— Катя, я не готов читать стихи сейчас, — заупрямился Илья. — Более того, я не стану наряжаться ни в какие карнавальные костюмы. Что ты себе вздумала? Катька, как заведенная, схватила какие-то пестрые тряпки, дрожа, приговаривала: — Пожалуйста, Илюшка, если ты сейчас не выступишь, то меня «просто повесят в деканате». Миленький, хорошенький, ну, что тебе стоит? А я тебе потом целый месяц не буду ставить «энки» за прогулы.
— Илья! — обрадовалась Катерина, завидев его в фойе журналистского корпуса, — выручай! Я горю… представляешь, мы пригласили поэта Подлунного, а он, как назло, отказался перед самым вечером, ссылаясь на занятость. Прочти что-нибудь из своего, Илья… пожалуйста!
Вдруг зазвонил телефон, он достал его из левого кармана своего пальто и ответил. Из телефона раздался знакомый голос Катьки Снегиревой. Она была его однокурсницей, активистской в группе и совмещала обязанности старосты.
Убедительно, Ирина! Уходит, убегает от нас этот високосный год. Успешный, удачный или же наоборот, каждый из нас сделает свои выводы. Одно могу сказать, мы живы… и Слава Богу! Успехов всем в Новом году!
Катька, как заведенная, схватила какие-то пестрые тряпки, дрожа, приговаривала:
— Пожалуйста, Илюшка, если ты сейчас не выступишь, то меня «просто повесят в деканате». Миленький, хорошенький, ну, что тебе стоит? А я тебе потом целый месяц не буду ставить «энки» за прогулы.
Кто-то рыбья чешуя.
Ну, так что же в том, друзья?
Все живем, и… тру-ля-ля!