Книги Иосифа Гальперина

От автора:
Что видел, что почувствовал, о чем подумал — или сразу, или заметно погодя. Что люди рассказали, доверили, чему посочувствовал. Что понял или подумал, что понял. Вот такая у меня получилась проза. Почти ничего не придумал — за полвека в журналистике как-то неприлично мне стало фантазировать, тем более что видел и чувствовал достаточно, чтобы не нуждаться в фантазиях, чтобы писать о том, что действительно тронуло. В Оренбурге и в Башкирии, в Москве и в Питере, в Крыму и в Одессе, в Болгарии и в Греции, в Париже и в Поволжье. Разве что соединял, смешивал рассказанное и недосказанное, пережитое одним человеком разделял на многих, пережитое несколькими соединял — по однотипности — в одну судьбу. Но уж тогда делал это явно и прозрачно, потому что видел в этой судьбе важное не мне одному.
Однако чистой публицистики здесь нет, она в других моих текстах и книгах. Но и не уворачивался, если необходимым казалось высказаться, определиться.
А получилось, что больше всего рассказов я написал о любви. Самой разной, близкой мне и чуждой. Самой обычной и самой земной.
Я расположил мои 35 рассказов по движению лет, вышел как бы единый текст, тем более что в стиле я не изощрялся. Иногда и стихи добавлял — те, что уж точно относились к сюжету.
Спасибо издательству "Скифия" Спб за классную работу, за твердую обложку, а Варваре Каюмовой - за дизайн. Хорошая у меня внучка!
Теперь в электронном виде ее можно приобрести и на ЛитРесе: https://www.litres.ru/book/iosif-davidovich-galperin/shvedskaya-shtuchka-70043866/

В этой книге более ста стихотворений, написанных с юности по сей день. Названа она строкой из маленького верлибра, с которого начинается книга, опубликован он впервые в Санкт-Петербурге в «Альманахе живой литературы» за несколько недель до 24 февраля…
Я не особенно горжусь предсказанием, потому что с детства слышал от окружающих «Лишь бы не было войны...», так что скорее горечь, чем удача... «Ждали войну» - это про всю сознательную жизнь, про общество и власть, про людей и нелюдей, про то, что пережил и переживаю сейчас: о войне в Украине, о вторжении в Чехословакию, об афганской авантюре, о кровавой Чечне. О том, что видел сам в Беслане и Абхазии, в Южной Осетии и на армейской службе, о маминой Буче и папином фронте, на кладбищах и раскопках, в исторических хрониках и рассказах очевидцев.
Это и лирика, и публицистика, и репортаж, и сгусток сарказма. Боль и сочувствие, ненависть и любовь, предвидение — и желание не видеть того, как сбываются слова, сказанные десятилетия назад, потому что рядом были сказаны и другие, еще более страшные... Развернутые цепочки метафор и короткие афоризмы, распахнутость — и откровенное неприятие. Мне кажется, получилось такое многостороннее обвинительное заключение сложившейся имперской цивилизации.
Большая часть стихотворений написана в дни войны в Украине, раньше публиковалась в книге авторской публицистики «Хроники позора», вышедшей несколько месяцев назад в Германии в издательстве «Семь искусств», эти стихи печатались в периодике Украины, Израиля, Германии, США, на международных интернет-площадках.
https://www.lulu.com/shop/iosif-galperin/war/paperback/product-jrq6d5.html?page=1&pageSize=4

Небольшие эссе и несколько стихотворений рассказывают о жизни русского писателя в болгарском горном селе, о жизни современной Болгарии и об истории ее юго-западного уголка. О священниках, ставших наставниками революционеров, о доме и домашнем вине, о развалинах древних городов и корнях славянских языков, о Ванге и геотермальных источниках. О Фракии, Македонии, Греции, Римской империи...
На Ридеро в электронном виде книга доступна с цветными фото автора, в бумажном - с черно-белыми. https://ridero.ru/gory_i_ploski
А на ЛитРесе фото нет.

Сборник непридуманных рассказов и эссе, коротких и не очень, лирических и драматических, о себе и о других. Большинство из них публиковались в журналах и альманахах России, Болгарии, США, Чехии, Украины. https://www.litres.ru/iosif-davidovich-galperin/lakovaya-miniatura-i-drugie-rasskazy/

Это название пришло само собой: раз основные повести называются "Имя собственное", "Страдательный залог" и "Действительный залог", то вся книга должна быть названа как-то лингвистически, что ли. Повести публиковались в России и Германии, в журналах "Нева", "Знамя" и "7 искусств", за большое эссе "Краткая история присебячивания" получена медаль Ивана Вазова на конкурсе "Славянское слово" (Болгария), за эссе "Ветер, вей!" - Чеховская премия. Нельзя назвать эту непридуманную прозу в полном смысле слова мемуарами, поскольку кроме личных впечатлений от длинной жизни и участия в политике в текстах хватает и вполне современных аллюзий. Обложка сделана по картине Сергея Краснова. https://www.litres.ru/iosif-davidovich-galperin/slovarnyy-zapas/

Из десятков расследований, сохранившихся в моем архиве, я выбрал самые типичные, не утратившие, к сожалению, актуальности. Например, о «дворце Путина», о котором писал в 2006 году. О первом деле Навального, о Беслане и киевском Майдане, о сенаторе — главе киллеров, об отравлениях в борьбе за власть. Тексты я оставил в том виде, в каком они публиковались, лишь иногда поясняя детали. Из современности — публицистические заметки, продолжающие темы.
История последних тридцати лет на постсоветском пространстве была полна кровавыми событиями, преступлениями, нарушениями закона вряд ли больше, чем в предыдущие годы российской жизни, как в царское время, так и в советское. Но зато об этих событиях иногда можно было говорить. Мне повезло — я сталкивался с реальностью, не затуманенной пропагандой, и мог рассказывать о том, что обнаружил. Что узнал от людей, которые не боялись говорить правду.
Я их помню. Лицо и фигуру Кости Марусича в ободранном проеме бесланской школы, где он пережил три дня под прицелом террористов. Тогда ему было четырнадцать лет, теперь это взрослый мужчина, но я его запомнил мальчиком с твердым взглядом и тихим голосом. Фатиму Богатыреву, пришедшую в президентский кабинет в Черкесске во главе сородичей узнать правду об исчезнувшем брате. Там узнавшую о его убийстве по приказу президентского зятя, закрывшую лицо руками и старающуюся не слушать уговоры прилетевшего из Москвы Дмитрия Козака. Помню болезненное дыхание Михаила Ивановича Трепашкина, адвоката, а до того — сотрудника ФСБ, который жалел, что не удалось уберечь коллегу Литвиненко от яда спецслужб. Уверенное и думающее лицо Алексея Навального я запомнил не по нынешним виртуальным появлениям, а по разговору после моей поездки в Киров, где я убедился в полной абсурдности заведенного на него уголовного дела.
Люди на киевском Майдане Незалежности, ребята в Минске, по ночам пишущие баллончиками лозунги против Лукашенко, прокурор в Дагестане, везший меня на своей машине по горам и не прятавший автомата на заднем сидении, таможенный генерал, благодаривший за то, что после моих выступлений отсидел меньше, чем планировали коррупционеры с Лубянки…
Всё это — мои соавторы в текстах, составивших калейдоскоп политической истории последних тридцати лет. Посчитал: за эти годы я публиковался в полутора десятках изданий, от официозной «Российской газеты» до ныне запрещенных в России «Граней», писал о событиях от Норильска до Дербента и от Калининграда до Владивостока. А еще — об Азербайджане, Узбекистане, Абхазии, Южной Осетии… Особенно я благодарен газете «Совершенно секретно», в которой семь лет проработал обозревателем. А название «Отдел расследований» я взял из «Московского комсомольца», который и направил меня на этот путь. Из десятков расследований, сохранившихся в моем архиве, я выбрал самые типичные, не утратившие, к сожалению, актуальности. Например, о «дворце Путина», о котором писал в 2006 году. Тексты я оставил в том виде, в каком они публиковались, лишь иногда поясняя детали. Из современности — публицистические заметки, продолжающие темы расследований, заметки эти тоже публиковались, чаще всего — в электронных СМИ России и зарубежья.
Вторую часть сборника составили рассказы мемуарного характера, тоже непридуманные, показывающие работу и психологию журналистов.

На ЛитРесе появилась книга "Между Белой и Черной", которая раньше была на Ридеро. https://www.litres.ru/iosif-davidovich-galperin/mezhdu-beloy-i-chernoy/ На этом портале ей почему-то присвоили ярлык 18+ и повесили табличку "Содержит нецензурную браь". Где и как они ее нашли на 400 страницах - не понятно, видимо, какая-то технология есть.
Представил я ее кратко так: Белая, Агидель, и Черная, Караидель, Уфимка — две большие реки, над которыми на холмах стоит Уфа. Между горами и степями, между славянским миром и тюркским, между мифологией и историей. Между конформизмом и упрямством, между радостью и злостью, творчеством и подлостью. Повести, рассказы, эссе, очерки, между жанрами — и ничего не придумано. Между прозой и поэзией, документом и переживаниями, страхами и гордостью. От середины века и до его конца.
Добавить можно, что в ней не только воспоминания и не только Уфа, но все, что связано у меня с этими понятиями: Москва, Париж, Прага, стихи Александра Банникова с афганской войны, синопсис сценария про боевиков русской революции и очерк о герое, спасавшем Днепрогэс.
На обложке использовано фото, которое сделал Дементий Казанцев в мастерской художника Сергея Краснова на фоне ранней картины будущего академика и его портрета. Дизайн обложки — Варвары Каюмовой, моей внучки.

Белая, Агидель, и Черная, Караидель, Уфимка — две большие реки, над которыми на холмах стоит Уфа. Между горами и степями, между славянским миром и тюркским, между мифологией и историей. Между конформизмом и упрямством, между радостью и злостью, творчеством и подлостью. Повести, рассказы, эссе, очерки, между жанрами — и ничего не придумано. Между прозой и поэзией, документом и переживаниями, страхами и гордостью. От середины века и до его конца.

Почти полвека назад в общежитии журфака сложилась компания студентов, приехавших из разных концов страны в Москву с одинаковым желанием: писать. Кто-то не скрывал надежд на художественное слово, кто-то говорил лишь о журналистике, но каждый стремился быть точным и самостоятельным. Потому что мы ощущали себя посвящёнными. Допущенными к слову.
Мы до сих пор ощущаем единство с теми, кто жив, с теми, кого нет. Мы делились написанным без боязни быть непонятыми и без желания подладиться под чьи-то вкусы. А ценили мы одних и тех же непохожих авторов, поэтов и писателей. Ценили, но не подражали, считали, что не все еще сказано, что мы обязаны найти что-то своё. Поэтому к моде на постмодернизм оказались непричастны.
Я несколько лет назад писал о творчестве Иосифа Гальперина. Готов и сейчас повторить эти слова.
Вот, кажется, прошумел и укатил постмодернизм – и нет его на горизонте. Но мировой просцениум вряд ли будет пустовать долго. И вот стоит поэт на пороге этого мира и то с недоумением, то с презрением смотрит на беспрерывную смену вех, переживает, участвует, отвечает. С позиции мудреца, конечно, смотрит, говорит умные проникновенные вещи. Его как будто не слушают, но слышат.
Иосиф Гальперин давно в поэзии. Мне внятна его серьезная и трезвая интонация, понятна его забота – сохранять свою отражающую способность в чистоте и спокойной ясности. Что сегодня редкость. Редкость быть верным себе, своему однажды сделанному выбору. В этом качественная особенность и будущность его поэзии.
Иван Жданов

В издательстве "Семь искусств", Ганновер, Германия, вышла книга непридуманных маленьких повестей, рассказов, очерков, расследований, эссе и драматургии. 304 стр. http://www.lulu.com/shop/iosif-galperin/parazitarnye-zametki/paperback/product-24368423.html

Сборник непридуманных рассказов - лирических, иронических, философских, публицистических. О любви и смерти, современных войнах и бунтах, людях и животных, литературе и памяти. Многие из рассказов публиковались ранее в журналах «Знамя», «7 искусств» (Германия), «Зарубежные задворки» (Германия), в альманахах и сборниках, выходили в книгах автора в России и Болгарии. В таком объеме собраны впервые. Автор - лауреат первой премии «Писатель года 2015», Чеховской премии, медали Ивана Вазова (Болгария). В обложке книги, созданной Виктором Улиным, использована картина члена Российской Академии художеств Сергея Краснова.

Исповедальная проза, состоящая из повестей, очерков и эссе, включает несколько стихотворений, написанных в то время и в том состоянии, о которых идет речь в тексте. Вместе роман "нон-фикшн", отображающий личную жизнь и события, в которых пришлось участвовать автору, начиная с середины прошлого века. Автор – журналист-расследователь, лауреат премии Артема Боровика. Большинство составных частей текста печатались в России, Болгарии, Германии, Израиле и США . Очерк "Ветер, вей!" удостоен Чеховской премии, эссе "Краткая история присебячивания" - медали имени Ивана Вазова (Болгария). Содержит нецензурную брань.