Сергей, после Вашей истории про соседей, я уже знал одного из дуэлянтов. Плюс знание того, что возмездие неотвратимо. Подкупает Ваше ЧЮ, здесь, похоже, одна волна. Поздравляю с окончанием дуэли. Выздоравливайте. )
От дуэлянта N2. Итак, поздравляю дуэлянта N1 с победой в этом поединке. Так же, поздравляю дуэлянта N2 со вторым местом. Признаюсь, в таком состязании участвовал впервые. Мне понравился этот проект. Хорошая встряска для мозгов. Приводит в порядок мысли, мобилизует резервы, дисциплинирует и вырывает на некоторое время автора из нежных объятий быта. Большая благодарность придумавшему это состязание и организаторам. Спасибо судейскому сообществу, т. е. спасибо всем прочитавшим тексты и выразившим своё мнение. Как участник дуэли, считаю, что проект нужно продолжать.
* * * Тону в бездонном ноябре — в дождях, туманах, днях печальных, в зимы шагах первоначальных, в вечерней затяжной хандре, когда всё думается с жалью о том, что было в октябре.
На белый лист стекают буквы с конца волшебного пера, сияет утро перламутром, а было только что «вчера». Висел осенний тусклый вечер, просился дождик на постой, горели для уюта свечи и был сюжет совсем простой. Шептала под пером бумага, а дождь на жалость всё давил, — устал, устал идти, бедняга, тащил себя уже без сил. И белый лист всё это помнит — осенний вечер, треск свечей, дождя измученного стоны и утро осени моей.
Ничья.
Итак, поздравляю дуэлянта N1 с победой в этом поединке. Так же, поздравляю дуэлянта N2 со вторым местом.
Признаюсь, в таком состязании участвовал впервые. Мне понравился этот проект. Хорошая встряска для мозгов.
Приводит в порядок мысли, мобилизует резервы, дисциплинирует и вырывает на некоторое время автора
из нежных объятий быта.
Большая благодарность придумавшему это состязание и организаторам.
Спасибо судейскому сообществу, т. е. спасибо всем прочитавшим тексты и выразившим своё мнение.
Как участник дуэли, считаю, что проект нужно продолжать.
Тону в бездонном ноябре —
в дождях, туманах, днях печальных,
в зимы шагах первоначальных,
в вечерней затяжной хандре,
когда всё думается с жалью
о том, что было в октябре.
Закоптилось небо в пламени заката.
Заплясала в речке толстая луна.
На невидимых недальних перекатах
забубнила нерождённая волна.
Просыпались в закопчённом небе звёзды,
проявился, наконец, и Млечный Путь.
Засветились человеческие гнёзда,
электричеством тесня ночную суть.
Застучало громко время каблучками,
попадать стремилось с сердцем в унисон.
Опустились тихо веки за очками…
Ночь ушла. Со мной остался только сон.
Дождливым сентябрём наказан город.
С намокшим янтарём зелёный спорит.
Деревья и кусты терзает ветер,
осенние листы грустят о лете.
От холода дрожат осколки улиц, —
сентябрь их отражал в экранах лужиц.
Стучит дождём в окно — зовёт пощады
тридцатого числа сентябрь прощальный.
До конца сентября
полных есть четыре дня.
И всего четыре ночи —
это, как бы, между прочим.
До начала октября —
сентября четыре дня,
сентября четыре ночи —
календарь осенний точен!
На белый лист стекают буквы
с конца волшебного пера,
сияет утро перламутром,
а было только что «вчера».
Висел осенний тусклый вечер,
просился дождик на постой,
горели для уюта свечи
и был сюжет совсем простой.
Шептала под пером бумага,
а дождь на жалость всё давил, —
устал, устал идти, бедняга,
тащил себя уже без сил.
И белый лист всё это помнит —
осенний вечер, треск свечей,
дождя измученного стоны
и утро осени моей.
Осенний твист. (рондель)
Кленовый лист танцует твист
на танцплощадке сентября.
Танцуют краски янтаря
в слезах дождя, и воздух чист.
Неистов ветер-гитарист,
на струнах осени творя, —
кленовый лист танцует твист
на танцплощадке сентября.
Он гениальный сценарист —
девятый сын календаря, —
ни одного движенья зря,
и самый маленький артист —
кленовый лист танцует твист.