Да, юношество не поймёт. Большинство, подавляющее большинство юношества и молодёжи вообще не читает стихи и прозу об истории. Стало быть, стихи такой тематики вообще нацелены на узкий читательский сегмент, так сказать. Про конкретность согласна. Можно было бы добавить больше про подлую позицию врагов, реквизировавших корабль и давших ему издевательское имя «Данный богом». Чтобы в конце ликовать ещё и от того, что эти подлецы наказаны. Образ врага играет колоссальное значение, не только образ героя. Но это же философия монархизма и вообще преданности вассала — Казарский служит батюшке-царю и не задаёт вопросов. Это как принятие догм церкви, вроде абсолютной любви. Ваша тема — «огонь». Белой эмиграцией много лет тоже интересуюсь, про вялую нравственную позицию молодёжи, увы, знаю из первых рук: из уроков с ними. Надеюсь встретиться 28-29 октября и многое обсудить!
Это и есть разница поэтики, разница идейного содержания. У С. Захаровой человек на первом плане, а море на втором. В её поэтике, наоборот, человеческое первично: человеческая жизнь и смерть, мужество и трусость. И потому море олицетворено и «дышит войной». Метафора, естественно, характеризует не состояние моря, это не пейзажная лирика. Это состояние конфликта между людьми, так как данный поэт ставит на пьедестал не природу, а мужественного и преданного Родине человека.
И очень интересно, что сегодня идея мужества и преданности Родине уже является устаревшей, из-за чего сегодня эти стихи — стихи с классическим героическим пафосом — воспринимаются читателем странно, неуместно. Что тут героического? — вопрошают читатели. — Из-за этих глупых пушек столько рыбы погибло, небось. Капитан Казарский — герой только в кругу некоторых людей, а вот для рыб он настоящий злодей. Я не вполне доволен миром и идентифицирую себя как рыбка, а потому выбираю считать Казарского злодеем. Свобода личности — это свобода выбора. Считаю злодеями, кого хочу, и считаю героями, кого хочу. Захочу-- и буду считать героем самую маленькую выжившую в этом сражении рыбку: ей же было трудно, она же выживала как могла.
Сегодня мужество команды брига «Меркурий» как будто перестало быть мужественным. Они хотели погибнуть, но не сдаться туркам? Ненормальные, наверно. Сдались бы, в Турцию бы съездили. Они имеют что-то против Турции? Нетолерантные, что ли? Фу, лучше бы турки победили. Вот турки толерантные: не стали брезговать русским бригом «Рафаил», забрали его себе и начали пользоваться. Это и есть пример мультикультурализма! Не бороться друг с дружкой, а делиться материальными предметами. Мой выбор — практицизм. Кто практичней — тот мой герой. А капитан Казарский ради какого-то призрачного понятия чести готов был подорвать весь корабль. Хорошие вещи портят только злодеи…
И так далее. Придумывать такие примеры альтернативного взгляда на отечественных героев войны можно долго. Именно это и раскачивает понятие нравственности, долга, чести, мужества, преданности Родине. Это воспитывает человека, который, когда политики начнут новую войну, легко продастся врагу, потому что не идентифицирует себя только с Родиной. Сдаст корабль, явки, пароли, бывших товарищей — потому что новые товарищи ничем не хуже. И «стирание» понятий мужества, военной славы, чести и проч. не поможет избежать войн в будущем: агрессивные экономики нападают друг на друга, потому что людям, увы, от природы свойственна агрессия. Это печальный факт бытия. Ещё хуже гражданская война, конечно, там нет внешнего противника. А когда внешний противник есть, то как можно ренегатствовать и не быть ренегатом, искать местечко побезопасней и не быть приспособленцем, принимать любую сторону, лишь бы она была выгодной, и не быть «флюгером»?..
Люди превращаются в болельщиков футбольных клубов: в этом сражении хочу болеть за турков, а в этом — за французов. Некоторые болеют только за победителей. То есть сначала они «болели» за турков, взявших «Рафаил», а потом «переобулись» и болели за нового победителя — за бриг «Меркурий». Ведь нет разницы, ведь все люди равны, ведь страдают и турки, и русские… Причём это правда, страдают все. Ни за кого не болею, не принимаю душой их глупой схватки… Я человек мира, я болею сразу за весь мир, а не за какой-то отдельный бриг «Меркурий»… Ну, Стройников отдал свой бриг без боя, Казарский вступил в бой… Значит, прежнего капитана «Меркурия» зря лишили всех наград и разжаловали в солдаты — он же, выходит, был пацифист! Избегнул боя, а ему так отплатил «батюшка-царь»… Лучше бы Казарский ядра экономил, герой…
Однако отсутствие преданности конкретной Родине всё-таки делает из людей отступников, ренегатов, предателей. Разве понятие «ренегат» тоже перестало существовать вслед за мужеством, честью, гордостью и подобными историзмами? И Кутузову можно было не сжигать Москву — ведь француз ничем не хуже русского императора. Более того, «русский» император даже не был полноценно русским. Разве Кутузов сжёг «за добро», сжёг ради безопасности московских детей, сжёг за мир в московском регионе? Сжёг ради призрачной чести, националист несчастный. А возлюбил бы француза, как ближнего своего, так и сжигать бы не пришлось.
(Прошу прощения, что так длинно, но тема очень интересная. Больнее всего, что слишком часто «миром во всём мире» прикрываются как раз таки приспособленцы и трусы — ведь больше нет негативного понятия «трус», есть любитель комфорта, не готовый этим комфортом жертвовать ради чужих интересов… Быть трусом уютно и безопасно, а быть мужественным и гордым — опасно и вредоносно, эдак и до конфликта дойти можно… Куда как лучше всем поддакивать, уворачиваться, есть из любой кормящей руки, быть ласковым телёнком, сосущим отовсюду, ругать то, что ругают окружающие, ведь — если «нет Родины, нет и изгнания». А лучше вообще быть тучкой — вечно холодной, вечно свободной.)
И не только! После того как вышла общая статья с редакторскими советами поэту-историку Светлане Захаровой и анализом образности (https://pisateli-za-dobro.com/articles/1956-dopolnennaja-statja-o-volnah-bessmertija-svetlany-zahorovoi-i-otredaktirovannoe-stihotvorenie.html), на днях была опубликована полная статья с иллюстрированным разбором и — барабанная дробь — отредактированным стихотворением Светланы Захаровой о подвиге брига «Меркурий». (https://pisateli-za-dobro.com/articles/1951-kazhdomu-pushkinu-nuzhen-svoi-belinskii-nadezhda-bugayova-aka-litermort-recenziruet.html)
Открыто для жарких обсуждений, просьба не сдерживать пыл!
И за слова о «Пророке», и за открытость для общения, и особенно — за… эпитет «круглый»! Ведь «круглый» — значит «совершенный» по-Лев-Толстовски! А фольклорные мотивчики в толковании феномена блинов в современной отечественной критике — это по-пушкински, Мыртын Задека, любимец Тани, одобряет!
… Её тревожит сновиденье, Татьяна ищет в оглавленье: Слова: на кухне, круглый, блинский, Месить, рецензии, Белинский И прочая. Её сомненье Мартын Задека разрешит, И сон тревожный ей сулит Приятелей приобретенье!
Георгий, поздравляю с прошедшим днём рождения и выражаю такое пожелание: чтоб всё было кругло! И в душе, и в труде, и с собратьями по разуму.
Прекрасная мысль! Поддерживаю, что, вместо того чтобы ждать чужой милости, следует брать свою судьбу в свои руки, и — доля ратного везенья даётся тем, кто рисковал!
Ольга, благодарю Вас. Изначально написала эту рецензию просто для удовольствия, когда увидела батальную зарисовку Светланы Захаровой. А идея заложить фундамент целой рубрики — целиком заслуга уважаемой Елены.
Благодарю Вас, Елена. С большим удовольствием пообщалась со Светланой. Её скромность и ясное представление о нравственных целях писателя делают ей честь. Вообще считаю, что с той идеей, которая звучит в «Волнах Бессмертия», — об исполнении честными русскими воинами божественной воли, о смывании неправды правдой — её обязательно напечатают и крупные ведущие издательства. Пусть ещё поборются за право издать её цикл «История в рифмах»!
За внешней доброжелательностью Вашего комментария скрывается занятная образность.
Во-первых, повтор образа «блина» и упоминание «кухни» и «теста» создают развёрнутую метафору, в которой автор рубрики предстаёт домохозяйкой или кухаркой, пекущей на кухне блины, которые символизируют собой написанные рецензии. Учитывая, что автор рубрики — женщина, сравнение её профессиональной деятельности с «готовкой на кухне» эмоционально низводит её образ до уровня стряпухи. С этой задачей развёрнутая метафора блестяще справляется.
Во-вторых, сравнение написанной рецензии с «первым блином» выступает аллюзией к фразеологизму «первый блин комом». Данный фразеологизм имеет следующее значение: «первая попытка, оказавшаяся неудачной».
Так и получается, что уважаемый комментатор за внешним пафосом добродушного одобрения доносит до читателей подтекст, что написанная рецензия является первой неудачной попыткой, а автор рубрики подобен стряпухе на кухне. Более того, за настойчивыми повторами «блинов» сквозит сомнение в компетенции женщины-специалиста, ведь место женщины на кухне, не так ли? Иначе чем объяснить повторяемость «кухонных» образов и «кухонный» вывод комментатора. Любовью к блинам?
Наконец, настойчивый акцент на «симпатии» к автору рубрики и покровительственное «одобрение» её профиля и фото, сочетающиеся с издевательской «кухонной» метафорой, явно указывают на иронию. Ирония — это ведь высмеивание под личиной похвалы.
Вот и имеем в итоге снаружи снисходительный пафос одобрения от старшего к младшему (а конкретнее — к младшей), а внутри — извечное Kinder, Küche, Kirche.
Но всё равно спасибо. Диалог (даже иронический) несравнимо лучше молчания Белого безмолвия. Духовной жаждою томим, в пустыне мрачной я влачился, и ироничный комментатор на перепутье мне явился.
Полностью поддерживаю! Нельзя сказать лучше. Я горячо верю, что любовь и интерес к истории — какими бы «скучными» и «неинтересными широкому читателю» их ни называли — стоят в основе принципа историзма. Увы, сегодня уже стало модным среди пошляков критиковать Льва Толстого, Лермонтова, Пушкина, Достоевского… Воображаю, какие советы надавали бы Толстому, рискни он сегодня послать главы «Войны и мира» издателю!.. Скучно, громоздко, длинно… И итог: почитайте того-то или того-то, если хотите быть изданным… Одним словом: поподражайте. Но мы, зная классическую дитературу и беллетристику, также знаем одно: искусство не может всю дорогу быть подражательным. Подражательность — это минутное восхищение молоденького Лермонтова перед Байроном. Но даже юные уста Мишеля в конце концов изрекают:… Нет, я не Байрон, я другой… Вот гимн истинного искусства! Смелость быть оригинальным и писать не только разумом, но и сердцем, вдохновением, ловя в небесах таинственные звуки (в небесах, а не в модных книжках!). Писать, как говорил Бунин в «Книге», о том, о чём молчать — это мука.
«А зачем выдумывать? Зачем героини и герои? Зачем роман, повесть, с завязкой и развязкой? Вечная боязнь показаться недостаточно книжным, недостаточно похожим на тех, что прославлены! И вечная мука — вечно молчать, не говорить как раз о том, что есть истинно твое и единственно настоящее, требующее наиболее законно выражения, то есть следа, воплощения и сохранения хотя бы в слове!» (И.А. Бунин)
Про конкретность согласна. Можно было бы добавить больше про подлую позицию врагов, реквизировавших корабль и давших ему издевательское имя «Данный богом». Чтобы в конце ликовать ещё и от того, что эти подлецы наказаны. Образ врага играет колоссальное значение, не только образ героя. Но это же философия монархизма и вообще преданности вассала — Казарский служит батюшке-царю и не задаёт вопросов. Это как принятие догм церкви, вроде абсолютной любви.
Ваша тема — «огонь». Белой эмиграцией много лет тоже интересуюсь, про вялую нравственную позицию молодёжи, увы, знаю из первых рук: из уроков с ними. Надеюсь встретиться 28-29 октября и многое обсудить!
И очень интересно, что сегодня идея мужества и преданности Родине уже является устаревшей, из-за чего сегодня эти стихи — стихи с классическим героическим пафосом — воспринимаются читателем странно, неуместно. Что тут героического? — вопрошают читатели. — Из-за этих глупых пушек столько рыбы погибло, небось. Капитан Казарский — герой только в кругу некоторых людей, а вот для рыб он настоящий злодей. Я не вполне доволен миром и идентифицирую себя как рыбка, а потому выбираю считать Казарского злодеем. Свобода личности — это свобода выбора. Считаю злодеями, кого хочу, и считаю героями, кого хочу. Захочу-- и буду считать героем самую маленькую выжившую в этом сражении рыбку: ей же было трудно, она же выживала как могла.
Сегодня мужество команды брига «Меркурий» как будто перестало быть мужественным. Они хотели погибнуть, но не сдаться туркам? Ненормальные, наверно. Сдались бы, в Турцию бы съездили. Они имеют что-то против Турции? Нетолерантные, что ли? Фу, лучше бы турки победили. Вот турки толерантные: не стали брезговать русским бригом «Рафаил», забрали его себе и начали пользоваться. Это и есть пример мультикультурализма! Не бороться друг с дружкой, а делиться материальными предметами. Мой выбор — практицизм. Кто практичней — тот мой герой. А капитан Казарский ради какого-то призрачного понятия чести готов был подорвать весь корабль. Хорошие вещи портят только злодеи…
И так далее. Придумывать такие примеры альтернативного взгляда на отечественных героев войны можно долго. Именно это и раскачивает понятие нравственности, долга, чести, мужества, преданности Родине. Это воспитывает человека, который, когда политики начнут новую войну, легко продастся врагу, потому что не идентифицирует себя только с Родиной. Сдаст корабль, явки, пароли, бывших товарищей — потому что новые товарищи ничем не хуже. И «стирание» понятий мужества, военной славы, чести и проч. не поможет избежать войн в будущем: агрессивные экономики нападают друг на друга, потому что людям, увы, от природы свойственна агрессия. Это печальный факт бытия. Ещё хуже гражданская война, конечно, там нет внешнего противника. А когда внешний противник есть, то как можно ренегатствовать и не быть ренегатом, искать местечко побезопасней и не быть приспособленцем, принимать любую сторону, лишь бы она была выгодной, и не быть «флюгером»?..
Люди превращаются в болельщиков футбольных клубов: в этом сражении хочу болеть за турков, а в этом — за французов. Некоторые болеют только за победителей. То есть сначала они «болели» за турков, взявших «Рафаил», а потом «переобулись» и болели за нового победителя — за бриг «Меркурий». Ведь нет разницы, ведь все люди равны, ведь страдают и турки, и русские… Причём это правда, страдают все. Ни за кого не болею, не принимаю душой их глупой схватки… Я человек мира, я болею сразу за весь мир, а не за какой-то отдельный бриг «Меркурий»… Ну, Стройников отдал свой бриг без боя, Казарский вступил в бой… Значит, прежнего капитана «Меркурия» зря лишили всех наград и разжаловали в солдаты — он же, выходит, был пацифист! Избегнул боя, а ему так отплатил «батюшка-царь»… Лучше бы Казарский ядра экономил, герой…
Однако отсутствие преданности конкретной Родине всё-таки делает из людей отступников, ренегатов, предателей. Разве понятие «ренегат» тоже перестало существовать вслед за мужеством, честью, гордостью и подобными историзмами? И Кутузову можно было не сжигать Москву — ведь француз ничем не хуже русского императора. Более того, «русский» император даже не был полноценно русским. Разве Кутузов сжёг «за добро», сжёг ради безопасности московских детей, сжёг за мир в московском регионе? Сжёг ради призрачной чести, националист несчастный. А возлюбил бы француза, как ближнего своего, так и сжигать бы не пришлось.
(Прошу прощения, что так длинно, но тема очень интересная. Больнее всего, что слишком часто «миром во всём мире» прикрываются как раз таки приспособленцы и трусы — ведь больше нет негативного понятия «трус», есть любитель комфорта, не готовый этим комфортом жертвовать ради чужих интересов… Быть трусом уютно и безопасно, а быть мужественным и гордым — опасно и вредоносно, эдак и до конфликта дойти можно… Куда как лучше всем поддакивать, уворачиваться, есть из любой кормящей руки, быть ласковым телёнком, сосущим отовсюду, ругать то, что ругают окружающие, ведь — если «нет Родины, нет и изгнания». А лучше вообще быть тучкой — вечно холодной, вечно свободной.)
(https://pisateli-za-dobro.com/articles/1951-kazhdomu-pushkinu-nuzhen-svoi-belinskii-nadezhda-bugayova-aka-litermort-recenziruet.html)
Открыто для жарких обсуждений, просьба не сдерживать пыл!
И за слова о «Пророке», и за открытость для общения, и особенно — за… эпитет «круглый»! Ведь «круглый» — значит «совершенный» по-Лев-Толстовски!
А фольклорные мотивчики в толковании феномена блинов в современной отечественной критике — это по-пушкински, Мыртын Задека, любимец Тани, одобряет!
… Её тревожит сновиденье,
Татьяна ищет в оглавленье:
Слова: на кухне, круглый, блинский,
Месить, рецензии, Белинский
И прочая. Её сомненье
Мартын Задека разрешит,
И сон тревожный ей сулит
Приятелей приобретенье!
Георгий, поздравляю с прошедшим днём рождения и выражаю такое пожелание: чтоб всё было кругло! И в душе, и в труде, и с собратьями по разуму.
За внешней доброжелательностью Вашего комментария скрывается занятная образность.
Во-первых, повтор образа «блина» и упоминание «кухни» и «теста» создают развёрнутую метафору, в которой автор рубрики предстаёт домохозяйкой или кухаркой, пекущей на кухне блины, которые символизируют собой написанные рецензии. Учитывая, что автор рубрики — женщина, сравнение её профессиональной деятельности с «готовкой на кухне» эмоционально низводит её образ до уровня стряпухи. С этой задачей развёрнутая метафора блестяще справляется.
Во-вторых, сравнение написанной рецензии с «первым блином» выступает аллюзией к фразеологизму «первый блин комом». Данный фразеологизм имеет следующее значение: «первая попытка, оказавшаяся неудачной».
Так и получается, что уважаемый комментатор за внешним пафосом добродушного одобрения доносит до читателей подтекст, что написанная рецензия является первой неудачной попыткой, а автор рубрики подобен стряпухе на кухне. Более того, за настойчивыми повторами «блинов» сквозит сомнение в компетенции женщины-специалиста, ведь место женщины на кухне, не так ли? Иначе чем объяснить повторяемость «кухонных» образов и «кухонный» вывод комментатора. Любовью к блинам?
Наконец, настойчивый акцент на «симпатии» к автору рубрики и покровительственное «одобрение» её профиля и фото, сочетающиеся с издевательской «кухонной» метафорой, явно указывают на иронию. Ирония — это ведь высмеивание под личиной похвалы.
Вот и имеем в итоге снаружи снисходительный пафос одобрения от старшего к младшему (а конкретнее — к младшей), а внутри — извечное Kinder, Küche, Kirche.
Но всё равно спасибо. Диалог (даже иронический) несравнимо лучше молчания Белого безмолвия. Духовной жаждою томим, в пустыне мрачной я влачился, и ироничный комментатор на перепутье мне явился.
«А зачем выдумывать? Зачем героини и герои? Зачем роман, повесть, с завязкой и развязкой? Вечная боязнь показаться недостаточно книжным, недостаточно похожим на тех, что прославлены! И вечная мука — вечно молчать, не говорить как раз о том, что есть истинно твое и единственно настоящее, требующее наиболее законно выражения, то есть следа, воплощения и сохранения хотя бы в слове!» (И.А. Бунин)