Рецензия на повесть Льва Голубева "Роковая ошибка"
Только что прочла повесть «Роковая ошибка» Льва Голубева. Вот насколько хорошо (относительно, конечно) была написана первая часть, где говорится о том, как писатель ехал к своему другу, как общался с ним, где наметилась основная интрига повести, настолько слабой оказалась та часть, где и рассказывается непосредственно о трагедии. Я, как читатель, признаюсь, была заинтригована, поскольку в свое время меня потряс фильм «Соседка» с Фанни Ардан (финал — двойное убийство — почти такой же, в сущности, как и в «Майерлинге»)). Предположила, что история будет о любви. Но получилось, что не только о любви. Читая, увлеклась сюжетом и часто отмечала про себя: не верю, не верю…
То, что женщину в темном гараже приняли за другую, верю. Такое может быть (вероятно, в такой момент мозг мужчины отключается). Но возникают вопросы: физиологически он был готов к изнасилованию? Вот прямо стоял готовый и ждал… Зачем вообще Вадим набросился на женщину и изнасиловал ее? Ведь не просто же для того, чтобы удовлетворить свою страсть. Вроде как проверить захотел девушку на «шлюхость». Вот эта фраза, что он крикнул вслед женщине над которой надругался: «Она лишь помнила, как её грубо вытолкали из гаража и закричали вслед — «Пошла вон, шлюха! А ещё прикидывалась недотрогой, строила из себя целку! Видеть тебя, Верка, больше не хочу!» (Слишком уж много автор использует это слово «ц…лка, а ведь это авторский текст, а не диалог, не прямая речь, где употребление этого слова можно было бы еще как-то оправдать).
Получается, что Вадима возмутил и разочаровал сам факт того, что девушка пришла в гараж. Преступление совершила. Ему даже в голову не могло придти, что она, может, захотела с ним просто поговорить, предположим, возмутиться его письмом и т.д. То есть, если девушка пришла в гараж, значит, все, надо на нее набрасываться и насиловать.
И все-таки. Вот он набрасывается на предполагаемую Верочку, а это на самом деле ее мать. Что, женщина даже голоса не подала? Или у нее одинаковый с дочерью голос? Или она не могла отматерить, что ли, его? Укусить, сказать, что посадит, скотину… Да и комплекцией она, думаю, отличалась, все-таки 37 лет. А запах! А волосы? Может, у матери была стрижка, а у дочери — длинные волосы. Или заведенный мужчина вообще ничего не чувствует, кроме…
В главе, где все говорится о Вадиме, читаем: «Вадим был зол на себя, на Верку, на весь белый свет: «Вот чёртова недотрога, месяц водила меня за нос, всё корчила из себя прынцессу, а на поверку…, а на поверку оказалась обыкновенной шлюхой. Интересно, сколько мужиков побывало в её постели? Хотя, не всё ли мне равно — ярился он».
Реакция совершенно неадекватного парня. Мало того, что он ее изнасиловал (взял силой, если что), выгнал из гаража, так еще этот подонок сделал вывод, что она шлюха. И ни слова о том, что он боится, что его могут посадить. А ведь сажают, еще как сажают! А ему не страшно. Описывая историю и придумывая, додумывая подробности, автор должен все-таки мотивировать поступки своих героев. Мало того, что этот Вадим накануне преступления сунул в почтовый ящик письмо, в котором приглашал Веру к близости, потом он еще как бы изнасиловал, и ничего, кроме разочарования не почувствовал. Бред! Каждый мужчина после изнасилования боится тюрьмы, это факт. Если он не психически больной, конечно.
Однако, наш «герой», вернувшись из гаража, где он надругался над женщиной, принял всю заботу матери (молочко с медом) и стал строить планы, касательно все того же органа, который ему просто не дает покоя: «Стоя под душем, он уже заранее предвкушал, как они с Борисом оторвутся на дискотеке, какие девочки будут увиваться вокруг них. Он даже застонал от невозможности осуществить своё желание прямо сейчас, немедленно».
Описывая Вадима, автор употребляет слова, которые усиливают и без того отрицательное к нему отношение читателя («злобно ощерившись», «… он плотоядно искривил губы»), делая его в наших глазах настоящей мразью по всем пунктам. Подлец, подонок, любитель пожить за счет других, карьерист… Все в кучу. И вот он, достигнув всего (получив в жены дочку ректора и материальные блага), вдруг влюбляется в свою жену и, как по волшебству, превращается в положительного героя.
Он, циник, бабник, негодяй, должен был хоть где-то, да проколоться. Ан нет, не прокалывается, наоборот поднимается по карьерной лестнице, влюбляется, повторю, в свою собственную жену, переезжает жить в Германию… Он и сам не понимает, как это автору удалось так перелицевать его: « Это было так ново для Вадима, что он изумлялся над своим перевоплощением, и частенько, рассматривая себя в зеркале, с иронией спрашивал: «А ты ли это, Вадим?»
Анализировать дальнейшие события, думаю, не имеет смысла, поскольку все нереально.
А уж желание Маши умереть, ее просьба… Прочли дневник умершей матери и решили умереть. Сразу, вдвоем, и это притом, что у них малыш.
« Я люблю тебя, Вадим, очень люблю, и всегда буду любить, но жить с таким грузом на душе я не смогу, и не хочу…. Сама я умереть не могу…. Ооо? Брр! Убей меня, Вадим!
— Машенька, жена моя, любовь моя! – зарыдал Вадим, — это было в прошлом, далёком-далёком прошлом, это ошибки молодости! Это — случайность! Это роковая ошибка, Машенька! Родная моя, прости! Если бы я раньше знал, что так может случиться! Господи, если бы я знал! Давай уедем далеко-далеко, где нас никто не знает…»
Да не говорят нормальные люди так, не такими словами!…
« Вадим, даже, если мы уедем за тридевять земель, в тридесятое государство, мы всё равно будем знать и помнить о совершённом грехе». (Она-то, Маша, в чем виовата?)
Убей меня, Вадим!!! — закричала она. — Я слабый человек, я женщина, я не смогу сама себя убить, но и жить с таким грузом я не смогу!!! Я умоляю тебя! – она упала перед мужем на колени. — У-мо-ля-юю!!! Дорогой, любимый, пожалуйста, убей меня!
Рыдания сотрясали её тело.
Вадим, с помутившимся от горя взглядом, с сердцем, бьющимся с такой силой, что, казалось, оно сломает рёбра, достал винчестер, зарядил и, направив стволы в грудь жены, нажал на курок!»
Зачем он ее убил? Зачем убил себя? Ну, жили бы и дальше. Растили бы ребенка.
Или же, что было бы логичнее (вспомнив, каким изначально предстал перед нами Вадим), он просто отказался бы, сказал, что ее мать что-то напутала, что это бред, что такого просто не может быть… «Отбоярился» бы, с его-то изворотливым умом, цинизмом и инстинктом самосохранения.
В повести чрезмерно много клише, но мало описаний, нормальных человеческих диалогов.
Думаю, что в основу этого рассказа был положен просто факт: вместо дочери была изнасилована мать, которая родила ребенка, девочку, которая впоследствии вышла замуж за своего отца. Все. Это фабула. И задачей автора этой повести было подробно расписать эту историю, мотивируя поступки героев какими-то реальными представлениями о жизни. Думаю, что внутри истинной истории, трагедии есть что-то еще, чего ни автор повести, никто (кроме тех двоих, конечно) не знает… И не узнает никогда.