То есть деепричастие, по сути, уточняет сказуемое, а значит, и придает ему определенный, нужный автору оттенок. Это главное и самое важное свойство данной части речи, и многие авторы Серебряного века активно его использовали.
Например, Борис Пастернак использовал деепричастия как средство одушевления неодушевленных объектов (персонификация):
1)Что только закат озарит хуторянок,
Толпою теснящихся на полотне,
Я слышу, что это не тот полустанок,
И солнце, садясь, соболезнует мне.
( «Сестра моя — жизнь и сегодня в разливе...»)
2)Вот путь перебежал плотину,
На пруд не посмотревши вбок.
(«Мимоидущие пути»)
3)Я кончился, а ты жива.
И ветер, жалуясь и плача,
Раскачивает лес и дачу.
(«Ветер»)
У поэтессы Марины Цветаевой деепричастие — живая, активно функционирующая категория.
4) Идешь, на меня похожий,
Глаза устремляя вниз.
Прохожий, остановись!
(«Идешь, на меня похожий...»)
5)Оторопев под натиском-
Как? Не понять и днесь!-
(Поэма «Горы»)
А также для того, чтобы описать более сложные действия, которые мыслятся как неразрывные, осуществляемые одновременно.
6) Не опираясь о смуглую руку,
Я говорила б, идя,
Как глубоко презираю науку
И отвергаю вождя.
(«Встреча с Пушкиным»)
В эволюции ее поэтического языка прослеживается не сокращение, а нарастание употребления деепричастия.
Деепричастные обороты с многоточием в конце — самая распространенная форма употребления деепричастных конструкций в поэзии М. Цветаевой. Именно здесь М. Цветаева нашла ту меру независимости и одновременно текстовой поддержки, которая позволила в полной мере использовать возможности русского деепричастия.
Мы находим у М. Цветаевой невиданное ранее многообразие в употреблении деепричастных оборотов. За деепричастным оборотом с многоточием следует предложение, содержащее субъект этого оборота, и главное сказуемое, с которым его можно соотнести:
В летописях и в лобзаньях
Пойманное... но песка
Струечкою шелестя...
Время, ты меня обманешь!
(«Хвала времени», 1923)
Владимир Соловьев использовал деепричастия, чтобы придать речи особую динамику и наглядность:
8) В равнину Дуры вас зову я.
Бросайте всяк богов своих
И поклоняйтесь, торжествуя,
Сему созданью рук моих.
(«Кумир Небукаднецара»)
9)Смерть и Время царят на земле,
Ты владыками их не зови;
Все, кружась, исчезает во мгле,
Неподвижно лишь солнце любви.
(«Бедный друг! Истомил тебя путь..»)
А также он использовал деепричастие как добавочное действие, уточняя основное.
10) А лодка, качаясь, всё дальше плывет,
И звезды мигают, и месяц большой
С улыбкою странной бежит за ладьей…
А тучи в лохмотьях томятся кругом…
(«Видение»)
11)Вся ты закуталась шубой пушистой,
Во сне безмятежном, затихнув, лежишь.
Веет не смертью здесь воздух лучистый,
Эта прозрачная, белая тишь.
(«На Сайме зимой»)
Игорь Северянин использовал деепричастие для усиления детализации, придания строкам наглядности.
12)В моей душе восходит солнце
Гоня невзгодную зиму.
В экстазе идолопоклонца
Молюсь таланту своему.
(«Поэза о солнце, в душе восходящем»)
13)Я негодую, протестую,
Но, внемля хлебному куску,
Я оставляю жизнь простую,
Вхожу в столичную тоску.
(«Опять вдали»)
14) Меж Тойлою и Пюхаеги –
Ложбина средь отвесных гор.
Спускаясь круто к ней в телеге,
Невольно поднимаешь взор.
(«Речонка»)
Также можно отметить, что, в поэтических текстах на протяжении всего XX века наблюдается большое количество устаревших, ныне просторечных, форм деепричастий на -учи/ючи:
Это вечер из пыли лепился и, пышучи, целовал вас, задохшися в охре пыльцой.
(Б. Л. Пастернак. Послесловье: «Нет, не я вам печаль причинил...»(1917-1919))
В те поры Пашков, землицы новой ищучи, даурские народы под руку Государя приводил. (М. А. Волошин. Протопоп Аввакум: «Прежде нежели родиться — было...» (1918))
Он дирижировал кавказскими горами / и машучи ступал на тесных Альп тропы, / и, озираючись, пустынными брегами / шел, чуя разговор бесчисленной толпы.
(О. Э. Мандельштам. «Он дирижировал кавказскими горами...» (1934))
Авторы могут образовывать деепричастие от глаголов, которые в узусе не имеют деепричастных форм:
На волоске груди пузырясь, Дрожит подземное ситро.
В. И. Нарбут. Арахис: «Орехом земляным усатый...»
(Воспоминания о Сочи-Мацесте, (1936))
Не один уж листок, золотея, Опустился, кружась, у ворот, Сиротеет сквозная аллея…
(Вс. А. Рождественский. «Всё краснее и ярче рябина...» (1976))
Плыла черепица, и полдень смотрел, Не смаргивая, на кровли.
Б.Л. Пастернак. Марбург: «Я вздрагивал. Я загорался и гас...» (1916-1928)
Далеко, на другой земле Рыдает пес, обезголосев.
(Б. Л. Пастернак. Мельницы: «Стучат колеса на селе...» (1915-1928))
После, сронив ароматы, Прянув за грани скалы, Мчались мы с бурей косматой Тмином и мятой яйлы!
В. Я. Брюсов. «Краткими складками взморщи...» (1924.07.17)
Хочется немного реабилитировать деепричастие… Как известно, оно обозначает добавочное действие глагола, поэтому, заменив деепричастие на глагол, можно исказить иногда мысль автора. Деепричастие, обозначая добавочное действие, характеризующее другое действие, в первую очередь используется для того, чтобы одно из действий отодвинуть на второй план по сравнению с другим. В этом отношении глагол с относящимся к нему деепричастием противополагается двум глаголам. Так: Стоял у окна, читая письмо указывает, что основным является стоял, а читая детализирует это состояние указанием на сопровождающее его занятие, тогда как Стоял у окна и читал письмо представляет оба глагола равноправными и независимыми. Употребление деепричастия дает возможность установить еще одно отношение между этими глаголами: Стоя у окна, читал письмо, где на первом плане оказывается читал, а добавлением, указывающим на то, в каком положении проходило чтение, — стоя. Такая возможность давать сочетание равноправных глаголов, с одной стороны, и устанавливать между ними перспективу, выделяя главное и второстепенное, с другой – служит удобным средством для выражения разнообразных взаимоотношений между несколькими действиями и состояниями. Сравним: Он рассказывал и смеялся – Он рассказывал, смеясь – Рассказывая, он смеялся; Перебегали и стреляли – Перебегали, стреляя – Перебегая, стреляли.
Здесь такие чаровницы! Я как будто за границей! Что там Вена?! Что там Прага?! Голос здесь, Жара, Забава, И Марфуша, и Пьро… Все слова как серебро. Улетаю… Путь не близкий. Не остаться б без прописки! Может, на свою ж…(беду) Приключение найду.
Связывают ли родственные отношения Золотую Рыбку и Щуку из сказки «Емеля»?
Золотая рыбка и Щука
Гипотеза (почти научная): Хоть их судьбы слишком пёстры, Всё же думаю, что сёстры. Доказательства: Золотая рыбка с Щукой Обучались всем наукам: Колдовать и мухлевать, Слона в Муху превращать. Плохо же они старались: Обе дуракам достались: (часто нежились в постели) Щука – дураку Емеле, Рыбка — тоже дураку: Подкаблучнику – мужику. Вывод: Вот откуда все напасти. Словом, сёстры по несчастью. Ворожили не с руки – И достались дураки.
Например, Борис Пастернак использовал деепричастия как средство одушевления неодушевленных объектов (персонификация):
1)Что только закат озарит хуторянок,
Толпою теснящихся на полотне,
Я слышу, что это не тот полустанок,
И солнце, садясь, соболезнует мне.
( «Сестра моя — жизнь и сегодня в разливе...»)
2)Вот путь перебежал плотину,
На пруд не посмотревши вбок.
(«Мимоидущие пути»)
3)Я кончился, а ты жива.
И ветер, жалуясь и плача,
Раскачивает лес и дачу.
(«Ветер»)
У поэтессы Марины Цветаевой деепричастие — живая, активно функционирующая категория.
4) Идешь, на меня похожий,
Глаза устремляя вниз.
Прохожий, остановись!
(«Идешь, на меня похожий...»)
5)Оторопев под натиском-
Как? Не понять и днесь!-
(Поэма «Горы»)
А также для того, чтобы описать более сложные действия, которые мыслятся как неразрывные, осуществляемые одновременно.
6) Не опираясь о смуглую руку,
Я говорила б, идя,
Как глубоко презираю науку
И отвергаю вождя.
(«Встреча с Пушкиным»)
В эволюции ее поэтического языка прослеживается не сокращение, а нарастание употребления деепричастия.
Деепричастные обороты с многоточием в конце — самая распространенная форма употребления деепричастных конструкций в поэзии М. Цветаевой. Именно здесь М. Цветаева нашла ту меру независимости и одновременно текстовой поддержки, которая позволила в полной мере использовать возможности русского деепричастия.
Мы находим у М. Цветаевой невиданное ранее многообразие в употреблении деепричастных оборотов. За деепричастным оборотом с многоточием следует предложение, содержащее субъект этого оборота, и главное сказуемое, с которым его можно соотнести:
В летописях и в лобзаньях
Пойманное... но песка
Струечкою шелестя...
Время, ты меня обманешь!
(«Хвала времени», 1923)
Владимир Соловьев использовал деепричастия, чтобы придать речи особую динамику и наглядность:
8) В равнину Дуры вас зову я.
Бросайте всяк богов своих
И поклоняйтесь, торжествуя,
Сему созданью рук моих.
(«Кумир Небукаднецара»)
9)Смерть и Время царят на земле,
Ты владыками их не зови;
Все, кружась, исчезает во мгле,
Неподвижно лишь солнце любви.
(«Бедный друг! Истомил тебя путь..»)
А также он использовал деепричастие как добавочное действие, уточняя основное.
10) А лодка, качаясь, всё дальше плывет,
И звезды мигают, и месяц большой
С улыбкою странной бежит за ладьей…
А тучи в лохмотьях томятся кругом…
(«Видение»)
11)Вся ты закуталась шубой пушистой,
Во сне безмятежном, затихнув, лежишь.
Веет не смертью здесь воздух лучистый,
Эта прозрачная, белая тишь.
(«На Сайме зимой»)
Игорь Северянин использовал деепричастие для усиления детализации, придания строкам наглядности.
12)В моей душе восходит солнце
Гоня невзгодную зиму.
В экстазе идолопоклонца
Молюсь таланту своему.
(«Поэза о солнце, в душе восходящем»)
13)Я негодую, протестую,
Но, внемля хлебному куску,
Я оставляю жизнь простую,
Вхожу в столичную тоску.
(«Опять вдали»)
14) Меж Тойлою и Пюхаеги –
Ложбина средь отвесных гор.
Спускаясь круто к ней в телеге,
Невольно поднимаешь взор.
(«Речонка»)
Также можно отметить, что, в поэтических текстах на протяжении всего XX века наблюдается большое количество устаревших, ныне просторечных, форм деепричастий на -учи/ючи:
Это вечер из пыли лепился и, пышучи, целовал вас, задохшися в охре пыльцой.
(Б. Л. Пастернак. Послесловье: «Нет, не я вам печаль причинил...»(1917-1919))
В те поры Пашков, землицы новой ищучи, даурские народы под руку Государя приводил. (М. А. Волошин. Протопоп Аввакум: «Прежде нежели родиться — было...» (1918))
Он дирижировал кавказскими горами / и машучи ступал на тесных Альп тропы, / и, озираючись, пустынными брегами / шел, чуя разговор бесчисленной толпы.
(О. Э. Мандельштам. «Он дирижировал кавказскими горами...» (1934))
Авторы могут образовывать деепричастие от глаголов, которые в узусе не имеют деепричастных форм:
На волоске груди пузырясь, Дрожит подземное ситро.
В. И. Нарбут. Арахис: «Орехом земляным усатый...»
(Воспоминания о Сочи-Мацесте, (1936))
Не один уж листок, золотея, Опустился, кружась, у ворот, Сиротеет сквозная аллея…
(Вс. А. Рождественский. «Всё краснее и ярче рябина...» (1976))
Плыла черепица, и полдень смотрел, Не смаргивая, на кровли.
Б.Л. Пастернак. Марбург: «Я вздрагивал. Я загорался и гас...» (1916-1928)
Далеко, на другой земле Рыдает пес, обезголосев.
(Б. Л. Пастернак. Мельницы: «Стучат колеса на селе...» (1915-1928))
После, сронив ароматы, Прянув за грани скалы, Мчались мы с бурей косматой Тмином и мятой яйлы!
В. Я. Брюсов. «Краткими складками взморщи...» (1924.07.17)
Деепричастие, обозначая добавочное действие, характеризующее другое действие, в первую очередь используется для того, чтобы одно из действий отодвинуть на второй план по сравнению с другим. В этом отношении глагол с относящимся к нему деепричастием противополагается двум глаголам. Так: Стоял у окна, читая письмо указывает, что основным является стоял, а читая детализирует это состояние указанием на сопровождающее его занятие, тогда как Стоял у окна и читал письмо представляет оба глагола равноправными и независимыми. Употребление деепричастия дает возможность установить еще одно отношение между этими глаголами: Стоя у окна, читал письмо, где на первом плане оказывается читал, а добавлением, указывающим на то, в каком положении проходило чтение, — стоя. Такая возможность давать сочетание равноправных глаголов, с одной стороны, и устанавливать между ними перспективу, выделяя главное и второстепенное, с другой – служит удобным средством для выражения разнообразных взаимоотношений между несколькими действиями и состояниями. Сравним: Он рассказывал и смеялся – Он рассказывал, смеясь – Рассказывая, он смеялся; Перебегали и стреляли – Перебегали, стреляя – Перебегая, стреляли.
Здесь такие чаровницы!
Я как будто за границей!
Что там Вена?! Что там Прага?!
Голос здесь, Жара, Забава,
И Марфуша, и Пьро…
Все слова как серебро.
Улетаю… Путь не близкий.
Не остаться б без прописки!
Может, на свою ж…(беду)
Приключение найду.
P.S. Не посчитаю за беду, если Сокола найду!)))
Золотая рыбка и Щука
Гипотеза (почти научная):
Хоть их судьбы слишком пёстры,
Всё же думаю, что сёстры.
Доказательства:
Золотая рыбка с Щукой
Обучались всем наукам:
Колдовать и мухлевать,
Слона в Муху превращать.
Плохо же они старались:
Обе дуракам достались:
(часто нежились в постели)
Щука – дураку Емеле,
Рыбка — тоже дураку:
Подкаблучнику – мужику.
Вывод:
Вот откуда все напасти.
Словом, сёстры по несчастью.
Ворожили не с руки –
И достались дураки.
Не слышны в саду даже шорохи.))
покажи мне/расскажи мне… Я женщина свободная, красивая и модная. Расскажи, что ждёт меня. Знаешь точно? Иль брехня?
Союз будет прочным, надёжным.
Сомкнёмся рядами в едином прорыве.
Работаем. Пишем. Нам всё возможно!
Никому не говори… Я здесь тихой сапой…