Рождественский верблюд Ефиму Бершину посвящаю

Очень часто в глаза мне плюют,

В морду бьют безо всяких прелюдий.

Я нашёл – хоть совсем не верблюд –

Душу близкую в старом «верблюде».

Тихо шаркая, этот «брутал»,

Супротив всех законов гражданских,

По московским задворкам плутал,

Но душой был в песках иорданских.

И бродил, будто выйдя в астрал,

Между шумных старух-иностранок,

По Арбату поэт, театрал,

Недобитый в Молдове подранок.

Боль – как будто пронзил самострел.

Но махнув на неё, с отрешеньем

Он в застывшие лужи смотрел,

что мерцали его отраженьем.

Год прошедший верстал свой итог.

Брови выбелил холод витальный.

Под ногами хрустящий ледок.

Перезвон колокольцев хрустальный.

 Дёргал верви незримый звонарь

Тьмы и света сакральных сплетений.

По брусчатке разбитый фонарь

Разгонял изменённые тени.

И при каждом неверном шажке

Шли они, колыхаясь горбато…

В эту ночь получил по башке

Вдохновением гений с Арбата.