Живи и надейся

Живи и надейся

(МОИМ СОВЕТСКИМ СТАРИКАМ)


Ливни промеж дождиков и засуха, несносный зной сменяется ледяной моросью: нет усреднения в погоде, нет стабильности в бархатистости покоя – совсем как в политических средах.
Народы ныне не токмо за неприступно-преступными заборами осажены и между собой явлены вдруг кровными врагами, но стоят они пред известным соблазном: быть или не быть!
У одних, забивших на семейные летописи, говорят, к примеру, что их в счастливое будущее волей движут, а у противоположных – всё прошлое рабоче-крестьянское пережёвывают и оным подпитывают особенное своё предназначение; у одних и воры хитрее и девушки дороже, а у других в квартире газ – это раз…
Вот только «быть или не быть» – совсем не вопрос, потому как выбор предопределён; именно «или» – бессмыслица теперешнего бытия, в ней каждому не пронырливому почемучке отповедь и проповедь: не суй нос! и дело не в том, что некоторым желе-демократия спущена, а некоторым – железный занавес поднят заново… дело в том, что всё сторон третьих умысел.
Насколько мы никто – настолько мы и всея, а также на меже и безраздельно, но если разобраться – зависимы и те и другие.

С энтузиазмом, поднимавшие и строившие Днепрогэс, целину и БАМ, вообще, Родину, – стальной закалки и пластилиновой души одновременно. Она, душа, дана им общая – всем бывшим, этим тяглым холопам, гипнотически послушным директивам отвратного вождизма и двоедушной однопартийной номенклатуры.
Нынче сироты у матери, загулявшейся и пропившей в одночасье коммуналку, обманутые и заброшенные ею… Житие в растащенном по сусекам за выставленные столбы и вперебой раскраденном, всё уменьшающемся углу вместо былого Дома…
Разум их, не внимающий теперешним переменам и не принимающий обрушения, подобен уму детскому – слезливому, обидчивому, не прощающему… Кому простить то, что сделалось с ними; где враги эти? внутри? вне? А жизнь, поначалу такая долгая и простая, сталась вдруг мудрёной и напрочь укоротившейся…
Понимают ли, но, точно, не принимают они простецкой и надорванной душой своей, то, что в мире, всюду, – от континентов до переулков, – произошёл переход из мирного состояния к военному! И если их внукам и правнукам – потребителям западной жвачки и покорителям электронной цифры сия метаморфоза кажется щекочущей нервы игрой, то «отжившим» – концом света. Войнам тысячи лет, но зло, происходящее сейчас – это война всей планеты с ними, людьми лишними.

Махина разноликих «сообществ» окружила пленников своих страхов и привычек, нависла над ними, над их обнищавшим домом, и всему этому, глотающему слюну предвкушения многоплемённому толпищу и токовищу позарез нужна чистая вода, безмерные веси в округе деревень и городков, земля, таящая несметные сокровища, и даже вечные мерзлоты на тысячи километров округ!
Вот зачем недоумкам столько нефти, газа и воды? – вопрошают на всяких языках остервеневшие любопытные, сожалеющие о том, что у тех, – по их устойчивому в веках мнению, – нерациональных добряков и растерях таки есть всё, нараспашку и на сотни лет ещё, а у них, мозговитых и практичных, мало чего и уже заканчивается…
Как жить в таком напряжении? – А если эгида подведёт, а крепости окажутся глиняными – супротив безжалостных и вооружённых до клыков чужеродных армад?

Сейчас же, предчувствую, голодным львом зарычит гром, зашипят сверкающие молнии-змеи, но благом после сухоты разверзнется с небес… это – исполать, естество Природы; а взращённое людьми – да не посыплется медно-красными градами, да не отскоблит пеклом мирское и не покроет пеплом долы и жилища… искусственно сие, не Божье.К вам, неутешным, с надеждой.


---------------------------------------------------------------------------------------

фотография автора

 

Прочли стихотворение или рассказ???

Поставьте оценку произведению и напишите комментарий.

И ОБЯЗАТЕЛЬНО нажмите значок "Одноклассников" ниже!

 

+1
14:26
582
RSS
О больном и насущном и таким языком изложено, Николай, будто кто ОТТУДА продиктовал, как десять заповедей когда-то Моисею.
А это радует, если ОН о нас вот так. А другой и надежды нет…
Воодушевлён и я — Вашим откликом.
Спасибо, Маргарита.