«Обращённая к Небу Молитва Земли»

Одна, одна над белою землею

Горит звезда

И тянет вдаль эфирною стезею

К себе — туда.

О нет, зачем? В одном недвижном взоре

Все чудеса,

И жизни всей таинственное море,

И небеса.

И этот взор так близок и так ясен,—

Глядись в него,

Ты станешь сам — безбрежен и прекрасен —

Царем всего.

Строки великого русского мыслителя и поэта В.С.Соловьёва.

Созерцание звёздного неба устремляет сердце к молитве, даже если прямо о том не говорится.

Поэт показывает образ звёздного, чистого, безграничного неба, как символ общения людей земли с Самим Творцом. Звезда сродни молитве, не имеющей границ во времени и пространстве. Смотрящая на землю Звезда тянет за собой «эфирный шлейф» — тянет «к себе туда» — в Небеса – к Создателю.

Молитва человека — это обращение к Богу — и искренне молящийся открывается своё сердце и становится духовно чище, лучше.

«Звёзды смотрят словно Божьи очи», — написал в одном из стихотворений А.С.Хомяков. И в произведении В.С.Соловьёва, как и в стихотворении Н.М.Рубцова, смотрит на землю Звезда Рождества, делая молящихся причастными Тайне Мироздания…

                Как-то само собою получилось, что обратились мы, говоря о прекрасном русском пейзаже, к Образу Рождества Христова. А потому сейчас перенесёмся мыслями в зимний лес, может быть в преддверии Праздника.

А зимний лес особенно торжествен,

Надмирен и величественно тих.

Сказать бы — уподобился невесте,

Но чистота сегодня не в чести.

Деревья преисполнились покоя,

Их не тревожит дятлов разнобой.

Как хорошо, оставив всё мирское,

Придти сюда, побыть с самим собой.

Застыть на миг. Коснуться опушенья

Рукой благоговейною своей.

Благодарить за чудо превращенье,

За этот снег, что сыплется с ветвей.

Всё стихотворение наполнено чувствами, переживаниями лирического героя, созерцающего прекрасный, надмирный зимний пейзаж.

 И не могло бы быть в русской поэзии такого лирического героя, если бы сам поэт не пережил этого — удивительного душевного покоя при взгляде на прекрасный зимний пейзаж. И переживает он душевный подъём.

  Лес «надмирен» — потому что величественный, словно надо всем земным «поднявшийся». Зимой, когда всё сказочно, таинственно, ощущается это, наверное, с особой силой.

     И вот словно «финал» духовного восхождения.

                И замолчать под пологом небесным,

Светлея запорошенным лицом.

И предстоять с собранием небесным

В великом аллилуйя пред Творцом.

 В движении душевного подъёма лирический герой устремляет взор к Небесам. Снег ложится ему на лицо – и возникает чувство единения с природой, со всей вселенной! И от этого чувства единения становится человек счастливым, умиротворённым, светлеет лицо его. И становится он частью окружающего его мира — частью, от мироздания Божьего неотделимой. Оттого сердце переполнено радостью — хочется вместе со всем мирозданием воскликнуть «Аллилуия» Творцу – Создателю Неба и земли…

    Рождество Христово для русского человека всегда будет неразрывно связано с неземной красотою русского пейзажа.

 И вот ещё одно созерцание, размышление иеромонаха Романа, созвучное каждому верующему сердцу.

Все внимает Богу не дыша,

Господи, дела Твои святы.

Что ж ты плачешь, глупая душа,

Иль и ты коснулась чистоты?

Слава Богу, снова я один,

Снова я лампадку затеплю,

Суету оставив позади,

Господу молитву пролию.

В обоих произведениях умиротворённое состояние души человека, пребывающего наедине с самим собой и с Творцом – с Творцом прежде всего. Человек – лирический герой счастлив этим единением. В момент этого душевного подъёма лирический герой прикасается к особой «силе» — нет – к Величию Творца, и ощущает себя частью мироздания. Он словно спрашивает себя, почему ему так печально при созерцании этой надмирной красоты – и почему душа его плачет.

 А ответ ищет тоже в молитве.

Душа, коснувшаяся чистоты, плачет, остававшись наедине с Богом, убрав в сторону мирские дела и повседневную суету – ведь этого так давно хотелось!

Слёзы словно смывают с души всю мирскую грязь. Остаётся только чистота — и от этого становится радостно. «Глупая душа» плачет, коснувшись чистоты вместе с окружающим подлунным миром, с тихим лесом, спящею рекой. Она словно «коснулась» Самого Создателя…

И не только в этом – ставшей песней стихотворении – но и во всех стихах, к которым мы обратились, в которых увидели, ощутили молитву Вечного Мироздания и русской души.