Да, там где дорога переходила в спуск к Москва-реке деревянные домики были очень интересные, а у Пятницких ворот небольшой магазинчик то ли типа «антикварного», то ли просто организованного по принципу у нас есть всё. А понял, вы к Коломенке спускались, там с моста раньше постоянно прыгали в воду подростки. Впрочем, они везде такие и во все времена, в Питере (вот только так и не догадался спросил до войны или после) с Кронверского прыгали, там правда, не в высоте дело было, а в том, что торчали деревянные сваи, так что каждый прыжок был игрой со смертью.
Эх, кутить, так кутить: Ещё корочку хлеба! Вот ещё старая песенка про друзей:
* * * Я вас люблю, мои друзья. Мне больше нечего сказать. Я часто пел про те места, Где довелось нам побывать; Про шорох волн и блеск Луны, Про холод ветра на лыжне… Еще я пел про табуны И про коня из вороных, Про теплый проблеск янтаря И про несбыточность мечты… Еще я пел про якоря И, как обманчивы цветы… Воспев и дружбу, и любовь, Скатился каплею с весла… Я возрождался вновь и вновь Над чистой белизной листа. Вот так всегда, меж двух огней И мимо двух прямых дорог, Я говорю, что «всё о, кей!» И спотыкаюсь о порог. Я вас люблю мои друзья! Как много хочется сказать! Что ни скажу – звучат слова, А жар души не передать…
Сразу вспоминаются строки Ивана Бунина «И цветы, и шмели, и трава, и колосья, И лазурь, и полуденный зной… Срок настанет — господь сына блудного спросит: «Был ли счастлив ты в жизни земной?»
И забуду я все — вспомню только вот эти Полевые пути меж колосьев и трав — И от сладостных слез не успею ответить, К милосердным коленям припав.»
В честь праздники приведу стихотворные слайды песенки нашего путешествия по Селигеру, р. Серижаровке и Волге:
Слайды
Оседлала Даша коня! Бобом звать, сказал он меня. – Ну, а если конь поплывёт? – Значит Боб не конь – пароход. Хороша байдарка «Салют», В середине Дашин приют. Чешет репу местный народ: Ничего себе пароход!
К берегу пристала ладья, Разгорелась жарко нодья Заклинатель змей, знай, поёт, Как по речке прёт пароход.
В сумерках вода не видна, Только свет костра и Луна. Но мы слышим, Саня гребёт, Будто бы ночной пароход! А на утро зренью обман — Лёг на землю плотный туман… В молоке есть к каше проход — мОлодцы поют «Пароход».
Вновь поднялся день над рекой, Разлились тепло и покой. Но, мы слышим, двое храпят – Пароход в носах у ребят.
Нас обратно мчат поезда. Без гитары это ж разве езда? Встречный за окном пропоёт… – Сухопутный! – Всё равно: пароход. Дома собрались и сидим; Слайды смотрим, пьём и едим. И, конечно ж, Боб нам споёт, Как по Волге плыл пароход…
Р.S. Саня, что-то деет, – творит: То ли варит, то ли что мастерит. – Может за кастрюлей уход? – Не, наверно, надымил… – Пароход!
Опадает закат, как листва, в синеву. Скоро кончится день, как закончится осень. Ты дождёшься весны и утра как-нибудь… «Как-нибудь – это как?», — кто-нибудь переспросит.
Ты впрямую не скажешь, а с чем-то сравнишь: С перекатом воды, с нотой памятной песни… Опадает закат… только лишь… только лишь… Только лишь тишина чашу слов перевесит.
И тенями друзей тень ночная придёт, Понесутся года кукованьем кукушки. Это будет вчера, как вчерашним был лёд – Лёд, который сковал прошлой ночью опушку.
Повториться дано, в ту же воду войдём Отпечатками наших цветных фотографий… Ностальгия пройдёт проходящим дождём – Проходящим дождём в неизбежное завтра…
Коломна довольно разнообразна и мы постоянно перемещались, так как было два дома один недалеко от рынка на ул. Ленина, а вот другой за рекой Коломенкой у автобусного парка. Пересадку надо было делать на площади, а разрывы в расписании там были ой-ее-ёй! Так что, когда подрос предпочитал пешком (после Питера — раз плюнуть, заодно в «Букинист» заскочить.
Я когда-то (в году так 76-ом, если память не изменяет) на теплоходе с Ленинграда по Волго-Балту в Ярославль, там автобусами, попутками, как придётся, по Золотому кольцу и обратно в Питер через Москву, а вот Мышкин как-то я упустил — не порядок.
Я до школы жил на два дома Лениград-Москва-Коломна, так что, если сложить, наверно, на тот момент получится 3 года здесь, три года там, так что постоянно путаю, где бордюр, а где поребрик — мне без разницы, знай, туда-сюда с Ленинградского на Казанский и в Голутвин…
Памяти моей снегирь,
Нераздельный лев-Иероним…
Помни. Береги.
Дай, Боже, долгих лет жизни всем живым…
Вы большое дело делаете, Данила.
* * *
Я вас люблю, мои друзья.
Мне больше нечего сказать.
Я часто пел про те места,
Где довелось нам побывать;
Про шорох волн и блеск Луны,
Про холод ветра на лыжне…
Еще я пел про табуны
И про коня из вороных,
Про теплый проблеск янтаря
И про несбыточность мечты…
Еще я пел про якоря
И, как обманчивы цветы…
Воспев и дружбу, и любовь,
Скатился каплею с весла…
Я возрождался вновь и вновь
Над чистой белизной листа.
Вот так всегда, меж двух огней
И мимо двух прямых дорог,
Я говорю, что «всё о, кей!»
И спотыкаюсь о порог.
Я вас люблю мои друзья!
Как много хочется сказать!
Что ни скажу – звучат слова,
А жар души не передать…
___________________ " — Скажи тогда, что значат крест, якорь и сердце?
____________________ — Вера, надежда и любовь, — чуть помедлив,
______________________ ответил раненый.
____________________ — Сердце с крыльями?
____________________ — Дух любви.
____________________ — Голубица, держащая в клюве ветвь?
____________________ — Дух милосердия.
____________________ — Катящиеся огненные колёса?
____________________ — Дух жизни"
________________________________Георгий и Марина Фёдоровы «Игнач крест»
«И цветы, и шмели, и трава, и колосья,
И лазурь, и полуденный зной…
Срок настанет — господь сына блудного спросит:
«Был ли счастлив ты в жизни земной?»
И забуду я все — вспомню только вот эти
Полевые пути меж колосьев и трав —
И от сладостных слез не успею ответить,
К милосердным коленям припав.»
Слайды
Оседлала Даша коня!
Бобом звать, сказал он меня.
– Ну, а если конь поплывёт?
– Значит Боб не конь – пароход.
Хороша байдарка «Салют»,
В середине Дашин приют.
Чешет репу местный народ:
Ничего себе пароход!
К берегу пристала ладья,
Разгорелась жарко нодья
Заклинатель змей, знай, поёт,
Как по речке прёт пароход.
В сумерках вода не видна,
Только свет костра и Луна.
Но мы слышим, Саня гребёт,
Будто бы ночной пароход!
А на утро зренью обман — Лёг на землю плотный туман…
В молоке есть к каше проход — мОлодцы поют «Пароход».
Вновь поднялся день над рекой,
Разлились тепло и покой.
Но, мы слышим, двое храпят –
Пароход в носах у ребят.
Нас обратно мчат поезда.
Без гитары это ж разве езда?
Встречный за окном пропоёт…
– Сухопутный!
– Всё равно: пароход.
Дома собрались и сидим;
Слайды смотрим, пьём и едим.
И, конечно ж, Боб нам споёт,
Как по Волге плыл пароход…
Р.S.
Саня, что-то деет, – творит:
То ли варит, то ли что мастерит.
– Может за кастрюлей уход?
– Не, наверно, надымил…
– Пароход!
Опадает закат, как листва, в синеву.
Скоро кончится день, как закончится осень.
Ты дождёшься весны и утра как-нибудь…
«Как-нибудь – это как?», — кто-нибудь переспросит.
Ты впрямую не скажешь, а с чем-то сравнишь:
С перекатом воды, с нотой памятной песни…
Опадает закат… только лишь… только лишь…
Только лишь тишина чашу слов перевесит.
И тенями друзей тень ночная придёт,
Понесутся года кукованьем кукушки.
Это будет вчера, как вчерашним был лёд –
Лёд, который сковал прошлой ночью опушку.
Повториться дано, в ту же воду войдём
Отпечатками наших цветных фотографий…
Ностальгия пройдёт проходящим дождём –
Проходящим дождём в неизбежное завтра…