Анатолий/ спасибо! Особенно приятно, что Вы почитатель «козлиных шкур». А чего Вам так и надо? Мне кажется, что я там, наоборот, пытаюсь доказать, что мужчины достойны большего.
А я никогда не умела праздновать Новый Год семьёй. С детства помню, что взрослые собирались большой компанией, толпой уходили в клуб на общий праздник, а мы, ребятишки, кучковались у наслаждались полной свободой. Могли пойти на улицу и валяться в сугробах, дома играли в «угадайте, какую елочную игрушку я загадал(а)», выключали свет и в темноте играли в прятки. Забав придумывали великое множество, и это было здорово! Потом студенческие годы. В общежитиях было ещё веселей — готовили сценарий, делали костюмы к номерам. 31-го устраивали немудрёные застолья по комнатам, а к 12 часам ночи все вываливали в коридоры и шли к «долбёжке» (учебная комната), где планировалась на всю ночь дискотека и весёлая концертная программа. Ровно в полночь вырубался свет, и начинался традиционный ритуал: обнимай и целуй любого, кто попадётся под руку. Когда электричество включалось, было очень любопытно узнать, в чьих объятиях ты сейчас находишься.
Когда вышла замуж, друзья любили собираться именно у нас, потому что всегда легко и весело, срабатывали мои навыки массовика-затейника. Любила в 12-00 нарядить всех в заранее подготовленные костюмы, которые состояли из парочки аксессуаров, а иногда просто из одной шляпы, и сразу у всех появлялся кураж. Кроме того, мы жили в молодёжно-жилищном комплексе, где все друг друга знали, поэтому нормальной практикой было пройтись по друзьям-товарищам, поздравить всех, а во время перебежек из подъезда в подъезд плясать во дворе с толпой таких же весельчаков, потому что из окна детского клуба выводили провода и подключали во всю дурь мощные колонки. Если на улице появлялся Валерка Кеслер с баяном, то музыку вырубали и начинали отплясывать русские народные. Однажды у нас в квартире собралась огромная толпа народу, и в гостиной была нехилая дискотряска. Я смотрела на дорогих гостей и понимала, что не со всеми знакома. Но это не мешало нашему всеобщему веселью. Иногда кто-нибудь заглушал звук и громко произносил: — А теперь давайте выпьем за гостеприимство хозяев этой квартиры! Гости радостно выпивали, и танцы возобновлялись с новой силой. К семи утра толпа рассосалась и я принялась за уборку. Семь единиц перебитой посуды, целый арсенал почти нетронутых бутылок со спиртным (каждый приносил что-то с собой), пол истоптан как в подъезде, куча трофейных конфет, зефирок, шоколадок. В общем, впечатления остались на всю жизнь. А сейчас сидим с мужем вдвоём по-стариковски, скуууучнааа! Зато тепло и мило.
Не смотря на благородство цели и сильные эмоции, которые автор вложил в это произведение, чувствуется неопытность: — рифмы слабые, а нередко вовсе отсутствуют; — ритм не выдержан; — есть неоправданные инверсии; — в некоторых словах где умышленно, где, скорей всего, по неграмотности, меняются ударения; — попытки применить метафоры выглядят наивными и местами неуместными: а) «колючий шип увядшей розы» — шип розы всегда колюч, поэтому уточнение здесь лишнее, б) «многовекОвая соната» — в данном случае слово «соната» выглядит красивостью, чужеродным элементом, в) «Однажды текла по венам кровь моя». Получается, что кровь по венам девочки текла не всё время. Но как же она выжила? В общем, над поэмой ещё работать и работать.
Потом студенческие годы. В общежитиях было ещё веселей — готовили сценарий, делали костюмы к номерам. 31-го устраивали немудрёные застолья по комнатам, а к 12 часам ночи все вываливали в коридоры и шли к «долбёжке» (учебная комната), где планировалась на всю ночь дискотека и весёлая концертная программа. Ровно в полночь вырубался свет, и начинался традиционный ритуал: обнимай и целуй любого, кто попадётся под руку. Когда электричество включалось, было очень любопытно узнать, в чьих объятиях ты сейчас находишься.
Когда вышла замуж, друзья любили собираться именно у нас, потому что всегда легко и весело, срабатывали мои навыки массовика-затейника. Любила в 12-00 нарядить всех в заранее подготовленные костюмы, которые состояли из парочки аксессуаров, а иногда просто из одной шляпы, и сразу у всех появлялся кураж. Кроме того, мы жили в молодёжно-жилищном комплексе, где все друг друга знали, поэтому нормальной практикой было пройтись по друзьям-товарищам, поздравить всех, а во время перебежек из подъезда в подъезд плясать во дворе с толпой таких же весельчаков, потому что из окна детского клуба выводили провода и подключали во всю дурь мощные колонки. Если на улице появлялся Валерка Кеслер с баяном, то музыку вырубали и начинали отплясывать русские народные.
Однажды у нас в квартире собралась огромная толпа народу, и в гостиной была нехилая дискотряска. Я смотрела на дорогих гостей и понимала, что не со всеми знакома. Но это не мешало нашему всеобщему веселью. Иногда кто-нибудь заглушал звук и громко произносил:
— А теперь давайте выпьем за гостеприимство хозяев этой квартиры!
Гости радостно выпивали, и танцы возобновлялись с новой силой.
К семи утра толпа рассосалась и я принялась за уборку. Семь единиц перебитой посуды, целый арсенал почти нетронутых бутылок со спиртным (каждый приносил что-то с собой), пол истоптан как в подъезде, куча трофейных конфет, зефирок, шоколадок. В общем, впечатления остались на всю жизнь.
А сейчас сидим с мужем вдвоём по-стариковски, скуууучнааа! Зато тепло и мило.
— рифмы слабые, а нередко вовсе отсутствуют;
— ритм не выдержан;
— есть неоправданные инверсии;
— в некоторых словах где умышленно, где, скорей всего, по неграмотности, меняются ударения;
— попытки применить метафоры выглядят наивными и местами неуместными:
а) «колючий шип увядшей розы» — шип розы всегда колюч, поэтому уточнение здесь лишнее,
б) «многовекОвая соната» — в данном случае слово «соната» выглядит красивостью, чужеродным элементом,
в) «Однажды текла по венам кровь моя». Получается, что кровь по венам девочки текла не всё время. Но как же она выжила?
В общем, над поэмой ещё работать и работать.