На смерть Успенского

В небесном своем Простоквашино 
небесный сидит Матроскин, 
светло в избенке некрашеной, 
по небу ползут полоски 
красного-красного цвета 
красного-красного детства. 
Матроскин ест – вниз котлетой 
бутерброд из августа месяца. 
Вагон голубой, качаясь, 
идет к облакам кудрявым, 
И стебельки иван-чая 
За ним не склоняются. Прямо 
Стоят, облетая синим, 
а в вагоне – там Чебурашка, 
и ящики с апельсинами, 
и папа в белой рубашке, 
и мама, и кошка трехцветная, 
и восьмидесятые рядом, 
и мы, совершенно – летние 
туда когда-нибудь сядем.