После доиграем..?

Джун Бо пил чай и смотрел сквозь очки на столбцы иероглифов статьи, что прислали ему на рецензию. Автор был молод и стремился вывалить из себя знаний по максимуму. Парень явно кичился своими академическими познаниями в области иероглифики. Он загромоздил текст таким количеством редко используемых знаков, что, не будь Джун Бо столь образован, ему понятны были бы лишь служебные слова да частицы.

Статья для читателя средних способностей не годилась. Он попросту не смог бы её прочесть.

Отставив чашку, Джун Бо напечатал в окошке рецензий: «Заменить иероглифы на синонимичные, рекомендованные для читателей среднего уровня». Посмотрел на вспыхнувшую надпись, пересчитал, по привычке, строки в каждом знаке и махнул на отправку. Трехмерный интерфейс очень удобен. Пользователь не прикован к монитору.

Допив чай, Джун Бо переключился на новостную ленту.

Прогнозировали устойчивую погоду. С севера продолжались поставки пресной воды. Министерство сельского хозяйства обещало хороший урожай проса. На границе с Приполярной Конфедерацией спокойно. На территориях за Великой Пустыней всплеск гуманитарной нестабильности. Вспышка на Солнце, которая произойдет в ближайшем временном интервале от нескольких часов до нескольких суток, приведёт к сильнейшей геомагнитной буре, которая, согласно расчётам Всенародного Агентства Исследований Космоса, будет наиболее интенсивной за последние пятьдесят лет. Возможны сбои в работе электроники, спонтанные замыкания электроцепей, ухудшение самочувствия у людей с повышенной метеочувствительностью и с сердечной недостаточностью. Министерствами Энергетики и Здравоохранения рекомендованы к выполнению следующие профилактические мероприятия…

Джун Бо не стал читать дальше. Скучно. Целую неделю талдычат одно и то же. Носятся с этой вспышкой с таким энтузиазмом, словно времена Экспоненты вернулись.

Джун Бо просмотрел дневники успеваемости своих шестерых чад – четырёх сыновей и двух дочерей. Старший и старшая показывали весьма хорошие результаты на тренировочных экзаменах. Средних хвалили за успехи в каллиграфии. Младший и младшая вполне освоили иероглифический минимум для их возрастной группы. По крайней мере, тут было всё хорошо.

Через парольный иероглиф (отсутствие двух черт в одном элементе и одна лишняя во втором) Джун Бо перешёл на сайт заявок на приобретение наложниц. С разочарованием узнал, что рассмотрение его заявки отложено на неопределённый срок. Причины не уточнялись.

Что же это значит? Он состоятельный и уважаемый человек. Не последняя фигура в Ведомстве атомных исследований. Все его доходы легальны и их источники прозрачны как горные ключи в стихах классических поэтов! Неужели законное желание приобретения третьей наложницы может вызывать вопросы? Пусть проверяют! Установят, что он чист и это, глядишь, только поспособствует его продвижению по карьерной лестнице. Политика центрального правительства поиска людей-кристаллов будет ему только на руку.

Успокоив себя этой мыслью, Джун Бо достал из-за отворота широкого рукава шёлкового халата, прямоугольник айфона. Цанг Ли и По Вэй обещались сегодня сразится с ним в трёхмерные мерцающие шахматы.

То были его старые друзья по учёбе, которых долг разбросал по разным уголкам территории.

Цанг Ли в чине пограничного бригадира сторожил границу с Субконтинентом.

По Вэй служил во Всенародном Агентстве Исследований Космоса. Он, в отличие от немногословного Цанг Ли, охотно рассказывал множество интереснейших вещей.

Последней темой его разговоров были искусственные спутники земли, Приполярной Конфедерацией в нынешнее время. Спутники эти, в отличие от запущенных Агентством, вращались на постоянных орбитах и не сходили с них, совершив конечное число орбитальных витков. За время Экспоненты утратились навыки выведения спутников на стабильную орбиту, и теперь Агентство бьётся над решением этого вопроса.

Конфедерация же выводила спутники на постоянные орбиты исключительно успешно. Она, несмотря на ограниченность в ресурсах, продолжает лидировать в космосе, и Агентство то и дело отслеживает факты появления в околоземном пространстве новых спутников.

На орбите, проходящей по радиационным поясам, было зафиксировано строительство станции, своими габаритами значительно превышающая ту, что была демонтирована по договору признания итогов Экспоненты.

Определённо, Конфедерация что-то замышляет. Вопрос только – что?

После разрыва дипломатических отношений с ней примерно десять лет назад, о каких-либо замыслах Конфедерации в сфере космоса практически ничего не известно. Предполагалось, что это перевалочная станция для перелётов на Луну, но тогда, почему она расположена в радиационном поясе и скорость её такова, что она фактически висит над Коренной Территорией..?

Джун Бо увидел, как в пространстве возникло трёхмерное игровое поле, составленное из осей воды, земли и воздуха.

В трёхмерной экранной проекции над айфоном, лежащим на столике, появились фигуры Вэй По и Цанг Ли.

— Сразимся! – сразу, минуя приветствия, провозгласил Вэй По. – Кто бросает жребий?

— И тебе всех благ, — ответил Джун Бо. – Всем хорошего дня.

— Всем хорошего дня, — поздоровался Цанг Ли. – Сегодня мой черёд.

В трехмерной проекции игрового поля завертелись три кости с иероглифами на гранях. Когда их танец закончился, Цанг Ли объявил:

— Джун Бо — Воздух, Вэй По – Земля, я – вода. Земля начинает.

— Да грянет битва! – воскликнул Вэй По. – Мой Копьеносец идёт сюда!

— Земля – препятствует воде, — сказал Цанг Ли. – Лучник навстречу Копьеносцу.

— Ну, Воздух, кому свой Топор в спину воткнёшь? – задиристо спросил Вэй По.

— Дайте подумать, — ответил Джун Бо. – Не с ходу же решать. Тем более, что воздух и небеса над ним сейчас в самой теме. Слыхали о грядущей вспышке на Солнце?

— Как же не слыхали? – отозвался Вэй По. – Из-за неё ожидается падение нескольких наших спутников. Всё Агенство на ушах…

— Никто не знает, каких последствий ожидать, — сказал Цанг Ли. – На Субконтиненте готовятся к чему-то фатальному. Я не могу говорить подробно, но мы готовим контрмеры...

— А наши её ждут, не дождутся, — сказал Джун Бо. – Полагают, что эта вспышка послужит основой для прорыва в атомных исследованиях.

— Неужели, наконец, создадите суппозиторий бессмертия? – съязвил Вэй По. – Он нам сейчас, на всякий случай, пригодился бы.

— Что ты имеешь в виду? – спросил Цанг Ли.

— Сидишь в своих горах и не знаешь ничего, — упрекнул его Вэй По.

— Что я должен знать?

— Я как-то упоминал станцию Конфедерации…

Пауза.

— Она активизировалась.

— В каком смысле?

Джун Бо не вступал в разговор. Он, слушая диалог вполуха, обдумывал ход. Нужно было принимать чью-то сторону.

— Она как бы облучает нас, — отвечал Вэй По. – Посылает с орбиты на Коренную территорию радиолучи определенного интервала частот. Вот уже как несколько дней.

— И как это на нас может повлиять?

— Примерно так, как если бы я «излучал» в твою сторону свои осуждающие тебя мысли, стоя в значительном отдалении, а тебе сообщили о моих действиях. Как бы это на тебя повлияло?

— Я бы испытывал некоторый дискомфорт. Неизвестно ещё, что ты «излучаешь». Вдруг пожелание мне сдохнуть? Я бы что-нибудь предпринял.

— В том то и дело, что не можешь. Я нахожусь от тебя так далеко, что не то, чтобы догнать, стрелять в меня – без толку.

— Как бесят эти конфедераты! –вдруг вспылил Цанг Ли. — Их мало, Экспонента их за Полярный Круг загнала, но они ведут себя так, словно лишь временно отступили, чтобы перегруппироваться и накопить силы. Ни холод, ни цинга их не берёт!

— Но мы же их дожмём? – спросил Вэй По голосом, полным сочувствия, чтобы Цанг Ли перестал кипятиться.

— Дай срок, — ответил он, вновь обретая хладнокровие.

— Осмелюсь прервать вашу беседу, — вклинился Джун Бо, — но я делаю ход.

— Что ж, — тотчас ответил ему Вэй По, — сейчас посмотрим, куда ветер дунет.

Джун Бо сделал ход.

Тут квадрат боевого поля мигнул, рассыпаясь на кубики пикселей, и тут же восстановился, но уже в нечёткой, дрожащей, проекции.

На экране айфона вспыхнул красный, с желтой окантовкой, круг с каким-то иероглифом внутри.

— Вспышка! – произнёс Вэй По. – А куда Цанг Ли подевался?

— Отключился, — сказал Джун Бо. – Он же в горах. Там, наверное, воздействие…

— Извини! – перебил его Вэй По. – Мне звонят. Говорят о резком скачке мощности излучения со станции конфедератов… Что-то происходит… После доиграем.

Вэй По отключился.

Джун Бо остался один наедине с мерцающей трёхмерной проекцией боевого поля. Его Топор, сделав ход в пользу союза с Лучником Цанг Ли, превратился, согласно вероятностной непредсказуемости правил мерцающих шахмат, в фигуру более высокого ранга.

Джун Бо не мог разобрать в какую.

Поле дрожало и оставалось нечётким. Продолжали сказываться помехи от солнечной активности.

Он надел очки и прищурился, пытаясь разглядеть иероглиф на преобразившейся фигуре. Не смог. Слишком расплывчатый.

Что ж, нужно просто посмотреть в айфоне запись партии.

На активированном экране вновь засветилось изображение красного круга с жёлтой окантовкой и какой-то иероглиф внутри него…

Джун Бо поперхнулся воздухом.

Какой-то иероглиф!?

Джун Бо смотрел на него и не понимал, что он означает, несмотря на то, что знак был простым и до боли знакомым.

Джун Бо даже позабыл, для чего он хотел войти в айфон.

«Дела, — подумал Джун Бо. – Такой простой знак забыть. Без меры читать тексты, сплошь состоящие из редко используемых иероглифов — чревато. Сейчас в толкователе посмотрю».

Движением руки он смёл шахматное поле и вызвал трехмерную проекцию клавиатуры, чтобы набрать в запросном окне название толкователя иероглифов.

Больно закололо в затылке.

Лавина световых, ничего не значащих, знаков обрушилась на него.

Зрачки Джун Бо расширились.

Ни одного! Ни одного иероглифа Джун Бо Не мог ни понять, ни определить, ни вспомнить!

Рассудок подсказывал ему, что он их все знал. Читал их, писал ими, составляя из них слова и предложения, но они вдруг исчезли из его памяти.

Надеясь, что недуг распространяется только на знаки, порождённые электрическими сигналами, Джун Бо ринулся в соседнюю комнату, где была библиотека. Он схватил с полки первую попавшуюся книгу, пролистал её, торопливо, и с ужасом осознал, что и эти, тиснутые типографским шрифтом, иероглифы также недоступны его пониманию.

Джун Бо яростно отшвырнул негодную книгу прочь и схватил другую. Затем третью, четвёртую – и всё с тем же результатом. Перед глазами возникала графическая абракадабра из углов и чёрточек.

Он хватал и швырял книги на пол до тех пор, пока шкаф не опустел.

Дислексия! У него дислексия! Шарахнуло его догадкой.

Он всё забыл! Абсолютно всё! Он стал неграмотным в один миг! Как..!? Словно переключателем..! Из света учёности во тьму невежества! Неужели эта вспышка и та станция, о которой трещал Вэй По, вызвали это? Конфедераты отомстили ему за Экспоненту!

«Почему я!?» — пронеслась в голове отчаянная мысль.

Что же теперь с ним будет? С его карьерой? Кому нужен чиновник, который не умеет читать? Он столько лет учился!

Неописуемое чувство гнева обуяло Джун Бо, и он стал яростно, издавая дикие крики, топтать лежащие на полу книги.

На шум прибежала жена и остановилась в дверях, глядя на беснующегося мужа. Чуть позже появились и наложницы. Их испуганно удивлённые лица выглядывали из-за спины супруги.

Наконец Джун Бо заметил их.

– Что пялитесь, курицы? — злобно прорычал он. – Всё… Всему конец…

Он не договорил. Огненное шило боли воткнулось ему в мозг и залило его пламенем.

Падая, Джун Бо успел лишь прошептать:

— Помогите…

Он умер от инсульта несколько дней спустя. Ему так и не смогли помочь.

То, что отправило его в апоплексический нокаут, случилось, в одночасье, со всеми. Из их голов словно выбили способность к чтению и письму, и все утратили способность находить смысл в знаках, которые были с ними всю жизнь.

Ступор беспомощности охватил людей.

Надписи и тексты перестали что-либо означать.

Когда иероглифы на кнопках и в инструкциях перестают быть носителями информации – это приводит к авариям, которые накапливаются и выливаются в катастрофы.

Падали самолёты. Тонули и садились на мель корабли и танкеры. Всё горело и взрывалось.

Умирая, Джун Бо и не знал, что привычный ему мир умирает вместе с ним.