Сапоги или рыбылка на Истоке

Смолюк Андрей Леонидович

История одной рыбалки случившейся в дебрях между озёрами Иткуль и Синара на речке Исток.

Снежинск 2019

***

та история произошла в те далёкие дни, когда мы были студентами и учениками ГПТУ. Я заканчивал второй курс, а мой друг Василий заканчивал своё ГПТУ и скоро должен был пойти на производство. Мы были, естественно, ещё неженатые, а значит свободные в своих поступках и выборах.Дело было в майские праздники, когда стояла на удивление тёплая погода и когда мы бурно обмывали первое мая и делать кроме обмывания вроде было нечего. И вот тогда мой друг предложил мне:

– Ты знаешь, Андрюха, на Истоке (это речка, что течёт между озёрами Иткуль и Синара), народ говорит чебак дуром прёт и все едут за этим чебаком, чтобы успеть к весеннему переходу рыбы из Иткуля к нам в Синару. Поехали?

– Поехали, – согласился я, – тем более обмывать первое мая мне уже надоело. Только на чём, вот вопрос?

– Да как всегда. Сядем на велосипеды и через часик будем на Истоке.

– Только надо выехать пораньше, а то весь чебак уже уплывёт, – добавил я. – Так что пошли-ка готовиться к поездке.

– Пошли, – согласился Василий, и мы разбрелись по своим домам.

А дома меня ждали новые резиновые сапоги, которые я купил только что вместо старых потёртых и дырявых.

Эта покупка, надо сказать, тогда была моей удачей, поскольку хорошие резиновые сапоги были дефицитом, как всё тогда. Я на них потратил две своих повышенных стипендий и очень гордился этими сапогами.

В сапогах, конечно, ехать на велосипеде было не совсем удобно, но делать было нечего, посколькуте края, где протекал Исток, изобиловал болотами и вообще мокрыми местами. А машин тогда у нас не было, так что нашим любимым транспортом был велосипед, тоже хороший дефицит.

Я взял детскую лопатку, что сохранилась ещё с времён, когда мой брат ходил пешком под стол, сбегал на ближайшее болотце, накопал червей, потом приготовил дома поесть в дорогу и всё это, за исключением, конечно, удочки, положил в рюкзак.

Я позвонил Василию, сказал, что червей накопал и в принципе был готов к поездке. Василий ответил мне примерно также, и под конец разговора, мы решили ехать в пять утра.

***

у в пять часов мы, конечно, не выехали, проспали, причём оба, и я, и Василий, даже несмотря на то, что каждый из нас завёл будильник ровно на половину пятого. Выехали мы в седьмом часу и то слава богу, а то бы могли продрыхнуть аж до десяти утра.

Поначалу мы ехали с трудом, потому что в сапогах всё же ездить на велосипеде было неудобно, но минут через пятнадцать как-то приспособились и бодренько покатили по асфальтовой дорожке, которая тянулась до Истока и дальше до площадки, где наше предприятие проводили всякие взрывоопасные эксперименты.

Дорога до этой площадки очень красива и ведёт через леса, среди гор и небольших болотцев, откуда периодически раздавались голоса лягушек, поскольку у них, как пояснил мне Василий, был брачный период.

Когда мы стали подъезжать к горной части дороги, нас помочил немного дождик, но нам настроение он не испортил, потому что дождичек в мае – это не ливень в июне, что портит всем настроение, кто выехал на природу.

До Истока мы ехали час с небольшим. То есть от нашего города он находился на расстоянии двадцати пяти – тридцати километров.

Василий раньше бывал в этих местах, и дорога до рыбных точек была ему известна. Я же приехал сюда первый раз, и всё мне было в диковинку, особенно недалёкие взрывы на площадке для экспериментов.

– Ты на эти взрывы не обращай внимания, – посоветовал мне Василий. – Они с часик погрохочут и прекратятся, а те, кто их проводил, прежде чем вернуться на производство, некоторое время побудут ещё на площадке, так на всякий случай, и с «песнями», что мы непобедимы, проедут здесь, пугая всю местную флору и фауну. Теперь нам надо слезть с велосипеда и катить его на руках, так как вдоль Истока на велосипеде не проедешь.

А речка Исток действительно пересекала нашу дорогу и устремлялась по направлению к Синаре.

Не успели мы слезть с велосипедов и немного пройти вдоль речки, как Василий прокричал мне на весь лес, хотя я был рядом, что вот она рыба и мы приехали вовремя. Я посмотрел в светлые воды Истока и действительно увидел там косяки рыб, плывущих куда-то по своим делам.

– Давай попробуем тут половить, – предложил мой друг, – вдруг нам повезёт. Раз рыба есть, то может быть не надо будет лезть в дебри леса.

– Давай, – ответил я, поскольку мне было всё равно, где ловить, лишь бы клевало.

Я прислонил велосипед к ближайшей берёзе и начал отвязывать удочку. Тоже самое проделывал и Василий, уже тогда знавший толк в рыбе и рыбалке.

Удочки мы приготовили быстро, насадили червяков на крючок и с криками: «Ловись, рыбка большая и маленькая» забросили в Исток снасти и приготовились вытаскивать рыбу из воды.

***

ервую рыбку из речки, естественно, вытащил Василий. Причём для меня это была невиданная рыба. Она была похоже на ерша, такой же цвет, такие же сопли, но только если у ёрша всё-таки имелось в наличии туловище, то у рыбы, которую вытащил Василий, была только голова и хвост. Туловище отсутствовало.– Эк-ма! – воскликнул мой друг. – Ротан. Интересно откуда он взялся. Вроде на Иткуле да и у нас в Синаре эти самые ротаны не водятся.

– Этот, наверное, – заметил я, – просто заблудился в наших уральских озёрах и озерках, так что удивляться не чему. Кстати, такую рыбу я вижу первый раз, она хоть съедобна?

– Съедобно-то она съедобна, только что тут есть, – ответил Василий, – сам видишь только голову и хвост, а больше ничего. Кстати, у тебя клюёт!

Я повернулся к удочке, но поклёвка уже прошла, и поплавок мой затих и лишь торчал из воды, повинуясь течению речки.

Больше никаких поклёвок не было ни у меня, ни у Василия.

– Пожалуй, надо менять место, – сказал мой друг. – Вообще-то странно, вон она ходит под водой, а на приманку не идёт. Тут недалеко есть водопадик (как я уже сказал, Василий не первый раз был здесь), пошли попробуем там. Это излюбленное место рыбаков. Но пойдём мы не по течению Истока, а срежем здесь угол (Исток тут делает поворот). Ну, а то, что велосипеды придётся тащить на себе – это не беда.

Вы, уважаемые читатели, спросите: «А как же клещи?». А всё дело в том, что в те времена мы даже и не знали, что у нас водится такая напасть. Откуда она потом взялась, честно говоря, непонятно. Злые языки поговаривают, что это Ельцин завёз их сюда вместе с оленями, на которые он страсть как был охоч на охоту. Может это и правда, а может и нет, но теперь мы уже с опаской ходим в наши леса, периодически осматривая друг друга. Встреча с клещом может дорого обойтись.

***

ы взвалили велосипеды на плечи и пошли сквозь чащобу туда, куда дорогу знал мой друг. А мне было всё равно. Я не такой рыбак как он и отсутствие поклёвки меня волновало значительно меньше, чем Василия.

Пройдя лесом минут десять, я вновь услышал шум Истока. Действительно он делал тут поворот, и идти по нему не было смысла. Кроме того, здесь Исток превращался в маленький водопад. На этом водопаде уже сидело человек десять и найти свободное место было довольно трудно. Но мы его нашли и быстренько побросали с плеч велосипеды и навострили наши удочки.

– Пойду прознаю у мужиков, есть клёв или нет, – сказал Василий и пошёл по мужикам выяснять, зря мы сюда пришли или не зря.

Вернулся он минут через пятнадцать с не очень радостным видом.

– Клюёт-то здесь клюёт, так сказали мне мужики, да только в час по «чайной ложке», – заявил Василий и продолжил, – однако я думаю нам стоит тут немного помаячить, а если и действительно клюёт плохо, то придётся идти на одно место, которое мало кто знает, а может и не знает совсем. Правда, это далеко отсюда, но не беда, где наша не пропадала.

В этот момент мужичок, который стоял против нас на другом берегу Истока, выдернул из воды окуня. Честно говоря, такого большого окуня я ещё не видел. Я даже воскликнул от удивления.

– Это ещё средненький, – заметил Василий, – я видал и поболе, правда, не здесь, а в далёком Сарове (жена Василия была как раз оттуда родом, поэтому он каждый год ездил туда и видно от нечего делать только рыбалкой и занимался).

Ну я не знаю, какие там в Сарове водятся окуни, но такого окуня, какого вытащил мужичёк напротив нас, я просто, повторюсь, не видывал.

– Давай немножко половим здесь, – сказал я другу в надежде, что вытащу такого же окуня, –а если не понравится тут нам, то поедим на твоё «персональное» место.

И мы стали ожидать поклёвки. Рыбка здесь клевала, в отличии от первого нашего места, но больно уж как-то вяло. За полчаса я поймал два чебака, причём хороших, а Василий три и неплохого окунька четвёртым.

Надо сказать, что я человек нетерпеливый и через полчаса мне надоела это редкая поклёвка. Такую рыбалку я не любил.

– Пожалуй, нам надо ехать на твоё место, – сказал я Василию и он со мной согласился.

– Но это далеконько отсюда, – заметил он. – Надо будет снова выйти на асфальтовую дорогу, по которой мы сюда приехали, и проехать назад. Там просёлочная дорога, вот она нам и нужна. Правда там довольно сыровато и на велосипеде не проедешь, но в сапогах мы пройдём. Всё собираемся, сматываем удочки и едем на моё заветное место.

***

естно говоря, мне, как не особо любителю рыбной ловли, это всё уже начинало поднадоедать. Но делать было нечего, раз собрался на рыбалку с Василием, надо терпеть до конца. Поэтому кряхтя и вспоминая, как водится, какую-то мать, я взвалил велосипед на плечо и пошёл вслед за Василием через бурелом леса. Минут через двадцать пять мы вышли на асфальтовую дорогу, по которой приехали на Исток.– Надо передохнуть, – заметил Василий, видать это таскание велосипеда на себе ему тоже надоело. Мы закурили (тогда мы ещё «дымили» как паровозы, вот дурачки) и присели на обочину дороги.

– Чего-то пока не везёт, – сказал Василий. – Вообще странно. Рыба ходит по речке, её даже видно, а вот клевать не клюёт.

– Наверное её уже перекормили всякими приманками, –отреагировал я.

– Да уж наверно. Тут в лучшие дни столько рыбаков собирается, что встать негде. Мы немножко, похоже, запоздали. Надо было приезжать сюда дня на два-три пораньше. Ну ничего, на моём месте я думаю мы своё возьмём, – Василий видно так был уверен в «своём месте», что ему хотелось поскорее перекурить и двинуться в нужном направлении.

Наконец, кончив курить и отбросив окурок в сторону, Василий встал и произнёс:

– Нам надо проехать назад километров пять, а потом свернуть на просёлочную дорогу и по ней пройти и проехать ещё километров пять-шесть. Так что в дорогу.

Мы взгромоздились на наших «коней» и двинулись по асфальтовой дороге в обратную сторону по направлению к городу.

В этот момент вокруг нас загрохотало, как будто мы попали под артобстрел.

– Во дают! – заметил мой друг. –Видать очередное испытание какой-нибудь «безделушки» проводят.

Я уже говорил, что эта дорога ведёт на испытательный полигон, где такие взрывы бывают почти каждый день. Их даже в городе слышно, хотя город довольно далеко от этого места.

– Так при такой канонаде вся рыба попрячется куда попала и клёва уж точно не будет, – сказал я.

– На моём месте будет, – ответил мой друг, – я в этом не сомневаюсь. Ладно, пусть грохочет, а мы поехали.

Ехать нам пришлось примерно километров семь, да в горку, да под несмолкаемую канонаду. Наконец Василий сказал:

– Всё, приехали! Вон видишь едва заметная дорога в лес, тут можно только на мотоцикле проехать, вот нам туда.

Мы свернули туда, куда указал Василий и тут же сразу попали в страну воды, болот и болотцев, причём таких, что на велосипеде не проедешь.

Мы опять взгромоздили велосипеды на плечо и пошли по сырым этим местам. Благо мы были в сапогах и вода нас не пугала.

Кругом квакали лягушки, у них был брачный период, как объяснил мне мой друг, вот поэтому они такие песни заводят. В одном месте мы даже увидели лягушачью икру и даже постояли здесь маленько, потому что икру лягушек видели первый раз.

– Давай попробуем, – предложил Василий. – Вдруг она не хуже чем у лосося.

– Пробуй, –согласился я, –но учти, что «Лоперамида» у меня нет.

– А это ещё что за гадость такая? – удивился Вася

– Да это средство от «детской неожиданности» в животе, – пояснил я ему, – кроме того, если ты собираешься доехать до города обратно бес приключений, то, конечно же, пробуй!

– Нет уж, –ответил мой друг, – после твоих слов у меня в животе уже аж что-то заурчало. Слушай, а может лягушек наловим, сварим их и съедим. Во Франции – это говорят большой деликатес.

– Ну понесло тебя с твоей фантазией, лучше рыбы наловим, чем лягушек, хоть во Франции – это большой деликатес. Пошли-ка лучше дальше, а то понимаешь, ему лягушек не хватает.

– Сейчас залезем вот на тот холмик, болота кончатся и скоро за ним появится Исток. И там будет рыбалка «будь здоров», – сказал Василий.

– Ты так расписываешь это место, что у меня сложилось впечатление, что рыба там сидит и нас с тобой ждёт.

– Ну, а почему бы и нет, – заметил Вася, –там народу почти не бывает, так что рыба там не перекормлена приманкой.

Здесь не было бурелома, так что мы сняли с плеч велосипеды и повели их руками. Вскоре мы услышали журчанье Истока.

***

сток в том месте, куда меня притащил Василий, представлял из себя речку метра четыре в ширину с небольшим островком посередине. Честно сказать, это я посчитал, что это островок, на самым деле он им не был и сыграл со мной злую шутку. Но об этом чуть попозже, а сейчас же мы выбрали место, благо народу здесь действительно никого не было. Навострили удочки и стали ждать. Но поклёвок не было и через минут двадцать мне стало скучно.

– Потерпи ещё минут десять, – заявил мой друг, – и рыба попрёт.

И самое что интересное, что не прошло и десяти минут, как началась рыбалка, причём настоящая рыбалка. Мы только и успевали снимать отличных чебаков с крючков.

– Вот оно! – в восторге крикнул Василий. – Я же тебе говорил, что рыба тут дуром прёт, а ты не верил.

Минут двадцать лично я наслаждался тасканием чебаков из Истока, а потом мне стало это поднадоедать. Я наловил штук тридцать чебаков и посчитал, что хватит. Василий же разошёлся не на шутку. В его садке уже сидело штук пятьдесят рыбин, но это ему было мало. Очевидно, его увлекал сам процесс.

Я понял, что отрывать его от этого занятия сейчас бесполезно, и решил заняться чем-нибудь другим. И тут ко мне пришла шальная мысль, которая, в конце концов, испортила всё впечатление от рыбалки. Мне захотелось на другой берег Истока, но как туда попасть было не очень ясно. Правда, как я уже говорил, в середине речки была отмель. Причём она выглядела весьма приличной, создавая впечатление островка крепкого в своей основе.

Ну, как но как мне было догадаться, что это просто мель из нанесённого речкой песка и осевшего здесь по какой-то причине. И пусть на первый взгляд она выглядела приличным островком, на самом деле в этом песке можно было провалиться до дна этой небольшой речушки, если встать на него. Но тем не менее я решил совершить прыжок сначала на этот островок, а потом уж на другой берег.

– Ты чего это? –спросил меня мой друг, видя, что я приостановил рыбалку. Для него остановится в момент такого клёва было что-то из ряда вон выходящее, вот он и заволновался на счёт меня.

– Да понимаешь, –ответил я, – хочу перебраться на другой берег и попробовать оттуда ловить. Мне кажется, что место там лучше, чем здесь.

– Так тыперепрыгнуть решил что ли речку?

– Угу, – отреагировал я на вопрос Василия.

– Да ты не перепрыгнешь, – хихикнул Василий.

– Перепрыгну, – упрямо сказал я. – Вот видишь отмель на середине Истока, я как в тройном прыжке сначала допрыгну до него, а потом ногой оттолкнувшись, доберусь до противоположного берега.

– И ты думаешь, что это крепкая отмель, – заметил Василий, – по-моему, это просто нанесённый песок, и ты в нём провалишься.

Как же прав был мой товарищ! Но разве я мог отказаться от задуманного, да ни за что в жизни. Я был упрям как баран и уж если что-то взбрело мне в голову, то отказаться я от этого не мог. Все мы в молодости крепки «задним» умом. Василий попробовал меня отговорить, сказав, что и тут клёв хороший, даже отличный. Он, как заядлый рыбак, не мог понять, что мне просто надоело таскать рыбу из воды, тем более что на хорошую жарёхуи славную уху я уже наловил.

– Ты мне потом удочку передашь, – сказал я Васе, благо она была у меня длинной и спокойно доставала до другого берега.

– Ну смотри, твоё, конечно, дело, но я бы рисковать прыгать, чтобы застрять в этой отмели побоялся, хотя, конечно, с виду она крепкий островок, – предостерёг меня мой друг.

Но я от надуманного не отказался (дурачок), разбежался и прыгнул, целясь ногой на эту отмель по среди речки. И естественно провалился в этой отмели из нанесённого песка. Но прыгнул я с такой силой, что нога моя выдернулась из сапога, оставив его на «прокормку» рыб, и по инерции оказался на другом берегу. А сапог, тот самый, что был мой гордостью, так и остался торчать в этой отмели. Ещё было жалко то, что вместе с сапогом я оставил в воде бабушкин тёплый носок, который я очень любил и который мне очень нравился.

Вид у меня был жалок. Мокрый, в одном сапоге, в который тоже попала вода, да ещё переживший испуг, поскольку я никак не ожидал, что провалюсь в эту чертову отмель. Меня даже маленько потрясывало от всего этого.

Зато Василий хохотал во весь рот.

– Ну, что допрыгался, прыгун! – кричал он через шум воды. – Теперь раздевайся и плыви за сапогом.

Но раздеваться мне было не охота, поскольку вода была холодной, и я видел со слезами на глазах, как мой сапог, торчащий посередине реки, медленно засасывало внутрь этой отмели, который я принял за крепкий островок.

Через пять минут сапог исчез вместе с бабушкиным носком, занесённый песком и илом, и искать его на отмели уже было бесполезно.

***

у что, «удовольствие» от прыжка я получил, и теперь надо было переправляться обратно. Вновь прыгать я боялся, поскольку мог также завязнуть в этой отмели как мой сапог.– Пойду, пройдусь вдоль речки, – крикнул я Василию, который еще не перестал смеяться, – может найду какую переправу через Исток.

– Ну что ж, попробуй, – прокричал мой друг. – Если что, зови меня, я может чем-нибудь помогу тебе.

Чем он мне мог помочь, я особо не представлял, но был ему в душе благодарен.

Я встал с земли и пошёл по течению Истока искать переправу. Идти в одном сапоге было неудобно, поэтому я без жалости снял его с ноги и бросил в речку. Раз уж она приняла один сапог, пусть принимает и второй. Идти по лесу в носках было неудобно и больно. Я всё время наступал то на шишку, то на ветку, то на какой-нибудь камень. Но делать было нечего, я терпел и не спеша шёл вдоль Истока. Имне повезло.

Метров через сто пятьдесят я увидел сосну, лежащую поперёк речки. Она, правда, была немного тонковата, как мне показалось, но я решил рискнуть и попробовать переправиться по ней.

И самое что интересное, мне это удалось. Сосёнка упала видать недавно и ветки ещё не успели высохнуть. Поэтому я смело, хватаясь за эти ветки, быстро перебрался на берег, где меня ждал Василий.

– Ну что, прыгун, допрыгался, – съязвил мой друг.

– Допрыгался, – грустно ответил я, – больше такого со мной не повторится. Сапоги вот жалко. Второй я тоже отдал речке, пусть радуется, а то идти в одном сапоге было очень неудобно. Похоже надо кончать рыбалку и ехать домой, а то моим ногам холодно и я могу заболеть, что совершенно не к чему.

– Да, – согласился Василий, – наловили мы хорошо, а поэтому можно и домой ехать. А как ты попрёшь велик через болотце?

– Ну как, босиком, чтоб хоть носки были сухими, и на плече, – ответил я.

После моих слов мы стали собираться домой в город.

Мы свернули удочки, положили весь свой улов в рюкзаки, я закатал штаны выше колена, снял сухие носки, взвалили велосипед на плечо и мы тронулись в обратный путь.

Идти босиком по холодной воде было, конечно, неприятно, но ничего другого не оставалось. Я не буду описывать наш переход через болото, тут и так всё ясно, но, в конце концов, мы выбрались на сухой асфальт, где травой я обтёр ноги и одел их в остатки носков. Это меня маленько подбодрило, но была ещё одна проблема. У Василия педали были из резины, а у меня из железа да ещё с зубчиками, и ехать почти босиком на этих педалях было очень больно. Но меня выручил мой друг. Он отдал мне свой велосипед, а сам взгромоздился на мой, и так вот мы и поехали.

Поначалу мне было неловко ехать на Васином велосипеде, который был подстроен под него, так же как мой под меня. Но мы быстро привыкли к этим неудобствам и с радостью покатили домой.

***

ома у меня все ахнули от такого улова и мама сразу пообжала жарить чебаков, а отец поинтересовался почему я в одних носках и где мои сапоги. Пришлось ему всё рассказать, что рыба там клюёт исключительно «на резину» и нам пришлось потихонечку отрезать от сапог кусочки. В результате остатки сапог я выбросил в Исток и остался в одних носках. Конечно, это была шутка, и я рассказал всё, как было.

Отец на это покрутил пальцем у виска и сказал своё любимое выражение:«Денкен надо было маленько, ты ведь парень уже большой, а детство всё играет в тебе». (Денкен по-немецки означает «думать», и это было излюбленное выражение отца).

– Придётся теперь тебе ждать, когда в магазине опять выкинут сапоги на продажу и делать их покупку. Лишние траты, а в нашем климате, сам знаешь, без сапог худо, – так сказал мой отец и, конечно же, он был прав.

Вот так закончилось наше с Василием путешествие, а что за путешествие без приключений. Правда, за эти приключения меня по головке не погладили, но не в этом суть. А суть в том, что всё же действительно надо думать, прежде, чем что-то делать.

Ну, а что касается бабушкиного носка, который я очень любил и жалел даже больше его, чем утопленный сапог, но моя бабушка быстро связала мне новые носки, которые очень мне понравились. После этого я стал почаще заходить в спортивный магазин и, в конце концов, купил себе новые сапоги, которые были не хуже старых.

И ещё хочу добавить. На обратном пути Василий всё же умудрился как-то набрать лягушечей икры и дома попробовать ее.

– Гадость, – сказал он мне, – неимоверно и солёная.

– А как живот, – поинтересовался я.

–Да вроде нормально. По крайней мере, твой «Лоперамид» не требуется.

– Ну и, слава богу, – ответил я и пошутил, – в следующий раз лови лягушек и вари их дома. Сырыми не ешь. Наверное, они вкуснее, раз во Франции их считают деликатесом.

30.04.2019 19:28

Смолюк А. Л.

тел. (35146)2-48-58