высоту выстрела из лука, драконы разом распахнули безобразные пасти и пыхнули разноцветным огнём по незащищённым деревянным избам Понарошки. Одно дело отбиться от залётных степняков, и совсем другое – противостоять огнедышащим драконам. Бедные люди сгорали заживо, отчаявшиеся матери пытались закрыть собою маленьких детей и сгорали вместе. Полыхало всё. Вздыбившаяся земля и заполненный оранжевыми углями воздух над Понарошкой. Очень скоро небольшая деревня полностью выгорела, и удовлетворённые драконы приземлились в центре уничтоженного селения в месте, где ещё вчера у глубокого колодца резвилась ребятня.
– Я его чувствую, меч где-то здесь. Сейчас мы найдём его, и нам больше никогда! Никогда не придётся видеться с вами, мои ненавистные братья! – проскрежетал довольный проделанной работой Пятигор.
– Что-то шевелится под лапой, – шёпотом произнёс Послеслав, – неужто, выжила, жалкая личинка?!
Белый дракон приподнял огромную лапу, и братья увидели чёрную головешку, похожую на маленького человека.
– Чему там шевелиться-то? Все мозги в своей ледяной пещере отморозил, – злорадно заржал Яромей.
– Замолчи, жалкий тритон, не то пожалеешь! – яростно зарычал дракон с белой чешуёй.
– Замолчите оба! – властно рыкнул Пятигор, – раздави головешку, да и делу конец. Ищите меч!
Размахнулся Послеслав да и топнул как следует могучей лапой. И взвыл от внезапной боли. Из окровавленной лапы торчал прошедший насквозь золотистый посох, каким обычно пользуются старые чародеи.
– Колдун?! – яростно прогремел Пятигор, – да как ты посмел, жалкий червяк, вмешиваться в дела высших сфер?
– Я подумал, негоже племя своё бросать, коли сам на них беду и накликал, – ответил безрукий чародей. Полы его серой рясы вздыбились, словно под ней яростно махали здоровыми руками. Колдун произнёс короткое заклинание, и в небо из-под земли ударил небывалой силы фонтан. Холодной водой залило всё вокруг, а безжизненная головешка у ног чародея зашевелилась. И медленно поднялась на нетвёрдые ноги. Чёрная гарь тонкой коркой отваливалась с розового лица и тела Светозара и падала на раскалённую землю. А в руке его мерцал золотым свечением древний меч.
– Жги его! – скомандовал Пятигор и смертоносная пасть дракона низвергла на парня ужасное пламя. Светозар превратился в иссиня-чёрную головешку во второй раз. Но совсем ненадолго. Чёрная корка рассыпалась сама собой, и перед драконами предстал уже повзрослевший юноша лет восемнадцати.
С нескрываемым ужасом в злющих глазах драконы принялись испепелять Светозара. И раз за разом из-под обугленной корки вылуплялся всё более крепкий и возмужавший воин. В один момент Светозар сделал уверенный шаг к драконам. Те продолжали жечь воина тремя жуткими пастями разом, да только не причиняли ему уже никакого вреда. Драконы встали рядом и слились огненными струями в один мощный поток. Светозар неколебимо шёл на них. Ясные глаза его сверкали яростью и желанием убивать. Отомстить за уничтоженный род и избавить Русь-матушку от проклятой напасти. Фиолетовый, белый и оранжево-красный огненные потоки, слитые в одну могучую струю, расплавили воздух и землю и превратили поле легендарной битвы в единое огненное месиво. И когда Светозар подошёл к драконам совсем близко, начали плавиться сами драконы. Их огромные тела словно склеились в единое бесформенное существо с тремя головами и тремя парами разноцветных лап и крыльев. Светозар начал рубить. Лапы, крылья, туловища. Обречённые драконы извивались и выли, пытаясь раздавить разъярённого воина, но ничего не получалось. Воин казался неуязвимым. Светозар остановился, когда у страшного чудища осталась пара опорных лап, пара чёрных крыльев и три головы. С точностью умелого скульптора он изваял огромного монстра, какого не видела русская земля.
Змей, перестав атаковать, грузно опустился наземь.
– Убей нас! – в один голос простонали драконьи головы, – чего ждёшь? Убей!
– Э, нет, – голос Светозара стал подобен раскатам грома, – минуту назад убил бы всенепременно, а сейчас слушайте мой вам приговор. Нарекаю тебя Змеем Горынычем. И быть тебе всегда одним целым. Углядел я ненависть лютую меж вас живущую. Вот и терпите друг друга в одном теле всю оставшуюся жизнь. И чтобы на людях больше не появлялся. Замечу – крылья отрублю, будешь пешком ходить. А ещё придёшь, так и лапы отрублю. Ясно, змей?
– Быть по-твоему, воин, – ответила средняя голова, – а как звать тебя величать, и что за имя у меча твоего?
– Светозаром родители нарекли, – ответил воин и еле сдержался, чтобы не рубануть проклятую чёрную голову, – а меч, кладом на дне колодца спрятанный, люди в былинах назовут, узнаешь, коли доживёшь. Лети восвояси, пока я не передумал.
Горыныч тяжело поднялся в небо и скрылся в глубоких облаках. А к Светозару, не касаясь раскалённой земли ногами, подошёл колдун и, сжимая рясой золотистый посох, опёрся на него.
– Лихо ты их. А я уверился было, что конец мой пришёл. Только и молился, что ты тот самый воин из легенды. И не ошибся.
– Что за легенда? – поднял брови Светозар.
– Легенда о мече и воине, что сам собою после смерти перерождается, да меч тот находит и змею воздушному и морскому жизни спокойной не даёт.
– Так без тебя, чародей, я бы и не ожил. И меч из колодца не достал, а ты вона как его водой подбросил, да прямо в руку мне.
– Нет, Светозар. По своей воле я только сюда переместился, а дальше сознание моё помутнело, и всё как в дымке. Я и не помню-то ничего. Сам не ведаю, как жив остался. Идём, Великому князю тебя представлю.
И был пир на весь мир. И я там был. Мёд, пиво пил. По усам текло, а в рот не попало.
