Спасибо, Игорь, спасибо, Дмитрий! Точно, жизненно, честно, талантливо. Драматргия от простого к сложному, от насмешек до трагедии, въедливо и лирично. Близкие образы, но сказаны ярче, даже завидно. Прекрасные незамыленные рифмы, уход к новому от очевидной прозы.
Очень рад появлению Романа Смирнова в нашем клубе, давно слежу за его стихами на независимом сайте «Точка зрения», не всем и не всегда доступном. Теперь, спасибо Елене Асатуровой и Игорю Исаеву, он появился и здесь. Самостоятельный и близкий всей русской поэзии, от старой до новой, с крепкими, ненатужными ассоциациями, со своей поэтической местностью, с цельным отношением к жизни и творчеству. В отличие от многих молодых — не эгоцентрист, расчесывающий выдуманные страдания, чтобы не замечать настоящие. Людей понимает и не обольшается, но не судит, а показывает.
Мне вот как раз понятна мысль, которую хотела выразить Светлана, и более того — симпатична. Это когда детские привычки, детское непрояснение позиций, а просто следование за чем-то приятным или вызывающим уважение своей силой, переносится во взрослую жизнь. «Не нужно думать, с нами тот, кто все за нас решит», персоналистское общество, где принципы не важны, когда идеи подменяются ярлыками и символами. Другой вопрос, как это написано. тут я согласен с критиками. Может быть, вообще не стоило писать в рифму, а как-то попытаться точнее передать оттенки своей позиции, своей мысли. Получилась бы или миниатюра, или верлибр, к чему автор более склонен — не знаю. Успехов!
Надежда, спасибо Вам за обстоятельный репортаж и обстоятельный ответ, надеюсь, когда-нибудь мы сможем поговорить поподробнее — и о Маяковском, и о Вознесенском (кстати, моей курсовой была работа о его метафорах, году в 71-м...). Тут переписка не поможет, произойдет обмен трактатами. так что попробуйте-ка приехать на «Славянское слово» в Варну!
По моему скромному мнению, не надо ничего противопоставлять, заниматься литературной борьбой и устройством собственных загонов. Хотя тоже не люблю постмодерн, но это не значит, что в нем не может быть сказано нечто ценное. Поэзия может быть любой, если она открывает хоть что-то новое: образ, интонацию, мысль, надежду. Любовь, ненависть. Маяковский не самый объемный поэт, демонстратор комплексов, приникал к внешней силе, но это не умаляет его энергию. То же — и мы все остальные. Стараться надо идти вглубь — от языка к новым вызовам.
С запозданием, простите, Галина, откликаюсь на Вашу идею. Вот нашел, писано более полувека назад: Форма и содержание
Что же я разделил на слова то, что музыкой ясно звучало?
Типографский испытанный сплав положил им концы и начала, им теперь не вернуться в одно, как ни плавь эти строки литые, как ни правь их – совершено, от меня не зависит отныне.
И свинцовые спины прямя, строки вынесут, неутомимы, и слова, и тебя, и меня, но прямыми, а не живыми.
Только надо же что-то терять, если хочешь отдаться кому-то! Даже чёрная нотная рябь может звуки вернуть на минуту.
По окружности ставя слова, знаю, в центре живёт постоянно переливчатая синева – сложный синтез воды и стакана. 70-е
Умерший вчера от несправедливости поэт Вадим Семенович Жук: Потом, когда-нибудь, златым надмирным маем, Лишь строк останется полет и вещество! Пока он здесь — поэт и зрим, и обсуждаем — И век, и человечество его.
Спасибо и ведущему, и Жилинской за нового свежего автора. У Маргариты свой точно очерченный мир, она чуть иронически понимает и невозможность его полностью выразить, и невозможность органично выйти за его пределы. Прекрасный выбор оркестровок, свои ритмы. Виниловая музыкальность!
Еще раз спасибо всем откликнувшимся коллегам, еще раз, теперь прилюдно, — спасибо Ивайло Петрову и Елене Асатуровой. Я думаю, неравнодушие — это признак творческой натуры. Какие же здесь собрались творческие люди! МСП вдвойне меня принял, дело не только в книге, на здешнем сайте, где я присутствую с 2017 года, опубликованы почти все стихи, вошедшие в сборник.
С праздниками, коллеги! Я бы хотел к итогам года добавить некоторые субъективные ощущения, которые могут говорить о наших успехах больше, чем, чем мы внутри своей компании ощущаем. Эти ощущения — внимание сторонней публики, прибавилось и членов клуба, сужу по новым лицам в конкурсах, заметно прибавилось и читателей — здесь уж чисто субъективно сужу по росту прочтений на своей странице, думаю, это заметили и вы на своих страницах. Видимо, это синергия: благодаря «Редакционному портфелю» мы привлекли серьезные творческие силы, авторитетные не только в любительских кругах, плюс наложилась, наконец, наша стойкая независимая репутация, особенно ценная в дни противостояний. Наконец, безусловно, сказались все наши публичные мероприятия, печатная активность, продвижение в библиотеки, выступления перед читателями, где наши активисты обязательно рассказывали о МСП и Литклубе. Надеюсь, когда решатся наши технические вопросы мы сможем публиковать цифры ежедневных посещений нашего сайта.
Дорогая, уважаемая, необходимая Ольга! С удовольствием и благодарностью вспоминаю нашу работу над книгами, прислушиваюсь к Вашему мнению, а в Рождественском марафоне открыл (можно было ведь и раньше, простите...) и своеобразие Вашей поэзии. Пусть Ваше присутствие и дальше делает наш проект человечнее и прочнее, здоровья и вдохновения Вам!
Другой вопрос, как это написано. тут я согласен с критиками. Может быть, вообще не стоило писать в рифму, а как-то попытаться точнее передать оттенки своей позиции, своей мысли. Получилась бы или миниатюра, или верлибр, к чему автор более склонен — не знаю. Успехов!
Форма и содержание
Что же я разделил на слова
то, что музыкой ясно звучало?
Типографский испытанный сплав
положил им концы и начала,
им теперь не вернуться в одно,
как ни плавь эти строки литые,
как ни правь их – совершено,
от меня не зависит отныне.
И свинцовые спины прямя,
строки вынесут, неутомимы,
и слова, и тебя, и меня,
но прямыми, а не живыми.
Только надо же что-то терять,
если хочешь отдаться кому-то!
Даже чёрная нотная рябь
может звуки вернуть на минуту.
По окружности ставя слова,
знаю, в центре живёт постоянно
переливчатая синева –
сложный синтез воды и стакана.
70-е
Потом, когда-нибудь, златым надмирным маем,
Лишь строк останется полет и вещество!
Пока он здесь — поэт и зрим, и обсуждаем —
И век, и человечество его.